====== Глава 19 Несколько нарушенных правил ======
Я сидела в совятне, с интересом рассматривая ее обитателей, каждый из которых притворялся, что занят своим делом, но раз в полминуты нет-нет, да посматривал на меня янтарным глазом. К совам я относилась хорошо и с самыми теплыми чувствами. Они были для меня связующей ниточкой с волшебным миром. Ведь с них началось все самое лучшее в моей жизни.
Мне нравилось их ворчливое уханье, забавное прищелкивание клювом при выпрашивании лакомства; способность выглядеть величаво даже во сне или во время чистки перьев. А уж как они протягивали хозяевам почту! У каждой была своя манера. Например, филин Теобальда, Филипп, делал это настолько изящно, даже не удостаивая Нотта взглядом, словно оказывая тому величайшую честь. Моя Букля всегда коротко ухала, когда я отвязывала письмо, требуя вознаграждение. Стрелка – почтальонка семьи Уизли, протягивая когтистую лапу, раскидывала крылья, которыми сбивала все стоявшие рядом предметы, иногда создавая такой хаос, что смущались даже Фред с Джорджем, что уж говорить о Перси с Роном. Снова поискав взглядом свою любимицу, я глубже вдохнула запах опилок, смешанный с пометом и весенним ветерком, проникающим сюда через высокие окна. Пришлось признать, что моя девочка уже бы подлетела ко мне, и я оперлась на ближайшую же жердь. Наверное, она на охоте. Под предлогом навестить Буклю, я сбежала из гостиной Гриффиндора, пока мы с Теобальдом в очередной раз не ввязались в «бурное обсуждение наших диаметрально противоположных позиций», как называла это Гермиона. Я видела, что Нотт, на самом деле, и вправду старается лишний раз не заводить эту дурацкую тему (единственную тему, в которой мы были друг с другом «категорически не согласны»), но стоило Снейпу замаячить где-нибудь на горизонте, как Тео срывался. Сегодня на зельеварении у второго курса профессор, со свойственной ему язвительностью, прошелся по зелью Теобальда, тот с не меньшим ехидством отпарировал. В итоге за пререкания с учителем и «наиотвратительнейшее зелье, достойное Лонгботтома» декан Слизерина снял двадцать баллов с одного только Тео. Естественно, друг разозлился, минут десять выплевывал язвительные прозвища для профессора, после чего заявил, что я могу думать как хочу, но Снейп – это «тварина высшего порядка», и все странные события этого учебного года – его летучей мантии дело. Я, решив, что лучше дать Теобальду остыть, и, не желая вступать с ним в спор, слиняла. Я надеялась, что либо Герм сумеет его отвлечь вопросами по учебе, либо Рональд – партией в шахматы. Рыжиков же с нами не было, их вызвала к себе МакГонагалл за очередную шалость. Кажется, на этот раз они перекрасили стены подземелий в оранжевый цвет. Перебирая кисти красно-золотого шарфа (середина марта выдалась ветреной), я раздумывала над всеми «странными событиями этого учебного года». От постоянной тасовки фактов болела голова, а путного ничего не приходило. Вдобавок заныл шрам, и я привалилась к косяку совятни, смотря вверх и считая жердочки для сов. Хотя, это скорее были перекладины. Надо мною раздалось уханье, чем-то отличающееся от всех остальных и, скользнув взглядом вправо, я увидела Буклю. Не уверена, но, похоже, почтальонка была удивлена, обнаружив меня здесь. Кроме того, у нее для меня было послание. Достав из кармана мантии вафельку, я почесала ее под клювом и вручила лакомство. Записка оказалась от Хагрида. Минуту я тупо смотрела на два слова «Он вылупляется», а потом до меня дошло. Поправив очки, я взглянула на свою сову и привязала новость от лесничего обратно. – Отнеси это в гриффиндорскую башню, там Тео, Рон и Гермиона! Букля понимающе ухнула (и как она все понимает?), уже давно покончив с вафлей, оттолкнулась от жерди и, раскинув белоснежные крылья, вылетела из совятни. Повернувшись на пятках, я вышла следом, успевая заметить белую точку, направляющуюся к замку. Спустившись по каменным ступенькам, повернула к хижине Хагрида и нос к носу столкнулась с обеспокоенными близнецами. Увидев меня (а заодно удержав от падения), оба улыбнулись и помогли принять устойчивое положение. – Привет, Кейт, – улыбнулся Джордж. – Фред с тебя пять кнатов, я ставил на совятню. – Фред, а ты на что? – с любопытством спросила я. – На Астрономическую башню, – пожал плечами Дред, ухмыльнувшись. Я поразилась, насколько хорошо меня знают близнецы. – Что интересно, я действительно сначала собиралась на Астрономическую, но потом мне захотелось прогуляться, да и через весь замок подниматься было лень. – Что я и учел! – широко улыбнулся Джордж, подставляя мне локоть. – Да, Кейт, я как-то не ожидал от тебя такой лени, – поцокал языком Фред, проделывая то же самое. – Кстати, куда ты так спешила? – спросил Фордж, и я ахнула, вспомнив записку Хагрида. – Мерлин! Бежим! Дракон Хагрида вылупляется! – вытаращилась я на Рыжиков. Не говоря ни слова, близнецы потянули меня вперед и вскоре с быстрого шага мы перешли на бег. Хорошо, что это был спуск, а не подъем, потому что со спортом НА земле у меня отношения не складывались вообще. Я не умела ни правильно бегать, ни прыгать, ни толково обращаться со снарядами… То ли дело квиддич... Когда показались грядки с тыквами, я не выдержала и согнулась, держась за близнецов. – Давно я не бегала, особенно, с тех пор как появилась мантия… – отдышавшись под смешки Рыжиков, выдохнула я. В этот момент из хижины повалил дым, и мы рванули туда. Фред и Джордж дернули на себя дверь, и в нос мне ударил отвратительный запах паленой шерсти, ткани, и чего-то крепкого, похожего на виски, стаканчик которого иногда выпивал дядя Вернон. Закашлявшись, я разглядела в мутном мареве Хагрида, тот активно размахивал одеялом, от которого и валил густой дым. Из-под стола раздалось поскуливание, и стало понятно, что Клык прячется там, а вот на столе…. – Ух ты, какой он классный! – воскликнули близнецы, шагнув вперед. – Осторожнее, осторожнее, дверь закройте! – прогромыхал