— Тот негр, которого я шлепнул?
— Негр, который слишком светился. Теперь мы наняли другого, попроще.
Мысль о том, что враги также находятся в затруднительном положении, порадовала Андрея: это могло дать ему какой-то шанс. Его поразило, что между собой эти люди говорили совсем на другом языке, нежели с ним. Просто они общались с Андреем как с ребенком…
Он понял из их разговора многое и — одновременно — не понял ничего. Единственное, что он знал точно: дед должен уволиться с этой работы как можно скорее. И еще речь шла об Индии, это несомненно. Как будто Индия реально существует. Только вот существует — где?
— Интересно, он еще жив? — спросил Клетчатый.
— Для него будет лучше, если он погибнет сразу.
Они говорили о нем! Почему он должен погибнуть? Почему будет лучше, если он погибнет сразу?
— На верхнем уровне сейчас никого нет, иначе бы датчики показали, — задумчиво произнес Главный. Придется тебе все-таки туда пойти. Мальчишка может испортить всю картину. Масса кроликов известна. А сколько может весить он?
— Ладно. Пойду и шлепну его, — сказал Клетчатый и сунул руку в карман.
Нет, это не пистолет — пока только фонарик. Узкий луч света двинулся в пыльном помещении. До Андрея свет не доставал. Он не стал ждать, и снова пошел вперед. Свой фонарик он включить не мог, чтобы не выдать себя.
Вдруг его руки уперлись в стену. Поворот. Андрей пошарил слева: стена. Пошарил справа: проход.
Завернув за угол, он решился наконец посветить фонариком. Перед ним простирался длинный, уходящий в темноту коридор. Из глубины исходил ощутимый поток воздуха: похоже, пробитая взрывом дыра нарушила вентиляцию подземелья, установившуюся здесь с годами. Воздух был на удивление теплый и чистый.
Ноги наткнулись на что-то мягкое, Андрей вздрогнул, ему показалось, что это какое-то тело. Он направил луч фонарика вниз. Нет, это всего лишь куча песка. Андрей перешагнул ее и увидел чуть дальше еще одну.
Странно. Он поднял голову, осмотрел потолок. Никаких щелей. Ощущение такое, что кто-то просто вывалил здесь два мешка чистого речного песка.
Наверное, строители… Но Андрея беспокоила сама форма этих куч. В них будто и вправду угадывались части человеческого тела — вот будто голова, сжимаемая ладонями, вот согнутая нога. Все это было покрыто пылью, значит, оно уже очень давно лежит здесь.
За спиной раздался шум: это, наверное, Клетчатый уже лезет в дыру. Андрей быстро пошел вперед. Опять стена, поворот. Теперь налево. Лестница вниз. Андрей чувствовал, что уже весь дрожит от ужаса.
Справа в стену были вделаны перила. Андрей стал спускаться, держась за металлическую полосу; что-то беспокоило его в этой лестнице, в этих перилах, но он не мог понять — что… Вдруг позади послышался странный звук, это не могли быть шаги человека — что-то другое…
Мягкое дрожащее тельце ткнулось ему в ногу, второе протиснулось меж ступней.
Кролики!
Они скатились по лестнице и исчезли в темноте, за следующим пролетом. Андрей успел заметить, что их туловища опоясаны веревками, а на спине прикреплены какие-то предметы, размером с зажигалку.
Датчики!
Они должны что-то показать, наличие какой-то массы. Еще главный говорил об излучении, которое вывело из строя сотовые телефоны… Андрей не знал, чего он боится больше: смерти, которая ждала его позади, или неизвестности — впереди.
Кто ж выбирает смерть? Андрей двинулся вперед. И увидел вдали, в конце коридора, который, похоже, был симметричен верхнему, слабый желтый свет.
Вот уже с полчаса не происходило ничего. Андрей вышел в обыкновенный бетонный коридор, освещенный зарешеченными лампами, такими же, как в фабричных постройках наверху, и это успокоило его. Вдоль стен тянулись трубы и кабели, словно в туннелях метро. По обеим сторонам, плавно огибаемые кабелями, чернели железные двери. Андрей подергал одну — заперто, подергал другую, открыл — комната. Вошел. Внутри — стеллажи, столы, на столах — облупленные приборы, кольца проводов, все старое, пыльное… На потолке — круглый тусклый плафон. Новая дверь и снова коридор.
