– Ну, а дальше то что? – не выдержал Жорка.
– Дальше. Дальше дождались мы утра и вышли из хаты. А там, да куда взор был, всё было пеплом завеяно. Сколько их там было одному богу известно, но знаю точно кто-то нас той ночью спас. А когда жена из дома вышла у меня сердце зашло, она за одну ночь из смуглянки-красавицы превратилась в белоснежку, вся седая как полотно. Вышла, упала на землю на колени и молится начала. Ну мы с мужиками давай быстрей машину чинить, да в этот день до города доехали. Там укрыться проще, ночь переждали и до крепости. Вот так, а ты ха-ха.
– Прости, Саныч, ты же ни когда этого не рассказывал, – извинился я.
– А как такое расскажешь. Как я своего сына чуть не порешил, или про то как спас нас сам не знаю кто. Но про зверя я слышал до этого. Люди говорят, что он один может с этой нечистью справится, при том один с сотней, а то и больше, и что они бессильны перед ним. Но людей он не трогает. Хотя видеть его ни кто не видел, да и я бы честно говоря, не хотел бы с ним встретится, мне его воя на всю жизнь теперь хватит.
– Да, я бы тоже не хотел. – подытожил Жорка.
Что-же за союзник у нас появился. Союзник, который помогает нам, но видится с ним не хотел бы ни кто.
Уже потом, сидя на площадке башни, я думал об истории рассказанной Сан Санычем. Я вспоминал, как он с семьёй и друзьями, на какой-то раздолбанной газели просто ворвался в нашу крепость. Тогда уже почти темнело, дорогу было плохо видно, лишь белое пятно, мчавшейся на всей скорости машины. Фары мигали и звук гудка. Решение нужно было принимать немедленно, открыть ворота, но кто знает что за ними, уже почти темно. Или не открывать, но тогда взять на себя ответственность за смерть людей в этой машине ( ночь они точно не переживут). Но если открыть и твари ворвутся в крепость, смертей будет гораздо больше. Мы успели открыть ворота и газель, на всей возможной для неё скорости ворвалась на территорию, как он умудрился вывернуть и не во что не врезаться я до сих пор не понимаю. Но я знаю точно, если бы мы не открыли эти ворота, на этой самой скорости он бы и врезался в них. Просто выбора у них уже не было. Тринадцать взрослых и семеро детей. Места в изоляторе явно столько не было. Детей сразу отправили по семьям, женщин выпустили из изолятора через два дня, и почему одна из них, молодая ещё женщина, абсолютно седая ни кто не спрашивал, такие вопросы здесь не задают. Мужчин выпустили с карантина, как положено, через неделю. Слава богу они все оказались не заражены. Мне был строгий выговор от вышестоящего руководства, хотели снять с должности начальника башни, но мой взвод написал рапорт с просьбой оставить меня. В общем шумихи тогда Саныч своим приездом наделал много, гудело все ни один день. Да, я понимаю, что тогда поставил под угрозу всех, и в принципе по закону военного времени..., в общем я отделался лёгким испугом. Я не горжусь своим решением, я просто принял его и всё. Саныч и его друзья оказались хорошими людьми, и я рад что тогда мне удалось спасти их от смерти.
Решения. Мы принимаем их каждый день, каждый час. Некоторые из них судьбоносные, они решают нашу жизнь, а иногда и не только нашу. Но чаще мы принимаем маленькие, простые . Выпить чашечку чая или кофе, пойти прогуляться или всё таки пойти спать. Наши решения. Мы часто принимаем их не задумываясь, просто нам так хочется. Иногда мы долго и упорно обдумываем что-то и всё равно принимаем именно то, что уже давно выбрали. Это что-то вроде игры с самим собой, ты уже давно знаешь ответ, но продолжаешь задавать себе вопрос. Сейчас, сидя здесь за толстыми стенами, я думаю, какое бы решение принял я на месте Саныча в том домике, который вот-вот должен был рухнуть под натиском этих тварей. Смог бы я своего сына... ведь он у него уже взрослый парень, тринадцать лет, он всё понимал. Да, всё обошлось, они живы и здоровы, смогли выбраться от туда, и всё же. Есть решения которые не возможно принять заранее, обдумать, с кем-то обсудить. Решения, которые принимаешь только ты, и больше ни кто, именно в эту секунду, в это мгновение, и по другому ни как.
