Алисизация: раскол - Рэки Кавахара 10 стр.


Я все так же сидел на узком карнизе, расположенном вокруг внешней стены Центрального собора где-то в районе 88 этажа. Солнце давно уже скрылось за горизонтом, и небо словно черными чернилами кто-то залил. Сколько бы я ни сканировал его глазами, между облаков виднелись только звезды – ни намека на луну, которую я с нетерпением ждал. Вроде бы недавно я слышал восьмичасовой колокол, но, похоже, придется еще подождать, пока богиня луны начнет восполнять те крохи ресурсов пространства, что в ее силах.

Рыцарь Единства Алиса, хоть и согласилась на перемирие, все же по-прежнему относилась ко мне настороженно – иначе с чего бы ей сидеть, обняв колени и закрыв глаза, максимально далеко от меня – еще чуть правее, и на нее среагировала бы ближайшая горгулья… то есть миньон. Я лично надеялся воспользоваться передышкой для беседы, чтобы попытаться отыскать хоть какой-то способ избежать предстоящего сражения с Алисой, но та явно была не в настроении вести пустые разговоры. Проблему можно было бы решить, ткнув Алису кинжальчиком Кардинала, – если бы только здесь был Юджио с этим самым кинжальчиком.

Интересно, что он сейчас делает?..

Только тут я осознал: за два года, прошедшие с нашей первой встречи в лесу возле Рулида, мы впервые оказались разделены и лишены возможности увидеться. Все время нашего долгого путешествия до столицы мы проводили вместе, даже ночуя на траве или деля узкую кровать в дешевом трактире; а поступив в Академию мастеров меча, мы жили вместе в общежитии. Мы все время были рядом, и это казалось совершенно естественным – мы даже не осознавали постоянного присутствия друг друга; но сейчас то, что мы оказались порознь, как-то странно раздражало.

Нет – простого слова «раздражение» недостаточно, чтобы это описать.

В этом виртуальном мире под названием «Подмирье» я, возможно, впервые в жизни встретился с человеком своего пола, которого смог назвать близким другом. Я стеснялся так вот в лоб это признавать, но ничего не поделаешь.

До того, как я угодил в плен смертельной игры SAO, я считал своих одноклассников совсем детьми и держал их на расстоянии – они были не более чем просто знакомыми.

И даже когда я оказался в парящей крепости, эта моя неизлечимая отстраненность особо не изменилась. Хорошо, конечно, что мне удалось сдружиться с несколькими очень взрослыми парнями вроде Кляйна и Эгиля, но сомневаюсь, что мы с ними сблизились настолько, чтобы я мог раскрыть им душу. Даже Асуне, хотя с ней-то мы были очень близки, я открыл свои слабости лишь перед самым уничтожением Айнкрада, когда мы оба оказались на грани гибели.

Не то чтобы я считал, что обладаю какими-то способностями, отличающими меня от других, или что-то еще подобное. По правде, я ничем особым похвастаться в школе не мог – ни в физкультурном плане, ни по части успеваемости.

В SAO мне удалось войти в число сильнейших игроков, Проходчиков, и удовольствие от того, что в чем-то я лучший, захватило меня. Главными факторами, благодаря которым я оказался наверху, было мое отличное знакомство с VR-мирами (поскольку с появлением игр на технологии Полного погружения я из них практически не вылезал), а также знаниями, накопленными за время бета-теста SAO; ни то, ни другое к моим собственным талантам отношения не имело.

Однако, даже выбравшись из SAO, я не смог жить, не доказывая всем свою «силу в VR-мирах». Я оказался заложником стереотипа, сложившегося у окружающих меня людей: они продолжали воспринимать меня как Кирито, героя, прошедшего смертельную игру, а не как настоящего слабого Кадзуто Киригаю из плоти и крови; впрочем, не исключено, что я сам давал им повод думать так. Хотя в глубине души я прекрасно сознавал, что подобная бравада отдаляет меня от того, что действительно важно.

Поэтому, когда здесь я встретил Юджио и понял, что рядом с ним я спокойно могу быть самим собой, никем не притворяясь, я удивился и попытался понять, почему так.

