Эрик только и мог, что стоять в растерянности и хлопать глазами.
- Я Вас не знаю, - острым копьем вонзился в сердце Эврики ответ женщины, - Вы с кем-то меня спутали. Вы что-нибудь будете брать? - прозвучал неживой голос.
Никакая телесная боль не могла бы сравниться с тем, что испытала девочка в этот момент. Дверца души Эврики, открытая для принятия материнского тепла и заботы была с силой захлопнута. Девочка рухнула на колени прямо посреди аптеки и громко зарыдала.
- Прекратите немедленно или я вызову охрану, - прозвучал бесчувственный голос.
Мальчик мигом подскочил к своей разбитой горем подруге и, подхватив ее под руку, не без труда вывел девочку из аптеки.
Сидя на тротуаре, она рыдала и постанывала, словно раненый зверь. Казалось, потоку слез не будет конца. Попытки Эрика привести ее в чувство не увенчались успехом.
Через всхлипы изредка доносилось, - за что? Почему? Мамочка...
Пролетающему мимо потоку роботов не было никакого дела до чужого горя. Впрочем, снующим туда-сюда жителям Солэса тоже.
Постепенно девочка начала приходить в себя. Красные от слез глаза более не сияли зеленым огнем, а лампочка на груди Эврики затухла.
- Не провожай меня, - отстраненно промолвила она и, поднявшись, зашагала прочь.
* * *
Совместные прогулки в пригород закончились. По окончании уроков Эврика в спешке покидала школу, а попытки мальчика нагнать подругу и поговорить, не имели успеха.
Эрик догадывался, куда каждый день после занятий могла ходить Эврика. В конце концов, терпение мальчика кончилось, и он принял решение отправиться следом за ней.
Словно верный пес, преданный своему умершему хозяину, девочка изо дня в день приходила на "кладбище", и через витрину аптеки смотрела на свою маму. Иногда она заходила внутрь, чтобы разглядеть маму поближе, что неминуемо приводило к граду слез и просьбам женщины немедленно покинуть помещение.
Как-то раз, в надежде пробудить материнские воспоминания, Эврика принесла темноволосой женщине несколько черно-белых семейных фотографий. Маленькая, светящаяся счастьем, девочка в объятиях отца и матери на пикнике под кленом. Лик аптекаря не был подвластен эмоциям. Люди, изображенные на фотографии, были ей чужими. А женщина справа абсолютно не была на нее похожа. Во всяком случае, реплика аптекаря, - я сейчас вызову охрану! - лишь подтвердила подобные умозаключения.
С каждым новым приходом Эврики к "могиле" матери, жизненная энергия покидала девочку. Электричество, ранее подпитывающее лампочку на синей футболке, было отключено.
"Ты убиваешь себя, Эврика. Ты не должна сюда приходить" - раздался голос позади.
Девочка вздрогнула, и обернулась.
- Это не твоя мама. Это лишь оболочка. Она погибла в тот день, когда "Чизис" забрал ее. Пойдем со мной, - твердо произнес Эрик, и протянул подруге руку.
В глазах Эврики вспыхнули слабые искорки зеленого пламени, и она, сделав шаг навстречу, с размаха влепила мальчику пощечину.
Эрик ошарашено глядел на свою подругу. Удар пришелся в то самое место, где не так давно полыхало клеймо, от оставленного девочкой поцелуя. Отпечаток пощечины, оставленный Эврикой на его щеке, просачивался сквозь кожу и наполнял организм мальчика болью и обидой, временно замещая собой счастливые воспоминания.
Кажется, последствия содеянного начали доходить до измученного сознания девочки. Очищающие слезы разрядили возникшую в душе Эврики серую тучу печали и скорби и вылились наружу, водопадом скатываясь по ее щекам.
Эрик, чье сердце более не металось меж двух огней, без промедления сделал свой выбор и заключил подругу в объятия.
Остаток этого дня друзья провели в пригороде, наслаждаясь дыханием природы.
