- Как они узнали, что мы тут? Твой знакомый сдал?
- Врядли, он надёжный малый. Мы с тобой шли пешком через весь город. Любой таксист мог обратить на нас внимание. Но они здесь не целенаправленно, так, для проверки. Праздник есть праздник, а твою седую голову трудно не заметить.
- Что теперь? Я со всеми не справлюсь.
- Сейчас решим...
Девушки заканчивают петь и удаляются, унылая музыка наконец-то замолкает. Толпа провожает их жидкими аплодисментами - люди жаждут веселья, грустные песни не соответствуют всеобщему настроению. На сцену выходит ведущая мероприятия с венком из ромашек на голове, делает финт рукой:
- Ну что, - громко произносит она в микрофон. - Пора провести ещё один конкурс. - толпа одобрительно принимает это предложение. - Для этого я приглашаю выйти ко мне сюда хлопцев и девчат. Желательно парами.
- Пойдём на сцену. - выпаливает Мальвина, видя, как участковый садится в старенький зелёный "Москвич" директора школы. - Там нас не тронут, будет время подумать.
Мальвина права, нужно выкроить время. Толстый и его парни уже направляются в нашу сторону. Мы быстро сближаемся с толпой и просачиваемся сквозь неё в сторону сцены. Нас охотно пропускают, уступая дорогу, ведь мы - добровольцы, которые сейчас будут всех развлекать. Поднимаемся по ступеням и оказываемся рядом с другими участниками. Кроме нас, тут ещё пять парней и пять девушек.Больше желающих не нашлось. Сын заведующей клубом, сидящий за столом с ноутбуком у стены здания позади нас, включает бодрую музычку, толпа аплодисментами приветствует его выбор.
- Шесть пар. Сейчас заставят в "варшлёп" играть. - говорю я на ухо Мальвине.
- Если на деньги, то вообще шикарно. - с улыбкой отвечает она.
- Так, хватит шептаться. - произносит ведущая. - Ну что, все готовы?
- Да! - отвечает толпа вместо нас.
- Отлично. Начинаем конкурс приседаний. Парни, берите своих красавиц на руки.
По толпе пронёсся одобрительный свист. Сейчас дурачки буду напрягаться на потеху выпивающим зрителям. Я укоризненно смотрю на Мальвину.
- Извини, я не знала. Но ты же мужик, потерпишь.
Другие парни уже взяли на руки девушек, и теперь все смотрят на меня. Твою ж мать! Что ж, беру Мальвину левой рукой со спины, правой - под ноги.
- Обними и держись крепче за шею. - шепчу я. - Так давление на левую руку меньше.
- С удовольствием. - мурлычет в ответ Мальвина.
- Поехали! - командует ведущая.
И мы начинаем приседать. Один. Два. Три... Сжимаю от боли зубы. Держать пятьдесят килограмм - это одно, но вот приседать с ними - совсем другое. В нижней критической точке, когда ты тормозишь и начинаешь подниматься, нагрузка на руку резко возрастает. Левый бицепс "горит".
- Что ж ты такая жирная.
- Замолчи. - смеётся Мальвина. - Лучше посмотри на вторых.
Второму по счёту парню действительно не повезло. Он вышел на сцену с барышней с весьма пышными формами, тоже не зная, какой именно будет конкурс. Пыхтит, лицо залило краской. Сразу видно, он сойдёт с дистанции первым. Девять. Десять... Да, так и есть. После следующих двух приседаний из соревнований выбывают ещё две пары, но мои ноги тоже быстро начинают уставать. Смотрю на Пуха. Он стоит позади толпы, прямо напротив нас. Кривя губы, поднимает руку с вытянутым вперёд указательным пальцем и вскинутым вверх большим, "прицеливается" и "стреляет". Его парни уже рассредоточились по периметру, и мне неизвестно, есть ли у них оружие или нет. Один прошёл в сторону большого костра, другие двое отошли к палатке. Вдали, за ними, я вижу одиноко стоящую Татьяну, смотрящую сейчас на меня, с Мальвиной на руках.
- Если проиграешь, это будет означать, что я действительно жирная. Ты же не хочешь так меня оскорбить?
- Плевать мне на твою гордость.
- Какой ты грубый. В общем, слушай. Сейчас пойдём вправо, свернём за угол и побежим в сторону кладбища. Там можно оторвать от забора доски и вырубить этих засранцев.
- До кладбища бежать почти километр. У меня уже мышцы на ногах забились.
- Не преувеличивай. Метров четыреста, не больше. Или у тебя есть варианты? Думаешь, при твоей девочке они тебя пожалеют?
