-А как же бабушка Нур узнает, где я? - растерялась Тия. - Она же будет волноваться... Может быть, зайдем к нам? В Глотке Дэва стражники не отваживаются появляться до утра. Да и днем-то не часто заглядывают... - с горячей надеждой посмотрела на наемника та.
-Ладно, - махнул рукой Змеелов. - Твоя взяла. Сейчас идем домой, но потом сразу -на постоялый двор. Не хватало еще опоздать...
Когда они я вились в лачугу, бабушка Нур была уже на ногах. Проснувшись среди ночи, она вдруг увидела, что никого, кроме нее здесь нет, и страшно перепугалась. Услужливое воображение подкидывало картинки одну страшнее другой... Вот Змеелов украл Тию, а вот она сбежала за ним сама и пропала в Великой Пустыне. Так что, увидев их на пороге, бабушка Нур вздохнула было с облегчением, но, посмотрев на их лица, поняла, что стряслось что-то, действительно серьезное. Оба имели сильно потрепанный вид, Змеелов прятал глаза, а Тия шмыгала носом, стараясь не разреветься.
- Великая Мать, что стряслось?! - вскричала напуганная старуха. - Почему у вас такой вид? Где вас обоих носило все это время???
-Бабушка... - Змеелов, наконец, собрался с мыслями. - Я сейчас ухожу вместе с Тией, иначе ей здесь будет грозить постоянная опасность быть пойманной...
-Что... что все это значит? - строго нахмурилась та
-Это значит, что у меня здесь были кое-какие незаконченные дела, а это неразумное дитя за мной увязалась...и... В общем, мы с ней были во Дворце Правителя и нас чуть не поймали! - выпалил наемник. Бабушка Нур схватилась за сердце.
-Дэв тебя сожри, наемник! - постонала она. Тия даже забыла о своих слезах от удивления. Чтобы бабушка Нур и так выражалась? - Во что ты впутал мою девочку?
-Это я сама впуталась - разревелась вдруг Тия. - Если бы я не пошла за ним...
-Мы оба виноваты, бабушка. Но что сделано, то сделано, и этого уже не изменишь. Я буду за ней приглядывать и могу поклясться, что пока жив, она не пропадет - склонил он голову.
-Ты, помнится, клялся мне уже не навлекать на нашу голову неприятностей - заплакала бабушка Нур. - Что же мне теперь, старой, делать? Как я без нее доживать буду?
-Прости меня, бабушка, я постараюсь сделать так, что она обязательно вернется сюда... через какое-то время - вздохнул Змеелов, спрашивая себя, а сможет ли он это в самом деле. Выбора, правда, все равно не было. - Только уходить нам надо прямо сейчас, иначе...
-Знаю-знаю! Иначе завтра сюда нагрянут солдаты, и... - и без того морщинистое лицо старухи сморщилось еще больше. Однако она собрала волю в кулак, вытерла слезы и быстро подошла к полкам с травами и порошочками, что обычно берегла, как зеницу ока. Бабушка Нур стала перебирать свои запасы, бормоча что-то себе под нос. Потом схватила свою котомку для трав и начала запихивать туда склянки и порошки, приговаривая: "от ран, от лихорадки, морок-трава, соль Аша, чистый камень для воды..." Змеелов с интересом слушал, что за снадобья им придется тащить с собой, а Тия только размазывала кулаком слезы по лицу. Ее маленькая обезьянка тоже приуныла и взобралась на полочку с бабушкиными снадобьями.
Старуха, тем временем, закончила складывать зелья и принялась запихивать в сумку еще теплые лепешки. Наемник попытался протестовать, ибо Бабум не оставил бы их без еды и воды, но смешался под ее осуждающим взглядом. Тогда он просто отвернулся к единственному в лачуге окну и стал наблюдать, как розовеет небо на востоке, предвещая скорый рассвет.
-Нам пора! - показал он на улицу- иначе не успеем к отходу каравана...
Бабушка Нур всхлипнула, крепко прижала к себе Тию и замерла на несколько секунд. Потом, решившись, легонько оттолкнула ее от себя.