Глава 8. Ложь во благо
Круговерть серых учебных дней еженедельно заканчивалась посещением "Месу". Если бы система не обладала искусственным интеллектом, можно было подумать, что ей управляет мисс Диавелла. Объединив усилия, друзья с достоинством отражали атаки хитрой машины, и выходили из битвы победителями.
Единственной отдушиной для друзей служил пригород, где не нужно было притворяться и строить из себя душевнобольных. Медленно но верно Эрик и Эврика расцветали. Каждый по-своему. Мальчик, из "информированного" невежды превращался в образованного юношу, не выпускающего из рук записную книжку, а девочка... найдя опору, без которой она бы наверняка сорвалась в обрыв, научилась делать так, чтобы ее лампочка не растрачивала свой огонь понапрасну, а светила лишь тем, кто способен увидеть и принять ее сияние.
Однако в один прекрасный день, если можно так назвать день, проведенный в стенах школы общей информации ╧968, из громкоговорителя донеслось:
"Ученикам ╧111-Z - Эрику и Эврике, срочно явиться в кабинет директора".
Друзья недоуменно переглянулись.
Мистер Слипс и бровью не повел, продолжив нагонять на класс сон.
- Даже Берта голоса не подала, - шествуя по коридору, произнес Эрик.
- Я ее даже не видела сегодня. Наверняка осталась дома наедине со своими приборчиками, - фыркнула девочка.
Очутившись в кабинете директора, друзья не могли не почувствовать надвигающейся беды.
Помимо миссис Малефис в кабинете находились мисс Диавелла, Берта и даже Биф! Что забыл в этой скверной компании мальчик, было непонятно.
- Присаживайтесь, - произнес директор таким тоном, словно готовился сытно пообедать.
Пакостная ухмылка на лике Берты лишь подтвердила факт подготовки к трапезе.
Походя на подсудимых, ожидающих приговора, друзья заняли свободные места.
- Я, признаться, никак не ожидала подобного от тебя, Эрик. От Эврики уж куда не шло, но от тебя, - прищелкнул клювом директор, - все это время я полагала, что ты перевоспитываешь и наставляешь нашу нерадивую ученицу...
- Это почему это я..., - забурлила девочка.
- Нашу нерадивую ученицу, - безапелляционно произнесла миссис Малефис, - водишь ее на "Месу" со своего компьютера. Помогаешь делать уроки. Просвещаешь...
- А он оказывается всех нас за нос водил! - вмешалась мисс Диавелла, чья полоса негодования перевалила за черту 100%.
- Всех нас! - подтвердил директор, окинув взором собравшихся.
Эрик молчал, не сводя взгляда с Берты. Он знал, что все это прелюдия, и что девочка была приглашена сюда не просто так. Скоро должны последовать вещественные доказательства. Но что это может быть?
- А я ведь говорила, что в их ответах "Месу" кроется презрение к нашим идеалам! - полыхала праведным гневом, мисс Диавелла.
"Отчеты "Месу" это слабовато", - не показывая виду, перебирал варианты Эрик, - "здесь что-то еще...".
- Любим гулять по пригороду, вот значит как?! - не выдержав, спикировала миссис Малефис.
"Ах, вот куда вы клоните! Ну-ну, посмотрим, кто кого!" - подумал мальчик.
- Не гулять, а провожать до дома Эврику, - с железным спокойствием произнес Эрик.
- А сама она дойти не в состоянии?! Дружбу водите! - воскликнула мисс Диавелла.
- Помогаю делать уроки, просвещаю, - последовал ответ.
- Просвещаешь, значит?!
- Именно это я и делаю. Нельзя не заметить, как благотворно сказывается мое просвещение на оценках моей подопечной. Разве 9 и 10 не являются тому подтверждением? - ораторствовал Эрик не хуже мистера Слипса.
- В куртке! У него в куртке! - не выдержала переполненная ядом Берта, - мы с Бифом все видели!
У Эрика ёкнуло в груди. Замысел врага становился понятен.
- И ты, Биф! - воскликнула Эврика, устремив пылающий взгляд на потупившего взор паренька, - тебе-то это зачем?
- Наш долг всегда служить науке..., - забурчал себе под нос Биф, как бы в оправдание.
- Вот именно! Но, кажется, это касается не всех, - встряла мисс Диавелла.