- А вот и победители! - подойдя к нам, громко объявляет ведущая. Оказывается, пока мы с Мальвиной разговаривали, оставшиеся участники уже сдались. - Что ж, нужно наградить их аплодисментами. - толпа послушно начинает хлопать в ладоши. - Для начала держите абонементы на бесплатное посещение всех мероприятий нашего дома культуры в течение двух месяцев. А ещё нужно вас нарядись соответственно празднику. Поэтому я дарю вам по "вышиванке". Сейчас только подберу размерчики.
Ведущая оценивающе смотрит на нас с Мальвиной, затем подходит к столу и среди разложенных там вещей пытается найти две белые рубашки с этническими орнаментами на горловине и манжетах.
- Кажется, здесь остались только детские. - извиняющимся голосом произносит она. - Зайдите внутрь и возьмите их у Полины. Заодно передайте ей, что я прошу ещё несколько "вышиванок" принести сюда.
- Пойдём. - говорит мне Мальвина. - Я знаю, как нам быть.
Ещё раз бросаю взгляд в сторону Татьяны. Она стоит всё там же, смотрит на нас.
- Не глупи. Потом с ней объяснишься. Сейчас не время тормозить.
И Мальвина снова права.
Мы укрываемся от толпы за большой деревянной дверью главного входа дома культуры и оказываемся в просторном помещении с высокими потолками и двумя рядами колонн округлой формы. Здесь по пятницам и субботам обычно проводятся дискотеки для малолеток, но так как праздник Ивана Купала выпал на субботу, то дискотека сегодня всеобщая и на свежем воздухе.
- Нам прямо. - говорит Мальвина. - Быстрее.
За следующей деревянной дверью начинается длинный коридор. Полы в нём тоже деревянные и очень громкие. За стеной, что слева от нас, находится большой концертный зал с высокой сценой и множеством жёстких кресел, обтянутых красной тканью. Я бывал тут пару раз на концертах в честь Дня независимости Украины. По праву руку расположены несколько комнат. Тут и кабинет заведующей, и кладовки, и комната для репетиций. Мальвина уверенным шагом движется к середине коридора, затем стучит по одной из дверей и, не дожидаясь ответа, сразу входит.
- Полинка, привет. - говорит она круглощёкой блондинке с короткими волосами и носом-пятаком, одетой в жёлтую футболку и синие джинсы.
- Привет. - отвечает дочка заведующей, не отводя глаз от монитора компьютера. Лицо недовольное и словно бы уставшее от суеты бытия. - Вы за рубашками?
- К чёрту рубашки. Слушай, у меня просьба. Выпусти нас через чёрный ход.
- Зачем? - удивлённо спрашивает Полина, которой явно не хочется отрывать свой зад от удобного кресла. - Обойти здание уже такая сложная задача?
- Полинка, так надо. Пожалуйста, выпусти нас. И побыстрее.
- Тут сейчас деваху бензопилой резать будут, а вы... - тяжело выдыхая, Полина ставит фильм на паузу. - Ладно, пошли.
Втроём мы доходим до конца коридора, поворачиваем направо и спускаемся по ступенькам. Полина четырьмя поворотами ключей открывает два массивных замка.
- Всё, валите отсюда.
Она выдворяет нас на улицу и закрывает большую стальную дверь. Мы оказываемся с обратной стороны дома культуры. Странно, что ни один человек не справляет здесь малую нужду. Но это и хорошо - нас никто не увидит. Мы быстрым шагом идём вдоль стены, в сторону Ленина. Нам нужно незаметно прошмыгнуть к высоким деревьям и бежать наискосок до кладбища. Здесь не горит ни одного фонаря, но я рыскаю глазами по земле в надежде найти хотя бы кусок кирпича. Чужая пробитая голова лучше, чем пробитая собственная. У края стены мы останавливаемся.
- Ну что, готов?
- Да. А ты?
- До кладбища недалеко. Надеюсь, шестёрка жирной свиньи нас не увидит.
Мальвина срывается с места и бежит прямо. Я - за ней. Но стоило мне выскочить из-за угла, как с боку кто-то прыгает мне в ноги и валит на землю. Я падаю, больно ударяясь о бетон коленом. Оборачиваюсь и вижу одного из парней Пуха. Он замахивается, но я резко пихаю его ногой в живот, стараясь защититься. Бью ещё раз, затем ещё. Он отстраняется назад и достаёт из кармана раскладной нож. Тут к нам подлетает Мальвина и бросает парню в лицо горсть песка.
- Тварь! - кричит он, пытаясь рукавом протереть глаза.
