Неподалеку от меня находилась кушетка. О лучшем укрытии не приходилось и мечтать. Собрав в кулак остатки воли, я приготовился совершить гигантский прыжок, но в это время из темноты раздался холодный голос Корнелии ван Блейк:
— Не двигайтесь! Бросьте оружие!
Сталь, прозвучавшая в ее коротком приказе, не оставляла мне выбора. Пистолет с глухим стуком упал на ковер. В ту же секунду негромко щелкнул выключатель. Комната озарилась светом.
Корнелия стояла спиной к стене, держа в руке пистолет. На плечи наброшена шелковая блуза, черные спортивные брюки плотно облегают стройные бедра, на ногах сандалии на каучуковой подошве.
Она убила Диллона и своего мужа и теперь явилась за мной. Я представлял для нее смертельную опасность и не мог рассчитывать на пощаду. Если, конечно, она распознала в светлом шатене с усами назойливого журналиста. Для меня оставалось загадкой, как она сумела незамеченной проникнуть в бунгало, но в данный момент это не имело значения.
— Что вы здесь делаете? — спросила она, не отрывая от меня холодного взгляда.
Огромным усилием воли мне удалось ослабить напрягшиеся мышцы лица.
— Извините, леди, — сказал я, глуповато улыбаясь. — Произошла маленькая ошибка. Я собирался позаимствовать одну из этих бутылок, но видно, не рассчитал время визита. — Заметив недоумение в ее глазах, я решил ковать железо, пока горячо: — Вам не понять, леди, как страдает без выпивки настоящий мужчина. — Для вящей убедительности я провел по губам тыльной стороной ладони. — Жена взяла с меня слово, что я не буду тратить деньги на спиртное, и теперь мне приходится воровать. Без виски я перестаю быть человеком; чтобы стать им вновь, мне пришлось заглянуть в ваш домик. Извините еще раз, я не думал, что кто-нибудь сюда заглянет.
Я остановился. Поверила она или нет, продолжать комедию не имело смысла.
— Кто вы? — спросила она.
Мне показалось, что ее голос утратил долю враждебности, однако пистолет был по-прежнему нацелен мне в грудь.
— Зачем вам мое имя, леди? — уныло спросил я, делая вид, что мне ужасно стыдно. — Забудем об этом досадном инциденте. Я обещаю, что и на милю не приближусь к вашему дому.
— Вы приехали на машине?
— Да.
— Покажите права!
— Они остались в машине.
Ее глаза вновь стали настороженными. Казалось, она никак не могла припомнить, где видела меня раньше.
— Садитесь! — коротко приказала она.
— Послушайте, — торопливо начал я, — вы можете поверить, что больше не увидите меня здесь. Я ничего не тронул в вашем доме. Разрешите мне уйти.
— Садитесь! Я позвоню в полицию, пусть они разбираются.
Я шагнул вперед. «Если мне удастся приблизиться к ней, — мелькнула у меня в голове безумная мысль, — возможно, я сумею вырвать пистолет». Но Корнелия разгадала мои намерения.
— Садитесь! — крикнула она в третий раз, быстро отступая в сторону.
Я заметил, как побелели костяшки пальцев, сжимавших рукоятку пистолета. Мне пришлось сесть.
Я не мог допустить звонка в полицию: Ласситер превратит меня в калеку, стоит мне оказаться в его лапах.
Не опуская пистолета, она подошла к телефону и подняла трубку. Теперь у меня оставался последний шанс.
— Не советую обращаться в полицию, — сказал я. — Даже сержант, которого вы купили с потрохами, не сможет вам помочь, когда заглянет под пол.
Ее рука замерла в воздухе и медленно положила трубку. Глаза на бледно-желтом лице смотрели выжидающе и напряженно.
— Итак, вы мистер Слейден? — вежливо спросила она.
— Вам не откажешь в догадливости. Что ж, сейчас у нас обоих незавидное положение. Не так ли?
— Вы несправедливы ко мне, мистер Слейден, — ответила Корнелия, облокачиваясь о стойку бара. — Что же касается вашего положения, ему действительно не позавидуешь.
— Не думаю, что оно хуже вашего.
— Вы забыли, что вас разыскивают по обвинению в убийстве? Стоит мне снять трубку…
— А вы, по-видимому, забыли о Диллоне.