Вскоре ему стало ясно, что он заблудился в подземном лабиринте. Это, конечно, страшно, но опять же не страшнее человека с пистолетом в руке — пустое, заброшенное подземелье…
Но пустое ли? Почему здесь горит свет? Почему так сухо и тепло? И почему Главный сказал, что на верхнем уровне никого нет? Что — на других, нижних уровнях может кто-то быть?
Кто может быть в подземелье, которое замуровано уже много лет?
Андрей понимал, что, пройдя лестницу, уже переместился на следующий уровень. И даже, скорее, не на один, а на два, потому что лестница состояла из двух пролетов.
И вдруг он понял: лестница! То была не просто лестница, а та самая, из его сегодняшнего сна. Именно эти перила, сделанные из железной полосы, закрученные на конце в кокетливую улитку, словно мастер хотел хоть как-то оживить суровые интерьеры подземелья. Именно эти ступени развалились у него под ногами, превратившись в скомканное одеяло, именно эти перила растаяли в руке, когда он выпал из сна…
Он замер, прислушиваясь, будто стараясь уловить далекий знакомый голос: «Спаси меня!»
Тишина. Только чуть слышно потрескивает лампа… Да, лампа издает звуки, потому что ей осталось недолго светить. Андрей знал: тихое характерное потрескивание означает, что она скоро перегорит.
Кто-то должен менять эти лампы! Допустим, здесь, в замурованном подземелье, есть люди. Невероятно, но все же… Если даже они настроены враждебно, то к кому? К бандитам — да! Но при чем тут Андрей? Может быть, именно у этих людей он и найдет спасение? А если это вовсе не люди?
И тут он понял, вернее, почувствовал — поверил наконец — в немыслимую истину, которая с самого утра складывалась из кусков, словно разорванная картинка. Все его домыслы, догадки, обрывки подслушанных разговоров, предчувствия — свидетельствовали об одном:
— Индия есть, Индия где-то рядом, Индия находится здесь!
В этом подземелье… Бандиты — или кто там они на самом деле? — знают о ее существовании. У них есть ее изображение, составленное сенсором, человеком, который способен улавливать телепатические волны. Этого человека убили, Клетчатый убил, «шлепнул», потому что здесь ведется какая-то игра, серьезная, как догадался дед, не на жизнь, а на смерть.
Те же самые волны, проникнув сквозь толщу земли и бетона, стали причиной сновидений, они мучили Андрея, возбудили в нем любовь, они заставили деда написать ее портрет… И она ждет, она зовет его!
Андрей открыл очередную дверь и отпрянул: за дверью простирался зад. Он был квадратный, метров семь в поперечнике. В центре стоял какой-то продолговатый, предмет, хорошо знакомый Андрею, но он не сразу узнал его — слишком это было неуместно здесь.
Саркофаг. Обыкновенный, какие бывают в музее. Размалеванный, с нарисованным лицом фараона. Внутри такого саркофага должна лежать мумия.
— Нет, только не мумия!
Андрей представил, что сейчас откинется крышка, и мумия двинется на него.
— Зачем здесь мумия? При чем тут саркофаг?
Он попятился и снова вернулся в коридор. За углом показалась дверь лифта. Обыкновенная сетчатая шахта, какие бывают в старых домах. Андрей дернул ручку: дверь заблокирована. Сетка в одном месте порвана, он отогнул ее край, заглянул в шахту. Луч фонарика выхватил серую стену, уперся в крышу кабины, которая застряла несколькими метрами ниже. В шахте темно: лифт явно не работает.
Индия зовет его… Но так ли это? Какую роль играет здесь он сам — ведь это только волны, и ничего более… Окажись на его месте кто-то другой, то и ему снились бы те же самые сны. Ведь снилась же она деду… Андрей даже почувствовал ревность, собственные мысли привели его в смятение.
Что, если это просто какая-то ловушка? Так заманивает безмозглых насекомых красивый, сладкий на вид цветок…
Андрей двинулся по коридору дальше. Что-то привлекло его внимание. Оно лежало на полу, бесформенное, вносящее дисгармонию в ровную геометрию бетонных стен.