- Вставай. - Мальвина протягивает мне руку. Я поднимаюсь. Ударом ноги выбиваю у парня нож, в надежде его забрать, но он улетает в сторону, где гуляет толпа. Не судьба. Мальвина для верности бьёт парня ногой по яйцам.
Бежать в темноте среди деревьев не так-то просто. Приходится выставлять предплечье вперёд, прикрывая лицо, чтобы не напороться на торчащую ветку. При этом нужно ещё как-то ориентироваться. Парень, вероятней всего, слышал слова Мальвины про кладбище, значит, скоро нас всё равно найдут.
- Твой дом же где-то недалеко.
- Да. - соглашается Мальвина. - Кладбище как раз посередине между моим домом и домом культуры.
- Беги домой. Если я не справлюсь, тебе достанется не меньше моего.
- Вдвоём справимся. - отвечает без колебаний. - Нужно отбить у них охоту впредь нас искать. Я уже всё придумала.
Не удивительно. У неё всегда на всё есть план.
Наконец, заросли заканчиваются, и перед нами возникает старый деревянный забор, покосившийся и подгнивший за долгие годы существования. Калитки нет на месте, и по близости я тоже её не вижу. За забором начинается немного волнующее зрелище. Десятки, а то и вся сотня деревянных и железных крестов с табличками имён и дат. Многие из них уже накренились. Видно, что кладбище старое, и здесь уже давно никого не хоронят. Со всех сторон оно окружено чёрной тьмой деревьев, и только сверху луна освещает могилы бледным светом. Прям картина из какого-нибудь фильма ужасов. Уверен, в своё время Гоголь вдохновлялся примерно такими же видами. Сегодня как раз вечер накануне Ивана Купала. Да и Диканька находится совсем близко, тоже в Полтавской области.
- Смотри под ноги. - тихим голосом произносит Мальвина. - Тут ползает много ужей.
Какая прелесть.
- Влад...
- Тссс... - я торможу Мальвину, подношу палец ко рту и прислушиваюсь. Далеко позади нас слышны мужские голоса, и доносятся они не из одной точки. Пух и подельники идут вразброс, прочёсывая местность. - Прячемся.
На территории кладбища укрыться негде, нужно затаиться поблизости, среди деревьев. Подхожу к забору, хватаю руками один из штакетников и, упёршись ногой в деревянный столб, пытаюсь оторвать. Но доска рассыпается в труху, прогнила и отсырела насквозь. Надеюсь, не все такие. Хватаю за следующий штакетник. Ситуация не намного лучше. Доска распадается на две части, и они очень хрупкие.
- Ломай крест. - предлагает Мальвина. - И поторопись, я уже вижу мелькания фонариков. Только не обижай вон ту зверушку.
Она показывает на небольшой металлический столик, на котором, скрутившись в несколько колец, лежит небольшая чёрная змея.
- Точно не гадюка?
- У нас уже давно гадюк не водится.
- Это успокаивает.
Перескакиваю через забор и начинаю заниматься вандализмом. Пытаюсь оторвать от креста горизонтальную доску. Прибита хорошо, крепко. Но мне она сейчас нужнее, чем покойнику. Захожу с обратной стороны и с небольшого разбега бью в неё локтем. Затем ещё раз. Доска сдалась. Ногой загибаю гвозди, чтобы никого не убить, и возвращаюсь обратно за забор, прохожу метра три, присаживаюсь за большим толстым деревом.
- Ты где? - шепотом спрашиваю у Мальвины.
- Здесь. - раздаётся где-то правее меня.
Враги приближаются. Земля усыпана большим количеством сухих веток, которые хрустят под ногами. Сейчас это в нашу пользу. Фонарик мелькает метрах в сорока, и он один. Не ожидали преследователи, что придётся ночью по лесам шастать. Правда, тут есть минус: я не вижу тех, кто бродит поблизости.
- Что там у вас? - доносится издалека голос Пуха. Естественно, с фонариком бродит он.
- Ничего. - отвечает один из помощников, который, судя по всему, ближе всего к нам. - Но уже хочется разрядить всю обойму.
- Смотри, ёжика какого-нибудь не пристрели. - говорит второй.
- Мне без разницы. Всё равно этих двух здесь нет. Давай хоть сфотографируемся на память.
- Давай.
- Заткнитесь оба. - рявкает Пух.
- Я иду в твою сторону. - говорит второй первому. А значит, что времени у меня мало.