Потому что Юджио, в отличие от меня, – искусственный Пульсвет? Потому что он не знал про Кирито, героя SAO? Нет, все не то. Основная причина – потому что здесь, в Подмирье, являющемся в определенном смысле и виртуальным, и реальным миром одновременно, он обладал куда большими способностями, чем я.

Его талант в обращении с мечом просто поражал. Как нас ни сравнивай – по наблюдательности, по рассудительности, по быстроте реакции – он оставлял меня, прошедшего множество тяжелых сражений в VR-мирах, далеко позади. Если «боевой контур» в моем Пульсвете сравнить с кремниевым процессором давно минувших дней, то у Юджио это современный алмазный чип. Я, может, сейчас и выполняю еще роль наставника, но это всего лишь потому, что у меня больше опыта и знаний. Если Юджио и дальше будет прогрессировать в том же темпе, мы поменяемся ролями довольно скоро.

Опыт сражений, впечатанный в мое тело, ограничивался тем, что носило здесь величественное имя «стиль Айнкрад»; невольно я ощущал какую-то странную радость и удовлетворение, видя, как Юджио впитывает его, как губка. «Искусство мечника» давно уже формировало мое «я», но я считал его всего лишь техникой для игр, не более. Однако оно стало чем-то осязаемым, когда, очищенное, расцвело в Юджио. Да, пожалуй, именно так мне казалось.

Если мне удастся успешно разобраться со всеми проблемами, связанными с Подмирьем, и перенести Пульсвет Юджио в реальный мир, я обязательно затащу его в ALfheim Online – интерфейс Светового куба почти наверняка совместим с VR-мирами, основанными на «Семени», – и познакомлю с Асуной, Лифой, Кляйном и остальными. Я представлю его как моего первого ученика, унаследовавшего мое искусство владения мечом, и как близкого друга.

Поскорей бы настал этот момент. Уверен, тогда все те люди, кто помогал мне и поддерживал меня, впервые будут –

– Почему ты улыбаешься?

Услышав голос, неожиданно донесшийся справа, я заморгал и вышел из мечтательного состояния.

Повернув голову, я увидел, что Алиса смотрит на меня с чем-то вроде отвращения на лице. Я резким движением вытер губы тыльной стороной правой ладони и ответил:

– Не, ничего, просто… задумался немного о том, что будет дальше…

– Ты, похоже, изрядный оптимист, если можешь так улыбаться при мыслях о будущем, а может, просто глупец. Даже наши шансы убраться с этого уступа выглядят сомнительными.

Язвительна, как всегда. Я не знал характер прежней Алисы, той, что из Рулида, но если даже после возвращения памяти он останется прежним и если она выберется в реальный мир вместе с Юджио – легко могу представить, что она начнет бодаться с Синон и Лизбет сразу, как только я их познакомлю.

Конечно, придется решить еще уйму проблем, прежде чем получится «хорошая концовка», о которой я размечтался. Самое насущное сейчас – покинуть этот карниз, утыканный рядами отвратных статуй-миньонов, но, помимо нехватки ресурсов пространства, необходимых для создания костылей, на пределе была моя воля-и-сила… конкретнее – мой желудок грыз зверский голод.

Незаметно положив на живот правую руку, я ответил с самым серьезным видом, на какой только был способен:

– Думаю, мы сможем продолжить подъем, когда взойдет луна. Это совсем нетрудно, если только мы можем делать косты-… в смысле стержни. И миньонов вроде наверху нет… Но, понимаешь, даже если отложить проблему со Священной силой, от одной мысли, что мне придется лезть по этой стене еще несколько десятков мелов, мне так хочется есть, что аж голова кружится…

– …Вот именно эта безответственность меня в тебе поражает. Не можешь всего лишь пару трапез пропустить – ты что, ребенок, что ли?

– Да, да, конечно, я же и есть ребенок, в смысле, я все еще тяну на «растущий организм», хотя и с трудом, ага? Я же не какой-то там Великолепный Рыцарь Единства, если я не поем, моя Жизнь упадет, как кирпич.

– Должна сказать сразу: мы, Рыцари Единства, тоже испытываем чувство голода, и у нас тоже Жизнь уменьшается, если мы не едим! – заявила Алиса, холодно приподняв уголки глаз.

В ту же секунду живот девушки миленько заурчал, и я не смог подавить сдавленный смешок.

