Повидавший много радости и печали на своем веку мудрый клен, укрыл под сенью листвы два любящих сердца, на время оградив их от волнений и невзгод внешнего мира.
Глава 9. Поездка
Дни сменяли друг друга так, будто некто незримый и могущественный переворачивал страницы книги под названием "жизнь" одну за другой. Если для жителей Солэса такие дни не имели никакого содержания, подобно чистым листам без единой буквы на нем, то для двух друзей, двух любящих друзей, каждый день был чем-то новым, радостным и обнадеживающим.
Но рано или поздно, череда сменяющих друг друга дней останавливалась для того или иного живого существа. Таков был закон природы. Конечная остановка для всего существующего.
Как никогда наполненная жизнью Эврика готовилась ко сну. Скорее направляла все усилия, для того, чтобы отправиться в мир грез. Эрик не выходил из ее головы. Храбрый рыцарь. Стойкий. И еще хитрый! Нет! Не то слово... умный! Да умный... и привлекательный. Одним словом - мой Эрик.
"Нет... так я точно не усну", - вздохнула девочка, уставившись на заделанный брезентом потолок чердака.
Вдруг, дисплей подаренного Эриком коммуникатора, засиял голубым светом.
Руководствуясь принципом "нужно быть осторожным", друзья редко использовали передачу сообщений посредством электронных устройств. Только в случае крайней необходимости.
На экране высветилось всего несколько слов.
"Маме становится хуже".
Для принятия решения девочке не потребовалось много времени.
"Скоро буду. Жди" - тут же последовал ответ.
* * *
Под раздающиеся в квартире звуки надрывного кашля, мальчик метался из кухни в комнату, принося больной матери то воды, то таблеток. С тем же успехом он мог бы присесть на стул рядом с ней и не тратить силы понапрасну.
"Это временно... пройдет... не волнуйся", - в перерывах между приступами кашля, доносился слабый голос матери.
Эрик знал, что не пройдет. Не хотел знать, но знал. В бездушном городе мальчик ни разу не сталкивался с такой ситуацией, когда у кого-то нужно было что-то просить. Нет, речь шла не о многочисленных структурных подразделениях системы, фондах поддержки, медицинских кабинетах и прочих учреждениях. От них вряд ли можно было добиться помощи, если ты конечно не робот или какое-нибудь электронное устройство, коим требуется срочная починка.
Эрик уже давно хотел попросить о помощи небо или космос, включающий в себя мириады планет и звезд. Для мальчика недосягаемая "высь" представляла собой нечто единое и всеобъемлющее, чему, он до сих пор не смог еще найти названия.
В глубине души мальчик верил, что все сокрытое за стелящимся над городом полотном, может говорить. И каждая звездочка, каждая планета говорят на едином языке, а их отзвуки сливаются в унисон и проносятся по вселенной. Только вот Эрик никак не мог разобрать, о чем идет речь.
И вот, в надежде быть услышанным, мальчик попросил "вышину" дать ответ на извечно возникающий у него вопрос "почему".
К сожалению ответа не последовало.
"Возможно, поступает слишком много запросов, а ведь их еще надо обработать и перевести на язык вселенной...", - думалось Эрику, - "Месу быстро обработала бы такой запрос...".
Резкий стук в дверь вывел Эрика из мрачной задумчивости и мальчик пулей метнулся к выходу.
Перед удивленным взором мальчика предстали полные готовности к действию Эврика и бабушка.
- Моя бабушка - миссис Ригид. А это Эрик, - произнесла девочка.
- Мы уже знакомы, только не были представлены друг другу,- промолвила она, и решительно преодолев порог квартиры, без труда отыскала комнату с больной.
- Не важно выглядите миссис Хьюми. Вам надо срочно покинуть это место, - произнесла миссис Ригид, сделав пренебрежительный акцент на слове "место".
Видимо, склонность "метать молнии" была в крови у семейства Ригид. Но бабушка явно лидировала в данном направлении, а ее решимость и прямота не имели четких границ.
