Снова появился Кетай и направился к распростертому телу Гота. Осел шокировал всех собравшихся, помочившись на голову бывшего Главного Инквизитора. Это дало желаемый эффект. Горячая вонючая жидкость помогла ненавистному Прокаженному прийти в сознание, но все равно он был едва жив. Инквизитор застонал, а осел направился прочь подлесок. Это был комичный жест, но никто не улыбнулся.
— Что теперь? — спросил Гот. Соображал он не очень хорошо, и все тело болело.
Полные гнева темно-голубые глаза Торкина Гинта уставились на изуродованное лицо Элмида Гота, и он ответил на вопрос двумя словами:
— Твоя смерть.
Элисса не удивилась, когда несколько часов спустя появился Саллементро, еще один взъерошенный и расстроенный всадник. Он отказался от пищи и только попросил дать ему несколько минут, чтобы привести дыхание в норму. Он ехал без остановок, пока не добрался до Великого Леса.
Саллементро начал объяснять ситуацию, сложившуюся во дворце. Элисса остановила его, пояснив, что они уже знают про «регента Силка».
— Сал, послушай меня, — обратилась она к продолжающему говорить музыканту. — Силк — не тот, кем представляется. Мы считаем, что это — Орлак.
У Саллементро открылся рот, затем закрылся, и округлились глаза:
— Но такого не может быть! Как же так? Он ведь находился среди нас!
Тор кивнул.
— Ты можешь дать его описание?
Музыкант очень подробно рассказал о человеке, которого знал, как регента Силка. С каждым словом и без того плохое настроение Тора ухудшалось.
— Это он, — объявил Тор.
— Но как ему удалось ее увезти? Почему ему никто не помешал? — спросила Элисса, видя выражение лица расстроенного Тора.
Саллементро передал все, что им удалось выяснить и до чего додуматься:
— Джил в гневе. Он уже выехал на север с Хереком и отрядом гвардейцев.
Тор покачал головой:
— Он не представляет, с кем имеет дело. Все они обречены.
— Умер мальчик-паж, а если Сал все понял правильно, то любимая женщина короля украдена из его собственного дворца. Как ты считаешь, что он сделает? Сожмется в уголке и будет надеяться, что ее спасет кто-то еще? — судя по голосу, Элисса разозлилась.
— Нет, прости. Конечно, Джил делает то, что может.
— Вот именно, — кивнула она. — Если бы только для того, чтобы сохранить лицо… Однако я его об этом предупреждала. Он многое знает.
— А верит в это?
— Джил отнесся к моему рассказу скептически. Но произошло слишком много странных вещей, чтобы полностью игнорировать мои слова. Я дала ему много колоритных деталей. Если бы мы только могли каким-то образом его перехватить!
— Я поеду, — вызвался музыкант.
— Нет, поеду я, — заявил Локки. — Я настаиваю, Тор. Я знаю север лучше многих и готов поспорить, что езжу на лошади лучше и быстрее, чем певец, — сказал парень и кивнул на лютню, которая всегда висела за спиной менестреля.
У Саллементро не осталось сил, чтобы отвечать на оскорбление. К тому же к нему мысленно обратилась Элисса: «Он молод. Он не умеет тщательно подбирать слова… И он только что узнал об убийстве сестры и ее мужа».
Тop спросил у Саллементро, когда Джил выехал на север. Музыкант пожал плечами:
— Мы все выехали в одно утро. Он направился в Карадун, а я — в Великий Лес. По моим прикидкам, ему еще остается два, а возможно, и три дня пути.
— Выходит, я успею добраться туда вовремя, — сказал Локки. — Поеду прямо сейчас.
Тор ушел с опушки. Ему требовалось подумать. Совсем не хотелось, чтобы этот юноша один несся навстречу неизвестно чему.
«Для него будет безопаснее всего с королевскими гвардейцами», — раздался в голове успокаивающий голос Клута.
«Я знаю… И он всегда мечтал об этом».
«Отпусти его. Пусть почувствует, что что-то делает для отмщения смерти сестры».
Тор вернулся к Локки.
— Хорошо. Уезжай прямо сейчас. — Он видел, как погрустнела Сэйрел. Но сделать ничего было нельзя. — Я надеюсь, что Джил тебе поверит.
