И нет никакой Индии. Есть только поле техногенной природы, газ или какое-то излучение, которое и порождает все эти сны, эти якобы реальные образы.
Андрей шел по местам, уже знакомым ему. Где-то здесь должен быть лифт… За поворотом его ждало нечто поразительное. Он хорошо помнил этот коридор. Вот выбоина в стене, вот осыпавшаяся штукатурка, в рисунке которой, как и во всем на свете, плывет и тает мучительный образ. Но коридор почему-то здесь кончается. Прямо перед ним стоит стена, отсекающая путь наверх.
Но это невозможно! Трубы и кабели теперь уходили в бетон. Андрей протянул руку, дотронулся до стены… И отдернул руку, словно обжегшись.
Стена была сырая, на ней остались лунки от его пальцев. Андрей посмотрел на свою руку: пальцы были грязные от свежего раствора.
Как такое могло произойти? Стена просто выросла здесь сама собой! Он попытался найти рациональное объяснение происшедшему. Галлюцинация не может быть настолько устойчивой. И галлюцинация не может сделать то, что сделала: преградить ему путь наверх, запереть реально существующий коридор.
Возможно, здесь какие-то скрытые механизмы, с их помощью в аварийных случаях в проход подается жидкий бетон.
Пробегая тут раньше, Андрей незаметно для себя привел в действие это устройство, наступив на ключевую плиту.
Неубедительно. Даже если допустить, что за считанные минуты где-то под землей была автоматически замешана тонна раствора, то как объяснить тот факт, что стена приняла идеально плоскую форму?
Да и стоит ли пытаться истолковать происходящее с точки зрения земной логики? Эта удобная логика осталась на поверхности. Здесь, в подземелье, где бегал окровавленный Буратино, убивший кролика, могут действовать какие-то другие законы. И в системе таких законов вполне возможна живая, сама по себе растущая стена.
Как ни странно, это открытие успокоило Андрея. Ничего не остается, как принять реальность, как она есть, какой бы дикой она ни была. Если задуматься, то подобное сплошь и рядом происходит в жизни. Например, идет мирное время, и вдруг начинается война, но всего лишь за день до этого никто и представить себе не мог, что жизнь всего народа резко изменится и вся страна как бы окажется в новом, совершенно другом мире. Или ближе, локальнее: как сильно преображается мир одной семьи, если неожиданно умирает близкий человек, которому жить бы и жить…
Андрей чувствовал, что обретает равновесие, тем более что победа над загадочным буратинообразным монстром, казалось, тоже придала ему сил. Теперь, вспоминая происшедшее, он задним числом сообразил, что деревянное существо было не совсем Буратино. Оно выглядело какой-то пародией на Буратино, будто сделанное неумелой детской рукой.
Андрей достал трофейный колпак, еще раз осмотрел его. Вот что в нем странно: на ткани нет никакого шва. Изделие как бы литое, оно не было сшито обычным образом, по выкройке. Кисточка тоже: она не пристрочена к кончику колпака, а просто вырастает из него. Все это показалось Андрею мерзким, захотелось зашвырнуть колпак подальше, но он, преодолев отвращение, спрятал его обратно в карман.
Это старая привычка компьютерного игрока — собирать все предметы на своем пути: рано или поздно должен пригодиться каждый из них…
Андрей уже порядком отошел от новоиспеченной стены, продолжая исследовать запутанный мир коридоров и комнат. Он заметил одну закономерность: если, выйдя из комнаты в коридор, свернуть направо, то следующий изгиб будет также направо. Если же пойти налево, то коридор тоже заберет налево.
Это могло значить лишь то, что коридоры в плане — замкнутые многоугольники, и огибают они какой-то центральный зал посередине всего сооружения. Андрей решил найти этот зал, переходя сквозь анфилады комнат из коридора в коридор.
Комнаты были похожи одна на другую, везде стояли канцелярские столы, стулья и множество приборов. Одни из них были ему знакомы, назначение других оставалось непонятным. Попадалось тут и химическое оборудование, как бы пытаясь поддержать легенду о секретном заводе: пробирки, колбы на кронштейнах, спиртовки… Некоторые лаборатории были явно медицинские. Везде был образцовый порядок, что казалось странным: если этот «секретный завод» покидали в спешке, то последствия должны выглядеть иначе, а если эвакуировали планомерно, то почему оставили здесь такие ценные приборы? Может быть, все это законсервировано до поры до времени и ждет своего часа, времени «ч» — просто-напросто очередной мировой войны?
