У домиков меня ставят на ноги и начинают обнимать. Я еле выдерживаю пламенные объятия и пожатия рук. Но вскоре все двигаются к столовой. А ко мне подходит Роджер.
- Неплохо для новичка. - я впервые вижу его улыбку.
- Да, классно ты ее! - сзади подбегает Тана. - И за флаг спасибо! За оба!
- Да это не я! - мои щеки краснеют ещё сильнее. - Я всего лишь задержала Эллу, а на флаг меня навели твои ребята.
Тана засмущалась.
- Ну, правильно. Но победа все равно твоя! Ах, как ты тогда щит метнула!
И я, наконец, вспоминаю, что рядом стоит Роджер.
- О, Роджер, прости за щит! - я поворачиваюсь к мальчику.
- Оно того стоило. - кивает он. - На щите всего лишь огромная вмятина и вся краска слезла. Если они его не починят, то выдадут новый. - он махнул рукой.
- Это ведь ты научил меня метать щит. Точнее, показал, как это делать…
- А как ты смогла запустить его так далеко? Как ты его удерживала в воздухе?
Тана разрывалась от нетерпения и выдала все быстрее меня.
- Она маг! Маг Зимы и Воздуха! - крикнула она.
Роджера это, казалось, не удивило. Этот мальчик-рыба был невозмутим.
- Тогда понятно. Ну, все! Давайте пойдём в столовую, Опоздаем на ужин!
Мы уже ринулись вперёд, как что-то схватило меня за предплечье и рванул назад. Тана шарахнулась от меня. Я обернулась. Разъяренная Элла скрежетала зубами.
- Это ещё не конец, малявка! - зарычала она. - Я отыграюсь!
- Не сегодня. - нахмурилась я и вырвала свою руку.
Роджер снова подошел к нам и хмурым взглядом проводил Эллу. Она на ужин не пошла.
- Ты бы не спорила с ней. - произнёс он. - Это ведёт к очень плохим последствиям.
И мы втроём пошли к павильону для трапезы.
========== Глава четвёртая. Я узнаю больше. ==========
Во время ужина мы сидели вместе. Перри и другие рептусы как-то подозрительно смотрели на Роджера, но он этого не замечал. Рептусы входили в то большинство подростков, которые сидели во время трапезы только с ребятами из своего домика. Но садится можно было, как душе угодно, поэтому мальчишка-рыба и сел с нами. Он говорил, что здесь уже пять лет “почти живёт”. То есть, он тут с восьми лет. Но все обращаются с ним, будто он новичок. Нет, он просто младше всех, в этом и причина.
- Роджер, ты здесь каждое лето живёшь? - спросила я.
Тана нервно сглотнула. Роджер нахмурился.
- Уже пять лет. И Тана меня знает с давних пор. Она здесь живёт со дня открытия. Весь год.
Я удивленно взглянула на инопланетянку.
- Я же говорила тебе… - тихо пискнула она.
И Роджер сам принялся объяснять. Оказывается, Тана сирота! Она обманула меня насчёт своей семьи! И живёт здесь уже давно. А так как у суруков нет счёта времени, она уже и забыла, сколько живёт в этом лагере. Но она считала года по каждому Рождеству и упомянула, что видела больше пяти праздников Рождества. А Роджер в восемь лет сбежал из дома и друзья помогли ему попасть сюда. С родителями он помирился через два года, но все равно каждые пять месяцев в году он проводит здесь (май, июнь, июль, август, сентябрь). Теперь мы друзья… И вообще, по-моему, у меня теперь почти весь лагерь в друзьях.
- Итак! - разносится голос Хайда. - В первых военных игр этого лета особую активность проявили новички.
Я почувствовала на себе сотни взглядов.
- И самый активный игрок сегодня… Абигейл Куинфайер из домика магов!
Раздались громкие аплодисменты в мою сторону. Я опустила голову и продолжила есть кашу из пяти злаков.
- Ну, все, все! - вскрикнул Хайд и воцарилась тишина. - Абигейл Куинфайер получает четыре балла из пяти возможных! Прошу продолжить трапезу. И не забывайте про комендантский час!
