В лесной глуши таилось маленькое озеро. Тихо плещущаяся у берегов вода была покрыта слоем из желтых иголок, опавших с окружающих озеро лиственниц. Четыре молодые артэонки купались в еще холодной черной озерной воде. Они как русалки заманивали в воду двоих сопровождающих их парней. Оба крепкого телосложения, как проводники для прекрасных дам в хранящие опасность леса, с небольшими мечами блистая лезвием висящими на поясах. На одном висела легкая кираса. Выходцы из примитивных артэонских племен неотесанные, длинноволосые в простецких одеждах парни бросили жребий. Победивший накинул на друга единственную на двоих кирасу, за секунды скинул одежду, меч и полный радости бросился в воду к ожидающим прекрасным 'русалкам'. Девчонки завизжали, парень довольно захохотал, а оставшийся на берегу друг, тяжело вздохнув, остался стеречь развлекающихся друзей. Поглядывая по сторонам прислушиваясь к лесным звукам, он ожидал своей очереди. По другую сторону озера из-за сосновых веток за отдыхающими бледными безжизненными глазами, как жадный до крови маньяк наблюдал обезумивший от своего голода Рэвул. Как хищник он подкрался тихо и незаметно. Его уже не терзали вопросы морали. Все человеческое в нем отключилось. Зачем? Почему? Имеет ли он на это право? Все это уже не имело значение для него. В его мечтательной голове не мелькали мысли. Мозг был просто выключен. Сознание сковали пробудившиеся из глубин древние хищнические инстинкты. Только боль и жажда сейчас определяли его поведение. Его волновал только вопрос: как лучше все провернуть, как проще добраться до своих жертв и быстрее утолить голод?
Парень, оставшийся охранять друзей, увидел, что на противоположном берегу как от воздействия темных сил зеленые игольчатые лиственничные кроны желтеют, увядают прямо на глазах. Будто от ужасной жары сосны пожелтели за секунды. Их мертвые желтые иголки опадали и разносимые ветром осыпали озерное лоно. Номосфера Рэвула все также пытаясь насытиться, все также умертвляла окружающие его деревья и растения. Он все еще нес смерть окружающему лесу, что его и выдало. Парень, обнажив меч, предупредив друзей, отправился посмотреть, что за неведомая сила омертвила деревья. Но никого среди высохших безжизненных деревьев он не нашел. Выдав себя Рэвул скрылся, оставив только черную мертвую полосу среди весенней зелени тянущуюся следом, ведущую глубоко в лесные дебри. Друзья быстро свернулись и отправились домой, даже не подозревая, что за ними наблюдают. В присутствии двух крупных вооруженных парней напасть Рэвул так и не решился. Следом за компанией друзей он дошел до их дома.
Поселения примитивных артэонов на окраинах Срединных Земель имели облик укрепленных городов. Пограничные с этими районами леса юго-западной окраины Северной Половины таили в себе множество опасностей и незваных гостей, что заставляло заботиться о собственной безопасности и живущие здесь артэоны запирали себя за крепостными стенами. Хотя по своему укладу они жили простыми несложными артэ-племенами. Даже здесь в центре Арвлады под присмотром воинственной СБК полной безопасности никто не гарантировал, только не в этом мире. СБК охраняли границы, их блокпосты и заставы стояли во всех ключевых рубежах и опасных местах Арвлады. И в случае происшествия их помощь обязательно бы подоспела, все же полагаться лишь на силы СБК было просто неразумно. Жизнь на окраине накладывала свой отпечаток. Одними лишь крепостными стенами самооборона этих артэонов не ограничивалась. Хоть постоянной армии здесь и не было, однако почти все мужчины были воинами. Были физически развиты, владели военным ремеслом, имели оружие и в случае необходимости должны были занять место в рядах армии ополчения. Здешние мужчины, натасканные специалистами из СБК, были настоящими артэонами-солдатами, им было известно, что такое Малдурум. Святым долгом каждого здешнего воина было крещение огнем. В рядах армии СБК они отправлялись за периметр и должны были прослужить там год.