Завидев в паре метров от меня силуэт, я вскакиваю и, сделав пару резких шагов, с размаху бью его доской в область головы. Раздаётся выстрел, и мы оба падаем. Парень - в глубокий нокаут. Я - корчась от боли. Мой рывок не был беззвучным, стрелок успел развернуться и нажать на курок до того, как ушёл в астрал. Пуля попала мне подмышку той же руки, что была ранена вчера. Сумасшедшая, дикая боль. Тёплая струйка крови побежала по рёбрам. Лучше трижды поймать резиновую пулю бицепсом, чем один раз этим чувствительным местом. Теперь я вообще не смогу пошевелить левой рукой.
- Данила! - раздаётся крик второго.
Но Данила ответить сейчас не может.
- Давай к нему. - командует Пух.
Ко мне подбегает Мальвина:
- Ты жив?
- Почти. - тихо отвечаю я.
Она забирает "травмат" у неподвижно лежащего парня и второй раз за сегодня протягивает мне руку, чтобы помочь подняться. Превозмогая боль, я встаю на ноги и возвращаюсь к своему дереву. Мальвина бежит и прячется за теми же кустами. Фонарь гаснет, лишая нас хоть и небольшого, но всё-таки преимущества.
- Сюда, уроды! - кричу я. - Кто хочет голову на прочность проверить?
- Москаль, тебе конец. - кричит в ответ Пух. - На этом кладбище и останешься.
- Этот, что в нокауте, тоже так думал.
- Твой муай тай тебя не спасёт. - отвечает Пух. - А твою сучку и подавно. Я ей за Пашку полный рот песком набью.
Четвёртого с ними нет, это хорошо. Мальвина постаралась как надо.
- Меня спасёт трофейный пистолет. - издевательски говорю я.
И тут снова раздаются выстрелы. Пули пролетают совсем рядом. Кто-то из двух оставшихся стрелял, ориентируясь на мой голос. Я для этого их на себя и выманивал, они должны подойти на удобное для Мальвины расстояние. Сейчас я могу быть лишь приманкой.
- Пух, это ты такой косой или твой мальчонка? - продолжаю свои издёвки и, стараясь громко хрустеть ветками под ногами, отбегаю на несколько метров назад, вглубь ночной чащи.
Снова выстрелы. Одна из пуль попадает в дерево, за которым я сейчас прячусь. Доносится еле слышное шептание:
- Шо с ним?
- Живой. Но голова пробита - кровь.
- Человеч-ческая баба. Смотри в оба.
Нашли первого. Значит, они уже совсем близко к нам.
- Ну? Это всё? - кричу я.
Раздаются ещё четыре выстрела.
- Что, патроны закончились?
Но в ответ тишина.
- Эй!
- Сюда, Влад! - зовёт меня Мальвина. - Скорее сюда! Я их свалила.
Вскакиваю и бегу к ней. Ну и вечерок.
- Ты где?
- Правее. - отвечает Мальвина и включает фонарь, направляя его вниз.
Приблизившись, вижу на земле два тела. Парень, который вчера был с лысой, лежит без движения. Толстый же корчится от боли, держась за лицо. Я склоняюсь над ними и забираю оба пистолета.
- Этот хоть жив? - спрашивает Мальвина, указывая на парня.
Проверяю пульс на его шее.
- Жив.
Я не вижу крови и каких-либо видимых повреждений, поэтому не знаю, куда ему угодила Мальвина. Но раз его рука без сопротивления выпустила пистолет, то врядли он притворяется. А вот руки Пуха, прикрывающие нижнюю часть лица, залиты красной краской. - Что, падла, фарфоровые зубы рассыпались? - спрашивает его Мальвина. Затем обращается ко мне: - Влад, подержи его на прицеле, я сейчас.
- Ты куда?
- За убедительными доводами.
За убедительными доводами... Да уж, многозначительная фраза. Давно я не смотрел на себя со стороны, с последнего визита к Чёрному. Чувствую, сейчас самое время. Ночью, на кладбище, с двумя пулевыми ранениями, стою с пистолетом в руке над двумя лежащими на земле телами. Одно не подаёт явных признаков жизни, а другое - чрезмерно упитанное - кровоточит в области лица. Третий лежит поодаль с пробитой головой. В кого я превращаюсь? И в ту ли сторону поворачивается моя жизнь? Я хотел избавиться от скучного, однообразного существования, разъедающего меня изнутри. Избавился. Теперь перестрелки становятся обычным делом. Катера, погони, разламывание могильных крестов - пожалуйста. Безбашенные красотки, ни в чём не уступающие главному герою - конечно же. Всё в лучших традициях голливудских боевиков. Вот только греть зад в кресле кинотеатра и палить из травмата направо и налево - не одно и то же. Но самое странное, что всё это не кажется мне таким уж чуждым. Даже заводит. Путь в два месяца - от наркомана до бандита. Пора садиться и книгу об этом писать.