— Придут попозже. У нас еще есть время.
Она подошла к нему, положила ладонь ему на пах и слегка надавила, медленно выпуская дым. Зрачки у нее словно были наполнены какой-то черной студенистой жидкостью. Даниэль с отвращением оттолкнул ее. Хотя толчок его был легким, Саманта закачалась, словно на канате под куполом цирка.
— В чем дело? Другую ждешь, что ли? Маленькую морячку? Маленькую пастушку? Тебя такие заводят, да?
Странное дело. Женщины в долине пребывали в меньшинстве, и единственные привлекательные, которых ему пока довелось повстречать, как будто даже бились за него. Ему даже не надо было выходить из коттеджа, сами вламывались. И что еще удивительно, при этом они явно пристально следили за действиями соперниц.
— Да ты хоть знаешь, кто она такая? Знаешь, что она натворила?
— Кто?
— Маленькая морячка. Пастушка. Дзинь-дзинь. — Саманта изобразила, будто звонит в колокольчик. — Она тебе рассказала, что натворила, прежде чем оказалась здесь? Так знаешь или нет, ягненочек?
— Не называй меня так. Меня зовут Макс.
Она медленно покачала головой и погрозила пальцем с длинным красным ногтем у него перед носом.
— Ты мне уже все рассказал, забыл? Ты его дублер. Не беспокойся, ягненочек. Это чудесный секрет, и уж я‑то его не разболтаю.
Она улыбнулась, глаза у нее превратились в два темных колодца.
— Я хочу, чтобы ты ушла, Саманта.
— А не хочешь узнать, что она сделала, твоя пастушка?
Вдруг раздался спасительный стук в дверь — тот же самый ритм, что Даниэль совсем недавно слышал, и следом тот же бойкий оклик. Дверь открылась, и на пороге возникла миниатюрная хозяйка с темными волосами. Она тут же защебетала:
— Как вы, Макс? Хорошо провели день? Саманта, поспешите. Мы будем у вашего коттеджа всего через несколько минут.
Женщина вздернула подбородок, цокнула языком и с демонстративным тщанием выпустила несколько колец дыма, после чего отпихнула хозяйку и выскользнула в ночь.
Еще долгое время спустя после ухода Саманты и сотрудников клиники под потолочными балками клубился дым, густой и удушающий, словно туман на болоте. Открыть окно и проветрить комнату Даниэль, однако, не осмеливался.
Он злился на себя, что ранее столь доверчиво взял и выложил все Саманте. И, конечно же, надо было реагировать поактивнее, когда он узнал ее в дверях. Вытолкать прочь да и захлопнуть дверь. Он должен быть быстрым, ловким и сильным.
Даниэль отыскал мобильник и позвонил Коринне.
38
Было раннее утро, и маленькая площадь пока еще утопала в тени горы. Колокольчик над дверью в булочную трезвонил не переставая из-за покупателей свежего хлеба, а какой-то мужчина в майке поливал на балконе цветы в ящиках. Деревушка казалась совершенно обычной, с ухоженными домами и трудолюбивыми жителями, мирно занимающимися своими делами.
Коринна в куртке с накинутым капюшоном сидела на краю колодца. Встретившись взглядом с Даниэлем, она едва заметно кивнула и тут же двинулась прочь с площади. Он последовал за ней по узким деревенским улочкам, затем поднялся по лестнице на торце здания. Через дверь почти под самым коньком крыши они вошли в темный узкий коридор, в котором оказалась еще одна дверь, на этот раз с кодовым замком.
— У тебя дверь понадежнее моей, — заметил Даниэль.
— Это потому, что я женщина.
Она впустила его в погруженное в полумрак просторное чердачное помещение с отделанными необработанной древесиной стенами и потолком да несколькими крошечными окошками.
— Ну, вот здесь я и живу, — объявила Коринна, обходя комнату и включая свет, главным образом настольные лампы и рождественские гирлянды.
Жилище ее оказалось весьма необычным. Стены украшали фантастические маски, куклы и афиши театральных представлений. Обстановку составляли накрытая индейским покрывалом кровать да кресла из красного драпа, островком маячившие посреди комнаты. Треть же помещения была переоборудована в миниатюрный спортивный зал — все как полагается, с гантелями, штангой, скамьями и большим зеркалом на стене.
