Но он также знал, что у них не было выбора.
И если на то пошло, он был далеко не обычным человеком.
— Мы сделаем это, — повторил он. — Я сделаю это.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Гоночная машина мёртвого дага была вершиной линейки «Чудовищная Пуля-2» компании «Коллор Пондрат» с предельной скоростью в 790 километров в час. Согласно Налу Кенууну, у гоночной машины имелись также модифицированная тяговая система и улучшенная регулировка расхода топлива. Его объёмистые двигатели были расчерчены замысловатыми зелёными и жёлтыми факелами, в то время как кабина была раскрашена агрессивно-красным, с зелёной буквой «К», нанесённой на обеих сторонах.
Стражники Кенууна отвели их на пустую территорию, лишённую растительного покрова, в сотне километров от города. Сеть скал изрытых пещерами виднелась вдали по одну сторону, в то время как на другой не были ничего в поле зрения, кроме плоской, заросшей сорняками земли, простирающейся до горизонта. Палатки были возведены для расположения других гоночных машин и их команд. Это была небольшая, элитная гонка, всего лишь с пятью другими гонщиками. Они все прибыли туда и делали вид, что усердно полируют и настраивают двигатели. Но было очевидно, что они все наблюдают за новичками гонок.
Люк втиснулся в узкое сидение, которое было сделано на заказ для существа значительно короче, чем он. Лея вздрогнула, когда он больно стукнулся коленями о рулевое устройство.
— Ты выглядишь как вуки, пытающийся втиснуться в гнездо гартро, малыш, — пошутил Хан.
Лея заставила его замолчать — но она должна была признаться, что это было правдой. Кенуун предоставил им возможность выбора пода, но все они были в равной степени неподходящими для водителя размера Люка. Эти гонки просто не были предназначены для людей. Она лишь немного знала о спорте, но Элад объяснил, что лучшие гонщики несутся со скоростью более чем 900 километров в час. Человеческие рефлексы не были достаточно быстры для резкого поворота на подобной скорости.
А ещё имелась проблема с размерами. Поды были транспортными средствами, по большей части, только в техническом смысле этого термина. Лея прежде никогда не видела их вблизи и всё ещё не могла поверить, что эта груда не жёстко соединённых машинных частей должна была провести Люка через трек. Крошечная репульсорная кабина была соединена длинными гибкими тросами с двумя массивными двигателями. Так как конструкция была такой нестойкой, её легко было вывести из равновесия. Вот почему большинство гонщиков были ростом меньше метра. Чем меньше веса в кабине, тем меньше было возможности того, что гоночная машина перевернётся, выбрасывая своего водителя. В ходе соревнований это случалось даже с наиболее опытными из водителей.
А Люк, по его собственному признанию, совсем не обладал подобным опытом.
— Ты уверен, что разбираешься в управлении? — спросила Лея нервно, когда Люк приготовился разогреть двигатели и взлететь в свой первый практический проезд. Дроиды стояли около неё, свежо отполированные и сверкающие — Кенуун обращался с ними гораздо лучше, чем со своими заключёнными людьми. — Уверена, что один из других гонщиков будет…
— Я знаю, что я делаю, — раздражённо сказал Люк. — Это похоже на полёт на чём-нибудь ещё, правильно?
— Просто сильнее держись, малыш, — посоветовал Хан. — Нет необходимости ехать слишком быстро в первый раз.
Чубакка издал долгий рык.
— Ну, давайте надеяться, что он знает, что делать не нужно, — сказал Хан вуки. — Ему будет стыдно разбиться прежде, чем гонка успеет начаться.
Люк вздохнул. — Я был лучшим пилотом в Мос Айсли, — напомнил он, неудобно перемещаясь на сидении. Его колени почти задевали подбородок. — И я единственный из нас, кто в действительности видел гонки. Я знаю, что делаю.
Прежде чем они смогли сказать что-нибудь ещё, под оторвался от земли, и фиолетовый ток затрещал между двигателями. Люк махнул, и под унёсся так быстро, что скоро стал ни чем иным, кроме как красной точкой на фоне сероватого неба.
Двигатели переплелись и опасно задрожали, когда Люк попытался сохранить равновесие. Кабина раскачивалась из стороны в сторону, затем резко потеряла высоту, падая носом к земле.
