Послышался горестный стон.
- Давай, давай! Тебе же лучше, если полностью запомнишь! Ошибёшься и загубишь весь ритуал!
- Да, Учитель!
♦♦♦♦♦♦♦♦
Двое танцуют на поляне в замысловатом танце боя – седой старик неопределённого возраста и мальчишка лет восьми.
- Тело это инструмент. Умея им пользоваться, ты сможешь, если не всё, то очень многое. – Романов отбивает все атаки одной рукой, даже не напрягаясь, в то время как мальчик уже задыхается, футболка промокла насквозь от пота. – Резче давай, я не хрустальный, от твоих поглаживаний не рассыплюсь!
♦♦♦♦♦♦♦♦
- Ну и за что на этот раз? – Пан обрабатывает смоченным ватным тампоном спину девятилетнего мальчишки, на которой алеют кровавые полосы от розг. Пацан шипит, дёргается, но терпит.
- Дадлс вазу тёткину грохнул, а я крайним оказался! – Матерное трёхэтажное, и тут же болезненный вскрик, мужчина слишком сильно прижал тампон.
- Рот с мылом вымою! – Пригрозил Пантелеймон. – И я что-то не припомню, чтоб они так злились за побитые вещи. Что-то ещё?
- Табель мой увидели...
- А, ну понятно...
♦♦♦♦♦♦♦♦
- Хагрид! Нет, ты представляешь?! Хагрид! Огромный неухоженный мужик, внешне на бомжа похожий и с рожей, не отягощённой интеллектом! По виду чистый дикарь! Нет, я ничего против него не имею, милый мужик, но блин! Посылать с ним ребёнка! В первый раз в Магический Мир?! Старик совсем из ума выжил?! Да этот, “сопровождающий” меня в первый же момент в Кабаньей голове выдал! А потом ещё и “пропустить стаканчик-другой” умотал! – Одиннадцатилетний Поттер в гневе был похож на разъярённую мантикору. – Старик, ну вот что ты ржёшь?! Что ты ржёшь?! Я тут ему душу, понимаешь ли, изливаю, а он ржёт! Ну, старик, хватит ржать! Я серьёзно!!!
- Ха-ха-ха! Прости-прости! Просто.... ты... так возмущаешься... Ха-ха! – Улыбка не сходит с губ мужчины. – Кха-кха!
- Неожиданно смех прерывается надсадным кашлем.
- Старик! – Поттер тут же метнулся к сидящему на траве Учителю. Тот сильно сдал за последние годы.
- Я в порядке! – Отстраняет его тот. – В порядке.
- А бледный как снег ты от недосыпа?! Ага! Я поверил!..
♦♦♦♦♦♦♦♦
- Сгорел.... Я сжёг его, Старик, понимаешь?.. Живого человека, мать его! Одержимого, но живого... – бледный мальчишка прижимается к Учителю. От воспоминаний об окончании первого года в Хогвартсе его трясёт. – А этот старый хрыч только и сказал – “ничего страшного, мой мальчик, его всё равно было не спасти!” И всё это с такой доброжелательной улыбочкой...
- Ну, всё, всё... – Пан поглаживает его по спине, успокаивая. – Успокойся! – Он тряхнул его за плечи. – Успокойся и вспомни – я ведь говорил тебе о законах Магии! Он их нарушил, Ты выступил только катализатором! Учитель, напавший на своего подопечного, маг, пустивший в свою душу проклятого. Тебя защищала Магия!
- Бородач тоже так сказал... – Поттер шмыгнул носом. – Только он про Любовь всё заливал...
- Это он любит...
- А Философский камень я добыть для тебя так и не смог...
- Ну, и зачем мне эта каменюка?
- Но ведь ты тогда выздоровеешь!
- Ага! Аж два раза! Уж ты-то чепухи не мели! Нафиг мне Смерть обманывать, эта дама такого не любит!
- Но...
- Никаких “но”! К тому же, Ник ещё не настолько стар, чтобы отдавать старому интригану свою работу...
♦♦♦♦♦♦♦♦
- Чёртов эльф! Чёртовы Уизли! Чёртов Том Риддл! Чёртов Слизерин! Чёртов Василиск! Чёртов Дамбладор! Чёртов Локонс! Чёртовы Малфои! Чёртовы Уизли...
- Ты повторяешься.
- И фиг с ним! Дай выпустить пар...