Губы ее приоткрылись в невеселой улыбке:
— Я помню о нем. Я помню также, что, кроме вас, никто не знает, где он. Полиции я сообщу, что заметила свет в бунгало и поспешила сюда. Здесь были вы, человек, который скрывается от закона. Мне пришлось защищать свою жизнь, и я застрелила вас. С какой стати Ласситер станет взламывать пол? У него будет достаточно хлопот и с вашим трупом, чтобы думать о другом убийстве.
— Вы полагаете, я явился сюда один? — спросил я, пытаясь придать голосу убедительность. — Глупость не относится к числу моих пороков.
Ваша игра окончена, миссис ван Блейк. У меня собраны все улики. Друзья проинформируют мой журнал, если со мной что-нибудь произойдет.
С ее губ сорвался короткий смешок:
— Я не верю этому вздору!
— Мои слова не вздор. Я могу представить доказательства. Конечно, вы можете застрелить меня, как застрелили Диллона. Что стоит еще раз вынуть половицы и положить меня рядом с ним? Но я полагаю, нам лучше договориться.
— О чем?
— Мне известно, что вы убили своего мужа. Хотите послушать, что я знаю?
— Кто вам поверит? — Она так крепко стиснула зубы, что кожа вокруг рта побелела. Я не отрывал взгляда от ее пальца, напрягшегося на спусковом крючке.
— Поверят, хотите вы этого или нет, — чеканя каждое слово, ответил я. — Мои улики никто не сможет опровергнуть. Ройс был вашим любовником. Он многое бы отдал, чтобы купить фешенебельный клуб, но ван Блейк не желал его продавать. Вы хотели помочь Ройсу, но главное, жаждали прикарманить деньги вашего супруга. Вас давно мучила мысль, как бы поспокойней избавиться от него и убить двух зайцев сразу.
Корнелия слушала. Палец на спусковом крючке стал менее напряженным.
— Вы знали, что в случае насильственной смерти ван Блейка подозрение в первую очередь падет на вас. Пять миллионов долларов — неплохой мотив, и, чтобы выйти сухой из воды, вы разработали хитроумный план. Он пришел вам в голову, когда вы впервые увидели Фрэнсис Беннет, танцовщицу из кабаре. Ее привел Леннокс Хартли позировать для вашего портрета. У нее была похожая фигура, такой же цвет лица и волос. В одиночку вы не могли бы привести ваш план в исполнение и поделились им с Ройсом. За содействие вы обещали ему клуб. Наверное, вы и раньше убеждали его помочь отделаться от ван Блейка, но он не желал рисковать.
На этот раз Ройс согласился, он был убежден в неопровержимости вашего алиби. — Я остановился и спросил; — Нравится вам рассказ, миссис ван Блейк?
— У вас нет доказательств, — с презрением в голосе ответила она.
— Не торопитесь с выводами. К доказательствам я перейду позднее. Послушайте дальше. Ройс сумел втереться в доверие к Фрэнсис, разыграв роль влюбленного. Однако, чтобы застраховать себя от непредвиденных случайностей, он встречался с ней тайно. Вы собирались в Париж — отдохнуть и развлечься, но вместо себя отправили туда танцовщицу. Вы знали, конечно, она немедленно догадается, кто истинные убийцы ван Блейка, лишь станет известно о преступлении. Но ваш план учитывал все детали. Сыграв отведенную ей роль, Фрэнсис должна была исчезнуть. Не знаю, кто первый подумал о бочке с цементом — вы или ваш любовник, но это неважно. Ройс подыскал подходящего человека — Хенка Флемминга, убийцу из Сан-Франциско. Он был профессионалом и гарантировал надежность работы. Ему и поручили убить Фрэнсис по возвращении из Парижа.
Вы приступили к осуществлению плана. Трудно сказать, как удалось уговорить девчонку отправиться вместо вас во Францию. Наверное, Ройс придумал какую-то басню; Фрэнсис влюбилась в него по уши и готова была поверить любой небылице. Вы дали ей одежду и деньги и снабдили вашим паспортом. Пара темных очков и шляпа с вуалью довершили ее превращение в миссис ван Блейк. Все обошлось благополучно и на таможне; кому придет в голову сличать фотографию миллионерши с оригиналом? Вы забронировали ей номер в отеле «Георг Пятый», где раньше никогда не останавливались. Там вас не знали, а на этом и строился ваш план. В отеле Фрэнсис прожила четыре дня. Вы не могли предусмотреть только одно: что некая девица по имени Джоун Николс навяжет Фрэнсис свою компанию, полагая, что знакомится с миллионершей.