Лицо достопочтенной девы-рыцаря мгновенно залилось краской, правая рука стремительно ухватилась за рукоять меча. Я в панике поспешно отодвинулся на полметра.

– Уаа, постой, прости! Ну да, это разумно, вы же все-таки живые, хоть и Рыцари Единства! Вполне естественно, что ты испытываешь голод, раз ты живая.

Связывая вместе эти сбивчивые слова, я съежился – и вдруг ощутил, что в левом кармане моих штанов что-то сдавилось. Я сунул туда руку, недоумевая, что бы там могло оказаться. Едва мои пальцы коснулись содержимого кармана, я вспомнил, что это, и мысленно возблагодарил свои мудрость и жадность.

– Ооо, а вот и помощь свыше. Смотри, что я нашел.

Вытащил я два мясных пирожка. Перед тем как уйти из Великой библиотеки Кардинала, я распихал несколько штук по карманам. Половину мы с Юджио съели на обед, а про эти я начисто забыл. В результате всех тех отчаянных сражений они здорово помялись, но в нашем нынешнем положении стоит довольствоваться тем, что есть.

– …Почему ты их таскаешь в карманах?

У Алисы было такое выражение лица, будто она потрясена до глубины души; но руку от меча она убрала.

– Я хлопнул по карману, и там оказалось два пирожка[6].

Прикрывшись этой фразой, понять которую у Алисы не было ни шанса, я быстренько открыл окна пирожков и убедился, что у них осталось еще много Жизни. Несмотря на очень помятый вид, они были потрясающе прочными – их ведь создала Кардинал из ценных старинных книг.

Впрочем, если так вот просто жевать эти холодные и жесткие пирожки, никакого вкуса не ощутишь. Подумав немного, я вытянул левую руку и произнес команду:

– Систем колл. Дженерейт термал элемент.

Для создания костыля ресурсов пространства не хватало, а вот чтобы элемент жара вспыхнул у меня на ладони маленьким, неустойчивым оранжевым огонечком – вполне. Поднеся пирожки в другой руке поближе к элементу, я начал было произносить следующую команду:

– Бёр-…

«-ст» – но закончить я не успел: сбоку стремительно протянулась рука и закрыла мне рот.

– Мгхх?!

– Ты что, совсем идиот?! Они же так обуглятся моментально!

Отругав меня – при этом глаза ее горели в равной степени гневом, изумлением и презрением, – Алиса выхватила пирожки у меня из правой руки. Едва у меня вырвалось жалкое «ай», элемент жара в моей левой руке тоже исчез, словно растворившись в воздухе. Дева-рыцарь, не удостаивая меня больше ни взглядом, раскрыла свою маленькую левую ладонь и мелодично пропела:

– Дженерейт термал элемент… аквеос элемент… эйриал элемент.

На трех ее пальцах, от большого до среднего, возникли оранжевый, синий и зеленый огоньки. Я обалдело смотрел, не понимая, чего Алиса хочет; а она тем временем движением пальцев и новым Священным искусством продолжила что-то такое хитрое делать с тремя элементами. Сперва она создала из воздушного элемента круглый вихорек и сунула туда пирожки, заставив их зависнуть. Потом туда же запустила элементы жара и воды и сразу взорвала.

Пшш! Воздушный барьер тотчас стал совершенно белым и непрозрачным. Снаружи он выглядел спокойным, но внутри там наверняка бушевал раскаленный пар. Ясно, это все равно что в пароварке.

Где-то через полминуты три элемента сделали свое дело и рассеялись. Алисе в руки упали два пирожка – они были пухло-круглые, словно только что приготовленные, и от них поднимался теплый пар.

– Д-давай уже один… стой, а-ааа?!

Этот жалкий выкрик у меня вырвался, когда я, протянув руку, увидел, что Алиса тащит в рот оба пирожка. Но, к счастью, великая дева-рыцарь остановила руки перед самым ртом и, пробормотав с непроницаемым выражением лица «я пошутила», протянула один пирожок мне. С облегчением выхватив его, я подул и тут же оттяпал здоровый кусок.

Все, что существует в Подмирье, – по сути сон, извлеченный из глубин памяти; умом я это понимал, но все равно текстура нежного теста и сочной мясной начинки пирожка на миг отправила меня на седьмое небо. Драгоценная пища очутилась у меня в животе – точнее, в уголке памяти моего Пульсвета – за три укуса, и я глубоко вздохнул, ощущая смесь удовлетворения с неудовлетворенностью.