Заместитель директора сел на своё место, за длинный стол. По правую от него сторону сидел мужчина с чёрными кудрявыми волосами. Он был толстым, на нем была футболка с надписью “я начальник, а не мяч!”. У него были узкие глазки, лицо было изрезано тонкими морщинами. Видимо, это и был директор. Имени его я не знала. После директора сидели воспитатели, среди которых я увидела ту самую робкую женщину, что просила меня назвать моё имя. А по левую сторону от Хайда сидели другие тренеры. Тренер по рукопашному бою, тренер по стрельбе из лука… Их было пятеро, никак не меньше. Но на этом стол не кончался. Сидели и другие старые мужчины и женщины, наверное, учителя. Они все говорили между собой, смеялись. Но сидели они далеко, а подростки тоже разговаривали и в общем шуме разобраться хоть в чем-то было невозможно.
После ужина все снова разошлись по своим домикам.
***
Проснувшись утром, я не сразу поняла, где я нахожусь. Но, увидев расписание на стене, соседнюю кровать, я вспомнила, что я в лагере. Подъём был в восемь и будильник на комоде у моей кровати ещё не звонил. По привычке, я проснулась на час раньше. Утро здесь было солнечным, но прохладным. И первым делом я сходила в душ, сменила одежду. Рядом с часами на комоде лежала моя книга. Я не дочитала ее. А так, как делать мне было совсем нечего и я взяла ее и вышла на балкон. На площади было тихо. Внизу сидели лишь несколько озорливых девушек из домика, что был напротив моего. Я их отлично видела. Домик у них был бежевый, аккуратный, будто сделанный из крема. А они сидели на пороге и шептались. У них была тонкая фигура и хоть внешность у них была разная, все были одеты во что-нибудь светлое. И у всех у них были волнистые волосы до лопаток, бежевого цвета с оттенком розового. А кожа у них была бледная и тонкая на вид. Они то забегали в дом, то выходили на порог. Две из них сидели на балконе. “Куклы Барби!”, - подумала я, - “Они живые!”
Одна из сидящих на пороге вдруг взглянула на меня враждебно и недовольно, будто прочитала мои мысли. Я испугалась и быстро отвернулась, открыв книгу. А на вид этим девушкам было лет шестнадцать или семнадцать. Больше я на них посмотреть не решилась, уж очень не понравилось мне бледное и злое лицо “Барби”. Через полчаса начали выходить другие. Я увидела того “Мистера Мускула”, что со своими друзьями предлагал мне дружбу. И тогда я села пониже, боясь, что он заметит меня. Ну, должен же он понять, что такое “я, подумаю”. Вот у вас, у людей, как? “Мы вам перезвоним”, значит, “Вы свободны”. Он же должен понять, что я, тринадцатилетняя девочка, не могу дружить с ними, крепкими парнями, лет пятнадцати-восемнадцати. Но вот открывается дверь в сиреневый домик Таны. Она (или не она) выходит на улицу. В любом случае, это особь женского пола. Она идёт через площадь к моему дому. Точно Тана. Я спускаюсь и она уже стучит в дверь. Я открываю ей. Она выглядит сонной.
- С добрым утром. - бодро говорю я. - А ты чего такая?…
- Это все новички. - недовольно отвечает инопланетянка. - Шумят, болтают по ночам, хныкают, спать не дают.
Я представила, как пять маленьких суруков лежат и першептываются, а Тана ворчит и прикрывается подушкой. Я покачала головой.
- А ты чего такая резвая? - задала вопрос инопланетянка. - Вы, маги, все так легко встаёте по утрам?
Я рассмеялась и объяснила Тане, что встала я раньше всех, по привычке, как вставала дома, во дворце. Она удивилась.
- Как ты быстро привыкла к нашему времени! У некоторых дома другие часовые пояса…
Я даже начала гордиться собой и своим Королевством, вернее часовым поясом своего мира.
- Давай лучше выйдем на улицу. - Тана выбегает из моего дома и я иду за ней.
Она садится у фонтана и я сажусь рядом. Если уж Тана такой долгожитель здесь, она может ответить на мои вопросы.
- Расскажи мне о некоторых ребятах. - прошу я ее.