Глава 4
И начались опять обычные будни. Ходишь со своим взводом на вылазки. Следишь за порядком здесь в крепости, на отведённой тебе территории. Провожаешь своих ребят на эти самые вылазки. И ждешь. Вот это самое трудное. Одно дело когда ты с ними, ты всё держишь под своим контролем. Другое дело, когда по какой-то причине они идут без тебя. Ты знаешь, что они все опытные бойцы, что не раз попадали в разные ситуации, и что они обязательно выпутаются из любой переделки и вернутся. Но, вот это самое – но. Ты стоишь у открытых ворот, понимая, что их пора закрывать, ты ругаешься всеми матами какие только в силах вспомнит ( а лексикон у меня обширный, уж поверте ), ты клянёшься убить этих сукиных детей, как только они явятся и за ними закроются ворота. И вот на конец на дороге, из-за поворота вылетает машина, и ты считаешь каждый метр на её спидометре. Заезжают во двор. Команда '' Закрыть ворота''. И эти черти полосатые вылезают из машины, и ты орешь на них благим матом. Построение. Потупленный взор. Объяснение где шлялись, гады. Не поверите, то у них видите ли колесо спустило, то одному в речке покупаться захотелось, а то они решили окунька половить и прячут за спинами этих самых рыб. Знают, что через час другой отойду и мы вместе будем жарить этих рыб на костре и травить друг другу разные байки. И эта фраза '' Да ладно, батя, ты же знаешь, мы всегда возвращаемся ''. И глядя на них, ты понимаешь, что они и есть твоя семья, и за них ты перегрызёшь глотку самому дьяволу.
Неделя пролетела быстро, и семью Бондаренко выпустили из карантина. С ними всё было в порядке. Разместили их в одном из помещений крепости. Народ принёс подушки, одеяло, кто-то даже притащил раскладушку, ещё разный скарб. Странный у нас всё таки народ, несколько месяцев назад они не знали соседей на лестничной площадке, а сейчас готовы поделится последней рубашкой с чужим человеком. Не ужели лишь в таких вот экстремальных ситуациях люди вдруг вспоминают кто они.
– Сегодня устраивайтесь, а завтра оба явитесь ко мне в дежурку. – сказал я старшему Бондаренко.
На следующий день с утра ко мне на пост явились Артём и Егор Бондаренко. Артём крепкий мужик, среднего роста, четкие движения, уверенная походка. Он прямо смотрит в глаза при разговоре, мне нравятся такие люди. Без всяких задних мыслей и лукавства, они говорят то что думают и делают то что говорят, неся полную ответственность как за свои слова так и дела. Младший брат Егор был немного помягче, но порода явно чувствовалась, такой же прямой взгляд и чёткие движения.
– Разрешите, – сказал Артём, подходя к столу.
– А, братья Бондаренко, я вас жду. Рассказывайте, чем занимались ранее.
– Ферма у нас была, дом большой, хозяйство.
Наш разговор был довольно интересен, обращаясь к обоим братьям, ответы я получал только от старшего. Егор же стоял в полуметре за плечом брата, даже не пытаясь вступить в разговор.
– Служили? – Задав вполне закономерный вопрос, я уже знал ответ.
– Да, – всё так же ответил Артем. – пять лет по контракту после срочки.
– А твой брат?
– Срочку как положено, затем вернулся на ферму. После смерти отца одному мне с хозяйством тяжеловато было.
– И говорить он надеюсь умеет? – задавая вопрос, я смотрел прямо в глаза Егора, мне было интересно кто из них на него ответит.
– Что мы будем вдвоём галдеть. – наконец подал голос Егор, – он старший, он и говорит, задавайте мне вопросы я и отвечу.
– Хорошо, будут вопросы, задам и тебе. А дальше вот что. Расклад у нас здесь такой, вариантов не много, точнее два. Первый — служба здесь на стенах, ночью охранять от кровопийц, днём проверять и укреплять эти самые стены. Второй — боевыми группами, днём, мы выезжаем за пределы стен. Наша задача во время этих вылазок обнаруживать лежбища этих тварей и уничтожать их. Ну и ещё, так сказать попутно, забирать из города и окрестностей необходимые вещи и привозить сюда в крепость. Это как продукты питания, медикаменты, вещи и горюче-смазочные материалы. – я закончил свою лекцию.