Кое-что настораживало. Дело в том, что пол в коридорах казался чистым, а в комнатах был покрыт толстым слоем пыли. Только не во всех: некоторые комнаты выглядели как будто жилыми. Вскоре Андрей понял, что это не совсем так. Незапыленные комнаты образовывали как бы другой, поперечный коридор. Возможно, Андрей напал на маршрут, по которому ходил покойный Буратино или кто-то иной. Он двинулся этим маршрутом и вскоре вышел в центральный зал, существование которого пока только предполагал.
Зал был квадратным. По стенам, как и должно быть, — множество дверей. А в центре — усеченная пирамида, упирающаяся в потолок.
Понятно. Если есть саркофаг и мумия — значит, может быть и пирамида. Ничего странного. На картине деда, позади Индии, тоже была пирамида. Из всех этих элементов выстраивалась какая-то логическая структура — правда, она пока не имела ни начала, ни конца.
Похоже, что пирамида продолжается и на других уровнях — выше и ниже этого. Деду явился образ Индии, связанный с пирамидой. Пирамида — вот она. Если есть пирамида, значит, есть и Индия. Еще немного, и он найдет ее…
Миновав анфиладу комнат, Андрей вышел в коридор, обнаружил лестницу, спустился по ней и попал на новый уровень, ничем не отличающийся от предыдущего.
В глубине коридора он увидел какой-то блик и ускорил шаги, подошел: в свете лампы рефлектирует небольшой, размером с тарелку, диск. Он прикреплен к железной двери. На диске, который, пожалуй, как и обыкновенная тарелка, сделан из фарфора, — рельефное изображение цветов.
Странные цветы: Андрей никогда не видел таких. Их стебли сплетены, будто аптечный змей с ножкой чаши. Один цветок черный, другой белый. Черный выглядит мужественно, агрессивно, белый, напротив — слабый, женственный. И они, похоже, целуются.
Андрей дернул дверь, она оказалась незапертой. Картина, которую он увидел за дверью, изумила его.
В центре комнаты, изголовьем прислоненная к стене, стоит большая вычурная кровать. Над ней — фотография молодоженов в овальной рамке. Справа — мраморный умывальник с синим кувшином, слева — платяной шкаф.
Андрей заглянул в кувшин, гукнул в него: пусто. Раскрыл створки шкафа, внутри — одежда, мужская и женская, роскошное платье, черный костюм: все какое-то старинное, словно театральный реквизит.
Итак, в подземелье действительно живут люди. Остается только найти их и спросить, откуда они здесь взялись. Можно просто подождать, пока кто-то войдет и все разъяснится. Андрей оглянулся на дверь. И увидел свои следы.
Нет, никто сюда не войдет. Комната явно нежилая: на полу толстый слой пыли. Но что-то не так. Кровать и шкаф, умывальник, тумбочки — все новое, чистое, свободное от пыли. Такое ощущение, что обстановка просто образовалась здесь: ведь если бы кто-нибудь втащил ее через дверь, то должны были остаться следы.
Андрей подошел к изголовью кровати, взглянул на фотографию… И отшатнулся, будто его ударили по лицу. Перед ним была Индия — в белом платье невесты, в фате. Она улыбалась, скосив глаза в сторону жениха.
Андрей зажмурился, снова открыл глаза, прижал пальцы к вискам, как всегда делал, будто стараясь схватить руками невозможную, недоступную мысль.
Две вещи его поразили: первое — Индия замужем. Это было просто и понятно, пусть тяжело и горько, но не вызывало ничего, кроме эмоций ревности. Второе было гораздо серьезнее: это — лицо ее мужа. Вернее — его отсутствие.
Голова человека, одетого прямо-таки по-королевски: широкополая шляпа с пером, белоснежное жабо, — была просто черной болванкой. Или дырой, куда уличный фотограф предлагает клиенту просунуть голову.