- А кто тебя интересует? - улыбается она, подставляя лицо солнцу.
Я огляделась.
- А вон те девчонки. - я кивнула в сторону “Барби”, которых я увидела первыми этим утром.
Тана посмотрела на них и усмехнулась. Вдруг девушки начали петь песни Тейлор Свифт. Они пели их хором, под гитару, которая неизвестно откуда взялась. Тонкие пальчики быстро бегали по струнам. А тонкие голоса сливались в один. Мне стало очень хорошо, захотелось летать, любить, танцевать. На душе стало легче. Все вокруг стало таким лёгким и розовым. Я вспомнила маму, папу, Рождество во дворце. Они тогда смеялись когда я с криком “Пудра!” кинулась к сугробу, который создала моя мама. Медленная музыка куда-то исчезла. Мать и отец танцевали под эту же Тейлор Свифт, она же пела мне колыбельные вместо мамы. В мою жизнь ворвалась эта музыка и везде были замедленные моменты, где все танцевали и смеялись…
- Правда приятно? - спросила мечтательным голосом инопланетянка.
Я кивнула. Вдруг перед лицом кто-то мелькнул. Это два циклопа танцевали друг с другом вальс. Вдалеке какая-то парочка обнималась… Внезапно все вернулось на круги своя. Все снова стало ярким и резким. Я почувствовала, что кто-то схватил меня за запястье.
- Не обольщайтесь. - усмехнулся Роджер.
Это он схватил нас с Таной за руки. Я увидела, что почти все вокруг нас танцуют с закрытыми глазами.
- Спасибо, Роджер. Хоть это и было приятно, но это как-то мерзко… - Тана сморщилась и начала отряхиваться, будто в чем-то испачкалась.
- Что это было? - спросила я, не понимая, что произошло и как Роджер остановил это одним прикосновением к нам.
Я увидела, что все рептусы стоят перед своим домиком и смеются над другими танцующими ребятами. Кто-то даже начал снимать танцующих циклопов на телефон. Где-то поодаль стояли лысые подростки, похожие на шаманов. Они были хмурыми. Другие сидели в своих домиках.
- Я как раз хотела тебе сказать, что это сирены, Эбби. - прошептала инопланетянка.
Сирены? Те самые убийцы, что приманивают жертв пением и съедают их?! О, Духи, почему никто не спасает остальных?!
- Они же опасны, их нужно остановить! - воскликнула я и вскочила.
Роджер не дал мне уйти.
- Они безопасны. Иначе бы их не впустили в Лагерь.
Не понимая, в чем вообще дело, я посмотрела на Тану. Она кивнула.
- Это так. Это безопасные сирены. У них умиротворяющее пение. Этим сиренам запрещено причинять зло посредством пения. Но они могут заставить сделать что-нибудь кого-нибудь. Например, в прошлом году они…
Роджер громко рассмеялся.
- …заставили мальчишку накраситься! Когда он проснулся утром, то не помнил ничего и забыл, что у него на лице клоунский макияж! Вот это была умора! Они могут вселять в душу спокойствие или могут временно управлять кем-нибудь, не причиняя ему вреда для здоровья. Вон та, за гитарой, Селена. Сирена Селена, правда прикольно?
Я посмотрела на ту девушку, что играла на инструменте. Это была та самая девушка, что так злобно посмотрела на меня час назад!
- Она у них почти что главная. Староста домика. - Тана прищурилась.
Роджер хмыкнул и отвернулся. Все это время он не отпускал наши руки.
- Почему ты нас держишь? - спросила я. - На тебя это не действует?
Тана хлопнула себя по лбу.
- Забыли! На некоторых эта самодеятельность не действует! - выдала она.
Тут я совсем удивилась.
- Как так?
- Ну, все дело в строении, анатомии, душе. Мы все разные и действует это на нас по-разному.
- Вот мы, - продолжил Роджер, - почти что водоплавающие. И сирены тоже могут долго пробывать под водой и петь там тоже могут. Мы похожи. На них их же пение не действует и на нас тоже. Вот так вот. А я своим контактом передал вам этот “иммунитет на песни”, но стоит мне убрать руки и вы снова погрузитесь в транс. Ну, что, сегодня была стандартная программа - семья, дом, чувства? - спросил он у Таны.