- Это миссис Ригид, бабушка Эврики, - представил гостью подоспевший Эрик.
Сначала мать мальчика подумала, что у нее начались галлюцинации, но через время, удостоверившись, что картинка четка, не размыта и похожа на реальность, набралась сил для ответа.
- Я очень признательна Вам, миссис Ригид, за проявленное беспокойство, но все же не могу принять Ваше предложение в силу некоторых обстоятельств..., - волна утробного кашля прервала повествование миссис Хьюми.
Лик мальчика казался бледнее, нежели истощенное лицо матери.
Миссис Ригид посмотрела на тетю Лизу с жалостью, и вынесла вердикт, согласно помыслам собравшихся, - Ваша болезнь смертельно опасна, миссис Хьюми. Это чахотка. Так называемая чахотка Солэса, - сделала она пренебрежительный акцент на последнем слове, - я не сильна в медицине, но мой муж как раз умер от такой болезни. Так что поверьте мне на слово, я очень хорошо знаю ее симптомы и последствия. Так вот, при данных обстоятельствах несколько не разумно с Вашей стороны, если Вы конечно не склонны к суициду, оставаться в этой...,- пыталась подобрать более подходящее слово миссис Ригид, - в этом притягательном месте. Посему, Вам будет необходимо проехать с нами в пригород. Тамошний воздух окажет на Вас благотворное влияние, - отрапортовала она.
Мисс Хьюми набрала воздух в поврежденные легкие для выражения своего несогласия, однако в тот же миг была прервана миссис Ригид.
- Все ваши пожелания Вы сможете высказать в пути.
- Вы сказали проехать? - наконец подал голос Эрик.
- Именно так я и сказала.
- Но на чем?
- Увидишь, - подмигнула ему Эврика.
Деревянная повозка, запряженная парой лошадей, стояла прямо перед подъездом высотки. Даже на охваченной ночью пустующей улице подобный вид транспорта смотрелся странно и не к месту, учитывая великое множество информационных дисплеев, и всевозможных электронных устройств, коими был переполнен Солэс.
Для мальчика эти существа вместе с ветхой повозкой, казалось, сошли со страниц сказок. Увидеть их пригороде еще куда не шло... но здесь, в Солэсе!
- Одолжили у соседей, - ответила Эврика на немой вопрос друга.
Погрузив обессилевшую тетю Лизу в повозку, компания заняла свои места. Мальчик расположился рядом с мамой. А семейство Ригид уселось спереди. Безусловно, вожжами управляла бабушка.
Не сказать, что повозка ехала быстро, ведь ценный груз необходимо было везти с осторожностью, но все-таки миссис Ригид своими действенными восклицаниями то и дело подбрасывала поленьев в топку, - "А ну-ка не спать! Ф-р-р-у! Пш-ли! Будете ползти - останетесь тут на веки вечные!".
Особенно лошадей подстегивала последняя фраза, после которой животные заметно прибавляли ходу.
Огни искусственного освещения города проносились перед глазами мальчика, слепя его, словно в попытке загипнотизировать ускользающую жертву. Мысли Эрика, возбужденного ночной гонкой, хаотично парили в его голове, не оставляя места ни для чего. Он изредка бросал осторожные взгляды на задремавшую маму, а затем вновь окидывал взглядом выстроившиеся вокруг здания небоскребов. Мальчику казалось, что люди, живущие в высотках, не видят снов. На время отдыха они просто отключаются подобно компьютеру, чтобы на следующий день вновь выполнять повторяющийся алгоритм действий.
"Интересно, чтобы сказали бы все эти люди, если бы узнали, что Эрик сейчас несется прочь из города в повозке, запряженной лошадьми?!".
Мальчик до последнего был уверен, что их путь не будет столь гладок, и их вероломный поступок не уйдет от внимания общества. Не зря ведь в городе было развешено столько камер!
Вот уже показался мост, соединяющий два измерения. Как оказалось, Эрик был прав. У въезда на мост дежурил робот.