Они оба молча стояли и слушали. Бывает же такое, говоришь с людьми, рассказываешь что-то, но и ты и они прекрасно понимаем, что это просто формальность, что основной вопрос будет позже. Вопрос, который они уже знают,а я знаю их ответ, но я должен его задать, а они ответить.
– Ну так вот, я предлагаю вам вступить в мой взвод, но учтите, - опередил я их ответ, – там не просто геройство и бравада, там нужно уметь смотреть в глаза самой смерти и отвечать за себя и за товарища рядом.
– Мы уже смотрели ей в глаза, так что мы согласны. – ответил Артём.
– Да убивали мы уже этих гадов. – добавил Егор и осёкся, как человек сказавший лишнего.
Артём сделал вид, что не заметил, сказанных братом слов. Мне же было интересно, почему они пытаются, так же как и Саныч, скрыть свою встречу с кровососами. Выпытывать правду я не стал, какова не была бы эта встреча, главное с ними все в порядке, придет время сами все расскажут.
– Ну вот и отлично. – закончил я беседу, к обоюдному облегчению братьев, не задавая больше ни каких вопросов. – Киреев, – крикнул я дежурного, – Киреев, да где его черти носят.
– Звал, что-ли? – спросил пожилой мужчина, заглядывая в открытую дверь.
--Не звал, а так точно, тебя где носит?
– Так я, это... – хотел оправдаться мужичок.
– Ладно, – перебил его я, – оформляй новых бойцов к нам, а я пойду посмотрю что там на стене у нас делается.
– Я ещё хотел спросить, – остановил меня Артём.
– Да.
– Моя жена, Екатерина, она фельдшером у нас в селе раньше работала.
– Фельдшер, это очень хорошо, – не дал я договорить Артёму. – Киреев закончишь здесь, покажешь товарищам наш медпункт, фельдшер это очень хорошо. – И я пошел на стену, дел было много.
Странные они какие-то, эта семья Бондаренко. Оба брата кареглазые, крепкие мужики и жена у Артёма, такая русская красавица, дородная, пышная и сынок у них, хоть и мал ещё, а уже далеко не мелкий и все темноволосые, смуглые. Но вот племянница, явно не их породы, светловолосая ,она совсем не была на них похожа. И ещё глаза. У нее были огромные серые глаза. Пока они были в карантине я заходил пару раз, посмотреть как они. Было несколько странным, обе старшие женщины всегда были вместе, о чем-то шептались или возились с ребёнком, но Инга всегда сидела отдельно от них, не разговаривая ни с кем из семьи. Единственный раз я увидел как у неё на коленях сидел мальчишка и слушал что она ему рассказывала, затем погладил её по щеке своей ладошкой и произнёс “ты хорошая, ты очень хорошая''. Вроде бы ничего такого, но со стороны выглядело как-то странно. Мать увидев, что я наблюдаю эту картину, позвала Мишку к себе, что-то нашептала ему на ушко и усадила рядом с собой. И пока я не ушел, не было произнесено больше не слова. Я так понимаю она не была их племянницей, но зачем это скрывать? Ну подобрали по дороге к нам девчонку, ну нет у неё документов, ну и что, их здесь у четверти нет. Люди спасали свои жизни, какие тут документы, главное что они остались людьми, а с остальным разберёмся.
На следующий день, как только взошло солнце, мы поехали в город. Я взял с собой обоих братьев Бондаренко. Решил не откладывая взглянуть на них в деле. На кануне им было выдано обмундирование и оружие. Как я уже говорил, огнестрел этих тварей сильно не тормозил, поэтому хорошим оружием здесь считался хороший клинок, но и пехотинский нож очень даже был не слабым оружием.
Был сентябрь, время сбора урожая. Да-да именно так, мы собирались не только выжить предстоящей зимой, но и дальше, пока не закончиться весь этот кошмар. Поэтому нужно было собрать на окрестных полях всё, что успели посадить в начале лета. Сложность заключалась в том, что люди должны успеть за световой день добраться до полей, успеть что-то сделать и вернуться обратно. Нашей задачей было обеспечить людям безопасность. Мы объезжали окрестности, находили укромные места и если обнаруживали там кровопийц, ликвидировали их. Мои новобранцы оказались хорошими бойцами, сработаемся, был мой вердикт. Может зря я тут напридумывал себе про их семью. Время всё расставляет на свои места и показывает кто есть кто.