Андрей еще раз обвел глазами комнату. Все здесь выражало идиллию семейной жизни. Кровать была сделана из какого-то бледного материала, похожего на кость.
На кровать слоновой кости положили молодых…
Значит, Индия замужем. За человеком эпохи мушкетеров. С черным лицом. И Андрей стоит посреди их супружеской спальни.
По его спине пробежал холодок, который, как пишут в страшных книжках, есть явный признак близкого присутствия привидений. Иначе ведь невозможно объяснить, почему пол в комнате остается нетронутым. Это значит, что призраки скользят над полом, не касаясь его.
В привидения Андрей не верил. Можно допустить, что подобные фантомы являются галлюцинациями. Где-то в старинных замках или на кладбищах. Только вот здесь, под землей, эти галлюцинации — чьи?
Он снял со стены фотографию, пригляделся. Скорее, это не фото в рамке под стеклом, а… Неизвестно что. Андрей перевернул странный предмет, царапнул ногтем. Портрет молодоженов был как бы отлитым из одного куска вещества: никаких стыков между стеклом и рамкой, между рамкой и подложкой. Технология изготовления портрета совершенно непонятна.
— Кто ты?! — неожиданно вслух воскликнул Андрей, обращаясь к портрету невесты.
Звук собственного голоса испугал его. Андрей размахнулся, собираясь шмякнуть портрет о стену, а заодно проверить, из какого материала он сделан. Но, поколебавшись, круто завернул ладонью и сунул портрет в карман.
Странно, что Андрей до сих пор ни разу не подумал об инопланетянах. По идее, это должно было сразу прийти ему в голову… Но вот в чем дело: все окружающее построено из самых обыкновенных земных материалов. И какое-то оно старое, из быта дедовских времен — черные эбонитовые детали, толстые провода.
Допустим, это что-то земное, сделанное в пятидесятые годы, как и сама фабрика. Затем это сооружение подверглось нападению инопланетян. Бороться с ними было невозможно, и входы в подземелье просто залили бетоном. И теперь здесь, вот уже много лет, существуют люди и монстры, земляне наряду с инопланетными созданиями. Вот почему и стекло — не стекло, и ткань — не ткань.
Проходя мимо шкафа, Андрей двумя пальцами вытянул платье. Так и есть: в сложном, полном всяческих оборочек и замысловатых украшений изделии нет ни одного шва.
Теперь он чувствовал себя идиотом. Если отбросить все фантастическое, невероятное, что он видел и пережил, — точнее, принять за неоспоримую реальность, — что же останется в итоге? Простая неумолимая истина: где-то здесь существует замужняя женщина, в которую он заочно влюблен. И храбро движется по направлению к ней, полный самых конкретных надежд… Почему она звала его, мучила во сне? Так ли ему нужна эта встреча теперь, когда он убедился в том, что Индия несвободна?
Если перенести его приключения в бытовой план, не обращая внимания на фантастику, словно на фон монитора, то получится какая-то нелепая ситуация. Допустим, ему понравилась женщина, которую он встретил на улице. Она стала сниться ему, что вполне естественно. Дед тоже видел симпатичную соседку, сделал ее персонажем своей выдуманной картины. Андрей узнал, где она живет, и теперь идет прямо к ней домой, например, в девятиэтажку на Октябрьской улице. По пути встретился Славка, они подрались… Неужели бы Андрей в здравом уме пошел бы в гости к незнакомой замужней женщине — только потому, что она снилась ему и что в его сне дед написал ее портрет?
Нет, не пошел бы. А движется он сейчас по другой причине, именно вовлеченный в мрачную игру реальности. И значит, надо отбросить не фон на мониторе, а само содержание экрана. То есть — не думать больше об этой чужой женщине, а сосредоточиться на том, что происходит вокруг.
Андрей пытался убедить себя в том, что им движет только исследовательский интерес. Страх уже отпустил его — наверное, потому, что он перешагнул здесь все мыслимые грани кошмара. Ему захотелось взглянуть на центральный зал этого уровня. Он без труда отыскал его, следуя поперечными проходами незапыленных комнат.
