Рассвет застал группу в очередной долине, после которой им предстояло перевалить ещё одну горку и… всё – они в точке эвакуации. Вышли к реке, весело журчащей по камням, и, наполнив фляжки, сразу ушли под деревья.
Майор Дорошин с удивлением смотрел на зелёную траву, посеребрённую росой, на зелень листвы в лесу, и не мог поверить, что ночью они с трудом пробивались через снеговые заряды… В лесу разведчики развели в ямке бездымный костерок, обложив его голышами. Голышам давали нагреться и сушили с их помощью одежду, раскладывая её на горячих камнях. На спиртовках закипела вода, и запахло ароматом чая. Согревшись и подкрепив силы тушёнкой, пошли дальше.
А была весна. И где-то, совсем рядом с Чечнёй, в городах ходили девушки в коротких юбках, и парочки сидели в открытых кафе и обнимались на лавках в парках и скверах, и никому не было дела до этой войны…
Их всё-таки ждали… Когда группа вышла из лесу, и головной дозор начал подъём на горку, с высоты застучали автоматы. Духи поторопились открыть огонь, не дав разведчикам полностью выйти из леса, поэтому, отстреливаясь, группа быстро откатилась в лес. Их, видимо, пытались окружить, поскольку из лесу тоже начали стрелять в их направлении, но духам не хватило времени, чтоб завершить свои манёвры. И майор Дорошин понял, насколько прав оказался Седой, заставив группу идти всю ночь без остановок. Ведь если бы не этот сумасшедший ночной марш-бросок на пределе сил и возможностей человека, духи успели бы к утру приготовить им засаду, из которой они вряд ли смогли бы вырваться… Майор стрелял в лес, чувствуя, как с первыми выстрелами проходит дрожь в руках и возвращается уверенность. Он лупил, глядя, как от выстрелов осыпаются ветки, и отлетает от деревьев кора. Он изливал злобу за пережитую в страшном напряжении ночь, за моменты страха, пережитые минутой раньше. Он словно хотел расстрелять свой страх, и остановился только тогда, когда автомат, выбросив крайнюю гильзу, замолчал, щёлкнув вхолостую бойком…
Внезапно всё стихло… Разведчики, заняв круговую оборону, «ловили тишину», внимательно вслушиваясь во все звуки леса, пытаясь различить в них «чужие», посторонние звуки.
Дорошин подполз к Седому и открыл, было, рот, чтобы спросить, что они будут делать дальше. Но Седой внимательно посмотрел на него и приложил палец к губам. В полной тишине прошло минут десять…
Седой кивнул Куму и пополз в лес, бесшумно извиваясь в траве. Кум пополз за ним, слегка приотстав. Метров через двести Седой вдруг замер и, показав Куму два пальца, тихо сместился за дерево, достав из ножен свой древний НР-43. Кум сделал тоже самое. Седой привстал на одно колено и осторожно выглянул из-за дерева. То, что он увидел, не обрадовало его. Он показал Куму два пальца, встряхнул ими и снова показал два пальца. Кум понял, что ползут двое духов, а через несколько метров за ними – ещё двое. Седой показал знаком Куму отойти и, ткнув пальцем в его сторону, показал два. Кум кивнул головой и отполз назад…
Седой присел, прислонившись спиной к дереву и откинув голову, и полностью расслабился. Он пропустил мимо себя первую пару духов и ждал вторую. Когда тихий шелест травы возвестил об их приближении, он снова привстал на одно колено. Теперь он был похож на сжатую пружину, на курок, готовый выстрелить. Духи проползли мимо, и он прыгнул на спину крайнего к нему, ткнув его деревянной рукоятью ножа в основание черепа. Мгновенно перекатившись через него, Седой прыгнул на спину второго. Захватив его пальцами за глазницы, он до отказа запрокинул голову духа назад и полоснул острым, как бритва лезвием по горлу. Некоторое время он держал голову духа запрокинутой, чтобы тот не захрипел в конвульсиях, и, как только тело обмякло, он отпустил голову и утащил тело в кусты.