♦♦♦♦♦♦♦♦
- Дементоры! Нет, ты представляешь! Эту гадость и вокруг школы! Прилетайте гости дорогие! Шведский стол открыт!
- Зато ты выучил Патронус.
- Но Крёстного так и не оправдал...
- Ещё неизвестно, что лучше.
- Думаешь?
- Время всё расставит по местам...
♦♦♦♦♦♦♦♦
Четырнадцатилетний парень лежит на траве, спрятав глаза в локте. Рядом сидит его учитель.
- Значит, Ящерка вернулась... – безмолвный кивок со стороны парня. – И собирает старую гвардию. – Ещё один кивок. – Не к добру всё это... Ой, не к добру...
Размышления прервал приступ кашля. Парень почти не дёрнулся, уже привык. Но только “почти”...
♦♦♦♦♦♦♦♦
На следующий год он стоял на кладбище в закрытой магической коммуне под дождём. В этот год мальчишка потерял двух дорогих людей. Детство закончилось окончательно и бесповоротно... Теперь он совершенно один.
- Глупый Старик, почему ты запретил мне помогать тебе? – Тихий шёпот.
И нет ни слёз, ни эмоций. И то, и другое выгорело в ещё в кабинете Дамбладора, когда он бесился из-за Сириуса.
Он весь промок до нитки, а от холода занемело всё тело. Ну и пусть. Плевать.
- Если вы и дальше будите стоять под дождём, то простудитесь и заболеете! – Раздалось за его спиной. – Дедушка Пантелеймон не одобрил бы.
За его спиной стояла молодая девушка лет двадцати с тёмными каштановыми волосами и такими же глазами.
- Кто Вы?
- Анастасия Новикова. Внучка Пантелеймона Никодимовича.
- Он говорил, что он последний... – Нахмуренные брови, скрытые промокшими волосами, смотрелись бы мило, но место и ситуация явно были не теми...
- Я ушла в род мужа. – Просто пожала она плечами. – Идёмте к нам домой, – предложила она. – Я бы хотела познакомиться с Учеником своего деда. Да, и мой муж тоже. Он вас очень хвалил.
- Странно, – лёгкая улыбка. – Мне он постоянно пенял на мою косорукость.
- Идёмте. У нас есть горячий чай...
- Ну, раз чай... то, конечно...
♦♦♦♦♦♦♦♦
- Значит, у него всё же был Учитель... – Роняет в Пустоту Слизерин.
- Значит, был. – Соглашается Годрик.
- Ему невероятно повезло. – Можно сказать, что их свела Судьба.
Ну, учитывая, какие у него родственнички, вполне возможно, что так оно и есть. – Хохотнул Гриффиндор.
- Ладно, друг мой, давай-ка выбираться отсюда.
- Пожалуй, я с тобой соглашусь, Сал, уж больно хочется задать нашему суженому пару-тройку вопросов.
- Ты знаешь, я как никогда согласен с тобой, Гриффиндор.
Оба Основателя развернулись и направились к выходу из этого мрачного места, не замечая, как за ними внимательно наблюдает Судьба.
Где-то вне времени и пространства.
- Ну, и зачем?
- Ну, им же было интересно.
- И ты решила им помочь?
- Ну, да!
- С чего вдруг такая щедрость?
- А ты представь, что он с ними сделает, когда, именно “когда”, а не “если”, он об этом узнает!
- Оооу! На это стоит взглянуть!
- Вот и я так думаю!
- Коварная ты, сестрица! Очень коварная!
- Ну,.. Это у нас семейное!
- Определённо!
Комментарий к Мир – дело тонкое. Ступень седьмая: Грань его прошлого. Мажонок и Танцующий Призрак. * – имя греческого происхождения, в переводе – всемилостивый.
- имя греческого происхождения, в переводе побеждающий народ.
- имя греческого происхождения, в переводе – победоносный воин.
Не удержалась, приплела династию русских Царей-Императоров)
- ребёнок на старославянском.
====== Мир – дело тонкое. Ступень исчезающая: В каждой бочке затычка. Запретный Список Десяти. Тайный Орден. ======
Гарольд с нечитаемым выражением лица смотрел на молодого парнишку, стоящего перед ним, Игнотусом, Ровеной и Хельгой. По виду пацану было не больше четырнадцати, по факту почти семнадцать. Но и в том, и в другом случае, для Поттера это был сущий ребёнок. К несчастью, поступок этого “ребёнка” был абсолютно – не детский.