Она недовольно кивнула. То есть, ещё и “программы” разные есть! Да, безопасные сирены!
- Так, девочки, хватит, пора на завтрак! - крикнул сиренам Роджер.
Они разом прекратили петь. Все очнулись и начали сердиться. Силена с подружками первая побежала к столовой. Роджер, наконец, отпустил нас и пошёл к своим ребятам.
- Такое веселье испортил! - укорил его Пэрри.
- Хайд бы нам всем тогда “веселье” устроил. - ответил Роджер.
Если честно, я побаивалась Хайда. И от этого у меня появилась четкая уверенность, что мой друг прав и тренер спуску не даст. Тогда я побежала в трапезный павильон.
Завтрак для всех после такого утреннего происшествия, скажем так, был каким-то неприятным. Все были напряжены и недовольно поглядывали на сирен. Они же невозмутимо продолжали есть бутерброды с сыром и болтать между собой. Утром я из боялась, а теперь мне из стало немножко жалко и я их не стала осуждать. Они и вправду безопасные. Они просто пели, принося людям счастье. Это их сущность. Они считают это нормой, и они никому не причиняют вреда. Их не за что осуждать. Так думают и мои друзья. Тана снова сидит со мной, а Роджер сидит с рептусами. Сегодня не будет военных игр. Военные игры проводятся раз в неделю. Этим летом будет пятнадцать военных игр. Тана постепенно расслабляется, взбодряется.
- Чем займемся сегодня? - улыбается она.
- Прогуляемся. Может быть зайдем в лес?
Она пожала плечами.
- Можно. До обеда у нас куча свободного времени.
И тут встал Хайд.
- Попрошу внимания! - все обернулись и замолчали - Вчера у нас в Лагере… Кхм… - он оттянул воротник рубашки, - Произошёл инцидент. Нет, никто не ранен, никто не пострадал, но сегодня попрошу не заходить в лес и не отходить далеко от зданий, особенно в одиночку. И кстати, если увидите огромную собаку, попрошу сообщить о ней мне или кому-либо из работников лагеря. Кхе-кхе… Спасибо, можете продолжать есть.
Вдруг шум в столовой усилился. Взволнованные подростки начали бурно обсуждать тонкий намёк тренера на то, что по Лагерю бродит огромная собака, которая угрожает нам.
- Я сказал, есть, а не болтать! - вскрикнул Хайд и все умолкли.
Зам директора сел на место, а по столовой разнесся едва различимый шепот. Тана испугалась.
- Лишь бы не напал ни на кого. - прошептала в ужасе она.
Аппетит у нее, похоже, пропал, потому что она отставила свою тарелку и стакан с зелёным киселем.
- Ты не будешь? - спросила я.
Она покачала головой. Я взяла свой стакан с яблочным соком и уже собиралась осушить его, как…
- Можно я попробую твой напиток? - спросила Тана.
Я была абсолютно не против, только сомневалась, что инопланетянке понравится наше питье. Она взяла стакан и пригубила сок.
- Неплохо. Только слишком кисло.
Кисло? Да сок сладкий! Кислоты там почти что нет. А что же тогда пьёт она?
- Можно я попробую твой… Ну, что это? - спросила я, смотря на зеленую жижу, - Это вообще можно пить?
- Можно. Оно не ядовитое.
Я осторожно взяла гранёный стакан и понюхала “кисель”. Воняло растворителем. Любопытность победила чувство самосохранения и я выпила немного инопланетного напитка. На вкус было словно жидкая резина, приправленная жидкостью для снятия лака. Некультурно было выплевывать эту жижу обратно в стакан, поэтому мне пришлось это проглотить и быстро запить яблочным соком.
- Ну как? - усмехнулась подруга.
- Отвратно. - сказала я и она рассмеялась. - Как эта фигня называется?
- Концентрированная сэрла. Консэ, как у нас говорят. А твоя жидкость как называется?
- Сок. Яблочный сок. - пожала плечами я.
У нее округлились глаза.
- Это из яблок?
- Ну конечно.