Взвалив на плечо тело вырубленного, который всё ещё был без сознания, он, пригибаясь, пошёл к своим. Через десяток метров из-за дерева шагнул Кум и, перехватив тело духа, забросил себе на плечо.
Кум сбросил духа на землю, и от удара он сразу пришёл в себя и сел, удивлённо оглядываясь.
Чтобы не дать ему времени на раздумья, Седой сразу начал допрос.
- Сколько вас? – спросил он.
- Дваццат издес и дэсят на висота.
- Почему прекратили атаку?
- Амир Анзор шёл пэрвий. Ви иво убили. Ми ни знала шо делат. Иса сказал, ползат нада к вашь позиций и сматрэть, скока вас, - дух снова удивлённо оглядел группу разведчиков. – Вас всыго дэсят? Ви спэцназ?
Седой рассмеялся.
- Я что-то не пойму, ты меня будешь допрашивать, или всё же я тебя?
- Это ти мина биль па галава? – чеченец пощупал затылок. – Зачэм так сылна биль? Шо, сапсэм дурак?
Теперь уже смеялись все. Вопросы пленного как-то разрядили обстановку…
- Если вы не вернётесь, что будет делать Иса? – уже серьёзно спросил Седой.
- Дыругой чэтверо пошлеть. Иса упрамий, как ишак! Ти мина отпускай, я скажу, шо ви крутой спэцназ, и нам тута дэлат нечева. Иса мина слушат будэт и увидёт моджахэдов.
И тут под курткой пленного забурчала рация.
Мгновенно выхватив её из-под куртки, он пытался что-то крикнуть в микрофон, но Седой выбил её из рук духа и поймал на лету.
- Тимон, что говорят? – спросил он Тимоху, двадцать лет прожившего в Грозном и знавшего чеченский язык, как свой родной.
- Гора запрашивает Ису, что им делать. Русские не идут… Иса отвечает, что отправил разведку… Когда они вернутся, Иса будет знать, сколько нас и решит, что делать.
Пленный сразу загрустил…
- Ладно! – сказал он. – Дайте мне рацию, я дам команду уходить. Обмануть я не смогу, раз ваш товарищ знает чеченский.
- Ни хрена себе! – сказал Седой. – Да ты разговариваешь почти без акцента…
- Ничего удивительного… Я пятнадцать лет преподавал в школе русский язык и литературу. Одно условие!
- Говори!
- Ваши люди идут на высоту, убеждаются, что там никого нет, и вы отпускаете меня!
- И ты будешь и дальше воевать против нас?
- Да! Если не буду я, будет другой! Моя смерть ничего не изменит…
- Давай, командуй! – Седой протянул рацию духу.
Пленный заговорил по-чеченски.
- Иса, это Анзор! Слышишь меня? Снимай людей, и отходите на базу. Я догоню вас. Я у русских. Ты что, не понял? Они захватили меня! Всё! Выполняй! Ишак! Это спецназ! Военная разведка! С кем ты собрался воевать?! Делай, что я сказал!
- Рацию верни, - тихо сказал Седой.
- Зачем? Я же всё сделал, как обещал!
- А что тебе помешает передумать через пяток минут? Давай-давай! Нам пригодится, в дороге послушать разговоры твоих орлов! А ты отдыхай пока.
Чеченец отошёл и уселся под дерево.
Седой подмигнул Куму, и тот понимающе кивнул головой, что не укрылось от глаз майора Дорошина.
- Егор, отойдём? – сказал он.
Они отошли в сторонку.
- Во-первых, - сказал Егор, предваряя вопрос майора, - непреложный закон разведки – не оставлять свидетелей. Во-вторых, он полевой командир среднего звена, и он видел нас. Запомнил нас в лицо. Тебе надо объяснять, чем это чревато для группы?