Хагрид, направив одеяло на нас. – Близко не подходите, он чуток плюется огнем… не шибко сильно пока, но одежку то вашу прожечь могёт, мантии-то тонкие… Я поморщилась от витающего здесь «аромата», но интерес к дракончику был сильнее. Поравнявшись с Рыжиками, поправила очки и взглянула на это крылатое чудо с зеленой чешуей и длинной гибкой шеей. – Хагрид, а как ты его назвал? – с любопытством спросила я, чуть склоняясь к малышу. – Э… ну я думал над Норбертом…по мне хорошее имя, а? Вы как думаете? – Лесничий с надеждой посмотрел на нас, и мы, как один, кивнули. Сейчас Хагрид выглядел таким счастливым, что никто из нас даже не рискнул начать разговор о том, что он не может позволить себе такого питомца. За прошедшие недели все мы много раз обсуждали, возможно ли держать дракона в таких условиях, да еще и втайне ото всех, и каждый раз все наши предложения разбивались либо об аргументы Гермионы, похоже, заучившей правила эксплуатации этих магических существ, либо об язвительные ответы Нотта, успешно находящего все слабые стороны наших идей. К тому же, страшно было представить, что может случиться с Хагридом, если его тайна раскроется… – Кейт! – Фред резко отдернул меня на себя, и огненный плевок пролетел мимо моего носа. Я вздрогнула от неожиданности и, задрав голову, уставилась на Дреда: – Как ты? – Я же загонщик, – широко улыбнулся он, подмигнув. – Защита ловца моя работа! Джордж хотел что-то добавить, но в хижину буквально ворвались Теобальд, Гермиона и Рон. Все трое выглядели взволновано и перепугано одновременно. Даже не взглянув на дракона, они посмотрели на Хагрида, и по выражениям их лиц, я поняла, что случилось что-то ужасное. – Хагрид! Быстрее прячь дракона! Вот-вот сюда придет Дамблдор, МакГонагалл, а может и еще кто из преподавателей! – выпалил раскрасневшийся Рон. – Что? – не понял полувеликан. – Малфой… – выдохнула Герм. – Он подслушал наш разговор… – Мы говорили слишком громко, – сокрушенно качнул головой Теобальд, и я застонала, начиная понимать, где плюй-камень зарыт. – Он услышал, вякнул про то, что все расскажет, а за ним из бокового коридора вышла чуть ли не вся сборная Слизерина в придачу к его прихвостням… Мы только и успели что отбиться от их парализующих и побежать сюда! Нельзя медлить! – Но как же это… – На глазах Хагрида выступили слезы, и я закусила губу, едва сама не плача, так мне было жаль его в этот момент. – Хагрид! Быстрее, заверни его, нужно унести Норберта! – первым нашелся Джордж. – Норберта? – не понял Тео. – Так Хагрид его назвал, – быстро пояснила я, пока полувеликан, суетливо, громя собственную хижину, искал, во что того завернуть. В конце концов, он обложил немного погнутый котел одеялами, уложил чихающего дымом дракончика туда, сунул к нему под крыло что-то напоминающее плюшевого зайца без глаз, темную бутылку, чайную ложку и накрыл сверху покрывалом. – Идут! – крикнул Рон, все это время на пару с Гермионой смотревший в окошко, выходящее на пригорок от замка. – Дамблдор, МакГонагалл и Снейп с Малфоем! Мелкий белобрысый… Младший Уизли высказал нечто неприличное в адрес последних, Тео схватил сооруженное Хагридом «гнездо», лесничий выдавил, что Норберту нужно давать каждый час три ложечки, и мы все выбежали через заднюю дверь хижины под скулеж Клыка, которому передалось все наше волнение. Мы с Герм бежали медленнее, чем мальчишки, по очереди несшие Норберта, но все же пытались не отставать, понимая, что если нас заметят, то всем придется несладко. В боку закололо, я умудрилась сбить дыхание; споткнувшись об кочку, едва не растянулась на земле и не потеряла очки, но все же подгоняла себя, схватив за руку совсем отставшую Гермиону. Грейнджер толком-то не успела отдышаться после пробежки от замка к хижине, поэтому сейчас, как ни старалась, ускориться не могла. Едва мы переступили границу Запретного Леса, Теобальд остановился. Я налетела на Джорджа и на нем и повисла, не в силах отдышаться. – Итак… ох… полагаю… нас… чтоб я еще когда-нибудь бегал… не заметили, – согнувшись пополам, полувздохами высказался Нотт. – Для аристократа… ты бежал прилично... – в тон ему ответили запыхавшиеся близнецы. – Уточню: для первого раза в жизни... и, надеюсь, последнего, я бежал великолепно… – ответил Теобальд. – Ты никогда не бегал? – удивился Рон. – А тогда, когда мы удирали от Филча? – Именно так я не бегал никогда, – махнул рукой Тео. – С чем мы тебя и поздравляем! – одинаково усмехнулись Рыжики. – Что будем делать? – резко спросила Гермиона, прислонившаяся к широкому стволу дерева. – Напомню, что мы только что нарушили очередное правило. Ученикам запрещено находиться в Запретном Лесу! – Одним правилом больше, одним меньше, – фыркнул Рон. – У нас на руках только что вылупившийся дракон! Думаешь, с этим может хоть что-то сравниться? – Так, у кого-нибудь есть идеи, как нам из этого выкрутиться? – спросила я, сев на какую-то корягу, покрытую синего цвета мхом. Фред и Джордж опустились по бокам от меня, и их присутствие и родные мне ароматы несколько успокоили меня и помогли сосредоточиться. – Хагрид не умеет врать. Совсем. У него в хижине разгром, и то, что там выводили дракона, станет очевидно даже троллю, не говоря уже о директоре с деканами, – нахмурился Теобальд. – А если мы скажем, что нашли дракончика в лесу и попросили его присмотреть за ним? – предложила я. – О том, как Хагрид любит опасных зверушек, знает весь Хогвартс, как и о том, что мы с ним дружим! – Тогда нам влетит за то, что мы якобы гуляли по лесу! – пожевав губу, возразила Гермиона. – Да и потом, невозможно найти в этом лесу дракона, слишком они редки! А где тогда самка? Уж взрослого-то дракона трудно не заметить, как бы далеко он тут не прятался! – Герм, а ты хочешь, что мы выпутались так, чтобы не досталось ни нам, ни Хагриду? – всплеснула я руками. – Для такого нужно быть, как минимум, Мерлином! – Кейт права, – пробурчал Рон. – Лучше нам взять огонь на себя. Хагрида могут уволить за такое… – А нас исключить! – вздернула голову Гермиона. – Это мы виноваты, что об этом узнали, – качнул головой Нотт. – Нам и расхлебывать. У нас нет ни времени, чтобы написать вашему брату-драконоведу, или передать Норберта еще куда-нибудь. Малфой наверняка уже наябедничал, что мы все знали, а значит, нас уже могут искать. – Да что нам могут сделать? – пожал плечами Фордж. – Назначить отработки до конца года? Пожалуйста! Поверь, Герм, если нас не исключили за все то, что мы успели здесь сделать с первого курса, то бояться нечего. – Хочешь сказать, что вы нарушали правила и посерьезнее, чем вся эта ситуация с драконом? – не поверила Грейнджер. – Ну… – неопределенно протянули близнецы, и всем стало ясно, что они влипали в переделки и покрупнее. – Я знаю, что сказать, – выпрямилась я, решившись. – Слушайте… Когда наша компания переступила порог замка, ужин уже начался, а нас в холле ожидали МакГонагалл, Дамблдор и почему-то Снейп с Малфоем, хотя, что им тут делать, я решительно не понимала. Орденом что ли гаденыша наградить у нас на глазах? Я держала в руках котел со спящим Норбертом (получив свои три ложки горячительного, малыш сразу же заснул, правда чуть не спалив Гермионе волосы напоследок), и поначалу взгляды взрослых были прикованы к нему, а мне пришлось смотреть на самодовольство Малфоя, однако, когда профессора обратили внимание на нас, пришлось потупиться и уставиться в пол. Даже близнецам. – Чем вы думали? – не выдержала первой профессор МакГонагалл, и я съежилась от ее гневного тона. – Я не могу поверить, что шесть учеников моего факультета осмелились на подобное нарушение! Почему вы сразу же не сказали, что Хагрид выводит… выводит дракона!? – Потому что это был мой дракон! – скороговоркой выпалила я, пока преподаватель трансфигурации набирала воздуха для продолжения тирады. – Точнее наш! – вставил Теобальд. – Мы с Кейт купили его в Косой Аллее, решив, что было бы неплохо иметь своего дракона… – Что? Мисс Поттер, мистер Нотт! – вскрикнула декан, в неверии уставившись на нас сквозь квадратные стекла очков. Ее остроконечная шляпа сбилась чуть набок, словно так же недоумевая над нашим кретинизмом, как и хозяйка. – Ничего другого от Нотта и Поттер и ожидать не стоило, – подал голос Снейп, и я перевела взгляд на него. Зельевар буравил меня своими черными глазами, но что-то мне подсказывало, что он понимает, что за спектакль мы здесь устраиваем. А может, мне только показалось. – Мистер Нотт столь же самоуверенен, как и все представители его рода, что же до мисс Поттер… Заносчивость, систематическое нарушение правил, представление, что те созданы для других, стремление привлечь внимание любым возможным и невозможным способом – фамильные черты Поттеров, вспомнить хотя бы ее отца в этих стенах, – холодно отчеканил декан Слизерина, и я почувствовала, как дернулся Теобальд, явно сдерживая язвительный ответ. – Полноте, Северус, – мягко, с улыбкой на губах, вступил Дамблдор. – Я уверен, что они не хотели ничего плохого. Детству свойственно любопытство, которое, как известно, не порок. Готова поклясться, он нам подмигнул! Разумеется, деканы этого не видели, ведь он стоял за их спинами, возвышаясь над ними, как гора, но все же! Неужели, Рыжики были правы, и нас за это не исключат? – Однако оно наказуемо, – с ядом в голосе ответил Снейп, и я удивилась, как это стоявший рядом с ним Малфой не лопнул от самодовольства. То-то бы радостей у нас было. Это стоило бы сотни побегов в лес с драконом, честное гриффиндорское. – Мисс Поттер, то есть именно вы, с мистером Ноттом, купили драконье яйцо? – пришла в себя оторопевшая от нашей наглости профессор МакГонагалл, сурово смотря на всю нашу шестерку. – Да, профессор, – твердо сказала я, чувствуя незримую поддержку друзей. – Мы купили яйцо, провезли его в Хогвартс, но не подумали о том, что за ним нужен такой тщательный уход… Поэтому нам пришлось обратиться за помощью к Хагриду. Он сказал, что это плохо, и мы должны все рассказать вам, но… – Мы умоляли его помочь нам, и он, по своей доброте и из любви к магическим существам согласился на это, – закончил Нотт, пока я не запорола все, начав оправдываться. – Это все наша вина, и Хагрид совершенно ни причем. Профессор Дамблдор, пожалуйста, не увольняйте его! – подняла голову Гермиона, до этого момента изучающая носки собственных туфель. – И не собирался, мисс Грейнджер, – ответил директор, лукаво посмотрев на нас. – А сейчас, Кейт, передай мне дракона… – Директор… сэр… – робко позвал Рон, вытягивая рукава своей мантии, как и всегда, когда нервничал. – Может быть, вы свяжетесь с моим братом Чарли, он драконовед… наверное, он бы смог забрать его… – Прекрасная идея, мистер Уизли! – кивнул Дамблдор, забрав котел-гнездо у меня из рук. – Что же, займусь этим сейчас. Минерва, Северус. Кивнув деканам, он вышел из холла, что-то насвистывая под нос. Я закусила губу, осторожно сделала шажок назад и встала между близнецами, единственными, не проронившими ни слова. Скосив в сторону, я увидела, как Фред буравит взглядом Малфоя, а тот ухмыляется, наполовину скрываясь за Снейпом. Заметив мой взгляд, Дред глянул на меня, и я поняла, что гаденыша ждет жестокая расправа. Проводив Дамблдора, МакГонагалл снова обратила внимание на нас, и Рон сглотнул, когда ее суровый взгляд льдом прошелся по нам. – Я крайне разочарована всеми вами, – холодно сказала профессор, и я еще больше съежилась. – Я еще могу понять, что привлекло здесь мистеров Уизли, – она посмотрела на близнецов, – но вы, мисс Грейнджер? А вы, мисс Поттер? Возмутительная безответственность и безалаберность! Мистер Нотт, мисс Поттер – минус пятьдесят баллов с каждого за подобную затею! Мистеры Уизли, мисс Грейнджер – минус двадцать баллов с каждого за помощь и участие в данной эскападе! Я не совсем поняла слово «эскапада», зато прекрасно подсчитала, что у Гриффиндора отняли сто восемьдесят баллов из-за нас, и мы оказались на последнем месте в борьбе за Кубок школы. Нас убьют собственные софакультетники… – Но, профессор! – хором возмутились близнецы, как и все, недоумевая, как декан Дома Львов может быть настолько не заинтересована в победе над остальными факультетами, отнимая столько баллов. – Ни слова, мистеры! – рявкнула профессор трансфигурации, взмахнув скрученным пергаментом, который все это время сжимала в руке. – Я еще не закончила! Кроме этого, вы все, включая мистера Малфоя, с которого я снимаю двадцать баллов за донос, что ниже всякого достоинства, отправитесь в Запретный Лес на дежурство с Хагридом, в качестве заслуженного наказания! – Что? – завопил Малфой, при этом глядя на Снейпа. Мы с Ноттом злорадно переглянулись. Не все ж Малфою сливки снимать. – Профессор МакГонагалл, не думаю, что назначить всей этой компании одно наказание – разумная идея, – протянул зельевар, оглядывая нас. – Нотту и Поттер может прийти в головы приручить еще кого-нибудь, а что касается мистеров Уизли, они превратят все дежурство в низкопробный цирк. – Вы правы, профессор Снейп, – к нашему ужасу согласилась МакГонагалл. – Мадам Пинс давно жаловалась на пыль в библиотеке… Мистеры Фредерик и Рональд Уизли, мистер Нотт – вы всю ночь будете убираться там. Мистер Малфой, мистер Джордж Уизли – вы вместе с мисс Поттер и мисс Грейнджер отправитесь к Хагриду. А сейчас идите на ужин. Профессор развернулась на каблуках и, не дав никому и слова сказать, удалилась в Большой Зал. Тенью за ней последовал и Снейп, напоследок окинув нас презрительным взглядом. – Ну что, доволен, Малфой? – едва ли не зарычал побагровевший Рон. – Идемте, он свое еще получит, – быстро проговорила Гермиона, сообразившая, что драка в холле, бонусом ко всему случившемуся – последнее, что нам сейчас нужно. – Угрожаешь, Грейнджер? – мерзко, в своей манере, протянул змееныш. – Ставлю перед фактом, Малфой, – неожиданно передразнила его Миона, уже таща за собой Тео и Рона. Я только зло глянула на белобрысого слизеринца и потянула за руки Фреда и Джорджа. – Даже не думайте, – прошипела я им, пока мы усаживались за стол под недоуменными взглядами гриффиндорцев. Надо же, успели только на десерт. – Что? – невинно посмотрели на меня Рыжики. – То самое. Если сейчас с Малфоем что-то случится, учителя сразу поймут, кто за этим стоит, – поддержал меня Нотт. – Лучше бы в библиотеку отправили меня, – сокрушенно покачала головой Гермиона, еле ковыряя ложкой в своем шоколадном пудинге. – Потому и не отправили, что это было бы лучше, – пробурчал Рон. – Фреда и Джорджа вон, вообще, разделили! – Впервые на моей памяти, – добавил Теобальд. – Впервые в нашей жизни, – хмуро поправили близнецы. – Главное, чтобы это… – …не вошло у них в привычку. – Столько баллов… – расстроенно выдавила я, подставив руку под голову и отодвигая другой тарелку. – Да еще и наказание, совместное с Малфоем… – Ты пока потише про баллы, – тихо проговорил Нотт, кивая на остальных. – Не порть другим настроение. – Поздно, – закусила губу Гермиона, глядя на зашедшийся от хохота стол Слизерина. – Малфой-то все знает и молчать не станет. Хотя, когда все пойдут по гостиным, наша вина станет очевидной. Вы же видели песочные часы нашего факультета? Там всего рубинов пятьдесят-семьдесят. – Наверстаем, – поморщился Теобальд. – Впереди еще последняя игра сезона с Когтевраном, да и уроков еще куча будет. Всего-то середина марта. – Наверстаем, а потом снова потеряем, – проворчала Герм, искоса глянув на Рыжиков. Я промолчала, неуверенная, что нужно что-то говорить. Честно говоря, меня снедала злость на МакГонагалл. Хоть бы у Снейпа поучилась чему! Вот он никогда бы не отнял у Слизерина столько за раз! И Малфою все удовольствие всего в двадцатку и поход по Запретному обошлось… Ну ничего… в Лесу много кочек, да и чего там только не случается! Мы с Джорджем понимающе переглянулись и кивнули друг другу. Хорошо еще, что мне досталась прогулка, а не пыльные книги и моющие средства! Да и потом, в кои-то веки сам преподаватель разрешил зайти ученикам в Запретный Лес! Это обещает быть интересным!
====== Глава 20 Ночь в Запретном ======
Это был скандал. На нашу компанию ополчился весь Гриффиндор. Сначала в холле никто не понял, что такое произошло с нашими часами, куда подевалась большая часть рубинов. Сначала. Но затем… затем подошли слизеринцы и любезно просветили остальных, не забывая горячо благодарить нас шестерых, громко заявляя, что они у нас в долгу.
Я не знала, кого бояться больше: побледневшего, как мел, Перси, уничижительно смотрящего на братьев, или побагровевшего, как свекла, Вуда. Казалось, тот вот-вот начнет орать на нас. Перед глазами все смешалось. Такого стыда я еще никогда не испытывала. Судя по виду друзей, они тоже. На нас смотрели, как на предателей, как… на слизеринцев. Даже Невилл и Лаванда с Парвати, с которыми у меня всегда были хорошие приятельские отношения. – Это все Нотт, – громко заявил Финниган. – Какую бы нашивку он ни носил, все равно уродился слизеринцем. Готов поспорить, он помогает своим, навешал им всем, – он указал на нас с Герм и Уизли, – лапши на уши и подставил всех. – Что? Симус, ты в своем уме? – рявкнула я, уже направляя на того палочку. – Скажи, Симус… – Фред выступил вперед, заслоняя застывшего Нотта. – … тебя никогда не роняли в детстве? – продолжил Джордж. – Или, может, кроватка, в которую тебя впервые положили… – … была без дна? – А может, он просто идиот по жизни! – вспылил Рон следом за братьями. Обстановка накалилась до предела, и нам с Гермионой пришлось вцепиться в мальчишек, пока не завязалась драка. Самая что ни есть магловская. Не хватало еще махать кулаками со своими же софакультетниками на глазах у слизеринцев и прочих любопытных зевак! – Фред, Джордж, не надо! – я дернула близнецов на себя. – Тео, скажи им! – В самом деле, ребята, – обрел голос Нотт, до этого смотревший в одну точку. – Пусть думают, как хотят. Их проблемы. Нечего