Глава 5
Через пару дней проходил мимо нашего медпункта, увидел Екатерину, она уже работала там.
– Здравствуйте. – сказал я.
– Ой, здравствуйте, – она не заметила моего появления, промывала коленки какому-то мальчишке, а он в это время размазывал грязными кулаками слёзы по щекам.
– Ну а ты чего ревёшь, боец. Раны делают мужчину сильнее, так-что отставить реветь. Сейчас тётя Катя тебя подлечит и марш физиономию отмывать, а то перепугаешь тут кого-нибудь своей грязной моськой.
– Угу. - пропищал пацан.
– Ну как устроились? - спросил я у Екатерины.
– Хорошо, очень даже, – вот, раны этих пострелят залечиваю.
– Да, пожелал бы вам, только эти раны и лечить.
Она молча подняла на меня глаза, в них не было страха, просто какая-то тоска.
– Вы про этих, – тихо вымолвила она.
– Да, про этих, иногда бои с ними бывают не очень удачными, – и вдруг спохватившись, ведь её муж в моём отряде и каждый день рискует жизнью, добавил, – да вы не переживайте, днем они почти безобидные. – Утешение вышло не очень, нужно было срочно сменить тему.
– Ну а племянница ваша как?
– Инга? Да здесь она где-то, за ребятишками присматривает.
– Что-то не очень хорошо присматривает, – кивнул я на пацана, все ещё сидевшего здесь.
Она улыбнулась, пожав плечами, мол недосмотрела, бывает.
– Ну ладно, пойду.
– Всего хорошего, – сказала мне вслед Екатерина.
Выйдя из медпункта я увидел мальчишек, гоняющих мяч.
– Эй, орлы, а где Инга, не видели?
– Инга? – удивленно переспросил один из них.
– Ну, такая... – я думал как мне описать её.
– Она пошла с дядей Славой. – Ответил мне другой, и махнул рукой указывая мне направление.
– С дядей Славой? – переспросил я.
– Ну да, с вашим братом.
Интересно, куда это Славка повел её и пошёл в указанном направлении. Неужели мой брат нашёл себе новую поклонницу. Трудно быть просто братом, когда разница в возрасте шестнадцать лет. После смерти родителей, пять лет назад, сперва мать, после долгой болезни, а затем и отец – сердце не выдержало, не смог без неё, пришлось стать для Славки и отцом, и матерью. Он как раз школу только закончил, взрослым себя почувствовал, не легко тогда пришлось, но мы справились. Он всегда был для меня каким-то мелким мальчишкой, с которым без конца сюсюкалась мать. Только после смерти родителей мы смогли понять кто мы есть друг для друга, что брат – это на всю жизнь, какие бы не были у тебя хорошие друзья, брат – это совсем другое, это навсегда, неизменно, что-бы не случилось, даже если поругались, сильно поссорились, это ничего не изменит, он всё равно будет твоим братом, ты с ним одной крови и это действительно на всегда.
Славку конечно могла заинтересовать Инга, но вот он её врятли. Они конечно ровесники, она то же ещё совсем молодая девчонка, но было в ней что-то …, что-то..., что притягивало к ней как магнитом и меня раздражало то, что я не мог этого объяснить.
Вдоль внутренней стены крепости была рассыпана картошка, её здесь сушили, затем сортировали и отправляли на склад. Я подошёл к группе женщин, которые как раз этим и занимались.
– Здравствуйте, бабоньки.
– И тебе здравствуй, коль не шутишь. – был мне ответ.
– Вы брата моего не видали, говорят сюда пошёл?
– Проходил, да не сюда, зачем мы ему старухи нужны, он с молодой кралей гуляет. – сказала одна из женщин.
– И куда же он погулял? – попытался я уточнить.
– А тебе зачем, он и один с ней справится, ты то им к чему, – рассмеялись женщины.
– К кузнецу они пошли. – сказал подошедший мужчина. Это был пожилой мужчина лед восьмидесяти, не смотря на свой возраст довольно шустрый, Семён Иннокентьевич, он был здесь начальником продовольственного склада. – К Ивану повел её, уж не знаю зачем, экскурсию решил провести по крепости или просто гуляют, в общем там ищи.