- Нет! Не надо! Эмоции…
Через два часа над точкой эвакуации завис вертолёт. Разведчики быстро запрыгнули в его чрево, и вертушка, накренившись на левый борт, пошла в разворот…
Глава 6
На следующий день разведчики – чистые, выбритые, отоспавшиеся занимались чисткой оружия, приведением в порядок изрядно потрепанного в горах обмундирования, снаряжали разгрузочные системы.
В полдень Седого вызвали в штаб, в группу связи. Говорил он с начальником разведки.
- Егор, дело – дрянь!
- Что случилось? – спокойно спросил Седой, уже догадываясь, что речь сейчас пойдёт о Даттахе.
- Сегодня в 6-00 духи всё-таки вошли в селение Даттах со стороны футбольного поля, откуда их никто не ждал. Они строем дошли до здания администрации, напротив которого расположен и временный отдел милиции. Там было десять местных милиционеров-чеченцев и двадцать прикомандированных – пензенский ОМОН. Несколько ментов вышли на улицу, стали перешучиваться с духами, принимая их за своих. Те спокойно разделились на две группы, и пошли громить селение. Вылавливали по спискам работников администрации и тут же казнили. Здание сожгли…
- А что же менты?
- Они забаррикадировались в своём здании и держали оборону. Потеряли двенадцать человек. Много жертв среди гражданских.
- Ну, а мы-то причём? Мы сразу же дали радиограмму об обнаружении и боестолкновении с этой бандой. Даже дали предполагаемое направление её движения, которое подтвердилось сегодняшними событиями. Что ж не приняли срочных мер те, кому это положено было сделать по долгу службы?
- Да дело уже не в том, кому давать звездюлей! Дело в том, что духи снимали свой беспредел на видеокамеру. Там, в банде было человек пять славян, вот их-то, в основном, и снимали. Славянские морды, добротный русский мат и тэдэ. А в 12-00 эта плёнка уже лежала на столе президента Ахмата Кадырова.
- Оперативно! Но наталкивает на определённые мысли…
- Эти мысли выбрось из головы! Кадыров потребовал от командующего немедленного и полного расследования обстоятельств нападения. Дал на это двое суток.
- А что, все бандиты спокойно ушли? Без потерь?
- Если у них и были потери, то всех своих мёртвых они унесли с собой. Ты дашь мне сказать главное?!
- А ты ещё не сказал?
- Егор, не юродствуй! Всё гораздо серьёзнее, чем ты думаешь! По факту боя с этой бандой вы все будете допрошены следователями чеченской прокуратуры.
- Это исключено! В противном случае, группу придётся сразу же после допроса расформировывать и выводить нелегально из Чечни. По одному…
- У вас же есть документы прикрытия!
- Ментовские? И что группа ментов делала в лесу? Грибы собирала? Никто в эту липу не поверит! Тем более, что ментовские «ксивы» прокурорские работники смогут элементарно проверить по учётам МВД.
- Это приказ командующего…
- Послушай, Николаевич, ты же официальное лицо! Вот пусть тебя и допросят! А ты в своих показаниях скажешь, что разведгруппа ГРУ не может быть расшифрована в соответствии с Законом. К тому же, наши личные дела в бригаде, а здесь мы все под вымышленными фамилиями. И при допросах это сразу же вскроется!
- Блин, не знаю, что делать…
- Я знаю! Всех, кто был в этом выходе, с сегодняшнего дня надо отправить в отпуск. Никто из наших не был в отпуске уже по году и более… А за то время, что мы будем отдыхать от ратных трудов, твои оперативники через агентуру в бандах должны раскопать всю подноготную этой операции духов. Тем более, тебе известны двое из банды – Анзор – бывший школьный учитель, и его помощник Иса, которого он ласково дважды назвал «ишаком». Уже есть от чего плясать.
- Так! Это идея, достойная реализации! Пойду докладываться командующему. Думаю, он пойдёт навстречу. Давай, до связи.
