Снейп мог бы возмутиться такой наглости, прошипеть, что Поттеры не меняются и продолжают гнуть свою линию несмотря ни на что, но гриффиндорца, благоразумно умчавшегося куда-то по каминной сети, не было в зоне доступа, и напрасно сотрясать воздух Северус посчитал нецелесообразным занятием, к тому же — неблагодарным. Вместо этого он медленно подошел к магическим схемам и с интересом попытался разобраться в них. Увиденное впечатляло. Проект лабиринта поражал своими масштабностью и оригинальностью. Завидев несколько небольших, но значимых нестыковок, Северус не удержался и, резко вытащив из набедренного чехла палочку, несколькими пассами исправил ошибки, кое-где изменив рисунок магических линий. Проверив свою работу, он удовлетворенно хмыкнул и, развернувшись, направился в личные комнаты. Что ж, работа была действительно увлекательной, но если Поттер думает, что он сдастся так легко… разочарования ему не избежать.
***
Мистер Поттер не рассчитывал на быструю лёгкую победу и оказался прав. Две долгих недели Снейп держал оборону. Франсуа был на седьмом небе от счастья. Гарри дал ему карт-бланш на приготовление любых блюд, которые только придут ему в голову. Повар самозабвенно скупал все самые необычные продукты и редкие деликатесы. Помимо этого, в лаборатории появились даже те ингредиенты, которые Гарри знал только по названиям из книг, но на них требовалось разрешение аврората. Горничной в помощь была нанята вторая, и вещи теперь стирали и вымачивали в душистых травах. В большом зале стабильно появлялись всё новые и новые схемы. Последним шагом Поттера стала покупка восьми пергаментов, относящихся к раннему Средневековью, в которых были записаны несколько универсальных основ под лекарственные зелья и зелья трансформации человеческого тела. Пергаменты были аккуратно разложены на специальном полотне под стеклом с регуляторами постоянной температурой и влажности. О том, что это произвело впечатление на мизантропичного профессора, свидетельствовала выпавшая из рук стопка книг и просто непередаваемое выражение лица Снейпа. Гарри на всякий случай покинул лабораторию.
Это было вчера, сегодня же Гарри с наслаждением пил свой любимый травяной чай и завтракал. Дверь в столовую хлопнула так, как будто её пнули с ноги. Гарри продолжил невозмутимо жевать черничное суфле.
***
Снейп был зол. Нет, не так. Снейп был в ярости. И причиной тому, как в далеком-славном прошлом, был чертов Поттер. Он был везде и нигде одновременно. Его присутствие чувствовалось повсюду: в комнатах Северуса, в саду, в святая святых — личной лаборатории. Даже прием пищи теперь заметно отличался от обычного.
Гриффиндорец не надоедал своим присутствием, лишь систематически оставлял в коридорах магические схемы, а однажды и вовсе сделал Снейпу… презент. Очень дорогой презент, который тот не мог не оценить. Это выводило мужчину из себя. Он чувствовал к Поттеру что-то наподобие благодарности и при этом твердо осознавал, что его бывший ученик — предприниматель, причем достаточно талантливый. Стоит уступить - всё, конец сладкой жизни. А к хорошему, как известно, привыкаешь быстро. Но и продолжать в том же духе не было никакой возможности. Поттер, он в любом возрасте — Поттер. Всегда есть риск, что гриффиндорец вспыхнет и разворотит всю размеренную жизнь зельевара к дьяволу. А этого Снейпу очень не хотелось.
— Поттер, — отрывисто произнес он вместо приветствия. — Есть разговор.
— Да, мистер Снейп, я Вас слушаю, — сказал Гарри, сохраняя серьёзное выражение лица. Наконец-то! Впереди финальное сражение.
Как ни крути, Гарри привык добиваться того, что хотел.
Мысленно придушив поганца, Снейп твердо пообещал себе не сорваться, не накричать на выбешивающего его гриффиндорца. В конце концов, он взрослый человек, прошедший войну, пытки и двух манипуляторов-маразматиков с манией величия. Он вполне может себя контролировать, несмотря на бредовое заключение колдомедиков из Святого Мунго. И психика у него в порядке, никаких последствий от многочисленных Круцио. По крайней мере, никаких симптомов, указанных светилами магической медицины, он не заметил.
