То есть, культура невозможна без неких искусственных условий, благодаря которым сорт яблони оставался бы популярен. В этом -- суть искусства, причем -- всякого. Ревнители культуры стараются хранить традиции, гении же -- революционеры. Те из творцов, кто выше более чем на две головы (здесь я подразумеваю духовное измерение), превращаются в изгоев. Для успеха в настоящем надо быть приблизительно на полторы головы выше -- тогда тебя не будут жестоко подрезать. Но это еще не гарантия.
Теперь еще выдумали генную инженерию -- это когда в ген яблони можно вживить какую-нибудь полезность с непредсказуемыми последствиями. Получается, вся агрокультура не то, чтобы нафиг, а просто меняется сам принцип существования. Наступила иная реальность: в культурный феномен (теперь уже не в сорт яблонь, а в любой, например, сказку) дозволяется впендюрить любую хрень. В спорах с Платоном я настаивал на этом, он же считал, что дозволено -- потому что ни одна скотина не вправе запретить экспериментировать с формой и содержанием. С одной стороны, это нарушение принципа искусственного отбора. Если взглянуть на вопрос с иного ракурса, мы получили новое измерение. В искусстве сей принцип получил название "постмодернизм", а ежели по сути -- все дозволено потому что боги мертвы.
Есть и глобальная культура человечества, Вернадский именовал ее ноосферой, областью разума. Кто возделыватель? Полагаю, одновременно никто и все -- а гипотезу Бога отрицаю, точнее Бог в моем понимании -- это наше коллективное бессознательное. Такова моя личная позиция, никому не намерен навязывать. Вот это вечное вольтеровское "так пойдемте же возделывать наш сад!" может произнести каждый из нас ? или промолчать, когда в очередной раз человечество, влекомое подленьким харизматиком, увлеклось какой-нибудь химерой и садоводство забросило. Такие периоды в нашей истории случались не раз. Но бывало, что сады превращали в калокагатичные лагеря особого режима, с повешением еретиков. Тоталитарные режимы взращивают нетривиальные личности -- сие касается в том числе и фанатиков свободы.
Так вот... культуру культивируют личности среднего роста -- я имею в виду, в творческом измерении. Да, они гнобят тех, кто значительно выше. Но они еще и гасят карликов (духовных), склоняющих нас к одичанию. А в общем и целом наш мир и стоит-то на том, что одни тянут вверх, иные -- наоборот, а подавляющая масса, стебаясь туда-сюда, хранит баланс. Это я сейчас пропел оду серости -- в том числе и воинствующей...
Когда ты аномалия физическая -- сие всем видать. А нематериальная сторона -- аспект субъективный. Кто сказал, что "Мастер и Маргарита" -- творение гения? И ныне есть множество людей, искренне полагающих, что данный роман -- заумная сказочная бурда. И эти, простите, недоумки, совершают подвиги на полях сражений во имя Отечества, задерживают бандитов, летают в Космос, воюют за урожай ради нашего прокорма. Вместе с тем поклонники Булгакова косят от армии, не защищают обиженных, кидают в помойку хлеб.
Здесь совершенно разные плоскости бытия. Если мой Платон и является выдающимся человеком -- только для узкого круга лиц, возможно, только лишь меня. Но для Вселенной неважно, один человек знает тебя как Автора или миллион: в глобальном масштабе эти величины все равно ничтожны. Должно пройти немало времени, прежде чем свершится справедливость, и Платоново имя либо взрастет в наших очах, либо так и останется пустотой...
...Вот йокарный ты философский бабай! -- Эдик выругался вслух. В этот момент позвонила Наталья:
- Эдька, ты ведь что-то нашел?
- А ты? - Парировал Эдик нервический выпад двоюродной сестры.
- Так говори же...
- Что говорить?
- Колись -- наверное, Вовин дневник. Или...
- Он вел дневник?
- Откуда мне... да путай меня своими вопросами. Ты что-то нашел.
- Да.
- Я знала... - Тяжкий вздох в трубку. Эдик держал паузу. - Ну, не издевайся. Итак...
- Короче, там была... порнушка. Я ее выкинул. Всё.
- Все?! А дневник...
- А дневника не было. Пасиб, Натусь, за возможность, мне там больше ничего не нужно...
