Именно Дорван сообщил ей об этом инциденте, когда просматривал новости Голо-Сети. Теперь он глядел на нее, как всегда спокойно и вместе с тем нетерпеливо, а в его руках находился инфопланшет, и он ожидал ее комментариев и, возможно, дальнейших инструкций. Четлик сопел ему в ухо, потом спрыгнул на сиденье и, свернувшись калачиком, спокойно заснул рядом с ним.
— Хорошая работа, Дорван, — сказала она. — Я не представляю, как вы ухитрились подключить силы СБ так быстро. Все было закончено к моему прибытию, что очень похвально.
— Джедаи не ожидали такого фокуса, — на его невозмутимом лице тонкие губы изогнулись в еле заметной улыбке, когда он взглянул на довольное лицо своего начальника.
— Выбирайте выражения, — сказал Даала с укоризной. — Пока мне грех жаловаться на отсутствие рычагов в политике давления, но уж больно это… хлопотно. У меня всегда были проблемы с джедаями. — У нее было много оппонентов, как среди людей, так и среди организаций. Джедаи были среди них, и ей было необходимо взять их под свой контроль. Хотя бы на некоторое время.
Держать их в ящике, подальше от политики, и ни в коем случае не давать им оружия. Эти слова она как-то сказал охотнику за головами Бобе Фетту. Теперь, когда она была в состоянии сделать именно так, это походило, все больше, на какую то странную и большую игру. Это, конечно, замечательно, что есть оправданный повод, чтобы надеть на них узду, но это что-то большее, чем она может себе представить. С ними, что-то происходит… Она вздохнула и покачала головой, ее распущенные волосы мягко раскинулись по плечам, а затем стала глядеть в тонированное, усиленное бронированием, транспаристиловое стекло спидера. Дорван опустил руку, чтобы погладить спящего зверька рядом с собой, и терпеливо ждал, когда она думала.
— Это грозит нам непредсказуемыми последствиями. И мне не нравится то, что из этого может получиться. Они слишком опасны, чтобы спустить все это на самотек. Если они не могут контролировать членов своего Ордена, то это становиться реальной угрозой обществу. Для общего блага надо применить силу и власть.
Хотя Винн кивал в ответ головой, но это не говорило, что он во всем согласен с ней, но его мнение, в данный момент, ничего не значило и они оба это знали.
— Мастер Кент Хамнер хочет встретиться с вами завтра. Вы согласны принять его?
Даала задумалась. — Нет, — сказала она. — По-моему, мой график встреч и так перегружен?
Её лицо при этом не выражало никаких эмоций, словно она была призраком. — Вы правы. Для встречи с ним у вас нет свободного времени, по крайней мере… — Он ввел какие то данные в инфопланшет, и посмотрел на нее вопросительно. — Еще в течение трех дней?
Джузелла Хорн будет заморожена, как и ее брат, уже через час. Хамнер решит собрать Совет джедаев, и, видимо, попробует связаться с Люком Скайуокером, хотя и понимая, что нарушает договоренности о его высылке. Для этого ему потребуются не более двух суток, учитывая, что большинство мастеров, в данный момент, находились на Корусканте.
Это давало ей один или два дня, чтобы позволить Совету джедаев вариться в собственном соку. Достаточно долго, чтобы время работало на неё, но в ответ она могла получить обвинения в своем бездействии.
— Отлично, — сказала она. — Я думаю, а не повысить ли вас в должности, Винн. Её лицо украсила улыбка, с помощью которой она все еще могла обольстить и ввести в заблуждение людей, практически любого возраста.
— О, пожалуйста, нет, мэм, — сказал он — его слова прозвучали совершенно искренне. — Право, меня устраивает и эта должность. Если вы повысите меня, то я должен кем-то командовать, а я не привык к этому.
Даала засмеялась.
ГЛАВА 5
ПЛАНЕТА КЕШ, 2 ГОДА НАЗАД.
Волны океана с шумом накатывали на берег и отступали. Этот ритм был еще древнее, чем происходившее на светло-лиловом песке. Солнце было ярким и теплым, но морской бриз остужал разгоряченные лица двух противников, стоявших на берегу.
Они стояли неподвижно, глядя друг на друга, словно каменные статуи; только волосы и тяжелые черные плащи колыхались на ветру.