-Иди, девочка, и да сохранит тебя в пути Великая Мать! - дрожащим голосом сказала она. - А ты, Змеелов, помни, что обещал мне ее вернуть. Так что я буду жать! - погрозила она пальцем.
-Непременно! - поклонился старухе тот. - Спасибо тебе, бабушка за все.
-Идите уже, а то скоро рассветет! - отвернувшись к окну, махнула рукой бабушка Нур.
Они вышли из лачуги и быстрым шагом направились в сторону постоялого дора, благо последний располагался совсем недалеко от Глотки Дэва. Тия плакала и поминутно оглядывалась назад, а потому ей постоянно приходилось нагонять наемника. Змеелов не ругал ее за это. Он отлично помнил, как двенадцать лет назад сам уходил из Феруза точно так же...
Вдруг в сумке, которую тащила Тия что-то зашевелилось. Маленькая воровка украдкой заглянула внутрь и с удивлением обнаружила, что на нее оттуда смотрит хитрая мордашка Мушил. На душе у Тии сразу потеплело. Она не расскажет наемнику об обезьянке. По крайней мере, до тех пор, пока они не окажутся в пустыне...
Глава 9
Крепок сон благочестивых людей, а потому светлейший Ияр имел обыкновение спать сладко и просыпаться поздно. И никто из придворных не смел тревожить его покой до того, как дворцовый распорядитель не выходил из покоев Правителя со словами "Сиятельный Ияр встать изволили". Только после этого, просители, столпившиеся у дверей его опочивальни, имели право заходить к нему со своими докладами и просьбами. Это правило было заведено во Дворце двенадцать лет назад и ни разу не было нарушено с тех пор. Исключение составляли лишь случаи государственной важности, как то объявление войны, прибытие гонца от царя или начало очередного мора.
Однако в то утро сон его был бесцеремонно нарушен начальником дворцовой стражи. Тот явился на рассвете серый от страха и прерывающимся голосом велел распорядителю разбудить Правителя. Распорядитель, было воспротивился, но капитан схватил его за грудки и легко приподнял над полом, словно котенка.
-Выбирай: либо тебя накажет Светлейший Правитель, либо я убью тебя здесь и сейчас! - прорычал он. Бедному распорядителю ничего не оставалось, как со всей возможной деликатностью разбудить Ияра и на его гневный возглас упасть ниц, доложив о срочном деле капитана дворцовой стражи.
-Хорошо, пусть войдет! - раздалось из-за опущенного над кроватью полога. - Посмотрим, что там срочного. Но если какая-нибудь мелочь, казнить велю вам обоих!
Распорядитель дрожащим голосом позвал начальника стражи, который на негнущихся от страха ногах вошел в покои Правителя, и, покосившись на слугу, все еще распростертого на полу перед задернутым пологом, начал:
-Доброго утра тебе, о Светлейший Ияр, радость и надежда всех жителей Феруза. Прости недостойного стража твоего, что явился затемно, но дело того требует...
-Что там у тебя? - раздался из-за тяжелой парчовой завесы недовольный голос.
-Беда, о Мудрейший. Сегодня ночью во Дворец проник неизвестный бродяга. Он залез в библиотеку, вскрыл там тайник и украл какой-то свиток... - капитан на мгновение запнулся, но затем с усилием продолжал - Мы попытались его поймать, но он оказался проворнее. Выхватил меч и отбился от пятерых охранников... Потом выпрыгнул в окно и скрылся... Мы ищем его по всему городу...
-Свиток, что за свиток? - весь сон мгновенно соскочил с Ияра. Он сел в постели и потер лоб.
-Не могу знать, о Мудрейший! - упал на колени капитан. -Но есть еще кое-что...
-Что же? - нетерпеливо прикрикнул Ияр, ожидая неприятности.
-Меч, о Правитель... Это был Огненный Ветер... - охрипшим голосом выдавил из себя капитан, уже предчувствуя, как шелковая петля затягивается на его шее.
-Ты лжешь, стражник! Этот меч сгинул вместе с презренным Саргоном в Великой Пустыне! - парчовая завеса мгновенно распахнулась, и Правитель, как был, в длинной ночной рубахе, с всклокоченной черно- седой бородой и волосами, стремительно вскочил с постели, отпихнув ногой распростершегося ниц распорядителя:
-Пшел прочь, пес!