Нажав отбой, Эдик некоторое время зависал в паузе. После, попив чайку (ну, не пузырь же шампанского откупоривать) вернулся к чтиву.
...Платон Потапов физического росту ниже среднего на голову, отчего, видимо, и злее устоявшейся в нашем обществе гадостнодобродетельной нормы. Родился и вырос он на пустынных холмах Средней Азии, и первая часть его взрослой жизни была аграрной. То был своеобразный советский рай, в котором все люди говорили на едином языке и строили нечто понятное для каждого богочеловека.
Люди пришли -- и на пустынных холмах выстроили преуспевающий совхоз. В "котле наций" культурный тон задавали сосланные поволжские немцы, которые подняли планку видимого порядка настолько, что все дворы утопали в цветах и никто не смел не то что сорить, а даже окурки наземь кидать, ибо это считалось верхом бескультурья и общественно порицалось. Так же в совхозе не воровали и не хапужничали, короче, жили праведно, да еще и возводили палаты каменны.
Платон -- сын русского скотника с Брянщины и мордовской доярки-пензячки. Крестьянская, короче, жилка. В поселке уважался всякий труд, никто черной костью не считался; больше платили не административно-хозяйственным служащим, а работягам. Платон, окончив в райцентре ПТУ, стал механизатором. Взрыхлял и боронил холмы он четыре посевных и три уборочных страды. Так бы и хлеборобничал, но однажды пришла на холмы некая сила, которая породила рознь между представителями племен, вспомнивших о национальной идентичности и подзабыв русскую речь.
К тому времени Платон уже женился. Его первая жена -- казашка; впрочем, сказочникам верить надо приблизительно как ежам. Во все времена обновление кровей идет на пользу обществу, сие был известно даже вавилонянам (тем самым, которые согласно сказкам хотели покорить небо при посредстве архитектуры). Дочь Платонова родилась как раз в эпоху, когда казахи заявили права на свою исключительность и принялись устанавливать новые порядки.
Платон уже тогда имел весьма странное для того (позитивного) общества увлечение: собирал фольклор народов. Он слушал сказки разных племен и никак не мог понять: почему, согласно всем без исключения традициям, когда герой сказки заходит в тупик, он обязательно прибегает к помощи волшебной силы? Ведь программа Коммунистической Партии говорит об ином: чудо -- все, что мы творим своими руками. Разве не является совершенным чудом сама Жизнь? А Разум -- не величайшее ли из чудес? Да и само преображение пустынных холмов -- тоже волшебство. Кстати, свою казашку Платон нашел в библиотеке: она тоже одно время любила книжки читать. А дочку они назвали Весняной -- потому что родилась весной. Боюсь, повзрослев, Весняна Платоновна не поблагодарила родителей за свои имя и отчество. Характер у Платона на самом деле взрывчатый. Однажды он окончательно разругался с родней жены, подрался с ее братом, а супружница на требование покинуть вместе с законным мужем помещение ответила категорическим предательством.
Нет... все не так, не так... мой рассказ более напоминает речь адвоката дьявола, ведь я все время пытаюсь отмазать, обелить Платона. Да, возможно нам всем предстоит Высший Суд (не путать с Верховным). Но там не будет прокуроров или защитников, ибо все наши ходы и без того записаны. Что ж... приступаю к очернению. Отправился Платон Потапов в неведомую Россию, в которой никогда ранее не бывал. В строительном управлении под Москвой, в городе Воскресенск требовались бульдозеристы. Работящий, непьющий, между прочим, парень у нас -- золотник. На такого нашлась и подруга, тоже понаехавшая из далекого далека и трудившаяся маляром. Имя простое: Антонина, Тоня. Ее я видел, знал, а посему могу говорить с уверенностью: простая русская баба, о какой (в качестве супруги) мечтают даже олигархи. Когда расписались, выдали чете квартирку на первом этаже двухэтажного раритета, построенного еще пленными немцами. Как и положено, пошли детишки: девочка и мальчик, Маня и Ваня. Их я тоже знал, милые воспитанные малыши. То была эпоха конца советской власти; вместо комиссаров идеологию подхватили попы (ударение на последнем слоге), гопники и комсомольцы-предприниматели, а воздухе завитал ангелоподобный демон наживы.