Вам, вероятно, интересно узнать, что мой коллега, тоже журналист, специально ездил в Париж, выяснить этот вопрос. У нас есть свидетели, которые подтвердят, что в «Георге Пятом» жили не вы, а танцовщица.
— Неплохо, — сказала она, — но разве это доказывает, что я убила мужа?
— Фальшивка с Фрэнсис лишает вас алиби. Но постараемся не забегать вперед, будем придерживаться строгой хронологии. Второго августа вы «отбыли в Париж», вернее, переехали на квартиру к Ройсу. Там вас поджидала Фрэнсис. Переодевшись в вашу одежду и получив паспорт, она отправилась в аэропорт и улетела во Францию. Вы проводили время наедине с любовником, не показываясь на глаза. Никто и не подозревал, что вы в Тампа-Сити, и опровергнуть алиби было практически невозможно. Кто же тогда, с точки зрения полиции, убил вашего мужа? Здесь-то вы и перестарались, решив преподнести убийцу на блюдечке. Тед Диллон частенько браконьерствовал в вашей усадьбе, о чем многим было известно. В ночь на шестое августа вы оставили Ройса и спрятались в бунгало, подстерегая Диллона…
— А он заранее сообщил мне точное время своего визита, — закончила она за меня. Глаза ее злобно сверкали. — Вашим уликам — грош цена!
Признаюсь, Корнелия поставила меня в тупик. Ловкий адвокат не преминул бы должным образом обыграть это несоответствие. Откуда ей стало известно, что Диллон явится именно в эту ночь? Она должна была знать о его приходе наверняка, иначе мог рухнуть весь план.
С минуту я тупо смотрел на нее, потом в голову мне закралась мысль: а что, если и Диллон пользовался ее благосклонностью; кто запрещал ей иметь двух любовников? Если моя догадка правильна, все вставало на свои места: и его безнаказанное браконьерство, и бревенчатый домик с баром и комфортабельной мебелью — типичное любовное гнездышко.
— Эта несущественная деталь выпала у меня из головы, — сказал я. — Но и для нее найдется объяснение. Диллон был вашим любовником, вы назначили ему свидание здесь, в бунгало. Интересно, знал ли о ваших проделках ван Блейк?
— Вы сообразительны, мистер Слейден. Да, мой муж знал о наших встречах, но был не в силах им помешать. Ван Блейк сам повинен в своей смерти — он отказывался дать мне развод. Поэтому мне и пришлось убить его. Деньги играли второстепенную роль.
Мои ладони сделались липкими от пота. Признание в убийстве мужа означало, что она решила покончить со мной.
— Почему никто не слышал выстрела в Диллона? — спросил я.
Улыбка, застывшая на ее лице, была жестокой и отталкивающей.
— О, это так просто! Подушка — отличный глушитель, она почти полностью поглощает звук. Что еще вам удалось узнать?
— С вашего позволения я продолжу свое увлекательное повествование, — сказал я. — У вашего покойного супруга была привычка каждое утро прогуливаться верхом. Застрелив Диллона и спрятав труп, вы провели остаток ночи в бунгало. — Я сделал паузу и посмотрел ей в глаза; — На следующее утро вы поднялись на пригорок и стали поджидать мужа. Я думаю, он был немало удивлен при виде вас. Вместо Парижа вы находились здесь и любовались местным пейзажем при восходе солнца. Наверное, он удивился так сильно, что не обратил внимания на дробовик. Когда он заметил его, было поздно. Может быть, он наклонился с лошади и спросил, как вы здесь оказались, и в этот момент вы уложили его наповал. Вам была дорога каждая секунда. Я думаю, в плисовые штаны и кожанку наподобие тех, что носил Диллон, вы переоделись заранее.
Спрятав дробовик, вы нацепили защитный шлем и темные очки вашего любовника и побежали к калитке. Там стоял мотоцикл. Ничуть не таясь, вы поехали в гавань. Вы были надежно замаскированы, и прохожие приняли вас за Диллона. А это как раз и было вам на руку. В гавани вы загнали мотоцикл в один из заброшенных сараев, переоделись — одежду вы принесли туда днем раньше — и первым поездом выехали в Нью-Йорк. Там вас ждал Ройс. Вы знали, что Латимер немедленно пошлет сообщение об убийстве ван Блейка и Фрэнсис сразу же вернется. Ройс дал ей инструкции возвращаться в случае непредвиденных событий. Он встретил ее в аэропорту, посадил в машину, и девчонка снова превратилась в бедную танцовщицу из кабаре.