Даниэль остановился и принялся разглядывать маски.
— Моя прежняя жизнь, — пояснила девушка. — И нынешняя.
Она указала на спортивный зал.
— Ладно, — продолжила она, прежде чем Даниэль успел что-либо спросить. — Значит, до тебя дошло, что нужно держать себя в форме. Тогда начнем с разминки.
Коринна стянула куртку и отбросила ее в сторону, оставшись в красной майке и трениках. Она подошла к снарядам, взяла скакалку и принялась размеренно прыгать.
— Ты можешь начать с велосипеда.
Даниэль старательно обошел мелькающую скакалку и уселся на велотренажер. Ему пришлось приложить определенные усилия, чтобы разогнать его. Несколько лет назад он уделял своей физической форме серьезное внимание, бегал и регулярно посещал тренажерный зал, однако из-за депрессии оставил привычку и больше уже к ней не возвращался.
— Чем занимался с нашей последней встречи? — осведомилась Коринна.
— Написал кое-какие письма, — пропыхтел Даниэль. — Отсюда же можно отправлять письма?
— Конечно. Просто оставь их на стойке регистрации в незапечатанных конвертах. Перед отправкой вся корреспонденция проверяется персоналом клиники на предмет соответствия.
— Соответствия?
— Естественно, в письмах не должно содержаться угроз и чего-то подобного. Еще нельзя слишком распространяться о Химмельстале. Официально это «специальная психиатрическая клиника», не более, и при общении с внешним миром нам следует придерживаться данного образа.
Коринна несколько раз высоко подпрыгнула, за один прыжок делая два оборота скакалки, затем вернулась к размеренному темпу.
— Далее, писать кому вздумается ты не можешь. Сначала адресата проверяют, и в некоторых случаях его могут и не утвердить. Кому ты написал?
— В службу регистрации населения и паспортный отдел в Швеции, — все так же задыхаясь, ответил Даниэль. — В шведское посольство в Берне. Хочу получить подтверждение своей личности. Точных адресов у меня нет, но я надеялся, что кто-нибудь мне поможет с ними.
Девушка разом остановилась и зашлась смехом.
— Эти письма никогда не покинут Химмельсталь.
— А что насчет входящей почты? Ее тоже просматривают?
— Конечно. Всё читают. И отправителя тоже проверяют.
— Странно. — Он прекратил крутить педали и теперь просто сидел на седле, восстанавливая дыхание.
— Что странно?
— Еще до моего приезда сюда Макс получил письмо. С явными угрозами.
Даниэль рассказал о послании брату от мафии.
— Ты видел само письмо? — поинтересовалась Коринна.
— Нет. Но я видел фотографию, которую они прислали. Избитой девушки.
— Совершенно очевидно, что по официальным каналам такое письмо прийти не могло.
— Как же оно тогда попало сюда?
— Откуда мне знать? Но в Химмельстале можно найти множество вещей, которым здесь точно не место.
Она повесила скакалку на стену.
— Наркотики, например? — предположил Даниэль.
— Тебе предлагали?
— Один мужик в столовой недвусмысленно дал понять, что у него есть что нюхнуть. И еще мне попадались люди явно обдолбанные.
— Саманта?
Да они точно следят друг за дружкой, подумал Даниэль. Кто видел Саманту у него в коттедже? Только хозяйки. Которые могли сообщить об этом Гизеле Оберманн. Которая потом передала Коринне на терапевтическом сеансе.
— Я подумал, что это ночной обход, — словно извиняясь, принялся объяснять он. — Она была чем-то хорошо так накачана. Но я почти сразу же выпроводил ее.
Коринну его рассказ, похоже, удовлетворил.
— В долине имеются наркотики, — признала она, обматывая кисть черным хлопковым бинтом. — Хотя и немного. Достаточно как для удовлетворения спроса, так и поддержания высокого ценника. Думаю, существующий оборот, точно рассчитанный по количеству потребителей среди населения такого объема, вполне может обеспечивать роскошную жизнь двум-трем дилерам.
— И кто они? Тот мужик в джинсовой жилетке?