— Вот, передай ему вот это, Локки, — сказала Элисса, доставая что-то из кармана. — Тогда он поймет, что ты направлен от меня.
Она протянула парню маленький бледно-зеленый овальный камушек.
— Что это? — спросил он.
— Эта штучка мне больше никогда не понадобится. Но король поймет, что ты приехал от его матери, и то, что ты говоришь, — правда. Расскажи ему все, что знаешь, включая то, что Гот у нас, и мы с ним сами разберемся. Также передай ему, чтобы помнил все, о чем я его предупреждала.
Элисса увидела, как Саллементро бросил взгляд на черную кучу на земле.
— Это и есть знаменитый Гот? — до этой минуты он его не замечал.
— Ему недолго осталось коптить землю, — заявил Тор очень жестким тоном. Такого от него никто раньше не слышал.
— Но он еще жив?
— Едва, — ответила Элисса. — Его жизнь нужно закончить, Сал. Это — сплошное зло.
— О-о, я согласен. Просто подумал, что для него будет слишком хорошо, если убить его здесь и сейчас.
Локки занялся проверкой седла на лошади, которую Кетай с Солианой смогли привести на опушку. Она стояла под деревьями.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Тop у музыканта.
— Несколько лет назад я путешествовал по северному краю. Не спрашивайте, почему. Это ужасное место. Однажды я встретил человека, который, по его словам, раньше работал на Гота и знал кое-какие секреты. Я думаю, что он был в бегах, поскольку Инквизицию распустили.
Саллементро увидел раздражение на лице Элиссы и понял, что нужно побыстрее завершать рассказ.
— В любом случае, я тоже был в бегах — спасался от своей семьи, и мы вместе напились. Он сказал, что хочет показать мне одно место. Я подумал, что это недалеко, но мы ехали два дня, в горы, а потом я увидел самое невероятное место.
Элисса подумала, что ударит своего Паладина, если он еще растянет рассказ: «Сал, вполне возможно, что сейчас умирают люди, а ты все тянешь. И уж точно многим угрожает опасность. Давай переходи к делу!»
Он пожал плечами:
— Прошу прощения. Обычно я рассказываю истории под музыку. А от старых привычек трудно избавиться. Тот человек показал мне место, куда отвозили всех Чувствующих, которые не умерли после пыток и клеймения Готом. Мне пришло в голову, что эти выжившие люди должны получить удовлетворение, наблюдая за смертью Прокаженного.
Все собравшиеся воскликнули в удивлении. Тор и Элисса шагнули вперед, и Саллементро подумал, что оба его ударят.
— Саллементро, где это место? — закричала Элисса. — Ты можешь нам объяснить, как его найти?
— М-м-м… — он задумался. — Да, думаю, что смогу, хотя нам потребуется человек, который хорошо знает горы.
— Нам нужен Фиггис! — воскликнул Саксон. — Надо только связаться с ним и Гидеоном.
«Я могу слетать в Бриттелбери», — предложил Клут. Тор заметил, что Локки готов и хочет побыстрее уехать. — Давайте проводим Локки, а потом будем принимать решения.
Локки уехал без каких-либо дополнительных отсрочек. Он обнял Хелу, поклонился Сэйрел, потом поцеловал ей руку и пообещал, что они еще встретятся. Служанка с радостью отметила, что ее королева хорошо держится и показывает, что у нее есть характер, и она станет сильной монархиней. Элисса тоже крепко обняла Локки. Хотя они едва были знакомы, она прекрасно помнила чувство одиночества и потери, когда все, кого она любился, умерли. Казалось, юноша это понимал и принял ее сочувствие с грустной улыбкой.
Саксону хотелось бы отправиться вместе с парнем, но теперь его место было рядом с Элиссой. Они вместе с Саллементро считали ее жизнь важнее собственных.
— Помни все, чему я тебя научил во время нашего первого путешествия сюда, — сказал он, сжимая парня в медвежьих объятиях. — И передай от меня привет Хереку… Может, тебе удастся произвести на него впечатление, и тогда твоя мечта сбудется.
— Я собираюсь, — ответил Локки. — Подожди немного. Когда-нибудь я стану прайм-офицером.
Арабелла с Саллементро надеялись, что Свет поможет ему добраться до цели. А Локки осталось попрощаться лишь с двумя остающимися в Великом Лесу.