На фоне обезумения общества в моем герое включился, я полагаю, психологический механизм противоречия. Платон взял ? и поступил в институт, причем, не куда-нибудь, а на филфак. Пусть на вечернее отделение -- но все же. Рабочую молодежь все еще примечали, работал социальный лифт, да к тому же, будучи начитанным, с хорошим аттестатом (забыл сказать, что в школе и ПТУ он учился неплохо) Платон хоть и с натяжкой, но вступительные экзамены сдал. Именно на институтской скамье мы с Платоном и познакомились. Не знаю, почему промеж нами возникла взаимная приязнь. Для всех это было удивительно: человек со стройки каждый будний день едет в Москву, грызет научный гранит, а домой возвращается уже за полночь. Это же на уровне подвига, причем, Платона в среде студентов-вечерников уважали -- даже за то, что он работяга-бульдозерист.
И так прошли шесть лет. Как говорится, далее наши пути разбежались. Через пару лет Платон позвонил: Даша умерла. От туберкулеза. Дело в том, квартира была столь сырой, что не всякий организм вынесет. Муженек-то в перманентном драйве, а она всем этим дышит. Детей забрали бабушка с дедушкой -- в Липецкую область. Платон жилье продал, а на капитал затеял свой бизнес, который прогорел. Теперь Платон -- риелтор.
Я напрягся. Во-первых, по меньшей мере странная история. Хотя, ежели рассудить, куда возьмут бульдозериста с высшим гуманитарным образованием -- в редакторы, учителя, спичрайтеры? И во-вторых: времена были темные, риелторы у нас сопрягались только с "черным", посему я банально испугался, что бывший однокурсник выполняет задание криминальной структуры, позарившейся на мое жилье. Так что встречи я избежал, отделался стандартным "да, да, ах, конечно..." Я ж тоже опыта жизни поднабрался. Что-то я теперь принялся оправдывать себя.
Через год новый звонок: женился, родился ребенок. Три года -- уже основательный срок, чтоб человека вычеркнуть из круга. Ну, женился, с кем не бывает: некоторые женятся, а некоторые так. Ни слова о роде занятий и карьерных причудах. Так -- бла-бла-бла о том-сем. Тем не менее, намек на встречу я снова замылил. Вы наверняка заметили, что инициатива исходила исключительно от Платона. Это потому что я чуточку аутист и социопат, он же -- очевидный эктраверт.
Опять пауза, теперь уже года на четыре. Снова звонок от Платона: разбежался, остались двое детей, но из риелторов ушел, теперь бульдозерист-механизатор трудится в крупной фирме по вопросу "купи-продай" в роли офисного планктона. Живет с хорошей женщиной, матерью-одиночкой, и все у них хорошо. Якобы -- а что там на самом деле -- хрен его знает. Я, например, никому не звоню и не доказываю, что у меня де все о'кей. У меня уже никакой эмпатии к бывшему приятелю, собственных болячек хватает. Я помню его холеричный темперамент, а так же импульсивный склад, посему снова нахожу способ отвертеться.
Уже ясно, что у человека земля из-под ног давно уплыла. Я ж не знаю, что с Платоном за все эти годы случилось на самом деле, а тот образ, который он пытается сотворить в моих глазах, может либо соответствовать оригиналу, либо -- противоречить.
Еще через два года -- звонок в дверь. В глазок вижу знакомую рельефную рожу Платона Потапова. Я затаился, не открываю, ибо и предположить не могу, чего теперь от этого деятеля ждать. Как бы это сказать... в народе по этому поводу говорят: открестился. Некоторое время наблюдаю поведение человека за дверью. Понимаю: мелко и подло, но ничего не могу с собою поделать, а кто считает меня дерьмом -- пусть первым бросит камень.
Различаю черты изможденности, затравленность в глазах. Терплю еще несколько "динь-динь", упоротый... гад. Наконец молча уходит. Теперь уже в окно вижу, как он некоторое время удрученно стоит на тротуаре, будто на что-то решается. Дернулся, наконец, рванул полугалопом в сторону метро. Я облегченно вздыхаю.
Только утром, выйдя из квартиры натыкаюсь на конверт -- толстый, крафтовый. Сначала потыкал шваброй -- вдруг бомба или дерьмо? Потом, следуя всем мерам предосторожности, раскрыл. Там и обнаружились тексты, которые позже вдохновили меня на сочинение этой повести.