— Это мелкий дилер. Но если ты прогуляешься по долине на запад, на правом склоне обнаружишь пару действительно шикарных домов. Причем их обитатели не заняты на какой-то особо важной работе. У них наверняка другой источник дохода.
— И кто там живет?
— В вилле на вершине склона живет Ковальски, а в той, что пониже, Сёренсен.
Ковальски и Сёренсен обычно играют в карты у бассейна, как уже знал Даниэль.
— Но как они доставляют сюда наркоту?
— Хороший вопрос. Все поставки в долину тщательно проверяются. В теории контрабанда невозможна.
— А руководство клиники в курсе о наркотиках?
— Несомненно.
— Почему же они тогда не остановят торговлю?
Коринна бросила на него удивленный взгляд.
— Как? Вызовут полицию? Привлекут к ответственности причастных? Накажут их? Они и так уже осуждены и наказаны. Свое получили. И теперь никакие суды и тюрьмы им не грозят. Суровее уже не накажешь. Только и остается, что вести педантичное научное исследование происходящего.
— Выходит, они изучают наркоторговлю, но не пресекают ее? — возмутился Даниэль.
Девушка обвязала вторую руку и закрепила бинт на липучке.
— Понятное дело, клинике наркотики здесь ни к чему. Но раз уж они есть, приходится учитывать их в исследованиях. Кто дилер, кто курьер, кто покупатель. Кто богатеет с торговли, кто беднеет. Используемый метод оплаты — деньги, вещи, услуги, проституция. Есть тут один социолог, Брайан Дженкинс, с рыжей бородкой такой. Вот он-то подобными вещами и занимается.
— И какие же у него исследовательские методы? Стоит рядом с блокнотиком, пока обтяпывают сделки? — хмыкнул Даниэль и снова принялся неспешно крутить педали.
— Расспрашивает резидентов у себя в кабинете. Общается с персоналом. Собирает информацию. Крупицу здесь, крупицу там. Некоторые резиденты способны оказать существенную помощь, если решат, что получат с этого какую-то выгоду.
— Стукачи?
— Вроде они называются информаторами.
— А что можно получить с передачи информации?
Девушка натянула боксерские перчатки.
— Например, положительную отметку в личном досье. Как-никак, поддерживать хорошие отношения с исследовательской командой здесь очень важно.
— Но вот от Ковальски или Сёренсена за это положительную отметку вряд ли можно получить.
— Вообще-то, угодить можно любому. Слушай, мы уже остываем. Давай-ка за дело. Можешь покачать пресс на скамейке.
Коринна принялась легонько боксировать по напольной груше. Даниэль зачарованно наблюдал за ее движениями. Перенеся вес с одной ноги на другую, девушка увеличила скорость и силу ударов. Деревянная подставка груши ритмично постукивала, а браслет из разноцветных камней Коринны брякал о манжету ее перчатки.
— Что с тобой такое? Никогда не видел боксирующую женщину, что ли?
— Уж точно не в браслете.
Она пропустила замечание мимо ушей и продолжила наносить удары. Даниэль вновь принялся крутить педали.
— Хочешь попробовать? — спросила Коринна через какое-то время.
Он с готовностью слез с велотренажера, и она обмотала ему кисти бинтами, после чего помогла натянуть перчатки, все еще влажные от ее пота, и застегнула липучки. Даниэль ощущал себя, словно мать надевает ему варежки перед зимней прогулкой.
Коринна продемонстрировала ему несколько ударов — джеб, правый и левый хук, апперкот.
— Кто научил тебя боксировать? — поинтересовался Даниэль.
— Я немного занималась еще до того, как здесь оказалась. Но, вообще-то, я самоучка. Само собой, в Химмельстале полно людей, которые могли бы улучшить мой уровень. Только я больше не хочу ни от кого зависеть. Мои тренировки — мой маленький секрет. Так лучше всего.
Даниэль ударил по груше, отскочил назад, когда она качнулась на него, и затем нанес удар снова.
— Эй! — обеспокоенно вскрикнула девушка. — Не раздолбай мне грушу. Мне и так было нелегко ее заполучить, и больше руководство клиники такой любезности мне не окажет. Так что полегче. Вот так. И во время удара закручивай тело. Хорошо.