Карнерол - типичное поселение артэонов с окраин. Весь городок по периметру окружала крепостная стена. По постам стояли дозорные. Врата охранялись особо. Стражники, облаченные в стальные доспехи, были вооружены луками и мечами армии СБК. По большому счету среди преферийских артэонов только армидейцы имели собственное оригинальное военное снаряжение. Остальные артэонские вооруженные формирования в Арвладе, такие как защитники Карнерола, в виду неразвитости своих обществ все необходимое для войны получали из СБК, выступавшей для них своеобразным старшим братом. Среди других подобных артэонских поселений Карнерол выделяло то, что это был так называемый древесный город. Артэонская цивилизация очень много переняла или напрямую скопировала у эльфийской - более древней, более мудрой, наиболее родственной цивилизации. Эльфов вообще в шутку называли артэонами из мира магии и наоборот. Очень многое артэонами было позаимствовано у эльфов в области архитектуры и искусства. Древесные города пример полного копирования эльфийского быта. Несколько измененных Азурой огромных деревьев обвивались титаническими каркасами, на которых крепились переплетения лестниц и мостов как прямых, так и вьющихся, связывающих между собой платформы, на которых возводились жилые здания. Частично опираясь на крупные ветви, вдоль стволов под огромными кронами возводились целые жилые кварталы. Основные крупные здания чаще всего административного назначения огромными замками все же стояли на земле под деревьями.
Небольшой Карнерол включал в себя четыре окруженных крепостной стеной гигантских лиственных дерева разместивших под своими кронами небольшой артэонский городок. Огромные деревья высасывали всю влагу из почвы, погубив всех своих мелких конкурентов на десятки метров вокруг. Город окружала лишенная деревьев, заросшая густой травой открытая территория - природная простреливаемая зона. К городу было не подступиться, хранящие его стражники накроют лавиной стрел любого врага, что выйдет из леса.
Древесные города некогда очень распространенные среди артэонов сегодня остались явлением немногочисленным, скорее исключительным. Этот тип городской архитектуры практически вымер. Восхищение и впечатление, вызванные у артэонов чудесами эльфийских городов, их обвивающими волшебные деревья великаны архитектурными ансамблями, сегодня сошло на нет. Это было признано жестоким отношением к деревьям и вообще излишне ресурсоемким сложным занятием. Артэоны все больше прекращали мечтать, окончательно погружаясь в реальность.
Среди четырех девушек, купание которых свело его с ума, Рэвул особо приметил одну самую прекрасную из этих артэонок. Красавицу с русыми волосами. Однако внешность его не волновала. Сейчас он почти не замечал плоти. Он видел только сияющий в центре ее груди маленький шар артэнсферы, в которую была заключена ее душа. Как хищник по запаху чувствующий жертву, под воздействием номакского голода он видел лишь манящее сладостное сияние ее души дарующей жизнь. Она в компании друзей прошла за городскую стену, ворота за ними тяжело захлопнулись. Здесь не было тяжелых сложных механических нагромождений вроде метро или лифтов. Просто чистая магия. Деревья обвивали постоянно вьющиеся золотыми струйками потоки волшебной золотистой пыльцы. Подойдя к стволу дерева, попав в потоки пыльцы, жители Карнерола называли номер уровня и платформы. Дальше неведомая сила как на невидимом лифте, звеня окутывающей волшебной пыльцой, возносила их на нужный этаж или наоборот спускала вниз.
В городе текла размеренная артэонская жизнь. Сквозь стены и огромные листья гигантской кроны он видел, как сияет ее артэнсфера манящая его собой. Среди тысяч артэонов живущих в городке он видел лишь ее. Это лишало его покоя, сводило с ума. Как голодный хищник истекающий слюной он метался, желая больше всего на свете заполучить свою жертву. Прячась в лесной кромке, он обошел город. Жуткий шепот из тенистых углов в лесу указал ему на один изъян в неприступной стене. В его отравленном безумным голодом сознании под началом ведущей его темной силы быстро созрел план. Учитывая охрану и стены, попытка проникновения днем была сродни самоубийству. Как бы не манила сиянием та единственная артэнсфера, он решил подождать. Найдя себе темный уголок в здешних лесах, чудовище захватившее разум Рэвула дождалось ночи. Весь день, лежа в пустой норе местных крупных грызунов, он корчился от боли. Порой в его затянутом темнотой сознании случались просветы. Его сознание возвращалось, он мучился, не зная как быть. Но от боли номакского голода и следующей за ним неизбежной смерти было не спастись. Опираясь на боль, беспощадная вспенившаяся со дна личности дикая животная составляющая снова брала верх. Он снова терял над собой контроль. В его пораженном болью взбунтовавшемся сознании всплывали фразы, сцены из прошлой погибшей жизни. Он озвучивал вслух наиболее запомнившиеся моменты, из жизни вновь переживая их как сны наяву. В действительности он лежал в темной норе, трясясь как от холода, в то же время, обливаясь потом, и тихо бредил себе под нос всякую ерунду. То зависал безжизненными глазами в одной точке, то заливался безумным хохотом, пока не пришла ночь - пора действовать.