Приворотная хрень, которую ему это “дитя” додумалось подлить, безобидной была только на взгляд. И то очень поверхностный и не внимательный. При более подробном изучении, на котором настояла Леди Ровена, выяснилось, что зельеце, плескавшееся в кубке младшего Певерелла, относится к категории тёмных. При чём таких, что даже за знание этого рецепта полагается смерть. Про изготовление и применение вообще лучше не заикаться.
Поттер, у которого гоблины при проверке крови обнаружили каким-то образом затесавшийся в его букет способностей дар Зельевара-интуита, этого знать не мог, хотя и должен бы. Оправдывало его, хотя и не сильно, только одно – “Эфект Снейпа”.
Северус Снейп мог быть сколько угодно великим зельеваром, учёным, шпионом и героем в довесок, но был никаким учителем. Учить он не мог. Тоже из-за спецефического сочетания Даров, но не в этом суть. Суть в том, что манерой своего поведения, во время уроков, декан факультета Слизерин был способен отбить желание не то, что учить, но и хотя бы задумываться о своём предмете.
А Дар Интуита вещь капризная, как известно.
Интуит буквально на коленке мог сварить/сделать – в зависимости от области применения дара – буквально всё. Но было два но. Больших таких “НО”.
Первое: Интуита нельзя учить никому, кроме такого же Интуита. Все остальные учителя Дар загубят, даже сами того не желая. Ну, не применимы к Интуитам обычные рамки и категории. Совсем. Абсолютно. Полностью! Никогда, ни при каких обстоятельствах. Интуит обучается либо у Интуита, либо самостоятельно, по научному методу Великого и Могучего Тыка.
И второе, но не по значимости: Интуит должен любить ту область, в которой применяется его Дар. Любить, Уважать, Почитать, Боготворить и просто быть Фанатом. Именно так и с большой буквы. Он не может не любить это. Иначе, и Дар ответит тем же. Котлы с зельями будут взрываться даже от воды с солью; артефакты разносить всё ещё на стадии заготовок; у целителя пациенты погибать, только он к ним приблизится; у некроманта не подымется даже чахлый мышиный скелетик; и всё такое прочее.
Поттер зелья не любил, после Снейпа он их ненавидел лютой ненавистью. Его наставники сумели кое-как выправить этот момент, но довести его отношение к котлам, ступкам и прочей зельеварческой гадости смогли только до уровня “не воротит, и уже хорошо”.
Он мог сварить великолепное зелье на уровне Мастера, но лишь в том случае, если чётко следовал рецепту. Создать что-то новое, чем собственно и славятся все Интуиты, он не мог. Зельями не интересовался и о “Запретном Десятке” – к которому и относилось зелье в его кубке – даже не слышал.
Он вообще, когда попал в загребущие лапки наставников, был на грани того, чтобы потерять Дар. А ведь в артефакторике тоже зелья применяются... И пусть Дар ему всё же худо-бедно, но спасли, жить от этого ему отнюдь не легче.
За семнадцать лет преподавательства Снейпа умудрился “убить” Дар в двадцати трёх студентах. Немыслимое число, если учесть, сколь редок Дар Интуита в какой-либо области магических наук. Делал он это специально или нет, теперь уже вряд ли удастся выяснить. А “Эффектом Снейпа” Невыразимцы стали называть полную или частичную потерю Дара Интуита в зельеварении.
Но возвращаясь к зелью, парню, и всему, что с этим связано. Как уже говорилось, за знания хотя бы рецепта зелья из “Запретного Десятка” полагалась смерть абсолютно всем и вся. Причём, решено это было ещё в ту седую древность, когда Атлантида* ещё не потонула.
Правило это имело только два исключения. Гоблины, что хранили рецепты исключительно в устной форме и которым это было необходимо для проверок, и один Орден, члены которого приносили клятву Крови, Магии, Жизни, Души никогда не использовать эти зелья. По счастью, одним из членов этого Ордена и была Ровена.
Леди Ревенкло уже оповестила своих собратьев по Тайне, и участь парня, как и его семьи, была уже решена. Уже сейчас на нём красовались браслеты, блокирующие все виды магии, но перед окончанием всего этого дурдома Поттер хотел знать, зачем и почему было совершено данное деяние. И так как он был пострадавшей стороной, он имел на это право.