— Он не может управлять им! — У Леи перехватило дыхание, когда она смотрела через электробинокль.
— С ним всё будет в порядке, — заверил её Хан. — Малыш знает, что делает. — Но его слова не прозвучали убедительно.
— Не хочу об этом думать, — сказал Элад, — но нам пора обдумать запасной план. Если Люк не сможет справиться с этой задачей…
Он говорил только то, что она сама подумала, но что-то в Лее восстало против его слов. — Люк — самый лучший пилот, которого я только видела, — сказала она неистово.
— Эй! — запротестовал Хан.
— Лучший, — повторила Лея. — Ему всего лишь нужна практика. С ним всё будет в порядке.
Элад поднял брови. — Лучший из тех, кого встречала? — Он уставился вдаль. Кабина пода яростно прыгала по воздушным ямам.
Из-за неустойчивого управления, Люк сражася со своей собственной турбулентностью.
— Даже если он выиграет гонку, Кенуун может всё ещё надуть нас. Возможно, нам следует подумать о…
— Мы будем действовать согласно текущему плану, — решительно сказала Лея, отрезая все дальнейшие обсуждения. Она, быть может, позволила Эладу сопровождать их в миссии, но она не собиралась уступать ему контроль. — У меня есть вера в Люка. Гоночная машина опасно наклонилась в правую сторону, когда он возвращался к ним. Вспышка рыжего пламени вырвалась из правого двигателя.
— Он перегрелся! — заорал Хан, побежав прямиком к гоночной машине.
С одним мёртвым двигателем управление было невозможным. Под устремился в бесконтрольное вращение. Оба двигателя дико вращались вокруг кабины. Внезапно под вертикально наклонился и пулей взметнулся вверх.
— Люк! — закричала Лея, срываясь вслед за Ханом. Гоночная машина перевернулась верх дном и устремилась в кувырок. Это было всё ещё почти на километровой высоте, когда крошечная фигура вывалилась из кабины.
Бесконечным мгновением спустя, парашют Люка раскрылся. Он медленно дрейфовал в небе. Гоночная машина ускорилась вниз, ударившись о землю с глухим грохотом. При столкновении он разлетелся на куски, фонтанируя огненными брызгами топлива и металлической стружкой.
Люк завернулся в парашют и откатился от места аварии, пытаясь отгородить себя от падающих осколков. Лея и другие почти добрались до него, когда одна из тонких воспламенившихся полосок дюрастали приземлилась на парашют.
И тот мгновенно загорелся.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Люк был похож на огненный шар. Хан накрыл плащом горящий парашют, пытаясь затушить пламя.
— Перевернись! — закричал он. Люк начал кататься по грязи. Медленно — слишком медленно — но пламя постепенно угасло.
Парашют в итоге стал почерневшей кучей пепла. Тело, спрятанное под ним, лежало без движения.
— Люк? — тихо спросила Лея, и её голос наполнился страхом. — Люк!
Он пошевелился.
Люк освободился от обуглившегося парашюта. Его лицо было покрыто копотью, а тело — песчаной пылью, но он был жив. Люк встал. — Я в порядке, — сказал он, потягивая свои конечности по одной за раз, чтобы убедиться, что это было правдой. — Я в порядке.
Волна облегчения накрыла Хана. — Едва отделался, малыш, — сказал он, стараясь разговаривать непринуждённо. Если бы Люк выпал из пода чуть раньше или чуть позже… Если бы парашют не сработал или если бы защитная ткань не защитила его от пламени…
Понимал ли он, что только что заглянул в глаза собственной смерти? Хан наблюдал, как Люк испуганно покосился на медленно горящие остатки гоночной машины. Он понимал.
— Двигатель вспыхнул, — сказал Люк, предпринимая несколько нерешительных шагов. — Должно быть, неисправный струйный фильтр. Мне следовало бы поручить Эрдва дважды проверить все системы, прежде чем взлетать. В следующий раз я точно не забуду это сделать.
— В следующий раз? — Лея покачала головой. — Люк, не будет больше следующего раза. Ты едва не погиб. Гоночная машина разбита вдребезги.
— Если Кенуун хочет выиграть гонку — он выдаст нам другую, — уверенно сказал Люк.
— А он собирается выдать нам другого тебя?
— Дай ему передохнуть, принцесса. — Хан по-дружески приобнял Люка. — Малыш сейчас не очень понимает, что говорит.
