Итак, вернулся Ботан с добычею, и под звуки маршей правитель поставил долговязого командовать внутренними войсками. Обещал и кафедру дать, но это просто время тянул. Прыщу произвели в подполковники и назначили командиром роты разведчиков внутренних войск. Да еще и звание Героя той земли дали -- за смелую ночную атаку. Колобку опять забавно стало, куда вся эта авантюра зайдет, так что линять он покамест погодил. А вот Таран под шумок таки утек. И след его мы теряем.
Опту правитель действительно помиловал, то есть, четвертование заменил на темницу. А немногим погодя заслал в особую ссылку: дал отряд головорезов и велел покорять северные, населенные самоедами земли. Такие кадры разумным правителям нужны, всю Сибирь в старые добрые времена такие вот Опты покорили.
Промеж Тарана и дамой его сердца Дусей завязались тонкие отношения. Правителева дочка жеманится, но морально уже готова отдаться в принципе. Все думает: "Уж погладь ты меня хотя б за какие места!", а оглобля знай грузит ее на свиданьях мудростью былинок и муравьев, и как-то странно оглядывает дородное тело. Правитель и рад бы дать благословенье на свадьбу, да по обычаю тех мест свадьбы возможны только внутри сословия. Вот, если бы возвеличить Ботана до ранга принца...
А тут на радость -- свежая напасть той земли. А именно, в Востока пришла орда несметная басурман, которая продвигается к столице, селения разоряет, золото и баб себе берет, а все остальное изничтожает. Дает правитель указ: Ботан-богатырь во главе внутреннего войска выдвигается на Восток и вступает в поединок с ордынцами. В случае успеха получает он в награду одну десятую часть земли, а с нею и чин принца. Опять сильно не уверен правитель в успехе кампании, но чем чёрт не шутит. А на всякий пожарный случай приготовился к сепаратным переговорам об условиях сдачи земли супостатам поганым взамен своей неприкосновенности.
Орду вел хан Трахтамыш. Ему хотелось в Европу, но на пути стояла несколько малозначимых земель, одна из которых -- та, о которой ведется наш рассказ. У Трахтамыша много жен, злата, булатов, коней и баранов. Но не хватает этого... как его... ах, да: культур-мультура. Вот и вздумал хан туда с мечом прийти и поднахвататься. Орда -- варвары. Земля, на которую он сейчас пришел -- обиталище скифов. И кажись нашел булат на камень. Забыл уточнить, извиняйте: и Ботан, и Прыща, и Опта, и даже Дуся -- все суть есть скифы. Правда, сами они о том не догадываются.
Вывел Ботан внутреннее войско в лог широкий, лагерь приказал разбить. Сам же чуть повыше свой штаб расположил, на кургане посередь лога. Приятно военачальнику глядеть, как люди его что муравьишки кругом деловито снуют. Прыщу как командира разведки отправили на дозор. А какой из толстяка разведчик? Хотя в некоторый вкус командования подразделением колобок все же вошел. Ну, и подумал жирдяй, что он и впрямь Герой той земли и разведчик не хуже Штирлица. А это значит, тоже мозга за мозгу зашла.
Меж тем ордынцы Трахтамышевы, будучи знатоками степной стратегии, уже все повыведали, и лагерь потихонечку окружают -- чтоб на рассвете всех аборигенов врасплох застать и перебить. Разведку уже всю поистребили, словили и Прыщу да горло перерезали. Кажись вовремя Таран-то свалил. Отсюда мораль: не стремись входить во вкус и мозгам расходиться не дозволяй.
Что нам, скифам, завсегда помогает? Погода! Хотя, иногда и вредит. Заполночь разразился страшенный ливень. Все до нитки вымокли, и, когда дождина прошел, велел Ботан разжечь костры и скорее одежду высушить. Собрали по степи колючек - плохо горят, мокрые. Тогда принялись в кострища порох подкидывать. А тому времени -- рассвет. Наблюдают басурмане с высот такую картину: в логу сидят голые люди -- что-то в огонь кидают, и это что-то яркими искрами стреляет. Ну, думают: наверно камлают. Доложили Трахтамышу: тот напрягся, не любит он шаманство.