Локки погладил Клута и сказал что-то соколу. Он знал, что птица его услышит и поймет.
— Он желает тебе того же, — ответил Тор от имени Клута.
— Тор, мы ведь отомстим за нее? — внезапно очень напряженным голосом спросил юноша.
— Я обещаю тебе, Локки. Твое нынешнее задание — это уже часть мести. Гот — просто заложник в гораздо большей игре. Забудь о нем. Ты должен передать сообщение королю. Так ты в одиночку уже сделаешь одно очень важное дело для спасения Таллинора. Даю слово: смерть Эйрин будет отмщена. Своей невероятной смелостью и жертвенностью она спасла три жизни… Одна из них — жизнь королевы То же самое — Квист. Он был очень смелым человеком, и также пожертвовал жизнью, чтобы спасти тебя. Их обоих будут помнить боги.
Локки опять стало очень грустно, и он почувствовал ком в горле. Но он ощущал и гордость поскольку теперь участвовал в общем деле. Он их не подведет, как Эйрин и Ян не подвели его самого.
— Пусть Свет ведет тебя, Локки.
— И тебя, — ответил парень, обнимая Тора. — Мы снова вскоре встретимся.
Он сел на лошадь, которая выглядела странно отдохнувшей, и заметил, что седельные вьюки полны припасов, необходимых для путешествия. Локки посмотрел на Тора.
— Все это обеспечило Сердце Лесов, — пояснил Тор, пожав плечами.
Локки развернул лошадь и поехал прочь. Он обернулся только один раз, на Сэйрел, и один раз помахал. Затем он исчез из виду.
«Он все сделает, как надо», — сказал Клут.
«Я верю в это, — согласился Тор. — Он — смелый парень».
Все собрались вокруг импровизированного стола, к которому пригласила Арабелла. Она настояла, чтобы все поели.
— Хорошее решение нельзя принять на пустой желудок, — предупредила она и, несмотря на отвратительное настроение, все набросились на еду, которая чудесным образом появилась под деревом рядом с прудом.
Во время еды все тихо разговаривали. Тор взял за руку Элиссу. Именно в это мгновение он услышал у себя в сознании тихий голос Солианы: «Пора».
Он повернулся и увидел волчицу. Она хотела, чтобы они за ней последовали. Тор сжал руку Элиссы, а когда она ему нежно улыбнулась, он заговорил с ней мысленно: «Любовь моя, я думаю, что мы сейчас встретимся с нашим сыном».
Он сам поразился тому, как твердо звучал его голос, хотя сердце учащенно билось в груди.
У Элиссы тут же затуманились глаза.
«Где он?» — спросила она не таким твердым голосом.
«Пойдем. Солиана хочет, чтобы мы следовали за ней».
Они встали, а когда к ним повернулись остальные, Тор объяснил, почему за ними пришла волчица. Саксон, Саллементро и Арабелла понимающе кивнули.
— Мы будем ждать вас здесь, — сказал Саксон.
Увидев, как они приближаются, Солиана развернулась и стала указывать путь. Тор знал, что Клут летит за ними среди деревьев, и радовался этому. Он не смел взглянуть на Элиссу. Она крепко держала его за руку и заставляла себя сохранять спокойствие. Оба долго шли молча, пока не оказались в части Сердца Лесов, которую никогда раньше не видели. Тор сказал об этом волчице.
«У Сердца Лесов много тайн, — ответила она. — А теперь мы должны ждать».
Тор задержал дыхание. Напряжение было огромным, и он считал, что точно также сейчас чувствует себя его жена, которая впивалась пальцами ему в руку.
Клут опустился Тору на плечо. Они ждали.
Глава 20
Вся Троица и Паладины на месте
Орлак приказал двум служанкам отвести Лаурин в баню и вымыть.
— Мы вскоре увидимся, — заявил он перед тем, как повернуться к Адонго. К нему он обратился тихим голосом. — Помни о своей роли. Она должна тебе доверять. Ты должен постоянно находиться рядом с ней.
— Как пожелаете, мой господин, — ответил Адонго, низко поклонился и поблагодарил Свет за такую удачу.
— А где Джуно? — спросил Орлак, шагая через две ступени по красивой мраморной лестнице. Его длинные ноги это позволяли.
Служанка сделала реверанс.
— Она ждет девушку, господин.