Алиса рядом со мной разделалась с пирожком в четыре укуса и, так же как и я, грустно вздохнула. Я расчувствовался при мысли, что в этом потрясающем рыцаре, живом воплощении духа сражения, все-таки есть что-то девичье, и бездумно брякнул:

– Ясно… не знал, что пирожок можно разогреть на парУ одними только элементами, безо всего. Чего еще ожидать от старшей сестры Сельки с ее-то способностями по части готовки…

Как только я это сказал.

Рука вновь с быстротой молнии метнулась вперед и ухватила меня за загривок. Однако на этот раз в лице Алисы не было ни изумления, ни презрения.

Ее синие глаза горели, точно в них взрывались фейерверки, в щеках не было ни кровинки, губы слегка дрожали. Едва не подняв меня одной правой, дева-рыцарь просипела:

– Ты, что ты сейчас сказал?

Лишь тут до меня дошло, как я кошмарно оговорился, но было поздно.

Практически не приходилось сомневаться, что золотой Рыцарь Единства, сверлящий меня взглядом с расстояния в двадцать сантиметров, – не кто иная, как Алиса Шуберг, подруга детства Юджио и старшая сестра Сельки, ученицы настоятельницы; но сама она ничего этого не помнила. Восемь лет назад, когда ее забрали в столицу Центорию и с помощью «ритуала синтеза» превратили в Рыцаря Единства, у нее украли важнейший фрагмент воспоминаний, а вместо него вставили «Модуль благочестия», так что ничего, что было до ритуала, у нее в памяти не сохранилось.

Нынешняя Алиса твердо верила, что ее призвали из Небесного града защищать закон и порядок в этом мире и сражаться с силами тьмы – нет, ее заставили в это верить. Для этой девушки власть Церкви Аксиомы и ее первосвященницы по имени Администратор абсолютна; думаю, совершенно нереально, что она проглотит историю о том, как Администратор похищает выдающихся людей по всему миру исключительно из желания властвовать.

Именно из-за предположения, что убедить Алису будет невозможно, как ни старайся, мы с Юджио и решили усыпить ее с помощью кинжалов, которые нам дала Кардинал. Нынешняя ситуация была абсолютно непредвиденной, но все же кое-что я мог сделать – избежать сражения с Алисой до того времени, как мы с Юджио вновь объединимся, а потом как-нибудь найти возможность пустить в ход его кинжал.

Раздосадованный тем, что одной фразой порушил весь этот план, я принялся отчаянно ломать голову в поисках выхода. При виде выражения лица Алисы было ясно, что сейчас я не смогу оправдаться тем, что, мол, просто оговорился.

Сколько ни думай – возможностей передо мной всего две. Драться с Алисой здесь и сейчас, вырубить ее, не нанеся при этом смертельного удара, и отнести потом на 95 этаж – или собрать волю в кулак и рассказать девушке все.

Мой выбор должен зависеть от того, во что способна поверить Алиса. Сражение – если я считаю, что ее искусство владения мечом уступает моему. Разговор – если я считаю, что ее мудрость превосходит мою.

Через несколько секунд напряженных раздумий я решился. Ответив на пылающий синим огнем взгляд Алисы своим, я заговорил.

– У тебя есть младшая сестра, вот что я сказал. Я расскажу… Не знаю, примешь ли ты хоть что-нибудь из этого, но я расскажу тебе все, что сам считаю правдой.

Видимо, почувствовав что-то в моих словах, Алиса застыла в нерешительности, а потом, через несколько секунд, резко разжала правую руку.

Я шлепнулся на задницу; дева-рыцарь осталась стоять на коленях, впиваясь в меня взглядом. Полагаю, слушать мои слова в такой ситуации – само по себе отклонение от должного поведения Рыцаря Единства. Как раз сейчас, видимо, ее разум, требующий одним ударом оборвать мою жизнь, сражался с пылающим в ней желанием узнать нечто новое.

Взяв, похоже, чувства под контроль, Алиса наконец медленно опустилась во что-то вроде сэйдза[7] и сказала:

Назад Дальше