Ночью по велению темных сил обитающих в тени Рэвула опустился непроглядный туман. Понимая, что этот туман неспроста на стенах города удвоили охрану. Стражники множеством факелов осветили стены, лучами световых кристаллов разогнали туман с внешней стороны. В темноте он видел лишь сияние ее артэнсферы. Будто в мире для него больше не осталось ничего кроме этого манящего света среди темноты.
У самой городской стены еще много лет назад начали прорастать несколько деревьев. Артэоны удивились этому чуду и дали ему жизнь. Деревья не погибли и вымахали размером выше стен. Никакой опасности в этом никто не видел. Только городская охрана чтобы не лишать жителей живого чуда на всякий случай полностью заминировала все эти 'чудесные' деревья и территорию вокруг них. Потом чтобы не допустить случайной детонации обработав их кроны отпугивающими птиц и насекомых феромонами. От чего зеленая хвоя могучих сосен покрылась паутинообразной пленкой.
Движимый своей безумной жаждой, не понимая, что творит, он скрытый густым туманом, избегая прорезающих его лучей световых кристаллов, добрался до стены. Чудовище под личиной бледного, будто мертвого Рэвула, забралось на макушку самой огромной из вымахавших под стеной сосен. В помогающем ему тумане насланном темными силами и Духом Таргнером, взрывчатка вокруг деревьев и на них, не сработала. Дождавшись пока пройдет следующий по маршруту стражник он перепрыгнул через стену. Помогающий ему туман, обвив своими объятиями, смягчил падение. Он приземлился среди рядов катапульт с внутренней стороны стены. Дальше стояли военные палатки гарнизона местных ополченцев и рядом с ними стрельбище, где истыканные стрелами стояли соломенные пугала, имитирующие цели. Теперь его ничего не отделяло от манящего света той единственной артэнсферы, сияющей откуда-то свысока, почти с верхушки города обвившего ствол огромного дерева. Скрываясь от снующих туда-сюда стражников, он выбрался из гарнизона и проник в город. Дух, хранящий этих артэонов зная, что за этим монстром стоит Таргнер, решил не связываться с этим обезумившим себе подобным психопатом. Во избежание более крупных жертв и непоправимой катастрофы, которую предвещал их конфликт с Таргнером, здешний Дух разумно смирился с проникновением 'таргнеровского чудовища' на свою территорию, надеясь на то, что и дети его разумно его поймут и серьезно не осудят.
Он своим ходом по пересечению подвесных мостиков и лестниц, через дорожки вдоль огромных ветвей, укрываясь от гуляющей ночью молодежи, взобрался на самый верх города нагроможденного под кроной огромного дерева. В итоге он оказался вблизи белого двухэтажного дома на самом краю одной из жилых платформ на большой высоте. Близость заветного сияния той самой артэнсферы способной принести успокоение и спасение от боли заставила его сердце замереть. Видя сияние вне стен, движимый им как маяком во мраке, через окно он забрался в дом. Его жертва мирно спала в своей спальне на втором этаже. Со сноровкой серийного маньяка не отдавая себе разумного отчета в действиях, движимый лишь безумием он тихо прокрался на второй этаж мирно спящего дома. Проникнув в ее комнату ослепленный манящим сиянием он, не раздумывая, ударом рукояти меча по голове лишил девушку сознания. Взвалив на плечо ее теплое от сна тело, в одной ночной рубашке, он вышел из комнаты. В темном коридоре он столкнулся с ее маленьким братом, проснувшимся от шума в комнате сестры. Обезумившее чудовище в лице Рэвула замерло в темном коридоре в паре метров от маленького артэона. Мальчик увидел лишь темный силуэт, облаченный в маску из волчьей морды с мечом в руке, держащий его сестру на плече. Перепуганный мальчик, оцепенев от ужаса замер на месте. Поднеся к губам палец, обезумивший Рэвул, жестом велел ему не шуметь и растворился в темном коридоре. Мальчик так и остался, в оцепенении ужаса стоять на месте. С этих дней он никогда уже не будет таким как прежде. До конца жизни он будет твердить что его сестру унесло чудовище с волчьей головой - черный полу волк получеловек, жуткий образ которого никогда не оставит его являясь в ночных кошмарах. Даже несмотря на то, что он артэон, и будет жить в изоляции от травмированных эмоций, под опекой лучших артэонских психологов, ничто не спасет его от ужаса, который поразил его в эту ночь.