- Да в куртке же! Вон там! В кармане куртки! - бесновалась Берта.
- Я достану..., - покорно ответил Эрик, потянувшись к карману.
- Стоять! - рявкнула нечеловеческим голосом миссис Малефис, - куртку! Сюда!
Мальчик замер.
- Я сказала сюда! - протянул когтистую лапу директор.
Эврика не в полной мере осознавала, что происходит, однако ощущение большой беды не покидало ее с самого начала беседы.
Эрик отдал куртку директору, так, словно, в этой вещи была заключена его душа.
Миссис Малефис без промедлений нашла искомое. Маленькая записная книжка оказалась в руках директора. Мальчик глубоко вздохнул. А у Эврики закружилась голова.
Собравшиеся притихли в ожидании речи директора.
- Наконец я оказался в пригороде, - смакуя каждое слово, произнесла миссис Малефис, - теперь-то я буду иметь практическое представление об этом явлении, в чьей пагубности мне не приходится сомневаться...
Директор остановился и попытался проморгаться, будто глаза подвели его.
Участники собрания недоуменно уставились на оратора.
- В чьей пагубности мне не приходится сомневаться, - продолжала она, - раз за разом посещая пригород я убеждаюсь в истинности науки, в необходимости следования ей и отрешения от всего, что не связано с прогрессом.
- Все эти нагромождения растительности пробуждают в нас желание расслабиться, отвлекают от цели, мешают выполнению поставленных задач, - читала миссис Малефис подавленным голосом.
- Не проходило и дня, как я говорил с Эврикой о нашем учении. Да, я признаюсь, что я делал это по-своему. Делал это так, чтобы ей было понятно. Говорил с ней на понятном ей языке. Наши разговоры не прошли даром. Она осталась в Солэсе. Я приложу максимум усилий, чтобы и из нее в дальнейшем получилось нечто большее, нежели просто человек.
Лик Берты омрачила печать траура.
Эврику затошнило. Ей казалось, что это просто кошмарный сон. Такого не могло случиться.
Мисс Диавелла пребывала в задумчивости.
- Это прекрасно..., - таким голосом, словно кто-то умер, произнесла миссис Малефис.
Не спросив разрешения и не взглянув на поверженную подругу, Эрик молча поднялся и, забрав свои вещи, покинул кабинет.
* * *
- Нам нужно поговорить, но не здесь, - ожидая в коридоре Эврику, произнес мальчик, покосившись на камеры под потолком.
Девочка остановилась и долго смотрела на него. Смотрела так, словно перед ней стояло какое-то неведомое существо. Оборотень. На глазах Эврики показались слезы, но девочка набралась сил и, сделав глубокий вдох, скрыла их, - наши разговоры не прошли даром. Она осталась в Солэсе, - повторила Эврика отдающие болью в сердце слова из записной книжки, - не проходило и дня, как я говорил с Эврикой о нашем учении. Говорил с ней на понятном ей языке. Я приложу максимум усилий, чтобы и из нее в дальнейшем получилось нечто большее, нежели просто человек..., - глаза девочки наполнились гневом, и мальчику показалось, что зеленый цвет сменился алым, - нечто большее, нежели просто человек...,- с нажимом повторила она и выдала, - пошел ты к черту, урод!
Если бы не видеонаблюдение девочка наверняка бы врезала ему, но вместо этого, она развернулась и убежала прочь, оставив оцепеневшего Эрика в коридоре.
Не застав девочку в классе, мальчик выбежал во двор и ринулся следом за ней.
"Нужно догнать и все исправить прямо сейчас" - искрились лихорадочные мысли в голове.
На мосту, ведущему в пригород, мальчику пришлось сделать остановку. Закололо в боку.
"Надо больше двигаться" - в попытке отдышаться, подумалось ему.
Солнце светило в лицо, не желая впускать предателя в обитель природы.
Щурясь и не глядя под ноги, пару раз мальчик чуть не упал. Несколько желудей, посланных с буковых ветвей, приземлились ему на голову, и даже птицы перестали петь, грозно уставившись на нежеланного гостя.