На рассвете из земли теплая испарина пошла, а вместе с нею -- гнус. Ветру нету, весь дым к небосводу уходит, гнусу -- раздолье. Терпели, терпели люди, а первым не вынес Ботан. Он же худющий, гнус кожицу до костей прокусывает. Выхватил оглобля головешку горящую -- и побег. А вместе с ним и все внутреннее войско с головешками поскакало, включая и нижнюю часть кавалерии. Это как массовый психоз. Смешались люди, кони... впереди же с головешкой Ботан скочет, а рядышком тоже взбесившийся от гнуса Распердяй.
Со многими войсками воевали басурмане, а с голыми людьми, да еще с головешками и бешеными лошадьми, еще нет. Вот тут Трахтамыш и рассудил: уж коли аборигены этой земли голышом в атаку ходят, лучше в эту землю не суваться. И приказал орде своей отступить.
Снова Ботан возвращается триумфатором, гарцует на белом коне, а вокруг все цветы да почести. Не хотел правитель освобожденной земли, а пришлось Ботана удовлетворять. В смысле, все егойные запросы. Свадьбы была скромная, но все перепились. Больно было смотреть людям на жениха-оглоблю да невесту-увальнюху. Жутко было думать, что по смерти нынешнего правителя править будут эти. Но так и случилось. Правитель захирел да внезапно помер. Такое бывает, особенно в высших эшелонах. Ходили слухи про отравление, якобы учинила его любящая дочка, но это все злые наговоры. Просто папаня впал в депрессию и запросто стух.
Помните, я намекнул на бригаду рыбаков? Так вот: будучи в уважительном статусе, Ботан заимел много апологетов, которые сначала собрались в общество почитания былинок и муравьев, а потом рассредоточились в агрессивные банды, терроризирующие местное население на предмет почитания законов природы. За неверие в мирмекологию могли и на дыбу. Появились и зачатки религии, названной вовсе не ботанизмом, а дусекратией -- ведь Дуся Великая знаменовала муравьиную матку -- ту самую, вкруг которой вся жизнь в человейни... то бишь, в муравейнике кипит. В конце концов Ботан потерял доминирующую роль, ибо для всякой порядочной матроны большее число партнеров -- благо. Наш оглобля был выброшен на свалку истории и забыт. Но и это еще не все: появились и другие матки, претендующие на роль Дуси Великой. И начался новый период той земли: Война Маток.
Вот, собственно, и вся взаправда. Как один умник сказал, теперь сказки уже не те.
ЧЕТКОВИДЯЩИЙ
Стоит во граде Москве, в районе Черемушки башня голубая высокая. Одни в народе зовут ее хреном земли Русской, другие -- зубом дурости, а кой-кто и плевком диавола. Если вы заметили, люди у нас к сарказму склонны. Башня сия суть есть главное правление Газпрома, большой артели, сосущей из Матушки-Земли дух еёйный и качающий по жилам во всякие страны заморские.
Сидит в той башне ушлый немчишка по фамилии Милляр. Скушно ему стало, и нанял правитель Газпрома себе пиарщиков, которые создали Милляру имидж гуру и предсказателя. Уж не знаю, зачем Милляру пифийство это надобно, немецкую душу запросто так не проймешь.
Ходят в Башню люди разные, хотят аудиенции Милляровой, чтоб, значит, тот будущее сказал, прошлое растолковал и настоящее раскусил. Вошел в роль немчишка, врет -- и не краснеет. А дураки верят -- хотя... от тренировки долгой время от времени на Милляра стало находить: видно, долгое упражнение талант все же вынуждает. А я думаю так: связался Милляр с нечистой силой, заиграл с тьмой -- та прозрением и одарила. С другой стороны, что талантом не берется, постигается сракою.
Одному вельможе, по фамильи Буханкин, кажную ночь чудиться стало, что из-под фундамента его особняка на Рублевке какой-то свет мрачный исходит, а в довесок еще кто-то стонет: "Возьми меня, возьми..." Изначала обращался Буханкин к психологу, потом -- к психиатру, после -- к психоаналитик, следом -- к экстрасенсу. Все профи денежные средства вымагивают, советы дают умные, а свет мрачный все исходит и исходит, да ночные навязчивые просьбы не утихают.
И решился Буханкин поехать в Башню, к влиятельному провидцу Милляру. Где-то на середине дороги выскакивает на дорогу мячик, а за ним следом -- пацанчик шустренький. Едва вельможа притормозить успел, хочет заругать дитё шаловливое -- мальчик же голосом утробным заявляет:
- Знаю, знаю, куда спешишь-торопишься. Будет тебе рандеву с лже-прорицателем в плевке диавола. Езжай, что ж. Только помни: станет у тебя немчишка половину просить, а ты и на десятину не соглашайся. После сойдетесь на восьмой части...