Судя по невнятным недомолвкам и комментариям Ровены – от этой гадости его не спас бы даже василиск. Он, конечно, в этом сомневался, но проверять желанием не горел. Ему хватило и стрясённого с Ревенкло описания последствий, перед которыми даже артефакт Цепи Гименея – был такой момент в его биографии, когда одна очень настойчивая дамочка пыталась прибечь к этому средству, чтобы захамутать “Мужчину, что Выжил и Победил”, – детские шалости годовалых детишек.
Тогда его спасла природная везучесть, благославление Магии и Смерти – каков наборчик? – и полная неграмотность дамочки в данном артефакте. Что, с учётом того, что это была Амбридж – не удивительно.
Парень молчал, как рыба. Стащеный у Салазара из запасникоков Веритасерум на него, как оказалось, не действует вообще. Пытки – предложеные Певереллом старшим -запретила Ровена, юношу и его семью ещё ожидали допросники Ордена. Легилеменция была процессом долгим и трудоёмким, особенно вопрос был столь конкретен, а ментальная защита подозреваемого на уровне Магистра. Как подобное проглядел Годрик, с чьего факультета и приходился парень, что самое удивительно, было до сих пор загадкой.
Увещевать и уговаривать малолетнего преступника времени не было, а члены таинственного Ордена Ровены должны были явится с минуты на минуту. Но Поттеру нужен был ответ.
Данное зелье, по утверждениям Основательницы, готовится не меньше полутора лет практичеки неотрывно. Знать о появлении ещё одного Певерелла не мог никто, он и сам был не в курсе грядущих неприятностей, а время это не та преграда, за которую обыватели могут заглянуть по принципу “проковырять дырку в заборе”. Следовательно, зелье предназначалось отнюдь местной не потеряшке во времени.
Певерелл-старший выгодная партия, но связываться с ним не рискнул бы никто, покровитель Рода был известен всем. Связываться со Смертью дураков не было. Гарольда же могли принять за члена младшей ветви и предположить, что за посягательство на него ничего не будет. Вот только мишень до него всё равно была явно другая.
Из отсутствующих в замке только Слизерин и Гриффиндор, из чего вывод, что несостоявшаяся жертва кто-то из них. Но ни тот, ни другой не позволили бы опоить себя так просто, как позволял пытаться Поттер.
Не понимать этого парень не мог. Значит, было что-то ещё, что должно было быть применено. Вопрос лишь в том, что именно? Ведь не мог же злоумышленник не понимать, что у него только одна попытка?
Годрик с Салазаром не Поттер, они бы перевернули всё вверх дном, но нарушителя бы нашли, и мало бы ему не показалось. Это только такой добрый человек, как Поттер, мог заставить всю школу пробегать вокруг замка всю ночь, занятие, в сущности, бесполезное и никакой практической ценности, кроме как вымотать молодое поколение, не несёт.
- Могу я просить, оставить нас? – Обратился Гарри к Ровене. – Он не сбежит.
- Ты уверен? – Игнотус поднял бровь.
Сейчас предок выглядел значительно лучше, чем в тот момент, когда узнал, то именно грозило его “брату”, в случае выпей он то зелье. От смертоубийства наглеца спас только Поттер, повисший на некромаге и не позволивший ему сдвинуться ни на дюйм, пока Певерелл не остыл в достаточной степени для адекватного мыслительного процесса.
- Абсолютно.
Древние маги переглянулись, но, похоже, согласились.
- Под твою ответственность, юноша. – Предупредила глава вороньего дома.
- Естественно.
Впрочем, бежать злоумышленнику было некуда, если только в окно, да и то было зачаровано на неразбиваемость.
- Рассказывай. – Велел Гарольд, облакачиваясь бедром на угол стола Гриффиндора, куда и притащили мальчишку.
- Я не сказал при всех, почему вы решили, что я скажу вам? – Нагло ухмылясь, поинтересовался мальчишка.
Вот ещё одна неувязка, всё это время парень вёл себя слишком уверенно, так, будто точно знал, что ему ничего не грозит. В этом он естественно заблуждался. О непонятном Ордене, в котором состояла Ровена, Поттер кое-что слышал.
Работая с Невыразимцами, можно было многое узнать, даже, если слушать вполуха, и при этом умудряться читать, слушать музыку, говорить на отвлечённые темы и вместе с тем пытаться записать какие-нибудь рунические схемы, к теме беседы не относящиеся – чем собственно глава отряда Дикого Поколения и занимался.