Дня через два звонит абсолютно бухой: "Помнишь наше прошлое, мы ведь остались теми же, можем все вернуть, встретиться, нам есть, о чем поговорить..." -- о конверте же ни слова. "М-м-м, э-э-э, а-а-а..." -- междометничаю я неопределенно, сам же размышляю: "Да никогда, ни при каких условиях! Кабельщик, блин..."
- Слушай, - спрашиваю, - а что сейчас с Маней и Ваней?
Мне действительно интересно, я ж их помню ангелочками.
- А-а-а... Дочка ? многодетная мама, у нее трое детей. Без мужа. А сын сидит. За убийство.
И оттенок в голосе пьяного очужденного человека какой-то, что ли, горделивый. Мог бы не уточнять, за что посадили сына и есть ли муж у дочери. Что ж, все понятно. Досвидос, провались и не кашляй.
С той поры Платон Потапов себя не явит. Надеюсь, это уж навсегда. Но наше совместное духовное существование продолжается в литературном измерении. Мы до сих пор спорим, как и прежде. И может быть даже хорошо, что физические миры уже не пересекаются. Хотя Платон и хотел. Ознакамливаясь со сказками Платона, сначала чертыхался, даже имел желание выкинуть. Позже окстился.
Полагаю, либо Платон Потапов в духовном плане был на три головы ниже среднеунылого, либо наоборот. Раньше я его текстов не видел, он вообще не говорил, что страдает сочинительством. Поскольку пишущими на нашем курсе были почти все, это литературное молчание воспринималось непостижимой тайной. Сейчас из наших не пишет почти никто -- я подразумеваю, для себя, а не ради денег.
Я вот, что полагаю. Что бы ты ни делал -- Господь все одно расположит все согласно своим понятиям. О, Господи, о чем это я... получается, я сейчас расписываюсь в своей приверженности буддистской философии у-вэй (ничего не надо делать, все само собою сложится). А это не так. Вот, придумал: делай что угодно твоей душе -- все одно придешь к одному. Снова не то: тупой фатализм. А, может, так: просто всегда поступай по отношению к другим так, как ты хотел бы, чтобы... тьфу -- опять пошлость.
Путаюсь, запинаюсь, а значит темой не владею. Мы ж и впрямь по молодости лет обсуждали с Платоном разные вопросы. Могу с точностью сказать: они и сейчас остаются для меня актуальными...
...Какое-то, рассудил Эдик, латентное гомосексуальное влечение, помноженное на комплексы. Автор, к слову, не сообщает о своем семейном положении, а неудачные браки бульдозериста -- только подтверждение гипотезы. Этот стенает о Платоне (и непонятно, дороже ли истина), Вова припоминает какого-то Артура... Ладно. день был занятным, посмотрим, какова грядет ночь.
Таковая выдалась бессонной -- следствие нервного перевозбуждения и перенасыщенности информацией. Поворочавшись часа с три, Эдик вернулся к чтению в надежде убаюкаться.
ПРИСКАЗКА. ЛОЖЬ С НАМЕКОМ
Сочинено мною, а не Платоном. Давным-давно мы немало спорили о природе сказок. За десятилетия плевела сдуло, здесь же собрано то, что я считаю зерном (хотя и допускаю вероятность того, что тоже все перепутал субстанции).
С развитием (разбуханием) цивилизации сказка в жизни общества играет всю большую роль. М-м-мда... чё-та начал как в казенном военно-полевом учебнике. Хотя, суть передана верно: нам сказка все интереснее, а реальность с ее перманентными войнами -- теперь уже гибридными -- сильно поддостала. Хочется уж жить как в сказке и плевать на всю эту правду-матку сами знаете, с чего.
Передовая ветвь развития сказочной культуры -- кинематограф. Тот же Голливуд построен на экранизации сказок, построении особой реальности, в которой все понятно и четко. Даже в антиутопиях и фильмах-катастрофах в финальных кадрах всему приходит полный и окончательный пи... на знаю, о чем подумали -- я имею в виду пиндосский хэппиэнд. Мы, смотря Кемероновского "Титаника", полагаем, что все так и было, хотя снята обычная бесчудесная сказка. Следующее Кемероновское творение, "Аватар", уже сказка чудесная.