Вот, леший, подумал Буханкин, не нашедши что ответить представителю плебса. Будет тут еще из себя оракула строить. А мальчонка еще голосит:
- Ты токмо не признавайся, что я тебя торговаться-то надоумил!
- Ах ты, гой еси ..... ...... .....! - Выругался Буханкин нецензурно. И погнал себе дальше. И лишь услыхал во след:
- Учти, я все вижу четко!
Добрался до Черемушек. Прошел караулы многие, оружие сдал -- немчишка ценит безопасность. Пока в лифте зеркальном на вершину Башни подымается, все представляет себе мальчонку с умными глазенками. Первое же, что сказал Милляр клиенту было вот, что:
- А половину ты мне отдашь...
Как обухом по башке Буханкина! Вот ведь постреленыш -- наперед знал! Сторговались на восьмой доле. Милляр послал с Буханкиным на Рублевку отряд своих газпромовских рубак, и те принялись подкапываться под фундамент. Сам же немчишка тайком следом отправился, чует морда германская наживу.
Пришлось крушить стены бункера железобетонного, что оказалось непросто. Дыру проломили, влезли -- видят богатства несметные, сплошь золото да бриллианты. Откель напасть такая распрелестная? А дело в том, что до того как Буханкин на вершину власти взлетел, жил в особняке один партийный бонза, казначей руководящей и направляющей шайки. И богатство запрятанное есть легендарное Золото Коммунистической Партии.
Тут Милляр проявляется, Буханкина вопрошает:
- Кто ж тебя торговаться-то надоумил, человек государев?
Буханкин припомнил: пацанчик-то просил не палить. Но главарь Газпромов настаивает:
- Да скажи, чё... я тебе за то свою восьмую долю уступлю.
Нет на свете Божием такого преступления, ради которого не пошел бы вельможа ради прибыли. Выдал Буханкин место. Милляр же меж тем мыслит: "Погоди мне, Буханкин, придет время -- отыму у тебя все, тебя ж -- в кандалы да в Сибирь". Совсем уж у немчины, в Башне сидячи, в мозгУ свело: забыл он, что Сибирь -- тоже как бы русская земля.
Послал Милляр своих рубак мальчишку отыскать. Ох, Милляр, Милляр... ну, за каким лядом ты в ихний колхоз приехал? Зачем нарушил их покой? Короче, отыскали: живет мальчик в избушке в землю почти вросшей, с матерью и тремя братьями. Является главарь Газпромов в семью с дарами, каких в той деревне не видывали -- и давай умасливать:
- Отдай ты своего сыночка мне на воспитание, у тебя же еще есть. Я его и в школу газпромовскую пристрою, и стипензию положу, да и тебе пеньзия будет...
Да и правда, думает мать: хватит уж в нищете жить: отдам. Откажешься -- еще убьет нас всех, с этих бестий станется... И выбрала из двух зол меньшее. В то время вбегает в избу петух (и как охрана-то пропустила, ведь все перед визитом зачистили!) и орет криком хриплым:
- Ке-ке-ке-ке-е-е! Тох-тиби-дох шоптысдох!
- Чего это он? - Испугался Милляр.
- А то, отвечает мальчик, что будущее ваше птица хохлатая сказала. Четко вижу: всех богатств своих вы лишитесь, Газпромом же... я рулить буду.
"Говори, говори, - разумеет Милляр, - мне б только выцепить тебя, поганец эдакий -- уж я тебе устрою... газпромовскую школу!"
Вернумшись в Башню с добычею, немчишка велит парнишке отдохнуть пока, а сам наизлюбленнейшего своего охранника вызывает и приказывает сделать так, чтоб мальчик исчез раз и навсегда. Если на наш русский язык сие иносказанье перевести, велит злодей пацана погубить -- и в лесу дремучем зарыть. А потом матери свою правду скажет: убежал, мол, твой шпаненыш, неведомо где гуляет. У нас в царстве-государстве тыщи постреленышей в год пропадает -- и ничего... живем, во всякую правду веря.