На круглом дисплее, прикрепленном к массивному стальному корпусу, виднелись два электронных глаза, фиксирующих происходящие, а чуть ниже динамик, для воспроизведения звука. Два широких стальных стрежня, отдаленно напоминающих человеческие ноги, имели маленькие шасси для передвижения.
Перегородив дорогу лошадям, робот патрульный произнес неживым электронным голосом.
- Цель Вашего следования.
- Едем домой в пригород, - пренебрежительно бросила миссис Ригид.
- Все находящиеся в транспортном средстве лица проживают в пригороде?
- Да, - с нажимом промолвила бабушка.
- Ответ неверный. Эрик и Элизабет Хьюми проживают в Солэсе.
Повисла неловкая пауза, которая была нарушена восклицанием Эврики.
- А вот и верный, чертова железяка! - и выхватив у бабушки вожжи, девочка что есть силы подстегнула лошадей.
Первое, что сделали благородные животные, получив желанный приказ, так это расчистили себе дорогу. Удар копытами по дисплею послужил весомым аргументом в подтверждении слов Эврики.
- Нар-шенье пор-д-ка! - донеслось из поврежденного динамика опрокинутого наземь робота.
Эрик не верил глазам своим.
Повозка перелетала через мост.
- Его все равно надо было в ремонт, - как ни в чем не бывало произнесла девочка, под одобрительный хохот миссис Ригид, - ты ведь теперь живешь у нас, а значит ошибочка вышла. Да и до школы рукой подать.
Эрик не мог не согласиться с подобным выводом.
Глава 10. Прощай мама
Ночь выдалась тяжелой для всех, кто нашел приют под крышей "скворечника", принадлежащего семейству Ригид. Но в особенности нелегкой она выдалась для миссис Хьюми, которая смогла забыться сном лишь под утро.
Первые лучи пробуждающегося солнца проникли через окно первого этажа дома Ригид и, скользнув по столу, перешли на стены, вычерчивая незамысловатые узоры.
Расположившаяся за столом компания имела крайне утомленный вид, если не сказать больше. Перетягивание каната, именуемого - "жизнь миссис Хьюми", завершилось со счетом 1:0 в пользу троицы. Однако сколько еще предстояло раундов с могучим противником, сказать было трудно.
- Несомненно, воздух Солэса не идет ни в какое сравнение с нашим, - не забыв сделать акцент на наименовании города, устало произнесла миссис Ригид, - однако болезнь очень сильно укоренилась в груди твоей мамы, Эрик...
- Она умрет? - напрямик спросил он.
- Не исключено.
Эврика придвинулась к другу и взяла его руку в свою.
Мальчик не сводил полного надежды и решимости, взора, с миссис Ригид.
- Есть еще горный воздух, - промолвила она, - длительное пребывание на возвышенности может увеличить шанс, но...
- Мы не сможем туда попасть, - подвел черту Эрик.
- Путь не близок. Твоя мама слишком слаба, - крайне недовольная данными обстоятельствами, произнесла бабушка, не любящая неразрешимых ситуаций.
- А что если попробовать? - не теряя надежды, промолвила Эврика, - снарядим повозку всем необходимым и в путь!
- Рискованно..., - пробормотала себе под нос миссис Ригид, - рискованно...а в сущности...может и правда...что так рискованно - что эдак рискованно... Решено! Завтра утром выдвигаемся! - в конце концов, выдала бабушка, хлопнув по столу.
Лицо Эрика чуточку просветлело, а Эврика на радостях с силой сжала его руку.
* * *
Миссис Хьюми выбралась из забытья лишь под вечер. Что удивительно, она была полна сил и выглядела так, словно и не было никакой болезни! Неужели природа пригорода сумела так скоро исцелить ее? Или здесь было что-то другое.
Миссис Хьюми, казалось, помолодела лет на десять! А этот румянец на щеках! И никакого кашля.
Эрик не мог не радоваться, глядя на свою маму. Такой цветущей он не видел ее уже давно.
"Запрос обработан", - подумал мальчик, улыбнувшись.
Семейство Ригид отправилось делать необходимые приготовления к завтрашнему отъезду, оставив мальчика с мамой наедине.