Она тут же сложила руки в “замок” и начала что-то бормотать с закрытыми глазами. Я готова была засмеяться, но мне не хотелось оскорблять чувства Таны. Поэтому я встала и пошла к выходу. Хайд, конечно предупреждал, что отходить далеко от зданий, темболее в одиночку, нельзя, но я одна не пропаду.
Я шла к конюшне, где были разные звери. Мне очень хотелось навестить Шипа. За конюшней было поле и лес, я грустно посмотрела в ту сторону. Вдруг там мелькнула некая фигура. Я присмотрелась и увидела вдали непонятный силуэт, движущийся к лесу. Понятно было, что этого существа не было на завтраке, многие подростки пропускали его. А в лесу ведь опасно!
- Стой, туда нельзя! - закричала я и кинулась к полю.
Этот кто-то обернулся и, увидев меня, побежал быстрее в сторону деревьев. Я кинулась за ним.
========== Глава пятая. Меня хочет сожрать пес размером с машину, а потом я делаю фотоотчет. ==========
Чёрный силуэт попал в густую чащу быстрее, чем я. Оказавшись в лесу, я огляделась, прислушалась. Нигде не было слышно ни одного шороха. Лес казался необитаемым. Я подошла к тому самому валуну, за которым мы с Роджером сидели и дежурили, хотя он особо и не старался. За камнем был холм, а за ним ничего не было видно. Я забралась на валун и посмотрела вдаль. За холмом были более живописные места. Там хоть росла трава и лес уходил вдаль. А за ним чуть севернее было озеро, как я видела с высоты, летая на драконе. Вдали что-то дернулось. Ещё дальше раздался глухой резкий звук, отдаленно похожий на лай. Я побежала за холм, готовясь к худшему, забыв обо всем. В руках уже чувствовался холод, по предплечью поползли тонкие серебряные нити. Лёгкий ветер начал шевелить листву на верхушках деревьев. Трава тоже зашевелилась. Я аккуратно шагнула вперёд к кустам и наступила на маленькую ветку. Раздался хруст. И вдруг я услышала в высоких кустах топот. Мощный топот. Это не означало ничего хорошего, ведь это были не лошадиные копыта или даже не топот слона. Поэтому я бросилась назад. А сзади раздался оглушительный лай. Я создала вокруг себя барьер и продолжила бежать на холм. Вдруг на барьер что-то прыгнуло. Я совершила ошибку, обернувшись. Сначала я увидела огромные лапы, побольше, чем моя голова, черную, тусклую шерсть. Затем толстую шею, толще, наверное, чем мраморные колонны на входе в столовую. А голова была так страшна, что я закричала. Собака (если ее так можно назвать) пыталась пробить мой барьер. У нее были на голове были треугольные, висящие уши с мою ладонь, если не больше. В чёрных глазах я видела всю свою жизнь и свою смерть. Нос был с мой кулак. Клыки были желтыми и острыми, из пасти воняло рыбой, этот запах проходил даже сквозь барьер. Своими огромными зубами собака пыталась раскусить мой барьер, как орех, пока я сидела на земле и в ужасе на нее смотрела. Ее слюна капала на землю, она хотела съесть меня вместе с костями, в чем я не сомневаюсь. Выхода у меня не было, надо было бежать. Тогда я выставила руку и, когда ужасный пес снова разинул свою пасть, я на миг убрала защиту и выстрелила ледяной сферой. Собака упала назад, а я снова побежала вперед. Стоя на холме, я почувствовала, как зверь снова погнался за мной и шагнула вперёд. Но я зацепилась за корягу и упала вниз. Вы никогда не ехали с горы в бочке из-под вина? Я тоже нет, но у меня сейчас были примерно такие ощущения. Я кубарем падала вниз с крутого склона и не видела ничего, только кричала. Собака бежала сзади, я уверена, но топота я больше не слышала. Внизу был валун я знала, но не могла остановиться. Я лишь вытянула руку и попыталась затормозить. И у самого валуна я остановилась. В глазах все кружилось, лес водил вокруг меня хоровод. Камень бродил по полянам… Я села и попыталась прийти в себя. Где собака? Что со мной? Вдали раздалось громкое “ГАВ!” и исчезло, расплылось среди деревьев.