Повез охранник мальчика куда приказано, хотя сказал, что в школу газпромовскую пристраивать. Там, в лесу дремучем, уж яма вырыта; охранник из деревни родом, с молоком матери привычку впитал заготавливать впрок. Приказал охранник мальчику встать на колени и молитву сказать любую которую знает. Парень и говорит:
- О, Господи праведный, он грех опять на душу берет, а не знает, что жена егойная радость в себе несет!
- Ты чё гонишь, сопляк? - Отрезает охранник.
- А ты домой позвони. Я четко вижу...
Звонит охранник жене -- и та сообщает: беременна. Двенадцать лет они тыкались и так и эдак, лечились, к шаманам ходили, но зачатия не получалось...
Не стал охранник мальчика убивать. И даже до времени на своей квартире его упрятал, Милляру же туманно доложил: пропал пацан, как и полунамекнуто было. Ну вот, подумал немечишка, из своей башни газпромовской засможенную Москву озирая: одним конкурентом на этом свете меньше.
А кстати, вельможа Буханкин вскоре в опалу впал, бизнес его отжали вместе с Золотом Партии Коммунистической. Послали вельможу в Сибирь, космодром Восточный строить. Гадалкой не надо быть, чтоб понять, кто ручищу-то приложил. Ну, там он не пропал, все же на Русской земле мы, а не на собачьем хр... а вот как раз о собаках речь зараз и пойдет.
В то время сидит на Кремлевском холме, в палатах каменных царь, иначе говоря, Президент Всея Руси. Тому тож скушно, а его пиарщики сотворили хозяину имидж похуже того: Отца Всех Народов и Национального Лидера. Ну, любят у нас, наверное, правители, когда их демонизируют, народу же с добрым царем и злыми боярами как-то спокойнее, что ли. Много лет уж Президент на троне, народ истомился ждать перемен, попривык к тирании и рассуждает: "Уж лучше так, небось другой придет -- опять передел собственности начнется и всякая Чечня..." И за глаза прозвали правителя Царем Кощеем.
Но неспокойно в последние дни Президенту. Кажную ночь к нему приходит один и тот же сон: Георгиевский зал, посередь него три миски с черной икрой стоят, и приходят три пса холеных. Поклюют, скуксятся, и ворчат дружно: "Вот щас бы кашки манной, а то за Державу обидно!"
Вызвал президент Милляра -- немчишка сам виноватый, что себе такую славу устроил -- сон рассказал и приказал к утру все как есть доложить и растолковать, даже если здесь Фрейд или Достоевский замешаны. Ежели не раскроет немчишка загадку сна -- в сортире замочат как последнюю гадину.
Перепугался Милляр, и от стресса зачатки дара егойные запропастились. Сонники, учебники да книги святые перелопатил, но никак не может постичь причины святого сна президентского. А между тем уже и утро близится. Вот, думает, сюда бы постреленыша! Вызывает любимого охранника, корит:
- Вот почему ты все так сделал, деревенщина неотесанная! Был бы жив пацанчик, щас он бы он меня и выручил.
Ну, и сознался громила в своем проступке. Обругал главарь газпромов охранника (хотя в душе ноги готов был ему расцеловать), велит мальчика тотчас в Башню доставить. Привезли пацана. Милляр, оставшись наедине со своею надеждой, поведал ему гостайну: президентский навязчивый кошмар.
- О'кей, - произнес ребенок с оттенком горькой иронии, - один раз ты меня уж убил, а теперь я, получается, на твои грабли опять наступить должон. Я што -- на идиёта похож?
Божится немчишка, в грудь впалую себя бьет. Но не верит пацан, настаивает, чтоб в Кремль хозяин Башни езжал вместе с ним. Что делать -- срок назначенный подходит, уже и пытать ребенка некогда. И вот в воронке черном летят Милляр с пацаном в самое сердце Святой Руси.
Охрана кремлевская мальчика впускать отказывается -- это же режимный объект, не для черни. И ребенок подыгрывает:
- Иди уж, провидец фигов, без меня, а я здесь как-нибудь перетерплю. Пришлось прибегать немчишке к обычной нашей методе, мзде щедрой. Пропустили мальчика привратники, правда, перед тем в сканере просветили.
Итак, в тронном зале подводят к Президенту главаря газпромовского и безвестного ребенка из нищей семьи. Кощей вначале понять не может, зачем тут мальчик. Ребенок сходу, по-наполеоновски берет инициативу в свои руки: