– Я сравняю Конфедерацию с землей, – процедил Арктур.
ГЛАВА 15
Меч обрушился на него, образуя серебряную дугу, и Валериан крутанул запястьем, чтобы собственным оружием заблокировать удар. Клинки встретились со стальным лязгом, в тот момент когда Мастер Миямото сделал выпад мечом, а юноша парировал его. Отразив удар, Валериан опустил меч, и отступил, избегая новой безжалостной атаки наставника.
Пот ручьями бежал по лицу Валериана. Его дыхание стало прерывистым и тяжелым. Мастер Миямото напротив, выглядел столь же безмятежным и невозмутимым, как и всегда, независимо от того, наливал ли он чай или выполнял безупречные выпады мечом.
Одетый в простой кремовый кэйкоги[49] и хакама[50], Мастер Миямото был непредсказуем, как всегда. По его лицу нельзя было прочитать ни единого намека на возможные движения в этом опасном балете, называемом бой на мечах.
Валериан носил идентичную тренировочную одежду, скроенной по его небольшой фигуре девятилетнего мальчика, которая наконец начала крепнуть, поскольку он становился старше и все больше занимался. Он был все еще стройным и худощавым, хотя за последние два года его плечи и руки заметно окрепли. В облике хилого мальчика наконец стали проявляться многообещающие намёки на сильного мужчину, каким Валериан мог стать в будущем.
Они были одни в саду. Мастер Миямото никому не позволял наблюдать за их тренировками, даже матери Валериана. Высокие стены из грубо обтесанного камня ограждали сад. У прямоугольного внутреннего дворика поросшего слегка колышущимися разнообразными растениями, недавно появились участки газона и вымощенная сланцем площадка рядом с восточной стеной.
В центре сада умиротворенно журчал фонтан, а в прохладном воздухе слегка витал такой домашний дух созревших зерновых, со слабым, но все же безошибочным запахом химических удобрений. Эта область Икара-4 всегда так пахла из-за плодородной глинистой почвы, которая так подходила для сельского хозяйства.
Птицы, сидевшие на высоких стенах, являлись единственными зрителями, какие могли наблюдать за изнурительными тренировочными ритуалами Валериана. Их щебетание походило на хор удивленных театралов, наслаждающихся унижением мальчика со стороны мастера фехтования.
– Что значит победа? – задал вопрос Миямото, медленно поднимая меч вверх и заводя назад.
– Победить своего врага, – ответил Валериан, сместившись по дуге, когда Мастер Миямото скользнул в строну.
– Нет, – сказал Миямото, нанося Валериану молниеносный удар, – просто победить врага недостаточно.
Валериан блокировал атаку с впечатляющей скоростью, и сделал ответный выпад в бок наставника. Клинок рассек пустой воздух, и мальчик понял, что попался на уловку, когда Мастер Миямото, повернув свой меч плашмя, больно ударил его с коротким электрическим звуком.
– Тогда что? – вскрикнул он. Каждый раз, когда Валериан отвечал на вопрос неправильно, он получал замечание подкреплённое оружием Мастера Миямото.
– Уничтожить его, – сказал Мастер Миямото. – Стереть его из памяти живых. Ты не должен оставить и намека на его существование. Полностью сокрушить каждое его достижение и удалить из анналов истории любое пусть даже мимолётное упоминание о нём. От такого поражения ни один враг никогда не сможет оправиться.
Меч Мастера Миямото обернулся вокруг его тела серией отточенных движений. И если бы Валериан попытался повторить их, он лишился бы конечностей, ушей и жизни.
– Вот, – сказал Мастер Миямото, – что значит победа. Ты бы знал это, если бы обратил внимание на книги, которые читает твой отец. Или ту, что я дал тебе.
– Я прочитал ее, – сказал Валериан, возвращаясь в защитную стойку и кланяясь Мастеру Миямото.
– Не достаточно внимательно. Еще раз.
Валериан кивнул и снова принял защитную стойку, выставив длинное лезвие меча перед собой. После трех часов тренировок с Мастером Миямото, руки мальчика налились свинцом от усталости, а грудь пылала так, словно лёгкие пожирало пламя.
Мастер Миямото ответил на поклон Валериана, и они начали кружить вокруг друг друга, сверкая мечами под полуденным солнцем.
– Враг наступает на тебя в огромном количестве, – сказал Мастер Миямото. – Как ты будешь сражаться?
Мысли Валериана обратились к тексту, на который ссылался наставник. Это был трактат, восстановленный из банка данных суперносителя "Рейган", что доставил колонистов на Умоджу. Предположительно написанные древним воином-королем Земли, эти тексты служили наставлением по искусству войны, дипломатии и личной дисциплине.
У книги отсутствовало официальное название, но Мастер Миямото называл ее "Книга Достоинств" и, казалось, знал ее наизусть. Валериан прочитал книгу, поскольку она была во главе списка одобренных текстов, который дал ему отец, но мальчик никак не мог вспомнить ее содержание, пока пытался избежать язвительного удара плоской поверхностью клинка Мастера Миямото.
– Быстрее, – поторопил Мастер Миямото, и занес меч для удара. – Не думай. Знай!
Валериан поднял клинок, и позволил разуму вернуться назад к долгим вечерам, когда он сидел за столом и вникал в проплывающие перед его усталым, но твердым взглядом строчки. Он прочитал книгу дюжину раз или больше, и когда Валериан позволил течению мыслей сконцентрироваться на кончике меча наставника, слова сами пришли к нему.
– Лучше всего попробовать направить их в узкий проход или замкнутое пространство, – сказал Валериан.
– Почему? – Резкий удар в нижнюю часть тела.
– Таким образом, их количество будет работать против них. – Разворот и блок.
– Каким образом? – Удар в грудь.
– Собравшись вместе, те, что впереди будут мешать тем, что позади. – Парирование и ответный удар.
Валериан переместился влево и начал свою собственную атаку. – Давление сзади помешает тем впереди отступить или найти лучшее направление.
– Очень хорошо, – сказал Мастер Миямото, легко отражая атаку Валериана. – А что насчет баланса?
– Это ключ к успеху, – сказал Валериан, улыбаясь, когда в очередной раз, слова легко пришли к нему.
– Почему? – повторил Мастер Миямото, парируя неуклюжую атаку и вращая свой клинок вокруг меча Валериана.
– Лидер, который рассчитывает только на силу своего оружия дальнего боя, будет перехитрен, – сказал Валериан, отражая удар и поворачиваясь вправо.
– Тогда он должен обучать всех своих воинов сражаться в ближнем бою, – предложил Миямото.
– Нет, тогда он потеряет свои войска под вражеским огнем, – возразил Валериан.
– Очень хорошо. Так что означает иметь баланс?
– Это означает, что каждая воинская единица армии должна работать в гармонии так, чтобы ее эффективность в совокупности была больше, чем разрозненные действия каждого бойца по отдельности.
Мастер Миямото кивнул и опустил клинок. Он быстро прокрутил оружие и вложил в ножны на поясе.
– Мы закончили на сегодня, – сказал он.
Валериан почувствовал облегчение. Тело ныло, к тому же он чувствовал досаду на то, что только сейчас начал ценить уроки "Книги Достоинств", и понял, как получить доступ к ним, во время тренировок. Впрочем, это было только начало, но важное начало – Валериан чувствовал это.
Он ответил на поклон Мастера Миямото, вложил в ножны собственный меч, и пригладил руками светлые волосы. Валериан носил длинные волосы, туго стянутые в конский хвост во время занятий с мечом, и их золотой цвет все еще оставался таким же ярким как в пору, когда он был совсем маленьким.
Мастер Миямото повернулся на пятке и зашагал по выложенной камнем дорожке, к фонтану в центре сада. Присев у края фонтана, он опустил руку в холодную воду.
Валериан последовал за мастером меча и сел рядом с ним. Набрав в ладонь воды, он плеснул себе в лицо.
– Ты совершенствуешься, – сказал Мастер Миямото. – Рад видеть это.
– Спасибо, – сказал Валериан. – Это тяжело, но думаю, что у меня начинает получаться.
– Это займет время, – согласился Миямото. – Без усилий ничего хорошего никогда не получится. Припоминаю, что говорил твоему отцу то же самое.
Случайное откровение вызвало у Валериана жгучий интерес, поскольку наставник никогда не упоминал об отце до этого момента. Мастер Миямото появился через несколько недель после того, как Валериан и его мать сбежали с Умоджи, и сообщил Жюлиане, что его нанял Арктур Менгск. В его задачу входило наставление мальчика как в военных, так и в общеобразовательных дисциплинах.
Наглость Арктура, вывела Жюлиану из себя, но это решение не подлежало обсуждению. Менгск-старший с трудом уговорил Мастера Миямото оставить свою должность в Академии Стирлинга, чтобы преподавать мальчику за солидную зарплату. И только желание Валериана получить одобрение отца убедило Жюлиану позволить Миямото остаться.
– Вы учили моего отца обращению с мечом? – спросил Валериан.
– Учил, – кивнул Миямото. – Он бросает длинную тень, Валериан, но я надеюсь, что ты сможешь избежать ее и реализовать свой потенциал.
– Готов поспорить он хорошо владел мечом, – сказал Валериан. – Его внешность подходит для сражений.
– Он был прекрасным фехтовальщиком, – признал Миямото. – Он был силен и выиграл большинство поединков еще до того, как был нанесен первый удар.
– Как это?
– Сражение это больше, чем просто владение мечом, – сказал Миямото. – Чаще всего, человек побеждается его собственными сомнениями.
– Я не понимаю.
– В любом споре оружия, где жизнь и смерть зависят от его исхода, большинству людей от страха будет казаться, что их противник более сильный, более быстрый и более умелый, – объяснил Миямото. – Сомнения только усилят это. Чтобы победить, у тебя должна быть абсолютная вера в свои силы. В голове не должно быть никаких сомнений.
– Это то, что делал мой отец?
Миямото встал, словно понял, что сказал слишком много.
– Да, у твоего отца была абсолютная вера в свои способности. Но победа не единственное мерило мужчины.
– Не единственное?
– Нет, еще есть честь. Мужчина может потерять все, что у него есть, и всё же сохранить свою честь. Нет ничего более важного. Всегда помни это, Валериан, независимо от того, кто пытается учить тебя. Даже твой отец.
– Честь более важна, чем смерть?
– Абсолютно, – сказал Миямото. – За некоторые вещи стоит умереть.
– Например?
– Защищая высшие идеалы или сражаясь с притеснением. Благородный человек должен всегда твердо стоять перед лицом тиранов, которые господствуют над слабыми. Со злоупотреблением властью всегда нужно бороться, и люди чести не бездействуют, в то время как многие разрешают существовать такому злу.
– Точно как мой отец, – гордо сказал Валериан.
Мастер Миямото поклонился мальчику.
– Нет, – сказал он печально. – Не как твой отец.
* * *
Валериан, снял с себя тренировочные одежды и бросил их на пол спальни. Он подхватил полотенце и направился в ванную. Повернув кран, он отступил от края ванны, избегая холодной воды, что забулькала и рассыпалась брызгами из душа. В конце концов, вода нагрелась, и Валериан встал под горячий поток.
Весь прошедший год он вместе с матерью провел на Икаре-4. Валериан привык к водяному душу в отличие от акустического, с которым он прожил на Умодже. Горячая вода расслабляла мышцы и освежала, испытать подобное при процедуре вибрационного удаления с тела молекул грязи и омертвевшей кожи было просто невозможно. Даже исходя из того, что использовать воду таким образом достаточно расточительно, Валериан решил, что получаемый эффект полностью того стоит.
Парень вышел из душа и начал вытираться полотенцем, то и дело замирая на мгновение, чтобы оценить себя целиком в висящем на двери зеркале. Валериан был молод, его тело быстро развивалось, и торс с каждым днем становился все прокачанней. Сопровождаемый командой солдат, Валериан бегал каждое утро. Он совершал пробежки вдоль охраняемого периметра Умоджанского аграрного комплекса, на расстояние порядка шести километров, и был доволен своей увеличившейся выносливостью.
Валериан напрягал мускулы, позируя перед зеркалом, представляя, что он некий могучий межпланетный герой, совсем как папа. Несмотря на слова Мастера Миямото, Валериан гордился тем, что делал его отец.
Он вернулся в свою спальню. Комната буквально утонула в различном хламе – книги, медиа-книг, не до конца собранная кровать, куча забитых одеждой чемоданов из серебрёной кожи. Его коллекции окаменелостей, камней и инопланетных артефактов были гордо выставлены на показ во множестве шкафов-витрин, а на стене висело многочисленное старинное оружие.
Оружие принадлежало предыдущему владельцу особняка. Да и вообще эта резиденция стала самым лучшим жильем, в котором они останавливались после бегства с Умоджи. Валериану настолько понравилась оружейная коллекция, что он оставил её на месте. Парень спросил Мастера Миямото, может ли он потренироваться с каким-нибудь экзотичным оружием, например, с ятаганом, копьем или серпом, но наставник запретил ему касаться любого другого оружия, пока Валериан не научится обращаться хотя бы с мечом.
Однако не было никакого вреда от того, что оружие находилось вокруг. На вид многим экземплярам можно было дать сотню-другую лет, и служили цепочкой, связывающей Валериана с давно прошедшими временами. Каким-то способом эта странная коллекция немного подогревала веру в инопланетные цивилизации, существовавшие в далеких веках утраченного прошлого. Мироустройство, существовавшее миллионы лет назад, практически невозможно постичь, но то, от чего отделяло несколько сотен лет понять было легче. Пусть такими маленькими шагами, но двигаясь вперед, Валериан постепенно осваивал и большие интервалы времени.
Валериан расчистил место на кровати и оделся в широкие брюки и синюю рубашку из дорогого шелка. Взяв копию "Книги Достоинств", что дал ему Мастер Миямото, он сел обратно на кровать и приступил к чтению. В отличие от большинства других книг, эта была несколько старомодной -с бумажными страницами, кожаным переплетом и надписью на внутренней стороне обложки. Надпись была сделана иероглифами, поэтому Валериан не знал, что там написано.
Мастер Миямото сказал Валериану, что эти слова написал его собственный отец, в утро своей смерти. Лишь только после долгих уговоров наставник открыл их значение пареньку.
В тот раз Мастер Миямото взял книгу в руки, хотя помнил послание слово в слово. Тем не менее, его глаза бежали за словами на странице; его голос осекся от волнения, когда он читал прощание своего отца.
– Что такое жизнь? – прочитал вслух Мастер Миямото. – Это вспышка светлячка в ночи. Это крохотная тень, что бежит по траве и теряется в закате.
Валериан нашел слова удивительно воодушевляющими. Он опустил глаза вниз на голову волка, вышитую золотой нитью на нагрудном кармане рубашки. Это была эмблема семьи Менгск, и Валериан с гордостью носил ее всякий раз, когда находился в безопасном месте. Так как в тех редких случаях, когда они осмеливались появиться на публике, его предупредили не показывать ничего, что может связывать его с папой.
Учитывая то, в каком свете отца Валериана выставляли СМИ, это было разумной предосторожностью.
Прошло два года, с тех пор как он последний раз виделся с отцом. Это было на подземной платформе, у «Китти Джей», отцовского корабля.
Для Валериана тот момент запомнился с весьма противоречивыми эмоциями. Ему было грустно оттого, что папа уезжает, но даже в столь юном возрасте, он почувствовал напряжение между мамой, папой и дедушкой. Он чувствовал разворачивающуюся перед ним драму: его отец уезжал, оставляя маму здесь с дедом – уезжал, чтобы справиться с эмоциональными потрясениями. Даже притом, что в тот момент Валериан не понимал всей их глубины, он почувствовал их реальность, как если бы ему все объяснили.
Отец присел перед Валерианом и пристально посмотрел на него.