— Поттер… — он осекся, пытаясь настроить себя на вежливый, сухой разговор. — Мистер Поттер, я считаю, что Ваши действия в последние несколько недель вышли за рамки наших нейтральных соседских отношений.
Поттер помолчал некоторое время.
— Да, я понимаю, — вздохнул он.
— О, — несколько удивленно выдохнул Снейп, красноречиво выгнув бровь. — В самом деле?
— Да, я понимаю, сэр, - ответил мистер Поттер. — Я три года работал над проектом один, разумеется, у меня есть дизайнеры для доработок, конструкторские отделы и так далее. Но основную идею я вынашивал сам, дополнял, изменял. И тут совершенно неожиданно появляетесь Вы. После всего того, что я сделал, чтобы проект появился на свет, Вы отказались продавать мне землю. Мне некуда было деваться, и я был готов на всё, лишь бы справиться с этой ситуацией. Тогда я думал, что Вы — моя проблема. Но теперь… о нет, профессор, Вы не проблема, Вы — тот самый человек, которого мне не хватало. Вы дотошны, Вы стремитесь к совершенству, Вы уже подали мне несколько полезных идей. Этот проект — моё сокровище, моя жемчужина, я отдал ему душу. «Зеленые рукава», реконструкция старинных поместий, многое другое — да, я не жалел сил для них, но «Английский рай» — это другой уровень, это нечто большее, начало большего, если хотите. Я привёл этот проект в то состояние, когда все уже ждут, что я остановлюсь, потому что лучше, кажется, быть не может. Но я знаю, что может. Поэтому я совершаю не совсем логичные поступки в наших с Вами отношениях.
На секунду — целую секунду — Северус растерялся. Поттер говорил непривычно (с некоторых пор) много, горячо и с практически незаметным надрывом в голосе, практически незаметный, но он был. Мужчина был взволнован, взбудоражен, это сбивало с толку и, одновременно с этим, приносило теплое чувство понимания. Именно так себя чувствовал он, Северус Снейп, когда рассказывал очередному скучающему лаборанту о его будущей работе. Именно то горькое чувство разочарования он испытывал, когда вглядывался в пустые незаинтересованные глаза очередных первокурсников. Понял, наконец, Поттер, как тяжело, когда приходится объяснять, казалось бы, очевидное?
— Возможно, сейчас Вы ждете от меня восторженных криков радости, что именно я подошел Вам в качестве сотрудника, — ухмыльнулся он. — Но вынужден Вас разочаровать — мне это неинтересно. Поймите наконец, мистер Поттер, Земля вокруг Вас не вращается.
— Я не ожидал восторженных криков, сэр, — твёрдо сказал мистер Поттер. — Но проблема в том, что это Вы стали инициатором этой ситуации. Если Вам так уж неинтересна работа, которую я предлагаю, почему Вы вообще захотели понять, чем я занимаюсь? Зачем начали давать советы, зачем делали исправления в схемах две недели подряд? Вы скажете, что не обязаны что-то говорить, но в данной ситуации, боюсь, этот подход не сработает. Я прошу Вас объясниться.
— Это же элементарно, Поттер, — издевательски протянул он. — Из чистого любопытства. Иногда мне бывает скучно молчать днями напролет. Хотя я планирую завести попугая, и Ваши услуги мне больше не понадобятся.
— Восхитительно, мистер Снейп, я так и представляю себе эту чудесную ситуацию, как Вы разговариваете с моими схемами, — ядовито заметил мистер Поттер.
— А, то есть себя за собеседника Вы уже не считаете, да, мистер Поттер? Как самокритично, — прошипел зельевар в ответ.
— Ну что Вы, как Вы деликатно заметили, даже общество попугая предпочтительнее… По-видимому, я удерживаю Вас насильно от общения через камин с вашими многочисленными более разумными знакомыми. Но постойте-ка? Камин находится через двадцать метров от нас.
— Это, Поттер, выходит за любые рамки, — тихо и четко проговорил Северус, холодная ярость душила горло. — Если Вы не можете найти в себе силы справится с таким масштабным проектом в одиночку…
— Не Вам судить меня, сэр. Вы талантливый маг, от Ваших действий в войну зависело много жизней. Но шпион — это профессия одиночки. Создание строительных проектов — совсем другое дело. Даже основатели Хогвартса работали сообща. Я не могу позволить себе такого. Я сквиб. А даже если бы и не был им, я не великий маг. Мои фантазии были бы пустым звуком, рисунком, бумажкой, если бы я не смог заинтересовать других, не смог создать команду.