участвовать в массовом маразме. Судя по тому, как быстро и отрывисто говорил Теобальд, без своих привычных ехидных замечаний, слова Финнигана больно задели его. Конечно, в этом он не признался бы, но я-то его знала. – Не обращай внимания, Симус ляпнул, не подумав. Никто так на самом деле не считает, просто все очень расстроены потерей баллов, – горячо зашептала я другу, когда, провожаемые взглядами присутствующих, мы пошли прочь. – Я знаю, – вот и все, чем удостоил меня Тео, перед тем как вместе с Роном и Фредом отправиться наверх, в библиотеку, убираться. Дред подмигнул мне, намекая, что попробует развеять настроение Нотта, и я кивнула, показывая, что надеюсь на него. Нам с Джорджем и Герм пришлось сначала подняться в башню Гриффиндора, чтобы переодеться в более подходящие для прогулки по Лесу вещи, а потом, пройдя через гостиную под осуждающее молчание гриффиндорцев, вернуться в холл. – Ненавижу Малфоя, – прошипела я, крепко сжимая руку Джорджа. – Мерзкий, склизкий, самодовольный паразит. – Успокойся, – улыбнулся Уизли, нежно погладив большим пальцем костяшки на моей руке, отчего я и вправду поумерила свой пыл. Гермиона, шедшая впереди, обернулась, поняв, что я перестала костерить чертового мерзопакостного слизеринца. Взгляд ее карих глаз остановился на наших руках, она хитро, со значением, посмотрела на меня, и я закусила губу, чувствуя, что краснею. Ну и что? Мы всегда так ходим! Подумаешь! Что она в этом углядела? – Герм? – приподнял бровь Джордж. – Как думаете, что включает в себя дежурство с Хагридом в Запретном Лесу? – тут же нашлась подруга. – Не знаю, – пожала я плечами. – Вряд ли что-то очень сложное. – Тогда неинтересно, – хмыкнул Джордж, к которому уже вернулось хорошее расположение духа после стычки с остальными гриффиндорцами. Рыжики вообще не умели долго поддаваться плохому настроению, чего нельзя было сказать о нас с Теобальдом. – По-моему, интересного на сегодняшний день с нас уже хватит, – проворчала Гермиона, качая головой. В холле, у дверей, стоял Филч, явно ожидая нас. Рядом с ним обнаружился недовольный Малфой, от взгляда которого молоко могло бы скиснуть за считанные секунды. Похоже, гаденыш был уже не так рад своей выходке, но это ничего не меняло. Мы с Джорджем переглянулись, чуть улыбнувшись друг другу. Драко должен был ответить за свой донос, и прогулкой по Запретному он точно не отделается. – Наконец-то, – проворчал Филч, высоко поднимая лампу и свободной рукой открывая двери. – Теперь-то уже не потянет на нарушения правил, а? Да, я всегда говорил профессору Дамблдору, что лучшие учителя – тяжелый труд и боль. И никаких переписываний строчек. Что от них толку? То ли дело подвесить нарушителя за большие пальцы ног… У меня ведь до сих пор сохранились и кандалы, и розги… Они в чудесном состоянии, смазываю их каждый день… Я скривилась, испуганно переглянувшись с Гермионой. О чем говорит этот помешанный? Смешок над ухом заставил меня поднять голову и увидеть лукавое выражение лица Форджа. Он чуть повертел пальцем у виска, указывая подбородком на шедшего впереди завхоза, продолжающего распинаться о пытках для нарушителей, и скорчил такую рожицу, что пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться. Я легонько ткнула его в бок, качая головой, а в следующий миг наткнулась на злобный взгляд Филча, обернувшегося к нам в явной надежде увидеть гримасы ужаса и близкое к обмороку состояние. – Ты, – он ткнул в меня длинным узловатым пальцем, – думаешь, вы все будете валять дурака с этим любителем разных пугал? Вы идете в Запретный Лес ночью, и вам вряд ли удастся вернуться оттуда целыми и невредимыми. Гермиона вздрогнула, а Малфой, до того не удостаивавший никого взглядом, остановился как вкопанный. – То есть, как это, в лес? – возмущенно, без привычного высокомерия и растягивания слов спросил слизеринец. – Ученикам туда нельзя, там же эти… оборотни! – А это уже ваши проблемы, – ухмыльнулся Филч. – Раньше нужно было думать, до того, как правила нарушать. Слава Мерлину, в этот момент навстречу нам из темноты шагнул Хагрид. Выглядел полувеликан расстроенным, но его хотя бы не уволили и вроде бы даже сильно не отчитывали. А что касается дракончика, надеюсь, скоро он сам поймет, что Норберту с сородичами намного лучше. – Кейт, Гермиона, Джордж, вы в порядке? – Хагрид встревоженно посмотрел на нас. – Хватит с ними нянчиться, Хагрид, – вклинился Филч. – Сами заслужили. – Что-то я не припомню, чтобы мораль читать твоей заботой было, – неожиданно громко возразил Хагрид. – Вернусь на рассвете за тем, что от них останется, – гнусно высказался напоследок завхоз и ушел. – Я в лес не пойду, – заявил Драко, едва Филч скрылся из виду. – Значит, можешь попрощаться с Хогвартсом, – непривычно сурово, сказать даже, свирепо, отрезал Хагрид, после чего гораздо теплее обратился к нам: – То, чем мы сегодня будем заниматься опасно, значица. Идите-ка сюда, кой-чего покажу вам. Мы послушно (даже чуть присмиревший Малфой) последовали за лесничим на опушку Запретного. Дойдя до какого-то куста, Хагрид присел на корточки, по-прежнему возвышаясь над нами подобно горе, и указал в траву: – Видите здесь? Серебряная жидкость светится? Это кровь единорога. Кто-то нынче стал охотиться на них, на прошлой неделе я нашел одного мертвого. Нам с вами нужно найти беднягу, поэтому мы с вами поделимся на две команды и пойдем в разные стороны по следу, кровь тут повсюду… – Но, Хагрид, – нахмурилась Гермиона, как и я, опустившись на корточки перед светящейся кровью. – А если мы встретим того, кто ранил единорога? – В Лесу нет ни одного зверя, напавшего бы на волшебника, – качнул косматой головой полувеликан, поправляя арбалет за спиной. – Держитесь меня и Клыка, не сходите с тропинок, и в случае чего выпускайте зеленые искры. Я приняла горячую руку Джорджа, успев за несколько секунд без его хватки озябнуть. Переплетя свои пальцы с его замком, я благодарно сжала их, и он