- Давай, товарищ начальник. Дерзай! Только сделай так, чтоб мы в Ханкале не светились. Отпускные документы и деньги перебрось нам сюда, чтоб мы ушли незаметно.
Седой вернулся в расположение и собрал всех, кто ходил в крайний выход.
- Так, пацаны! Назревает серьёзная проблема – чеченская прокуратура жаждет получить от нас показания о бое с духами, переодетыми под федералов.
Разведчики тихо зароптали, недоумённо переглядываясь.
- Но! Я предложил начальнику разведки немедленно, с сегодняшнего дня отправить всех нас в отпуск, благо, мы все имеем за душой неиспользованные отпуска.
- Вот это дело! – воскликнул Кум. – Исстрадалась душа по «кобылам», скачущим по дискотекам!
- Не стыдно тебе так – о женщинах? – с укором спросил Седой.
- Так, я ж не о женщинах! Я о «кобылах», готовых раздвинуть ноги за бокал коктейля «Пино Коллада»!
- Ладно, пока не шибко обольщайтесь, ибо вопрос с командующим ещё не решён. Но если он будет решён, завтра нам доставят документы и денежное довольствие. После этого мы рвём на броне в Хасав-Юрт, берём маршрутку и пилим домой!
- Ура! Ура! Ура! – в один голос полушёпотом произнесли разведчики.
- А теперь – разойдись!
На следующий день майор Дорошин прилетел сам и доставил всё необходимое.
Седой с удивлением рассматривал своё отпускное удостоверение – ему насчитали 59 суток отпуска – основного и реабилитационного после ранения.
- Ну, ни хрена же себе! – только и смог вымолвить Седой, сворачивая бумажку. – Вот это отпуск! Да я забуду за это время, с какой стороны к БТРу подходить!
Разведчики дружно рассмеялись.
- Николаич! Ну, зачем мне посчитали всё в кучу?
- Командующий велел тебе хорошо отдохнуть! Кстати, по банде уже есть серьёзные наработки. Думаю, через пару недель раскрутим полностью.
- Так Кадыров же дал всего два дня!
- Командующий встречался с Ахмат-Ходжи и объяснил ему ситуацию. Но на вашем допросе прокуратура настаивает, поскольку вы единственные свидетели того, что перед вами были боевики и сражались вы с переодетыми духами. Так что, сваливайте из Чечни, и чем быстрее, тем лучше!
- Да кто бы спорил? Мы – не будем!
Не знал Седой, да и не мог знать, чем закончится для него этот отпуск, каким обернётся концом…
Глава 7
Седой сутки отсыпался... Вставал, выпивал стакан воды и снова падал в кровать.
Почувствовав себя полностью восстановившимся от постоянного недосыпания, он встал под душ и долго стоял под колючими струями то горячей, то холодной воды.
Проснулся он вечером, и идти никуда не хотелось, но холодильник был пуст, а есть хотелось. Он оделся и пошёл в супермаркет. Купив сосисок, десяток яиц, хлеба и пива, он пошёл домой. Смотрел «ящик для дураков», как он называл телевизор, пил пиво, закусывая сосисками, и чувствовал, как тоска постепенно змеёй заползает в душу…
Включил компьютер, вошёл в почту, но увидев более трёхсот не отвеченных писем, выключил.
Поневоле вспомнил жену, которая с полгода назад загуляла с «мальчиком», который был младше неё на пятнадцать лет. Он всё ещё любил её, хотя возврата к прошлому не хотел. Он вообще не терпел предательства ни в каком виде. А её поступок он считал предательством – подлым и коварным...
Седой вышел на лоджию и долго курил, глядя на пролетающие по проспекту машины, гуляющих, смеющихся людей, и вдруг остро почувствовал свою ненужность в этом красивом мире, расцвеченном тысячами разноцветных огней витрин магазинов, развлекательных центров, кафе и ресторанов. Он был здесь лишний, никому не нужный…