-О нет! Я клянусь Великой Матерью, это был именно Огненный Ветер -тихо проговорил капитан.
-Почему вы его не поймали! - заорал вдруг Ияр. - Почему, я тебя, презренный пес, спрашиваю!
-Не смогли, о Мудрейший! Прости недостойного слугу, но с ним была девчонка...
-Ты хочешь сказать, капитан, что вся моя стража не смогла совладать с бродягой и девчонкой?! Зачем тогда я вас, дармоедов, кормлю? А может быть это измена, а, капитан???
При слове "измена" бедный капитан пал ниц и плаксивым тоном заговорил:
-Не вели казнить, о Милосерднейший! Мы обязательно их поймаем...
-Поймаем! Ты думаешь, дурак этот бродяга? Да он уйдет из города при первой же возможности! Перекройте все выходы из города, караваны выпускать только после тщательного досмотра! И молись, молись, капитан, чтобы ты их поймал! Да, и распорядись нарисовать портрет того бродяги и девчонки. Ты их видел?
-Да, конечно, о Справедливейший! Я все исполню...
-Вот и хорошо!
Ияр повернулся к стражнику спиной, давая понять, что аудиенция окончена, и он свободен. Оставшись один, он долго смотрел в окно на то, как медленно, будто нехотя, из-за горизонта выползает огромный оранжевый шар солнца. "Надо же, треклятый Саргон все же умудрился выкрасть меч, да еще и спрятал какой-то свиток в библиотеке... Нужно достать этого бродягу, во что бы то ни стало, иначе под угрозой может оказаться и правящая династия, и моя власть... Надо было тогда просто прикончить всю его семью, но так некстати тогда захотелось поиграть в благородство... Кто же знал, что оно дорого обойдется"
Подумав еще минут пять, Ияр кликнул распорядителя и велел подать чернила и бумагу. Он решился написать об этом царю Миду. Пусть бродягу ищут не только в Ферузе, но и по всему царству Дияла. Глядишь, и некогда будет тому мстить за Саргона... Интересно, кстати, кто это был? Неужели его сын?
Беглецы пришли на постоялый двор вовремя. Караван уже готовился к отходу, Бабум, ругаясь по обыкновению, отдавал последние распоряжения,и, казалось, совсем не рад был видеть наемника.
-Пришляй? А где ты быть все это время? - возмущенно накинулся он на Змеелова, едва не выпрыгивая из своих широких белых шалвар.
-Так получилось - коротко ответил Змеелов. - Но пришел же, и вовремя!
-А это кто есть с тобой? - ткнул пухлым коротким пальчиком в Тию Бабум.
-Это Тия и она идет со мной! - четко и внятно произнес наемник, глядя тому в глаза.
-Нет, нет, нет. Ребенка в пустыню не идти... Я не иметь для нее еда и вода... - упер руки в бока Бабум и попытался посмотреть на Змеелова строго, что, при его габаритах, выглядело довольно комично.
-Я поделюсь с ней своим пайком, не переживай, почтенный Бабум - все так же категорично ответил Змеелов.- А если не возьмешь ее - не пойду и я!
-Но ребенка в Великий Пустыня умереть от жара... - вздохнул Бабум, все еще надеясь его переубедить. Змеелова ему терять не хотелось, но и тащить с караваном ребенка... Безумие.
-Бабум, у меня нет выхода. Из-за меня девчонка попала в беду, и я не могу оставить его здесь! - отрезал наемник.
-А если она устать и отстать? - не сдавался Бабум
-Тогда я понесу ее на себе!
-Ох, Змеелов. Смотреть ты сам. Но я предупреждать сразу: караван задерживать не стану из-за девчонка и ты! - согласился, наконец, погонщик и отошёл к кучке купцов, что оживленно о чем-то спорила.
Тия уже успокоилась и с интересом оглядывалась по сторонам. Столько верблюдов сразу она видела впервые. Животные ревели, люди суетились, нагружая поклажу. Змеелов заметил впереди пару паланкинов.
-Ну вот - сказал он Тии. - Если устанешь, то, в крайнем случае, можно будет посадить тебя туда прокатится.