Также через окно, выбравшись с телом девушки на улицу, он услышал шепот из тумана подсказавший ему, что делать дальше. Спустившись на несколько уровней ниже по затянутым туманом навесным улицам, он добрался до самой длинной из огромных ветвей дерева-великана. Тем временем пропажу девушки уже обнаружили, город огласила тревожная сирена. В безысходности он сделал, как и предлагали шепчущие из тумана голоса. Огромная ветвь представляла собой что-то вроде здешней аллеи для прогулок. По проложенному тротуару с рядами лавочек и фонарей по бокам аллеи растянувшейся вдоль огромной ветви, он добрался до самого края. Ветвь-аллея выпирала из дерева, останавливаясь на уровне внешней городской стены. Освещенная светом факелов и световых кристаллов в густом тумане хранящая город оборонительная стена находилась почти под краем огромной ветви прямо внизу, отделенная десятками метров головокружительной высоты. С разгона, с огромной высоты, крепко сжав свою жертву в руках, с края огромной ветки он прыгнул в ночную пустоту затянутую туманом. Перелетев через стену, он должен был шлепнуться в паре метров от нее с внешней стороны, учитывая высоту разбившись на смерть. Но помогающий ему густой туман подхватил его и своими потоками тихо приземлил у лесной кромки окружающей город. С жертвой на руках он бросился бежать по ночному затянутому туманом лесу.
Он добежал до того озера где днем сиянием своей артэнсферы его жертва лишила его рассудка. Этот древний ритуал из легенд, сказок и приданий о великих предках из былых времен знали все номаки. Как искусственно созданные существа они не могли утолить свой голод отведенным природой естественным способом. Благодаря силам, действующим в этом мире, номаки сумели сами найти способ насыщения посредствам специального ритуала.
Глухой ночью на берегу затянутого туманом озера задрав ее ночную рубашку, он лезвием меча резанул себе кончик указательного пальца. Водя кровоточащим пальцем, он начертил на ее животе символ из семиугольника внутри с кругом перечеркнутым крестом наподобие буквы 'Х'. Его по-артэонски голубая кровь, сочащаяся из пальца, высыхая на теле жертвы, принимала привычный человеческий красный оттенок. Когда ритуальный символ был начерчен полностью, он снова окрасился в голубой цвет артэонской крови и намертво застыл, будто давно нанесенная краска. Скинув с себя доспех, раздевшись до пояса, посреди своей груди в том месте, где под кожей сияла его зачахшая номосфера, он нанес себе такой же символ. Затем взяв на руки тело девушки, он побрел в воду. Вода в этом ритуале использовалась как связующая материя. В паре метров от берега дно озера ушло из-под ног, на глубине он и ее бессознательное тело зависли в черной воде в паре метров друг от друга. Когда кислород в легких начал заканчиваться из ее тела, через начерченный на животе ярко засверкавший символ начала вытекать сияющая бело-синими переливами энергия ее души. Сияющая переливами расплывающаяся в воде энергия ее души жадно затягивалась номосферой Рэвула через символ на его груди.
Спустя пару минут высасывания жизни из молодой девушки его номосфера насытилась достаточно, голод отпустил его, боль в теле прошла. Сознание снова вернулось к нему. Снова вернувшийся привычный Рэвул оказался в кошмаре наяву. В кромешной ночной темноте озера рядом с телом девушки в белой рубашке без сознания как в невесомости, парившей в черной воде. Ее жизненная энергия все еще продолжала вытекать из тела. Рэвул разрушил свой ритуальный символ, резанув лезвием меча себя по груди в том месте, где он был начерчен. Он прервал этот ужасный ритуал. Задыхаясь, он первым делом вынырнул, отдышался и выкашлял воду из легких. Толком, не понимая, что происходит, Рэвул сразу нырнул за девушкой. Едва не утонув сам, он все же вытащил ее на берег, умудрившись не утопить свой меч в суете в черной воде чудом всунув его в ножны. На туманном берегу сидя возле ее бездыханного тела, он не знал, что делать, как помочь ей. 'Что я натворил! Боги что я натворил!' - в панике твердил он себе. Не зная, что делать, как ей помочь он заметался в истерике. В его памяти всплыли обрывки того как отец откачивал его дядю пьяного провалившегося под лед озера во время охоты. Вспоминая, как отец давил на грудь, пытаясь заставить сердце биться, он начал делать ей подобие искусственного дыхания, но никакого эффекта не наступало. Белая и безжизненная она лежала, не подавая признаков жизни.