Люк сбросил его руку. — Нет, знаю. И повреждённый струйный фильтр не помешает нам завершить миссию. Восстанию необходимо, чтобы мы выиграли эту гонку.
«Восстанию необходимо, чтобы ты вернулся невредимым», подумал Хан.
Но удержал рот на замке.
В конце концов, у Люка есть свой путь. Лея и Элад встретились с Кенууном в надежде заполучить второй под. Ангар мууна был забит ими — и казалось очень вероятным, что он запросто выдаст им новый. Хан отвёл Люка назад во временный палаточный лагерь, чтобы он смог там отдохнуть. До гонки оставалось менее двадцати четырёх часов, а Люк понимал, что теперь на счету каждая секунда. Но он не мог практиковаться без гоночной машины — и должен был признать, что предложение отдыха звучало очень здраво. Его плечо и спина буквально горели от падения, а сеть глубоких царапин вдоль спины отдавалась болью там, рубашка тёрлась о кожу.
«Могло быть и хуже», напомнил он себе. «Гораздо хуже».
— Чего думаешь? — спросил Хан, когда они присели возле своей палатки, наблюдая за закатом. Несколько подов сновали вперёд-назад на отдалении, заходя на ещё один пробег перед гоночным днём.
— Я справился бы, — сказал Люк. — Я уже почти освоился. Если бы двигатель не вспыхнул — я точно справился бы.
— Я знаю, малыш, — ответил Хан.
Люк посмотрел на него с удивлением. — Знаешь?
Хан пожал плечами. — Несомненно. Не забывай, я видел, как ты бросил вызов Звезде Смерти. Я знаю, что ты можешь.
— Может быть, — произнёс Люк. Он делал всё, что мог, чтобы выглядеть уверенно — но, увы, только выглядеть. Действие. Он должен убедить других, что может летать на гоночной машине. Это единственный способ, с помощью которого они смогли бы выполнить свой изначальный план. Но Люк уже видел подобные соревнования. Он знал, как быстро летают гонщики и насколько напряжённой может показаться даже знакомая трасса. И как при вроде наилучших обстоятельствах всё может пойти не так, как следует.
А когда что-либо шло неправильно в ходе соревнований, то оно шло очень неправильно.
— Знаешь, ты не должен делать этого, — сказал Хан, как будто мог слышать мысли Люка. — Будь я на твоем месте, я б точно не стал.
— Я должен, — ответил ему Люк. — Это единственный способ. И я знаю, что могу выиграть. По крайней мере… если Сила со мной.
— Насколько большое «если» мы обсуждаем здесь? — прямо спросил Хан.
Люк вытащил световой меч. Однако вместо того, чтобы активировать луч, он просто покатал его в руках. Он находил тяжесть прохладного металла очень приятной. Словно напоминание о личности, которой ему было предназначено стать. — Я не могу предугадать, — честно признался Люк. — Чем усерднее я стараюсь, тем невозможнее это кажется.
— Знаешь, я не думаю много об этой твоей Силе, — начал Хан.
Люк вздохнул. Сейчас он был не в настроении. — Можем мы просто…
— Подожди, малыш, — сказал вдруг Хан. — Позволь мне закончить. — Он неодобрительно посмотрел на световой меч. — Мне не очень нравится эта штуковина и все связанные с нею суеверия — а если ты спросишь меня об этом твоем Бене, то он похож на лишние карты в колоде сабакка. Но… — Он поднял руку, чтобы остановить Люка от повторного возражения. — Он был старым тёртым калачом. И у него было… Я не знаю. Называй это Силой, или чем ты там желаешь. Я видел, как он бросил вызов Вейдеру — и это было чем-то.
— Может быть, и что-то. Но явно недостаточно. — Люк на мгновение закрыл глаза, стараясь избавиться от образа из прошлого, где красный луч Вейдера наносит тот последний, смертельный удар.
— Он знал, что делает, — сказал Хан. — Он мог бы сбежать, спастись, несомненно. Но он не пытался спастись. Он пытался спасти тебя. И это он помог тебе убраться с того судна.
Люк покачал головой. — Вот в том-то и все дело. Он пожертвовал собой ради меня, чтобы я смог стать рыцарем-джедаем — но я не могу! Не могу без него. Я не способен использовать Силу тогда, когда нуждаюсь в ней. Я подвёл его.