Андрей приблизился, что-то твердое попало под ноги, он нагнулся и поднял. Предмет, размером с зажигалку — точно, датчик, один из тех, которые привязали к кроликам. А бесформенное, лежащее впереди, и есть кролик. И он разорван на куски, размазан по полу, от клочка шерсти тянутся его кишки…
Андрей побежал. Он бежал, и кричал, и звал на помощь.
— Эй вы, я здесь! Я — Андрей, внук дедушки, вы за мной бегали, вы!
Он понятия не имел, как обратиться к тем, кто загнал его сюда.
Сердце его бешено колотилось. Вот зал с саркофагом, значит, надо свернуть направо. Найти лестницу и вернуться. Может, они и застрелят его. Или всего лишь ранят. Но только не надо, чтобы с ним так же, как с кроликом!
— «Макдоналдс»! Кинотеатр! — кричал он слова, которые были у них общие, которые они могли бы узнать, чтобы забрать его отсюда.
Он был уверен, что сможет договориться с этими людьми. А с тем, что разодрало тут кролика, договориться нельзя.
Поворот, угол. По стене движется чья-то тень. Андрей остановился, часто дыша. Тень искаженная, изломанная, но в ее очертаниях угадываются руки и ноги. Человек!
Из коридора доносится постукивание, словно от каблуков. Похоже, это Клетчатый. И он будет стрелять. Может, промахнется? Андрей зажмурился, крикнул:
— Давай, стреляй! И ты никогда не узнаешь, что я увидел здесь!
Это была внезапная находка, спасительная мысль. Ведь они сами плохо понимают, с чем имеют дело. И Андрей, который как будто что-то узнал, теперь представляет для них ценность. И Клетчатый не будет сразу стрелять.
Ответа не последовало. Идущий по коридору остановился. Андрей стоял прямо перед ним, все еще крепко зажмурив глаза. Может быть, он сейчас целится… Но странно: если он так близко, то Андрей должен слышать его дыхание. Но в ушах звенела — как и повсюду здесь — тишина.
Андрей открыл глаза. Это был не Клетчатый. И вовсе не человек.
Перед ним стоял Буратино. От неожиданности Андрей рассмеялся. Самый настоящий Буратино, с круглой головой в традиционном полосатом колпаке. Только большой, значительно выше Андрея. Кисточка на кончике колпака медленно раскачивалась…
Это может быть кто-то из бандитов, и он зачем-то переоделся Буратино. Клетчатый не подходит по росту — значит, это Длинный. В руках у него нет оружия…
Пальцы Буратино шевелились, будто ощупывая его на расстоянии. Они были деревянные. Не может быть — наверное, это просто какие-то перчатки. Андрей перевел взгляд ниже: короткие зеленые штаны, из-под них высовываются ноги — тоже деревянные. Слишком узкие, чтобы быть человеческими ногами в маскарадных чулках. То, что стояло перед ним, было действительно деревянной куклой.
Буратино. Большой Буратино. Весь грязный, перепачканный чем-то темным и влажным на вид… Андрей приподнялся на цыпочки и провел ладонью над его колпаком. Никаких веревочек, невидимых лесок. Буратино закатил глаза, следя за его рукой. Затем наклонил голову, как щенок, который рассматривает незнакомый объект. Открыл и закрыл широкий рот, причем челюсть осталась неподвижной — поднялась и опустилась верхняя часть головы.
Это голограмма. Робот не может держать равновесие на двух тонких ногах. Не изобрели еще такого робота.
Но голограмма не может вонять. От деревянного человека исходил запах — что-то мясное, так пахнет котлетный фарш…
Вдруг он протянул руку и коснулся плеча Андрея. Рука была твердой, материальной, довольно легкой, как и подобает древесине… И только сейчас, покосившись, Андрей увидел, что желтые пальцы, сжимающие его плечо, перепачканы кровью. Андрей смахнул руку с плеча. Буратино это явно не понравилось, он спрятал руку за спину и злобно поглядел на Андрея. Двигалась кукла неуверенно, словно испорченная. Глаза у нее были белые, круглые, будто два теннисных шарика с нарисованными черными кругами, которые вращались в глазницах, вырезанных в деревянной голове. И она была вся в крови, вперемешку с какими-то свалянными мокрыми клочками.