подмигнул в ответ. – Значица, я пойду с Гермионой и Джорджем, а ты, Кейт, с Драко… – начал было Хагрид, но его перебил Драко, к которому стремительно возвращалась его наглость. – Не пойду я с Поттер, от нее одни неприятности! – Кто тебя с ней пустит? – внезапно огрызнулся Джордж до того, как я успела отпарировать Малфою по поводу того от кого тут самые большие неприятности и из-за чьего доноса мы вообще здесь оказались. – Хагрид, я пойду с Кейт, – тоном, не терпящем возражений (я и не знала, что у него такой есть) добавил Фордж. – Что же, тогда, Гермиона, ты пойдешь со мною, – вздохнул Хагрид, которому, по-видимому, совершенно не хотелось брать с собой Малфоя. Наверное, лесничий опасался поддаться искушению и застрелить гаденыша из арбалета ненароком. – А вам троим я отдаю Клыка, но предупреждаю: псина трусливая. Все вместе мы дошли до развилки, у которой и разделились на две неравные команды. Мы с Джорджем и Драко с Клыком свернули направо, Хагрид и Герм же выбрали противоположную тропинку. – Вот узнает отец, чем меня тут заставили заниматься… – мерзко протянул Малфой, идя впереди нас с Джорджем. – Прибежишь в замок и быстрее папочке жалобу на три свитка настрочишь? – презрительно спросила я, удивляясь, как вообще можно быть настолько высокомерным, подлым и самовлюбленным одновременно. – Не твое дело, Поттер! – окрысился Малфой, оборачиваясь и тут же получая по лбу веткой, которую до этого предусмотрительно оттянул Джордж. – Знаешь, в роли слизня ты мне больше нравился, – невозмутимо сказал Рыжик так, что невозможно было не распознать в этом тоне угрозу. – Об этом тоже не забудь папаше упомянуть. Драко сузил глаза, но, верно расценив силы, промолчал. Нас было двое, а Джордж еще и второкурсник, и мы находимся в Запретном Лесу. Не самый лучший расклад. В который раз, переглянувшись с Форджем, мы кивнули друг другу и принялись высматривать кровь единорога, не расцепив рук. Так нам было спокойнее. Так, в молчании, мы шли примерно час, петляя по тропинке, следуя за капельками серебряной крови, в свете наших «люмосов» казавшейся чем-то призрачным и потусторонним. В молчании, потому что нарушать жутковатую тишину ночного леса как-то язык не поворачивался даже у Джорджа. – Как думаешь, кто нападает на единорогов? – шепотом спросила я у Рыжика, когда безмолвие стало уж совсем в тягость. – Оборотень? – Вряд ли, – поморщился друг. – Если уж на то пошло, я ни разу не слышал, чтобы единорогов вообще могли ранить. Они очень могущественные волшебные животные, и причинять им вред глупо, можно оказаться навеки проклятым. Это ведь совершенно невинные существа. – Я что-то там видел! – вдруг подался назад Малфой, натыкаясь на нас. Клык заскулил, словно подтверждая слова слизеринца. – Где? – хором спросили мы, направив палочки туда, куда указывал Драко. – Т-т-там, – заикаясь, проговорил гаденыш, и я впервые услышала в его голосе явную панику. – Что-то, похожее на фигуру в балахоне… – Дерево? – скептически переспросила я, допуская, что мрачные толстые стволы Запретного Леса с голыми ветвями вполне можно принять за что-то этакое. – Ты тупая, Поттер? По-твоему, я дерево от человека не отличу? – огрызнулся Малфой. – Уверен, что после этих слов кто-то отличит тебя от слизняка? – ласково, словно разговаривая с умалишенным, вопросил Джордж. Заговорив с гаденышем, он отставил палочку чуть вправо, и в свете той я увидела что-то белоснежное метрах в четырех от нас. Не вслушиваясь в дальнейшую перепалку мальчишек, я направилась к этому белоснежному пятну, с каждым шагом понимая и чуя, что это такое. Противный, тяжелый, пропитавший холодный ночной воздух, запах, от которого появляется тошнота, и подкашиваются ноги. Запах смерти. Прямо передо мной лежал мертвый единорог. Белее первого нетронутого снега, с серебряными, как и кровь, стекающая из раны на его боку, рогом, спутанной гривой, хвостом и померкшими, смотрящими в пустоту, глазами. В горле встал ком, я сделала шаг назад, смахивая с щек катившиеся слезы. – Мне так жаль, – прошептала я, не зная, что еще сказать этому прекрасному созданию. – Прости, что мы не успели. – Кейт! О, Мерлин! – Сзади меня резко остановился Джордж. – Это ужасно. Я кивнула, соглашаясь с ним. Самое красивое и печальное, что я когда-либо видела. Следом за Джорджем подошел Малфой. Зрелище погибшего животного и у него отбило охоту склочничать. В ноздри мне заполз другой, еще более мерзкий запах, перебивающий все вокруг. Что-то одновременно едкое и тухлое, но понять, что это такое, я не успела. Шрам на лбу буквально взорвался. Взметнув руку к зигзагу, я согнулась от боли, стиснув зубы, чтобы не застонать. Пожалуй, такой вспышки я еще не испытывала, чтобы аж до черных точек перед глазами. – Кейт? – встревоженно позвал меня Джордж, обнимая за пояс. – Что такое? Шрам? – АААААА! – завопил Малфой под вой Клыка. По хрусту сучков и удаляющемуся топоту, стало понятно, что нас с Джорджем бросили. Другого-то и ожидать не стоило. Вскинув голову, едва не потеряв очки при этом, я увидела на краю прогалины высокую фигуру в черном балахоне. Лица было не разглядеть, но даже так она внушала ужас и пробирала до костей. Почему-то не составило труда понять, кто именно убивает единорогов. Мы с Форджем попятились, он взмахнул палочкой, выпуская сноп алых искр, и схватил меня за руку. – Не подходи! – дрогнувшим голосом крикнул Джордж неизвестной твари. Скривившись от очередной вспышки, раскаленным железом прошедшейся по шраму, я запнулась об какой-то корень и упала, запутавшись в собственной мантии и потащив Джорджа за собой. Тварь медленно, с шуршанием, подбиралась ближе, не вняв крику Форджа. Чем ближе она становилась, тем больнее мне было. – Кейт! – Джордж судорожно пытался меня поднять, на мгновение родной мне апельсин и мускус перекрыл смрад твари, и стало легче дышать. – Беги, – прохрипела я, не в состоянии ни на чем сфокусироваться и чувствуя собственное сердце где-то в