Затем, словно по беззвучному сигналу, один из них сделал движение. Мягкий рокот океана прорезало резкое „вж-ж-ж“. На почти идеально симметричное, светло-лиловое лицо противника Вестары Каи внезапно легла бледно-зеленая тень. Вестара быстро активировала собственный клинок, отсалютовала противнику, стала в позицию и принялась ждать, кто сделает первый ход. Она слегка покачивалась на носках сапог, готовая прыгнуть влево, вправо или прямо вверх. Но ее противник не шевелился.
Солнце стояло в зените и палило нещадно, буквально физически давя с высоты. В тяжелых темных плащах было душно и жарко, но для Вестары снять одеяние было все равно, что отказаться от меча и от своего наследия. Одеяние было традиционным, древним, глубинным и ценимым атрибутом ее самой, и она была готова сносить причиняемые им неудобства. Племя уважало как красоту, так и силу; поощряло как инициативу, так и терпение. Мудрость состояла в том, чтобы знать, когда какая из этих черт уместна.
Вестара прыгнула.
Не на противника, а влево и мимо него. Она взвилась в воздух, сделала сальто и ударила с разворота. Клинок натолкнулся на клинок, раздалось характерное шипение. Вестара приземлилась — при ударе у нее слегка перехватило дыхание, — сделала кувырок и снова приняла защитную стойку. Но песок был зыбким, и она поскользнулась. Вестара выпрямилась в то же мгновение, но этого мгновения ее противнику хватило.
Он обрушил на нее град ударов, действуя больше на силу, чем на мастерство; все его стройное тело будто состояло из мускулов. Вестара парировала каждый удар, так что клинки, сталкиваясь, шипели и сыпали искрами, а под последний просто поднырнула. Легкость и проворство были ее союзниками, и она пользовалась ими без стеснения.
Наспех заплетенная коса растрепалась, и длинная каштановая прядь упала Вестаре на глаза. Это отвлекало, и она сдула волосы, едва успев отбить очередной мощный удар противника.
— Проклятье, — пробормотала она, отпрыгнув и перебросив меч в другую руку. Она совершенно свободно владела обеими. — Ты стал здорово фехтовать, Ари.
Ари Раас, ученик, выходец из местного — и покоренного — народа кешири и близкий друг Вестары Каи, улыбнулся:
— Я мог бы сказать то же самое о тебе, Вес, если бы не тот факт, что приземление на песок портит все каждый ра…
Она прервала его внезапным прыжком. Вскочив ему на плечи и удерживая равновесие с помощью Силы, она ударила мечом вниз, в точку между лопатками. Ари нырнул вперед, сбросив ее Силой, но кончик огненно-красного меча успел коснуться его одеяния. Ари выгнулся дугой и вместо изящного кувырка, неуклюже упал, мучительно скорчившись; даже учебные клинки причиняли серьезную боль.
В тот миг, когда Ари нырнул, Вестара взвилась в воздух; используя его же Силовой толчок, она сделала двойное сальто и уверенно опустилась на ноги. Вестара удовлетворенно хмыкнула и отбросила непослушные локоны. Ари закончил кувырок, перекатился на песке и вскочил на ноги. С грацией танцовщицы Вестара протянула руку. Меч Ари вылетел из его ладони и понесся к ней. Она схватила рукоять и приняла стойку Джар’Каи, готовая атаковать обоими клинками. Ари посмотрел на нее, вздохнул и опустился на песок.
— А ты слишком легко отвлекаешься. Сосредоточься, Ари, сосредоточься, — упрекнула его Вестара. Она сделала небрежное движение — всего лишь чуть-чуть вздернула голову — и в лицо Ари полетела горсть песка. Ворча, он выставил руку и отразил поток песчинок Силой.
— Это всего лишь тренировка, Вес, — проворчал Ари, поднимаясь и отряхиваясь.
— Просто тренировок не бывает, — возразила Вестара. Она выключила свой тренировочный меч и бросила Ари его оружие. Юный кешири, все еще имевший раздраженный вид, легко поймал рукоять. Вестара распустила волосы и взъерошила их, чтобы воздух проник до корней и охладил кожу. Затем ее длинные пальцы принялись заплетать косу — на этот раз как надо; тем временем Ари вытряхивал лиловые песчинки из собственных белых волос, спадавших на плечи.