Это шерсть, серая кроличья шерсть! Кролика разорвал Буратино. То же самое он сейчас сделает и с ним. Живой подвижный Буратино ростом с человека. Вот бы просто закрыть глаза, уснуть, ничего не видеть, не слышать! Потерять сознание, как тогда, в трубе…
Деревянная кисть медленно сжалась в кулак и легонько, пробно толкнула Андрея в плечо. Этот жест, хорошо знакомый по дворовым дракам, возвратил Андрею чувство реальности. В самом деле, как бы он действовал, если бы перед ним стоял обыкновенный парень, например, Славка из третьего подъезда?
Андрей ударил его в грудь, вложив в удар всю возможную массу своего корпуса. Буратино отлетел к стене, шмякнулся спиной о железные трубы, ссыпался на пол, но тут же вскочил и принял боевую стойку. Впрочем, вскочил он довольно неуклюже, прихрамывая: казалось, что Буратино болен. Все это сопровождалось мерзким деревянным скрипом.
— Да ты, оказывается, легкий! — воскликнул Андрей.
Буратино бросился на него, растопырив пальцы. Андрей скрестил руки над головой, и деревяшки затрещали, наткнувшись на блок. Столкновение оказалось чувствительным, оба предплечья пронзила ломящая боль, Андрей растерялся, опустил руки. И в этот момент Буратино ударил его прямо в лоб, правда, сила удара была незначительной: Андрей лишь чуть покачнулся.
— Ага, ты драться умеешь! — крикнул он и ребром ладони резко ударил врага по тонкой шее.
Эффект был неожиданный: у Буратино отлетела голова. Импульс удара придал ей сильный крутящий момент: полосатый колпак свалился, Андрей автоматически подхватил его на лету, деревянный шар с глухим стуком ткнулся в стену, отскочил, трижды подпрыгнул на полу и замер. Туловище взмахнуло руками и рухнуло на пол. Пыль медленно оседала в воздухе.
Запыхавшийся Андрей часто моргал глазами, переводя взгляд с туловища на голову и обратно. Выходит, он его убил. Дворовые драки кончались не так трагично.
Глаза Буратино выглядели жалкими: черные зрачки остановились в левом нижнем углу глазниц, будто рассматривали поверженное обезглавленное тело, которое лежало, накрывшись своими заломленными конечностями, словно скелет в разграбленном могильнике.
Андрей нагнулся над останками. Его заинтересовало устройство куклы. Теперь было видно, что суставы крепились на гладко подогнанных шарнирах, только оставалось загадкой, каким образом они двигались. Беглый осмотр привел к парадоксальному заключению: никаким. Сила для движения могла передаваться кукле только извне. Но такой принцип трансляции энергии пока не изобретен человечеством…
И еще он заметил стрелы. Сначала ему показалось, что это какие-то детали куклы или ее украшения. Теперь стало ясно, что Буратино весь истыкан обломками коротких металлических стрел, словно Святой Себастьян. Вот почему он казался таким слабым — он просто был ранен. Это могло значить только одно: Буратино здесь не один, и он принимает участие в каких-то сражениях.
В руке Андрея остался полосатый колпак. Что-то в нем казалось странным… Обыкновенная грубая ткань, будто хлопчатобумажная. Он натянул ее на руку, затем скомкал и сунул в карман. Новый предмет в окошке инвентаря, вроде как военный трофей. Квест превратился в экшн — игру, в которой герой сражается с монстрами, бегая по таинственным коридорам.
Игра… Слишком все это похоже именно на игру. Андрей смотрел такое кино, когда герой, сам того не понимая, переместился в компьютерную программу. Может ли такое произойти на самом деле?
Нет, не может такое произойти. Просто он сошел с ума. И все это ему кажется. Наверное, тут какой-то газ. Пусть лучше это снова будет химический завод. И ничто другое. И утечка газа, который вызывает галлюцинации.
Надо найти путь наверх и вернуться. По крайней мере, посмотреть, свободен ли проход — ведь бандиты могли тоже спуститься в подземелье. Если так, то он выберется отсюда, они с дедом спрячутся где-нибудь и будут ждать. Это был запасной вариант, самый слабый, но другого уже не остается. И вряд ли там, наверху, в его кармане по-прежнему будет лежать этот призрачный колпак…