Не отрывая от меня пристального взгляда, Корнелия приблизилась к бару и плеснула в бокал со следами помады немного виски. Ее рука слегка дрожала, когда она подносила его ко рту.
— Ройс отвез Фрэнсис в Уэлден, — продолжал я. — Он не хотел убивать ее без крайней надобности. Сначала ему нужно было удостовериться, что вы выдержите допрос в полиции, что вас не подведут нервы. Он уговорил Фрэнсис слегка изменить внешность и устроиться в кабаре «Флориана» под вымышленным именем. Опасаясь за свою жизнь, она безропотно выполняла его приказания. Потом неожиданно к вам с визитом явилась Джоун Николс. Я представляю, как она была ошарашена, узнав, что вы совсем не та женщина, в подруги к которой она набивалась в Париже. Наверное, и вы чувствовали себя неважно. Не знаю, пыталась ли она вас шантажировать, вполне возможно, что да. Вы не замедлили сообщить об этом Ройсу, и тот принял меры. Он вызвал Флемминга и приказал ему покончить с обеими — и с Фрэнсис, и с Джоун.
Корнелия поставила бокал и небрежно облокотилась о стойку бара. О пистолете в своей руке она, казалось, забыла.
— Вы намерены доказать мою виновность в суде? — с издевкой спросила она.
— Конечно. Вы основательно запутали клубок, но я держался за нужные концы и сумел его распутать. Мне посчастливилось нащупать их, когда я услышал о вашем сходстве с Беннет. Я сразу сообразил, что ваше алиби — чистейшая липа. Сохрани вы присутствие духа после исчезновения Фрэнсис, вам удалось бы отделаться легким испугом. Ведь полиция Тампа-Сити была заодно с вами. Но нет, стоило мне дернуть за кончик ниточки, и вы ударились в панику. Узнав от Флемминга, что я интересуюсь танцовщицей, вы приказали ему разделаться со мной, а заодно и с Хессоном, который сболтнул лишнее. Вы снова запаниковали, когда я сказал вам, что виделся с Хартли. У того в шкафу хранились наброски с Фрэнсис к вашему портрету, и я мог заметить сходство между вами. Вы забыли о Латимере — от него-то я и получил самые ценные сведения. Вы попросили Хартли вернуть эскизы, но тот пожелал оставить их у себя. Может, он начал догадываться, что ваше алиби стоило жизни Фрэнсис. Какие бы чувства им ни руководили, он попросил меня приехать. Скажите, вы прятались у него в доме, когда он звонил мне?
Она кивнула. Улыбка сошла с ее постаревшего лица.
— Тогда вы застрелили его, — продолжал я. — Выстрел слышал слуга-филиппинец и, спасаясь от вас, бросился наверх. Вы догнали его и уложили первой же пулей. На ваш взгляд, все складывалось очень удачно: с минуты на минуту в доме Хартли должен был появиться я, а следом за мной полиция, которая, как заверил вас Ласситер, не спускала с меня глаз. Для меня была уготована роль козла отпущения или, если хотите, роль Диллона.
— И действительно, все сложилось очень удачно, мистер Слейден, — заметила она. — Полиция и сейчас считает, что именно вы убили Хартли. Вас по-прежнему разыскивают. Поэтому вам и придется сыграть неприятную роль до конца. У вас все?
Стремясь выиграть время, я излагал события со всеми подробностями, которые только приходили на ум. Но дальше тянуть было невозможно — отведенное мне время истекло. Я знал, что через две-три секунды прозвучит роковой выстрел. Мой мозг лихорадочно работал, пытаясь найти выход из казавшегося безвыходным положения. Единственный шанс, на мой взгляд, заключался в том, чтобы погасить свет, но до выключателя было немыслимо далеко — футов десять, а то и больше.
— Я предлагаю вам заключить сделку, — сказал я, словно невзначай касаясь рукой подушки, которая лежала близ меня на кушетке.
— С вами — никаких сделок, мистер Слейден, — ответила Корнелия, слегка прищуриваясь. Ее пальцы сжимали рукоятку пистолета. — Я думаю, ваш рассказ — сплошной блеф. И все же мертвый вы будете для меня безопасней.
Ill
Время прекратило свой бег, когда, глянув ей в лицо, я понял, что сейчас она спустит курок. Молниеносным движением я швырнул подушку в Корнелию и в то же мгновение перекатился через кушетку. Чтобы уклониться от удара, она отпрянула в сторону, и пуля, просвистев в полуфуте от меня, разбила стоявшую на столе массивную стеклянную пепельницу.