— Сколько раз я тебе говорила? — продолжала Вестара, не прекращая работы. — Скажи это в присутствии кого-то из мастеров — и навсегда так и останешься Новичком.
Ари со вздохом поднялся и кивнул, признавая ее правоту. Ни его, ни ее еще официально не избрали в ученики, хотя оба уже много лет занимались под руководством разных мастеров; их сильные и слабые стороны изучались, анализировались и подвергались испытаниям.
Вестара знала, что в ее четырнадцать лет еще возможно — и даже вероятно — что какой-нибудь мастер официально выберет ее своей ученицей. Но задержка ужасно ее раздражала. Некоторых Новичков выбирали в куда младшем возрасте, а Вестара знала, что Сила в ней велика.
Она протянула руку к фляжке с теплой водой, и лежавший на песке сосуд поплыл к ней; крышка откручивалась на ходу. Вестара сделала жадный глоток. Спарринги на палящем солнце были изнурительными, и Ари постоянно ворчал по этому поводу, но она знала, что они делают ее выносливей. Вестара передала фляжку Ари, и тот тоже глотнул жидкости.
Ее взгляд на мгновение остановился на нем. Ари был практически совершенным образчиком расы, чья физическая сила, ловкость, гармоничные черты лица и красота тела сделались идеалом для ее собственного народа. Ари легко мог бы сойти за представителя ее расы — из него получился бы поразительно красивый, но все же человек — если бы не бледно-лиловый оттенок кожи. Глаза его, большие и выразительные, тоже были чуточку больше, чем у людей. Плечи у него были широкими, талия — узкой, и во всем теле не было ни грамма лишнего жира. Впрочем, его лицо из-за жары сделалось темнее обычного, а в волосах было слишком много песка.
Итак, два-два, — сказала Вестара. — Готов к следующему раунду? — Она послала ему озорную улыбку, казавшуюся нарочитой из-за маленького шрама в уголке рта. Этот шрам Племя считало изъяном. Он был прямо на лице, у всех на виду — Вестара мало, что могла сделать, чтобы скрыть его. Делались попытки залечить его или удалить средствами косметической хирургии. Эти попытки оказались в основном успешными, и сейчас шрам был едва заметен. Но в их мире любой изъян, любой шрам или увечье могли стать препятствием на пути к карьерному росту.
Вестара считала шрам оскорбительным: из-за расположения этой тонкой линии создавалось впечатление, будто она все время улыбается, даже когда ей было не до смеха. Она ненавидела его до тех пор, пока госпожа Рея, одна из самых уважаемых владычиц ситов, не поведала ей, что обманчивая внешность на самом деле весьма полезная штука.
— Он портит твою красоту, — без обиняков сказала госпожа Рея. Обходя шеренгу учеников на официальной церемонии, она остановилась перед Вестарой. — Жаль. — Владычица, чью собственную красоту жестокое время попортило лишь чуть-чуть, вытянула длинный палец и прикоснулась к шраму. — Но этот маленький шрам — он может тебе помочь. Например, заставив других принимать тебя за то, чем ты не являешься. — Подчеркивая мысль, каждое из последних четырех слов она сопроводила легким прикосновением.
После этого Вестаре немного полегчало. Внезапно она сочла, что казаться улыбающейся, даже когда ей не до смеха — отличная штука.
— Думаю, с меня уже натекло литра два пота, — отозвался Ари. — Может, хотя бы продолжим во дворе для тренировок? В тени горы куда прохладнее.
По крайней мере, он не отказался от следующего раунда. Вестара вытерла лоб черным рукавом. Надо признать, драться под прохладной сенью величественных колонн, прекрасных статуй и самой скалы, в которой был построен Храм — эта идея вдруг показалась ей притягательной. Ни он, ни она официально не были еще учениками кого-либо из меченосцев или мастеров, но Новичкам разрешалось спарринговать во дворе. Впрочем, дальше двора им заходить не разрешалось. Никто из них еще не был ни внутри самого Храма, ни тем более в Корабле Судьбы. На самом деле корабль назывался „Знамение“, но все называли его „Кораблем Судьбы“. Потому, что он и был таковым. Такая древняя, драгоценная часть наследия Племени, хранившая много тайн и загадок, не предназначалась для всеобщего обозрения.