Даниэль увлеченно продолжал и сумел войти в ритм, однако на деле боксирование оказалось занятием совсем нелегким, и довольно скоро он окончательно выдохся.
— Да у тебя талант, — прокомментировала Коринна. — Попроси в клинике перчатки. Тогда мы сможем заниматься спаррингом.
Даниэлю удалось издать смешок. Он задыхался, футболка его насквозь промокла от пота.
— А эти твои тренировки соседям не мешают? Наверняка шум вниз отдается, — заметил он, стягивая перчатки.
— Да я одна во всем здании. Нижний этаж служит складом для магазинов. А второй пока пустой. Здорово жить одной. С другой стороны, случись что со мной, моих криков никто и не услышит, — с улыбкой добавила она. — Хочешь потягать штангу или я позанимаюсь?
Даниэль поднял руки:
— Думаю, на сегодня с меня достаточно.
— Душ возле входной двери, — указала Коринна и устроилась на скамье со штангой.
Когда он вышел из ванной в полотенце, обернутом вокруг бедер, то обнаружил, что хозяйка уже приготовила кувшин ревеневого напитка со льдом и переоделась в махровый халат.
Теперь в душ отправилась Коринна, и Даниэль тем временем устроился на красном диванчике, налил себе напиток и принялся осматривать необычное жилище. На одном из стульев висела мокрая спортивная форма девушки. Поддавшись импульсу, он залез в правый карман ее треников и вытащил мобильник. Покосился на дверь в ванную и проверил список принятых сообщений. Таковой оказался совершенно пустым. То же самое и с отправленными. По-видимому, Коринна имела привычку сразу же стирать переписку.
В сохраненных тем не менее кое-что обнаружилось: одно-единственное сообщение от некоего абонента, обозначенного лаконичным «М». Даниэль прочел послание: «Мне хорошо, когда я вижу тебя. Береги себя». Отправлено 21 мая. Он оглядел комнату в поисках ручки, чтобы переписать номер, но тут шум воды в ванной прекратился, и он быстро сунул телефон обратно.
Вышла Коринна. Одной рукой она придерживала запахнутый халат, другой отжимала мокрые волосы.
— Значит, я единственный человек в Химмельстале, кого ты видела за физическими упражнениями? — брякнул Даниэль.
— Да, — ответила она, усаживаясь в кресло. Затем добавила: — Кроме Макса, конечно же.
Девушка налила себе ревеневый напиток и жадно осушила стакан.
— Вы вместе и занимались?
Коринна рассмеялась.
— Да ты, похоже, и вправду не особо знаешь брата. Он же ненавидел потеть. Самым напряженным спортом, который он себе позволял, была рыбалка.
Даниэль немного помялся и в конце концов спросил:
— Это, конечно же, не мое дело, но что за отношения у вас были?
— У Макса и меня? Что ж. Сказать, что мы были друзьями, все-таки нельзя. В Химмельстале друзей просто не может быть. Но мы часто проводили время вместе. Много разговаривали. Все началось в драматическом кружке, где я была режиссером. Мы ставили «Доброго человека из Сычуани». Сокращенная адаптация, в которой я была занята еще до того, как оказалась здесь. Макс играл летчика. Причем получалось у него здорово. Понимал меня с первого слова. Пожалуй, он мог бы стать прекрасным актером, если бы избрал этот путь. Постановка имела грандиозный успех, и впоследствии он частенько наведывался в «Пивную Ханнелоры», болтал со мной, пока я работала. Иногда после этого приходил со мной сюда.
Она заметила взгляд Даниэля и быстро пояснила:
— Мы не занимались сексом. Никого из нас к другому не тянуло. Просто сидели вот так же да разговаривали.
— Но ты все-таки осмеливалась приводить его к себе? Не ты ли наставляла меня никому не открывать? Значит, ты по-настоящему доверяла ему?
Коринна на секунду задумалась.
— Что ж, в некоторой степени я действительно рисковала. Но в Химмельстале риск риску рознь, и как раз когда Макс объявился в долине, риск этот все более и более перерастал в угрозу — угрозу сойти с ума. От подозрений, изоляции, анонимности. Мне так надоело сидеть здесь по вечерам в одиночестве. Сидеть да таращиться на остатки своей прежней жизни.