Открыв дверь, он пожалел, что родился таким любопытным. Краем сознания Андрей, конечно, отметил, что усеченная пирамида в центре несколько больше, чем верхняя, и продолжает ее под теми же углами. Подумал он также, что двумя уровнями выше существует зал, где должна быть вершина пирамиды. Еще он заметил парчовый трон, над ним — портрет супруга Индии во весь рост, с шаром вместо головы, словно кегля в королевских одеждах… Главным, однако, было содержание самого зала, вернее, его население.
Все эти существа почему-то вызывали ужас, хотя, в основном, это были сказочные персонажи. Среди них белели снеговики с метлами, с ведрами на головах и носами-морковками. Кукол Буратино в зале было несколько, они сразу бросались в глаза — желтоголовые буратино, и вовсе не тот факт порождал ужас и отвращение, что они имели огромные размеры… Настоящий кошмар заключался в том, что эти вроде бы добрые детские образы были искажены. Андрей увидел Железного Дровосека, но он выглядел как-то не так, словно это был не настоящий Дровосек, а его труп. Вот Кот в сапогах, лицом почему-то похожий на свинью… Вот Чиполлино, но какой-то серый, тыквоголовый…
Странные фигуры стояли неподвижно, словно были выключены. Едва только Андрей показался на пороге зала, они разом повернули головы и посмотрели на него.
Андрей закрыл дверь и быстро пошел по коридору прочь. От-куда-то донесся запах кухни — или это ему показалось? Он уже свернул за угол, когда услышал звук, похожий на крик ночной птицы — скрип железной двери, распахнутой рывком. Частый топот десятков ног не заставил себя долго ждать.
Андрей побежал. Перед очередным поворотом он оглянулся: бегут, старательно размахивая руками. Впереди — два кошмарных буратино, Андрей уже умел отшибать им головы. Огромный пучеглазый Незнайка в желтых брюках тоже довольствуется тонкой шеей, правда, неизвестно из какого вещества сделанной. Фигура, похожая на Железного Дровосека, может быть и в самом деле металлической…
Карикатурное войско двигалось довольно медленно, чтобы сразу догнать Андрея, но достаточно быстро, чтобы измотать его, если процесс преследования затянется. Монстры наступали друг другу на пятки, сталкивались корпусами, издавая то гулкий стук, то металлический звон. Что они сделают с ним, когда поймают? Разорвут на куски своими нечеловеческими пальцами? Возьмут в плен?
Фигура без лица, изображенная на портрете, вероятно, их главарь, вернее, судя по одежде, — король. Среди преследователей его не было — возможно, эта знаменательная встреча еще впереди. Следовательно, сама Индия должна быть ни много ни мало — королевой подземного мира. Но, прежде всего, — чужой женой, и какое ей может быть до Андрея дело?
— Ну и что? — вдруг промелькнула дерзкая мысль. — Анна Каренина тоже была замужем…
Внезапно в глубине коридора, в том направлении, куда он бежал, послышался новый топот. Окружают!
Как назло, единственная дверь на этом отрезке пути была заперта. Андрей остановился. Из-за угла вывалила новая толпа. Вывалила и сразу остановилась, перегородив коридор. Компания детских игрушек тоже замерла.
Да все это просто сон, и ничего более: армия из детских игрушек, король, королева… И подсказка заключается в лестницах, которые ведут с уровня на уровень. Эти лестницы с перилами-улитками такие же, как та, что была в сегодняшнем сне… Они как бы намекают на то, что сон просто-напросто продолжается. Почему же он такой настоящий, несущий все ощущения реальности? Да просто потому, что в подземелье какой-то газ или излучение. На самом деле здесь всего лишь темные запущенные коридоры, и даже никакие лампы не горят…
Итак, он спит, и знает, что спит, и с любопытством движется по пространству сновидения, рискует, бросается навстречу опасностям, будто смотрит какое-то кино, где в главной роли он сам. И лучшее средство проснуться в таком сне — это погибнуть. Надо просто стоять, ничего не делать и ждать…
Нет, не получается. Налицо явная ошибка в рассуждениях. Если сейчас продолжается ночь, и он просто лежит в своей постели под одеялом, и видит сон, который обладает всеми признаками реальности, — то именно оттого, что в подземелье какой-то особый, галлюциногенный газ… Неправильный тезис. Газ может быть в подземелье, но в его комнате, в его постели никакого газа нет.