— Ладно, — сказала Вестара, — можно вернуться и закончить там. Но исключительно потому, что ты слишком хрупкий для…
Насмешливые слова застряли в ее горле, когда солнце закрыла какая-то тень.
Это не был увак — одна из рептилий с обманчиво тонкими крыльями, которых использовали в качестве воздушного транспорта. Темно-карие глаза Вестары потрясенно расширились.
— Вес, — тихо сказал Ари. — Это… это что, корабль?
Несмотря на жару, волосы на руках и затылке Вестары встали дыбом. Она смотрела в небо, прикрыв глаза ладонью. Все еще не в состоянии говорить, она кивнула. Она была совершенно уверена, что эта штука в небе — корабль.
Но этот корабль нисколько не был похож ни на „Кораблем Судьбы“, ни на другие транспортные средства, которые Вестара видела на рисунках или о которых ей рассказывали. Он не был ни длинным и прямоугольным, ни клинообразным — он представлял собой симметричную сферу. С… с крыльями, как у увака. Корабль летел быстро и беззвучно, и теперь Вестара видела, что он темно-оранжевого цвета. Он все приближался, и у Вестары вдруг мелькнула безумная мысль, что он опустится прямо на их пляж.
Корабль явно заходил на посадку, но уж точно он не собирался садиться прямо здесь. Он направлялся к крутым горным пикам, которые, казалось, вырастали прямо из океана. Именно там, в незапамятные времена разбился „Корабль Судьбы“, и Вестара вдруг испугалась, что его ждет та же участь. Эта внезапная обеспокоенность заставила ее вспыхнуть. Он не может разбиться! Она должна узнать, кто там внутри, что это за существа. Возможно, такой расы она никогда не видела. Мысль кружила голову.
На мгновение тень корабля упала на них. Вестара почувствовала холод — намного более сильный, чем от обычной тени. Она втянула воздух и поежилась от необычного ощущения.
Прикосновение было холодным, да, и неприветливым… но в то же время испытующим. Любопытным. Заинтригованным.
Ею.
Вестара больше не беспокоилась о безопасности корабля. Пилот отлично знал, что делал. Корабль летел точно и прямо к обломкам „Корабля Судьбы“ и к Храму — почти столь же древнему — который был возведен вокруг него.
Страх и трепет, которые она испытывала мгновение назад, испарились, будто вода на раскаленном камне. Вестара потянулась с помощью Силы и позвала Тикка — своего увака. Тикк загорал на солнышке, наслаждаясь теплом, подобно всем рептилиям; его острый клюв и блестящие зеленые глаза были закрыты. Он поднял золотистую голову, вытянул длинную шею и взъерошил перья — у уваков это было эквивалентно потягиванию. Ящер квакнул, подпрыгнул и перелетел на несколько метров ближе к Вестаре и Ари.
Вестара едва удостоила Тикка внимания — ее взгляд был прикован к странному кораблю, который все уменьшался, пока совсем не исчез из виду. Когда он растворился в небе, Вестара сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, затем подобрала край одеяния, повернулась к терпеливо ожидавшему Тикку и, сохраняя равновесие с помощью Силы, побежала со всей скоростью, которую могли развить ее длинные ноги на вязком песке.
— Скорее! — крикнула она, обернувшись через плечо.
— Куда? — спросил Ари, догоняя.
Вестара прыгнула, используя Силу, и грациозно опустилась на широкую шею увака. Ари запрыгнул сзади и охватил обеими руками ее за талию.
— За кораблем, — сказала Вестара. — Ты разве не почувствовал? Он прилетел за нами, Ари.
Тикк потоптался на месте, перемещая вес с одной когтистой лапы на другую, затем прыгнул вверх.
— За нами? — Ари повысил голос, перекрывая хлопанье перепончатых крыльев — крыльев, совсем таких, как у того корабля, который прикоснулся к мыслям Вестары несколько мгновений назад.
— За нами, — твердо повторила Вестара. Она не знала, на чем основана ее уверенность, но она в этом не сомневалась.
Корабль прилетел за ними. За детьми. За учениками.
Он прилетел за ситами.