— Так забудь об этом.
Люк бросил сердитый взгляд. — Не могу. Я не… — он запнулся.
— Я? — Хан криво ухмыльнулся. — Благодарю за любезность.
— Я не собирался говорить это.
— Правильно. — Хан внезапно стал серьёзным. — Я не имею в виду, что тебе следует прекратить сражение. Предполагаю, что тебе следует перестать так усердно стараться. Послушай, может, я и не знаю этих джедайских штучек, но я умею ладить с кораблями, быть неплохим пилотом. И то, в чем я уверен — ты должен доверять собственному кораблю. Позволь ему рассказать тебе, что же ему нужно. Лучшие пилоты становятся частью своих кораблей. И тебе не надо стараться что-то сделать. Ты просто делаешь. Тебе надо расслабиться. И пусть оно свершится.
«Отпусти твоё сознание», предупреждал его Бен. «Действуй согласно интуиции».
Может быть, Хан знал о пути джедаев больше, чем он думал.
Хан встал, слегка хлопнув Люка по спине.
— А когда я говорю о лучших пилотах, малыш, я говорю о тебе. О, и ещё кое-что.
— Что? — спросил Люк.
Хан ухмыльнулся. — В следующий раз, постарайся не вывалиться.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Хан разом проглотил второй стакан лама. Чубакка подал ему ещё один. Они оставили Люка в палаточном лагере изучать карту гоночной трассы. Большинство других гонщиков со своими командами столпились в одной большой палатке, глотая напитки и обмениваясь историями, и никто, казалось, не возражал против присутствия Хана. Шум помогал ему заглушить собственные мысли.
Когда он оставил Люка, малыш казался более сосредоточённым, так, что он, казалось, уже мог справиться с гонкой. «Благодаря тебе», сказал он Хану. «Теперь я смогу сделать это».
И Хану очень захотелось быть настолько же уверенным.
А кроме того, ему очень хотелось, чтобы Люк никогда не говорил: благодаря тебе. Потому как, если что-нибудь пойдёт неправильно, Хан точно знал, кто будет виноват.
— Я так и думал, что найду вас двоих здесь, — сказал Элад, проталкиваясь сквозь толпу, чтобы присоединиться к Хану и Чубакке.
— Повезло с Кенууном? — спросил Хан.
— Одна «КВ9Т9 Оса» компании «Кейзар-Волвек», с предельной скоростью 800 км/ч и полностью работающим струйным фильтром. Люк проверяет его прямо сейчас — ему не нужны зрители.
Хан просто хрюкнул и сделал очередной глоток лама. Он был водянистым и тепловатым, но всё же возымел эффект.
— Лея следит за ним, — добавил Элад.
— С малышом всё будет прекрасно, — пробурчал Хан. — Нам всем следует просто расслабиться.
Элад кивнул, но так ничего и не ответил.
Перед ними возник флог, чей толстый зеленоватый палец исследовал внутреннюю часть его же напоминающего луковицу носа.
— Слух тут прошел — вы тот народец, убивший Грунту, — прорычал он.
Элад и Хан обменялись взглядами. Чубакка издал предупредительный рык. Хан знал, что благоразумнее будет всё отрицать и уйти. Вот что посоветовала бы им Лея.
— Слух верен, — сказал Хан.
Флог вынул палец из носа, размешал им свой напиток, а после — заглотил лам за один присест. — Эй, это те парни, которые убили Грунту! — проорал он толпе.
Всякий шум и движение немедленно прекратились. Лица всех присутствующих обернулись в сторону Хана, Элада и Чубакки.
«Ух, ничего себе», подумал Хан. Но он уже почти надеялся на драку.
Толпа взорвалась одобрительными криками. Флог шлёпнул Хана по спине и заказал ещё по рюмочке для всех.
За его счёт.
— Предполагаю, Грунта не был из твоих друзей, — спросил Хан, начиная понимать всю ситуацию.
— Этот кусок бантовых отходов? — Флог сплюнул сгусток пурпурной слизи. Он шлёпнулся на землю в сантиметрах от ботинок Хана. Затем он протянул массивную липкую руку Соло, надеясь на рукопожатие. — Хаари Икреме Бееерд, к вашим услугам, — сказал он. — Любой враг Грунты — друг для нас.