— То, что Вы сквиб, Поттер, не дает Вам право себя жалеть, — буквально выплюнул зельевар. — Это звучит жалко.
Дверь на кухню неожиданно открылась, и в столовую вошёл Франсуа:
— Гарри, милый, Вы закончили завтрак, я хотел…
— Вас, что, не учили не влезать в чужой разговор… — гневно повышая голос, произнес Снейп. Его эта ситуация на грани абсурда стала выводить из себя.
— Франсуа, выйди! — резко сказал Поттер.
Побледнев, повар отшатнулся и пулей выскочил в Большой зал.
— Я отжалел своё, сэр, благо война давно кончилась, и говорю сейчас совершенно о другом.
— О, да Вы сами себе противоречите, Поттер. Как были непостоянным, импульсивным, наглым гриффиндорцем…
— Прекрасно слышать подобные слова вновь, сэр, в последние годы мне всё чаще говорят, что я черствый сухарь и чертов робот!
— Гарри, что у Вас произошло? Там Франсуа рыдает и говорит, что уйдёт в отставку… О, здравствуйте, мистер Снейп.
— Луна, я даю добро на подбор персонала для работы по новому направлению в отношении паркового лабиринта. Начинай утверждение кандидатур сегодня же, прямо сейчас!
Снейп неожиданно выдал короткий смешок и расслабленно откинулся на спинку стула.
— Темпус, — произнес он, прищелкнув пальцами. — Что ж, Поттер, двадцать одна минута. Я, признаться, ожидал худшего.
— Что…
— Это был научный эксперимент, мистер Поттер, — спокойно произнес Снейп, проводя ладонью по лицу, будто стирая с него следы усталости. — Хотелось сразу понять, сможем ли мы с Вами работать, не убив друг друга в первые же несколько минут.
— Эксперимент. Был, — прошептал мистер Поттер. — Действительно, я и забыл, что ставить эксперименты на окружающих — ваше любимое занятие… Я так понимаю, Вы согласны работать со мной. Что ж… полагаю, у Луны есть необходимые документы, можете пока с ними ознакомиться. А у меня сегодня первый выходной, — он спокойно посмотрел прямо в глаза своему бывшему учителю, после чего ударил кулаком по массивной дубовой столешнице. Дерево треснуло. Не попрощавшись, Гарри вышел из столовой, подхватил Франсуа и исчез в зелёном каминном пламени.
Спокойствие, к которому он так долго шёл и даже достиг на целых три года, разлетелось на кусочки. Сегодня было слишком… За последние месяцы всё было слишком… А, возможно, в этой жизни вообще. Может, проще было остановить себя раз и навсегда.
— Мистер Снейп, сэр…
Северус отвел взгляд от затухающего пламени в камине и посмотрел на трогательно расстроенную Луну, нервно теребящую оловянную подвеску в виде единорога.
— Это была хорошая идея — проверить его на прочность, результат того стоил, — произнес он, задумчиво проведя пальцем по трещине на дереве и улыбаясь одними уголками губ. — Не беспокойтесь, я не выдам Вашего участия в этом небольшом сговоре. А Поттер… перебесится и вернется. У него же проект не закончен.
========== Глава третья. ==========
В свою квартиру Поттер ввалился глубоко за полночь. Вообще, напиваться не стоило. Плохая это была идея, что и говорить. Особенно учитывая, как долго он не употреблял алкоголь. Сначала пришлось отпаивать вином Франсуа, который держался за сердце и грозился «никогда, никогда больше ничего не готовить для этого невозможного хама и психа», а заодно и для Гарри, «от которого он не ожидал такой подлости после трех чудесных совместно прожитых лет и верной службы». К середине второй бутылки повар спохватился, «что вино не пьют так много и в одиночку», и начал горевать о том, «до чего он докатился». Честно говоря, мистер Поттер не понимал, до чего докатился он сам, не то что милый, ранимый француз. Так что в один прекрасный момент он наполнил и свой фужер.