горле. – Вот еще! Убирайся от нас! – рявкнул Рыжик фигуре и, судя по звуку, бросил в нее или палку, или камень. Раздался стук копыт, что-то большое перемахнуло через нас. Джордж рухнул рядом на колени и прижал меня к себе, крепко обняв. Сглотнув слюну, я вцепилась в него в ответ, чувствуя, что угроза миновала, уже по тому, что боль начала затихать и стало легче дышать. Полностью приступ прошел минуты через две, но я все равно не спешила отпускать Джорджа. Открыв глаза, все еще стоя на коленях среди корней в обнимку с Рыжиком, вместо ужаснувшей меня фигуры я увидела кентавра и едва не разинула рот от удивления, поскольку никогда ничего подобного не встречала. Разве что на картинках в книжках. Мужской торс плавно переходил в гнедое лошадиное туловище со светлым хвостом. – С вами все в порядке? – вежливо спросил он, подойдя ближе, и я отметила его необычные ярко-голубые глаза. – Можете встать? – Да, спасибо, – пробормотали мы с Джорджем, поднимаясь на ноги. – Что это было? – осторожно спросила я кентавра. Он не ответил, смотря на меня, и я поняла, что его внимание привлек шрам. – Ты – Кэтрин Поттер. Лучше тебе и твоему другу вернуться к Хагриду. В это время лес совсем небезопасен. Особенно для тебя. Меня зовут Флоренц. – Джордж Уизли, – представился Рыжик, пожимая руку кентавру. – Приятно познакомиться, Флоренц, – слабо улыбнулась я, мечтая о той минуте, когда окажусь в безопасной и теплой башне Гриффиндора, а еще лучше – под одеялом на собственной кровати. – Идемте, я выведу вас обратно к Хагриду. – Он указал рукой в ту сторону, откуда мы пришли. – Спасибо, – снова поблагодарили мы кентавра. – Так от чего вы нас спасли? Это ведь оно убивает единорогов? – Я взяла Джорджа за руку, и мы пристроились сбоку Флоренца, спокойно вышагивающего по тропинке и изредка пригибающего голову из-за ветвей. – Кэтрин Поттер, знаешь ли ты, как используется кровь единорога? Покосившись на Джорджа, я мельком припомнила уроки зельеварения и покачала головой: – Нет. Обычно, волшебники используют только пыль с рогов и волоски… – Верно, – кивнул кентавр. – Но это лишь потому, что убийство единорога – чудовищное преступление, решиться на которое может только тот, кому нечего терять. Кровь единорога способна поддерживать в человеке жизнь, даже если он находится на волоске от смерти. Однако тому, кто испил крови этого невинного и беззащитного создания, приходится платить страшную цену. Жизнь его остается жизнью лишь наполовину, жизнью проклятого существа. Примерно это же говорил мне Джордж… – Но кто добровольно пойдет на такое? – нахмурился Рыжик, посмотрев на нашего провожатого. – Разве не легче умереть, чем так мучиться? – Верно, Джордж Уизли, – степенно кивнул Флоренц, соглашаясь с Форджем. – Правда, лишь в том случае, если у этого кого-то нет возможности вернуть себе былую силу и власть. Известно ли вам, что спрятано ныне в стенах вашей школы? Мы с Джорджем переглянулись и выпалили: – Философский камень! Эликсир жизни! – Но я не понимаю, кому это может понадобиться? – растерянно спросила я, смотря на своих спутников. – Правда? – приподнял бровь Флоренц. – Ты не знаешь никого, кто долгое время цеплялся за последние крохи, мечтая вернуться к прежнему? Я застыла, внезапно вспоминая гостиную «Ветви Ворона» и сочувствующий голос тети Тирэллы, рассказывающей мне историю моей семьи и появления на моем лбу ненавистного «поттеризма». Я тогда спросила, мертв ли Воландеморт, и она ответила, что такие могущественные волшебники так просто не умирают. Скорее всего, он лишь сильно ослаб и затаился где-то, стараясь набраться сил. – Вы хотите сказать, что той фигурой был Воландеморт? – опешила я, стиснув руку Джорджа. Тот вздрогнул, услышав имя темного волшебника, но крепко сжал мою ладонь в ответ. – Кейт! Джордж! – навстречу нам неслась Гермиона, и кентавр ничего не ответил, устремив взгляд на приближающуюся Грейнджер. Миона обняла меня, потом Джорджа, робко поздоровалась с кентавром, а я все стояла, как молнией пораженная. Из-за поворота показался Хагрид, тут же заговоривший с Флоренцем (очевидно, они друг друга неплохо знали). – С вами все в порядке? – обеспокоенно спросила Герм. – Малфой кричал про то, что на вас напали… Прибежал с Клыком весь взлохмаченный, в панике… – Все в порядке, потом расскажем, – рефлекторно ответила я, сожалея, что не умею летать, как Букля. Сейчас бы распустить крылья, и прямым курсом до окон спальни. Забраться за полог, да там и остаться, пока в голове все правильно не уляжется. – Здесь я вас покину, Кэтрин Поттер и Джордж Уизли, – обратился к нам Флоренц, – удачи вам обоим, берегите друг друга. Кивнув всем нам, кентавр изящно развернулся и легкой рысью устремился обратно, вглубь леса. В родной гостиной Гриффиндора наша троица очутилась только через полтора часа, когда часы над камином показывали половину четвертого утра. Благо завтра суббота. Меня все еще потрясывало после случившегося в Запретном, впечатлений было море, и сна ни в одном глазу. Джордж выглядел примерно так же, как и я: лихорадочный взгляд, спутанные волосы и руки в постоянном движении. Гермионе мы ничего рассказывать не стали, решив, что всю историю от начала и до конца должна услышать вся компания, тем более что повторять ее по нескольку раз желания не было никакого. Герм спокойно приняла такую позицию, поставив на то, что остальные, скорее всего, уже ждут нас, так что от рассказа мы с Джорджем все равно не увильнем. Подруга была права. Остальные трое ждали нас, расположившись в гостиной. Фред сидел на подоконнике, подбрасывая в руках мячик, Рон задремал на диване, а Теобальд ворошил в камине угли, опустившись перед ним на корточки. – Наконец-то! – Фред слетел к нам, обнял своего близнеца, явно успев соскучиться по нему, а затем такого же объятия удостоилась и я. Сжав Рыжика в ответ, я уткнулась носом ему в шею, вдыхая корицу и свежеиспеченный хлеб. Почувствовав, что что-то не так, Дред ободряюще