- Горы это наверняка очень интересно и захватывающе, - произнесла миссис Хьюми, - конечно же, я хотела бы там побывать, Эрик, - ответила она на предложение сына о поездке.
- Обязательно побываешь! - заверил ее мальчик, - мы будем много путешествовать, после того, как ты поправишься.
- Я хотела бы много путешествовать, - промолвила она с оттенком грусти, не ушедшим от внимания Эрика.
- И будешь мама! Непременно будешь! - воскликнул он, желая рассеять печаль, - тебе надо отдохнуть, завтра предстоит трудный день!
- Я обязательно отдохну, - промолвила она, ласково проведя рукой по щеке сына, - ты очень похож на своего отца. Такой же целеустремленный и любящий. Конечно все это не для тебя, - мотнула она головой в сторону, подразумевая тем самым Солэс, и все что с ним связано.
Эрик не проронив ни слова, внимательно смотрел на мать, в надежде услышать историю о своем отце.
- Он работал на заводе по производству информационных таблоидов, - тихо произнесла миссис Хьюми, словно боясь, что кто-то может услышать ее, - в сущности, ему никогда не было интересно все это. Деньги, как средство для существования, вот единственное, что могло приковать его, да и всех нас к этому удушливому городу.
Давненько Эрик не слышал от мамы упреков в отношении Солэса.
- Он часто водил меня в пригород, - продолжала она, - мы любили бывать здесь. Как сейчас помню речную гладь, в которой отражались наши счастливые лица, - промолвила шепотом миссис Хьюми, а в уголках ее губ промелькнула еле заметная улыбка.
- Тогда еще не было всех этих запретов. Но постепенно, пространство вокруг нас начало сужаться. Твой отец часто говорил о переезде. Он не хотел жить так. Не хотел, чтобы мы жили здесь. Он часто возмущался, причем делал это открыто, не боясь.
- В то время как раз был принят закон о стирании, - глухо произнесла она.
В комнате стало заметно темнее.
- Они собрали какую-то комиссию. Решили... решили...его..., - сбивчиво проговорила миссис Хьюми, - словом они пришли к твоему отцу прямо на завод. Но они не успели. Он ушел.
В глазах мальчика промелькнула искорка надежда.
- Ушел навсегда, Эрик, - прозвучали в голове мальчика слова матери, отдающие острой болью в сердце.
Глаза миссис Хьюми затянула пелена слез, и она запела нежным голосом.
Спи мой малыш, скорей засыпай,
Рядом я буду с тобой.
Добрые сны, приятные сны,
Увидишь ты пред собой.
Волна смутных воспоминаний всколыхнулась в душе мальчика. Нет - он не помнил слов. Но этот мотив... его невозможно забыть! Мальчику казалось, что он слышит голос отца.
Речка и солнце пусть снятся тебе,
И свежескошенный луг.
Знай ты одно - я рядом с тобой,
И не впущу я беду.
На облаке мягком ты пролетишь,
Взглянув на мир свысока.
В ответ улыбнутся и речка и луг,
Помашу рукой тебя я.
Спи мой малыш, скорей засыпай,
Рядом я буду с тобой.
Добрые сны, приятные сны,
Увидишь ты пред собой.
Мальчик склонил голову на грудь матери и зарыдал, не в силах унять колышущиеся у него в душе волны воспоминаний.
Миссис Хьюми разглаживала волосы на голове у сына и продолжала петь, воскрешая в Эрике память об отце.
Вскоре, силы, данные миссис Хьюми в займы для последнего разговора с сыном, начали покидать ее.
Тяжелый приступ кашля охватил маму Эрика, не позволяя ей вздохнуть. Мальчик метался словно мотылек, пойманный в стеклянную банку. Все попытки дать матери воды не увенчались успехом.
После тяжелейшей борьбы, последняя капля кислорода, остававшаяся в легких миссис Хьюми, преобразовалось в еле различимую сказанную шепотом фразу, - мы любим тебя... всегда любили.