Выпил он всего ничего, всего пару бокалов, но с непривычки быстро опьянел. Кажется, Гарри жаловался Франсуа на то, что первый раз за последние пять лет, прошедших после окончания курса психологической поддержки, вышел из себя и даже сломал стол. Вот это уже было серьезно. Просить применить Репаро профессора он точно не станет. А значит, ему нужна Гермиона. Срочно. И он таки докричался до нее через камин, после чего оба несостоявшихся пьянчужки были препровождены в такси, доставлены к магазину рядом с «Дырявым котлом», а оттуда через камин — в дом-магазин близнецов. Там им открыла Джинни, присматривающая за делом братьев, пока те были в отъезде. Сонная девушка налила мужчинам ещё чуть-чуть, но предупредила, что буянить приличным (читать: невменяемым) людям не полагается, следовательно, они могут выбрать или тихие настольные игры, или поспать и дождаться приезда близнецов на ежесубботнюю Уизли-вечеринку. При фразе «тихие настольные игры» Франсуа залился нежно-розовым румянцем, а потом бросил быстрый взгляд на Поттера, который рассмеялся и пробормотал что-то про кляп и поваров-вуайеристов. Таким образом, выбор был сделан в пользу сна, а дальнейшее Гарри помнил смутно. Повар, кажется, так и не проснулся, а молодой бизнесмен из каких-то неясных ему самому побуждений решил вернуться домой.
Лежать на прикаминном коврике было странно, очень смешно, но, главное, тепло. Гарри немного развлекся, кидая летучий порох в огонь, чтобы тот зеленел, а потом просто лежал, глядя на язычки пламени.
***
Этой ночью Северус не спал. Не работал в лаборатории. Не проводил время в библиотеке. Он продолжал сидеть в Большом Зале за столом, который так и не удалось починить до конца — Репаро не справлялось с тонкой ниточкой едва заметной трещины на дереве. И в этом были свои символизм и мистика. Перед Снейпом стояла пустая вазочка из-под пирожных и наполовину приконченная чашка с зеленым чаем, которую он от скуки изредка подогревал заклинанием.
Он не зажигал свечей, не использовал Люмос. Он ни о чем не думал, при этом в его голове было много разных, не связанных между собой мыслей, которым он не придавал особого значения. Ему просто нравилось сидеть в пустом, мертвенно-тихом доме. В последнее время людей вокруг него было чересчур много, хотя никто из них не лез в его личное пространство. Северус начал уставать, а потому, понимая, что с новой работой свободного времени у него не прибавится, предпочел провести эту ночь в большом безмолвном помещении. Тут он чувствовал себя свободным и немного неживым.
Вспыхнул камин, и на пол подстреленной птахой свалился не кто иной, как сам Гарри Поттер. Северус скептически приподнял бровь, он не ожидал оскорбленного до глубины души гриффиндорца так рано, и лишь заметив, что Поттер не только не собирается вставать с небольшого коврика, но еще и, нелепо хихикая, играется с порохом, сложил в уме нехитрые признаки, уверенно констатировав:
— Пьянь гриффиндорская.
— Кто пьянь, сэр, я не пьянь, — продолжая хихикать, отозвался Поттер. Встать, впрочем, и не подумал.
Устало вздохнув, Северус мысленно присыпал землей свежевыкопанную могилу для невинно убиенных Поттером его свободных ночных часов и встал, намереваясь остановить акт вандализма, а именно — отобрать у охмелевшего гриффиндорца пиалу с оставшимся летучим порохом. Подойдя к раскинувшемуся на полу телу, он наклонился и цепко ухватился за посудину, которую настырный молодой человек держал в руках.
— Себе-то не врите, Поттер. А то как-то не по-гриффиндорски выходит.
— Я и не вру. Я случайно. Я выпил-то, хи-хи, пару бокалов вина и бутылку сливочного пива вечером. Ой, Вас двое!
— Вот алкоголь и показал истинный уровень Вашего интеллекта, — мимоходом заметил Снейп, высвобождая наконец пиалу и пристраивая ее на каминной полке.
— Да, вот такой я дурак, мистер Снейп, — сказал мистер Поттер, перестав смеяться. — Вот такой дурак…
Окружающие предметы расплывались и начинали тихонько двигаться. Гарри закрыл глаза. В конце концов, он дома, а про другое и вспоминать не хочется. Пора спать.
Северус замер, вглядываясь в небольшое рыжеватое пламя в камине, в котором отчего-то еще были заметны редкие зеленые всполохи.
— Не дурак, мистер Поттер, нет. Все намного сложнее, — губы его дрогнули в слабой улыбке. — Сложнее, запутаннее, трагичнее, если хотите. Вы пропали без вести, Поттер.