погладил меня по спине. – Что с твоим шрамом? Он побагровел, – обеспокоенно спросил Фред. – Сейчас расскажем, – устало ответила я. За время наших приветствий Герм растолкала Рона, и вскоре мы все расселись на своих привычных местах вокруг ближайшего столика от камина. – Что случилось? – напряженно спросил Теобальд. – На вас с Джорджем лица нет. Вы же не убили Малфоя непростительным и закопали где-нибудь в лесу? – Если бы, – буркнула я, и мы с Джорджем, дополняя друг друга, рассказали все, что с нами произошло, начиная от единорога и заканчивая разговором с Флоренцем. Не в состоянии сидеть, я присоединилась к хождению Теобальда перед камином. – Получается, ты, Джордж, был прав, когда сказал, что Снейп, возможно, пытается своровать камень не для себя, – протянул Нотт. – Только не надо опять за старое, а? – устало попросила я. – Не факт, что Снейп. Давайте называть его «кто-то». Итак, этот «кто-то» пытается добраться до камня, пока Воландеморт отсиживается в лесу и охотится за кровью единорогов. Как только этот кто-то получит требуемое, Воландеморт выйдет из леса и попытается меня убить. Он и сегодня этого хотел, вот только Джордж и Флоренц здорово ему помешали. – Ты можешь не произносить его имени? – побелевшими губами попросил Рональд. Я скривилась, забыв, что употребление имени убийцы моих родителей в обществе не принято. Почему-то мне было тяжело запомнить это. – Извините, – попросила я прощения у ребят, зная, что всех их передергивает от этого. Даже выросшую, как и я, в мире маглов, Гермиону. – В Лес тебя больше никто не пустит, – серьезно сказал Теобальд, со значением посмотрев на меня, и я рухнула в освобожденное им кресло, понимая, что все наши занятия в «месте тишины» отменяется. – Честно говоря, после этой ночки, у меня идти туда никакого желания. Поэтому, он придет за мной сам. В смысле Воландеморт, а не лес. – Да не произноси ты его имени! – прошипел Рон. – Да не могу я не произносить! – передразнила я младшего Уизли, отчего-то вспылив. – Кто он вообще такой, чтобы дрожать перед его именем и иначе как шепотом не произносить это «Сами-Знаете-Кто»? Всего лишь подлый убийца! Я вот никак в толк не возьму: ты-то его чего боишься? Это же мои родители мертвы, а не твои! Рон приоткрыл рот, явно не зная, что мне ответить. Если уж на то пошло, никто из них не знал, что сейчас сказать. Почувствовав, что ляпнула лишнее, я стушевалась. – Ладно, Рон, ребята, извините, я просто устала. Постараюсь больше не называть его по имени. – Да нет, Кейт, – качнула головой Гермиона. – На самом деле ты права. – Верно, – кивнул Фред. – У тебя причин не называть его имени больше, чем у нас всех вместе взятых, а ты наоборот… – Все это, конечно, прекрасно, в смелости Кейт никто никогда и не сомневался, но это не отменяет вопроса, что нам делать дальше, – махнул рукой Нотт, возвращая нас к прежней теме разговора. – По-прежнему присматриваем за комнатой с Пушком и за преподавателями? – И за Кейт, – вставили разом посерьезневшие близнецы. – А за мной-то зачем? – недовольно проворчала я, взглянув на них. – Я в Запретный Лес пока ни ногой, честное гриффиндорское. – На всякий случай, – неожиданно принял сторону Рыжиков Нотт. – Мало ли, что может придумать этот «кто-то», или что ему там прикажет Сами-Знаете-Кто. – Вы все кое-что забываете, – вскинула голову Гермиона. – Кого всегда боялся Сами-Знаете-Кто? – Дамблдора? – хором предположили Рыжики. – Вот именно, – важно кивнула Миона. – Пока он в Хогвартсе, с Кейт ничего не случится, я уверена. До рассвета мы обсуждали все, что касается философского камня. Фред с Джорджем предлагали отправиться за ним первыми и достать из-под носа у сообщника Воландеморта. Гермиона говорила, что лучше нам всем пойти к Дамблдору или МакГонагалл и рассказать все, что узнали, и то, что произошло в лесу. Теобальд выдвигал вариант с поимкой вора на горячем, потому как без доказательств директор может отправить нас восвояси. Рон был согласен с Тео, но все же придерживался простого выжидания, без необходимости лезть на рожон. Так мы ни к чему и не пришли. Только все немного охрипли и еще больше устали. – Кейт, можно тебя, на пару слов? – позвал меня Джордж, когда все отлепились от своих мест, чтобы доползти до спален. Кивнув, я отошла к Рыжику, поправляя съехавшие на кончик носа очки. – Да, Фордж? Друг серьезно посмотрел на меня, и я как-то сразу поняла, что сейчас услышу нечто далеко не шуточное. – Там, в лесу, ты сказала мне «беги», – напомнил он, недовольно глядя на меня. – Чтобы ни я, ни Фред, больше такого не слышали, хорошо, леди Поттер? Я уставилась на него, несколько растеряв слова, потому как ожидала чего угодно, но только не такой... эмн… выволочки. – Но… – Без «но», леди Поттер, – поддержал брата неизвестно когда подошедший сзади Дред. Чуть подпрыгнув, я возмущенно обернулась на него: – Нельзя так подкрадываться! – Не переводи тему, – хором подловили они меня, еще и пришпиливая укоряющим взглядом. Вот ведь хитрые! – Запомни, запиши, чтобы не забыть… – … мы тебя не бросим. – Никогда. После этих слов я готова была разреветься. Может, виной тому усталость, а может, свалившиеся на мою голову проблемы, но я притянула к себе обоих и уткнулась в них, как в спасительную стену, отделяющую меня от всего окружающего. – Спасибо, Рыжики, – пробормотала я, не зная, как передать ту благодарность, что испытывала к ним. – Рыжики? – переспросили они. – Ага, – улыбнулась я, а потом, порывисто привстав на цыпочки, поцеловала каждого в щеку. Близнецы улыбнулись, а я, пожелав им спокойного утра, поспешно ретировалась в спальню, опасаясь окончательно смутиться и ляпнуть еще чего-нибудь, за что потом придется краснеть. Хватает и подколок Теобальда, да «понимающих» взглядов Герм. Нырнув в кровать, с головой накрылась одеялом, запрещая себе думать о чем бы то ни было. Хватит на сегодня головных болей. В конце концов, завтра проблемы никуда не убегут, а вот недосып скажется.