— Пусть сразу же поднимается наверх, как только закончит, — приказал Орлак и исчез на площадке.
Адонго тут же оказался рядом с Лаурин.
«Что теперь?» — спросила она.
«Баня. Тебе она понравится».
«Когда он собирается снова меня увидеть?»
«Какое-то время он подождет. Ему нужно осчастливить Ксантию».
«Ксантию?»
«Она столь же красива, как и опасна. Нам нужно не показывать тебя ей».
«А Джуно?»
«Сейчас ты с ней познакомишься, и мы будем все вместе. Твои Паладины — и ты»
Он улыбнулся прекрасной широкой улыбкой, которая сразу же осветила его лицо, обычно лишенное какого-либо выражения. Одна из служанок, которая указывала им дорогу, заметила эту улыбку.
— Чему ты улыбаешься? Тебе так понравилось путешествие?
— Нет.
Он не стал объяснять подробно, и служанка мудро не стала его расспрашивать. Адонго был странным типом, и они принимали его странности, как данность.
— Вот сюда, — показала одна из девушек. — Удачи, госпожа Лаурин. Если вы станете у него фавориткой, то, возможно, окажетесь в безопасности. Только опасайтесь ее.
— Кого? — спросила Лаурин, уже догадавшись об ответе.
— Суку Ксантию. Проститутку, которая теперь считает себя королевой. Я молюсь за ребенка нашей королевы Сильвен. Ей удалось бежать. Смелая девушка! Я не думала, что ей хватит храбрости, но, возможно, когда-нибудь она вернется и спасет нас.
Вероятно, служанка собиралась еще что-то сказать, но Адонго заставил ее замолчать:
— Дальше я сам поведу нашу гостью. Спасибо.
Обе девушки исчезли.
«Пойдем, моя госпожа, — мягко позвал Адонго. — Давай завершим соединение».
«Я не понимаю».
«Поймешь».
Появились Небесные Огни, по одному зажигаясь вокруг них, потом дюжины превратились в сотни и заплясали на все увеличивающейся скорости. Они пели, создавая свою собственную особую музыку, и танцевали вокруг двух людей и волчицы, которые стояли в ожидании.
«Они тебя любят», — сказала Элисса.
«Они любят Сердце Лесов и все, что принадлежит ему».
«А ты принадлежишь ему?»
«Наверное».
«А ты мог бы жить здесь вечно?»
«Да».
«Они это знают. Именно поэтому они тебя любят».
«Я часто думаю, кто они такие… Они иногда со мной разговаривают».
Элисса собиралась еще что-то сказать, но почувствовала, как дрожит Тор. Она ничего не видела, но держала канал мысленной связи открытым и молчала.
Тор почувствовал сильнейшую волну энергии, затем воздух вокруг них стал прохладнее, и в нем словно били разряды. Потом он стал плотным и хрупким, как стекло. Волосы у него встали дыбом.
«Он идет», — прошептала Солиана.
Свечение усилилось, раздался гул — это работала очень сильная магия. Песня Небесных Огней превратились в знакомое приветствие. Появился их бог, Дармуд Корил.
«Так мы готовимся к встрече нашего сына», — объявил бог.
Тор, Элисса и Клут услышали его и молча поблагодарили. Они наблюдали за мерцанием, которое теперь, казалось, сосредоточилось у огромного старого дуба. Это было самое большое дерево, которое им довелось видеть в Великом Лесу. Потом мерцание начало превращаться в свет, он сделался ярче, разделился на тысячу цветов, и они стали пульсировать в ритме пения Небесных Огней. Тор вспомнил день, когда наблюдал за превращением Клута из человека в сокола и не сомневался, что мысли птицы эхом повторяют его собственные, хотя не смел послать даже шепота по каналу мысленной связи.
Теперь свет горел так ярко и стал настолько ослепительным, что им пришлось отвернуться и крепко зажмуриться. Именно в этот момент, когда они не смотрели в сторону дуба, появился Рубин. Он вернулся в Таллинор. Оглушительная песнь Небесных Огней и пронизывающий всех гул магии мгновенно прекратились. Наступила мертвая, напряженная тишина.
Заговорил не голос Дармуда и не голос Солианы. Тем не менее, зазвучавший голос показался Тору очень знакомым. Этого человека Тор не ожидал больше никогда увидеть.