-Ух ты! - загорелись ее глаза. - И я тогда буду, как самая настоящая царевна?
-Ну, почти... - рассмеялся он. - А теперь пойдем на постоялый двор, перекусим чем-нибудь перед дальней дорогой!
-Пойдем! А то я голодная, как крокодил - кивнула она.
Солнце уже оторвалось от горизонта, когда караван, наконец, тронулся. Тия и Змеелов держались в середине, рядом с паланкином. Оказалось, что в нем путешествует какой-то ученый и Тия сразу с ним познакомилась. Ученого звали Исин и он приезжал из столичного университета, чтобы ознакомиться с какими-то свитками во Дворце Правителя. Через полчаса они уже оживленно болтали на ходу. Тия засыпала бедолагу градом вопросов "А почему небо голубое? А почему птицы летают? А есть ли что - нибудь за горизонтом или Великая Пустыня бесконечна?". Змеелов только посмеивался, глядя на то, с каким жадным любопытством она пытала ученого мужа.
Они прошли городские ворота, и последний верблюд уже вышел из города, когда вдогонку им из-за стен выбежал отряд стражников. Заметив их, Змеелов нахмурился, закрыл лицо дупаттой и негромко сказал Тии:
-Быстро спрячься в паланкин. Нас ищут!
Тия не заставила повторять дважды. С детской непосредственностью она обратилась к Исину:
-А можно покататься в твоем палантине? Мне бы очень хотелось... - маленькая воровка сделала жалостливые глаза.
-Конечно, дружок, залезай! - широким жестом пригласил тот.
Тия впорхнула в паланкин и, спрятавшись за занавесью, стала отвлекать Исина, тихонько расспрашивая обо всем, что приходило в голову, а тот и рад был, видя ее любознательность.
Стражники, тем временем, расспрашивали Бабума о том, нет ли в караване бродяги с девочкой лет двенадцати. Тот сразу насторожился, но виду не подал:
-Вы с ума сойти? Какие бродяги в мой караван??? Бабум -честный погонщик. Какие девочка?!
-А не возражаешь, о Бабум, мы досмотрим твой караван? - спросил один из стражников.
-Нет, нет и нет! - категорично отказался тот. - Я вас знать. Вы досматривать полдня, а куда я потом по жаре прийти? Я не сметь опаздывать. У меня деловой репутация... - с этими словами погонщик незаметно всунул ему томан в руку
-Ладно-ладно! Я понял, и ты их не видел, и здесь их нет - улыбнулся стражник. - Идем, ребята! - махнул он рукой своим. - Легкой дороги каравану!
Бабум только удовлетворенно кивнул и дал команду трогаться. Когда городские стены остались позади, Тия осторожно выглянула наружу и оглянулась назад. В носу вдруг защипало, но она убедила себя, что скоро обязательно сюда вернется. Это же так легко - прощаться, если знаешь, что разлука будет недолгой.
Глава 10
Караван медленно двигался по пустыне, словно в зыбком мареве. До полудня нужно было непременно добраться до первой стоянки, чтобы переждать палящий зной трех самых жарких часов в тени навесов. Все это время Тия ехала в паланкине с Исином и Змеелов не стал вытаскивать ее оттуда, зная что босиком по горячему песку девчонка далеко не уйдет. Он ругал себя последними словами за то, что даже не подумал об этом (у самого для таких случаев были припасены войлочные сапоги). Хорошо еще, что Тия подружилась с ученым и теперь могла путешествовать с комфортом в паланкине. Оттуда, то и дел,о раздавался их смех и голоса: неугомонная девчонка о чем-то горячо спорила с почтенным старцем. А потом и вовсе полилась песня, протянутая на два голоса:
Ушел в Пустыню караван, забрав меня с собой.
И длинный путь среди бархан моею стал судьбой
Но сколько бы дорог я не прошел,
А только доли никогда не выбрал бы иной!
Простите, нежной пери стройный стан и черные глаза!
И пусть прощальный грустный взор туманит чистая слеза,
Не суждено мне оставаться здесь с тобой,
Ведь манит странника к себе пустынных горизонтов бирюза.
И вот растаял на песке в рассветной зыбкой мгле