- Я как лучше хотел! - раздосадовано закричал мальчик.
Миновав покосившиеся деревянные качели, Эрик подошел к крыльцу дома. Окна были занавешены. Строение не подавало признаков жизни, и не было никакой уверенности в том, что внутри кто-то есть.
Постояв некоторое время перед дверью, мальчик обдумал речь и, наконец, постучал.
Ответом на стук послужило молчание.
- Эврика, выслушай меня! - не выдержав тишины, воскликнул он.
За дверью послышались шаги, и Эрик приободрился.
- Эврики нет дома, - не дала мальчику объясниться, возникшая на пороге пожилая женщина, - ты, очевидно, Эрик.
- Да, здравствуйте, - пробормотал сбитый с толку мальчик.
С мамой Эврики они были похожи как две капли воды. Разве что, некогда темные волосы бабушки были покрыты сединой, а глаза все еще были полны жизни.
- А как я могу ее найти?
- В это время она должна находиться в школе, - не без пренебрежения сделала акцент на последнем слове она, - разве ты не должен быть там же?
- Ах, да, безусловно, благодарю, - сбивчиво проговорил он, и растерянно улыбнувшись, сошел с крыльца.
"Только бы она ничего не натворила..." - закусил губу Эрик.
"Вдруг она в городе? Нет..., не могла она туда пойти. После случившегося...", - отмел он безосновательное предположение.
"Здесь мы с мамой всегда читали..." - вдруг раздался в голове мальчика знакомый голос, - "ну, конечно, Эврика там! Больше ей и негде быть".
Узкая тропа, что поднималась по поросшему травой холму, вывела Эрика к раскинувшемуся на возвышении многолетнему клену.
Эврика сидела под деревом, облокотившись спиной о широкий ствол клена. Лицо девочки все еще сохраняло остатки слез. Глаза девочки были прикрыты, а лик отражал пережитые недавно душевные страдания.
Казалось, многолетний клен силился заслонить Эврику от всех невзгод, простирая над ней свои длинные, покрытые листвой, ветви.
Не доходя нескольких метров до нее, Эрик остановился и достал из кармана куртки свою записную книжку.
- Наконец я оказался в пригороде, - начала он и девочка, вздрогнув от неожиданности, открыла глаза, - теперь-то я буду иметь практическое представление о прекрасном мире, который был описан в книге сказок.
О пагубности "Чизис" и прочей ерунды я догадывался еще давно, но именно природа, чтение и Эврика пробудили меня от многолетнего кошмарного сна, - мальчик читал, не поднимая взора, быть может опасаясь негативной реакции девочки на его приход.
- Каждый лист на дереве, каждый лепесток цветка уникален по-своему. Куда там так называемым штампованным творениям науки до этого многообразия природы!
Здесь мне хочется дышать, улыбаться и рисовать. Прогулки с Эврикой, с человеком, вытащившим меня из болота удушливого города, незабываемы и чудесны. А она сама разве не чудо?! Принцесса из замка под названием природа. Это она, а не принц, проделала нелегкий путь, чтобы спасти меня, и ей это удалось.
- А ее зеленые глаза, а ее веснушки, а ее румяное личико, а поцелуй в щеку. Я до сих пор помню его обжигающее тепло. Жаль, что она не увидит этих строк. Хотя ей и не нужно, она ведь и так знает, как я отношусь к ней и к пригороду, без которых я бы не стал тем, кто я есть сейчас, - последний абзац Эрик читал тихо, пребывая в смущении.
Дочитав, мальчик, наконец, отнял глаза от записной книжки и посмотрел на девочку.
Она сидела все там же, под деревом. Глаза Эврики были устремлены на него. Зеленые огни полыхали ярким светом.
Мальчик вынул и второго кармана еще одну, точно такую же записную книжку, и бросил на землю.
- Две книжки, - твердо произнес Эрик, - одна для них, одна для тебя. Тебе решать, какая из них настоящая.
- Какая же я дура! - прозвучало в ответ, и по озаренному улыбкой личику девочки покатились градины слез.
Эрика подбежала к нему и стиснула его, словно спасательный круг.