Вот уже и двенадцать, и ничего, похожего на "если что" не случилось. Свет в квартире журналиста не включался, дрыхнет, небось, как сурок, а в арку уже давно никто не входил. Что натворил этот журналист, почему нужно было следить за ним, Шунт не знал и не пытался понять. Наверное, написал какую-то чушь, или раскопал какие-то секреты. Ну и дурак. Сейчас время такое - чем меньше знаешь, тем целее будешь. Разоблачать бан-ковские аферы - все равно, что стоять перед танком и бросать в него грязью. Когда танкисту надоест это, он просто двинет ма-шину вперед - и нет тебя, только грязь на дороге и осталась, а танку хоть бы хны.
Так понимал общественно-политическую ситуацию в России бывший сержант Владимир Шунтов, и был недалек от истины.
Амин приказал: если кто-то подозрительный придет к Чекма-реву - взять его потом, когда выйдет. Напугать, оглушить, пристрелить - как получится. Но - взять и привезти, куда ска-жут после звонка. Шунт машинально похлопал по кобуре пистолета под мышкой. Теперь не пригодится. Журналист давно спит, не си-дит же он в темноте целый час! Да нет, конечно, спит. И никто к нему уже не придет. Честно говоря, и не верилось, что такое может случиться. Зачем приходить к человеку, за которым воз-можна слежка? Проще позвонить по телефону, если что. И не до-мой, а на службу. И не по его телефону, а по другому, попро-сить позвать его к аппарату. Да мало ли способов незаметно пе-редать информацию! А уж если журналиста охранять нужно - люди должны приехать с ним, в квартире сидеть.
Но он вернулся домой один и уже давно спит. А время - двенадцать. Все!
Шунт выбросил сигарету и вышел из машины. Нужно в послед-ний раз убедиться, что в квартире на четвертом этаже все тихо и спокойно. Амин специально предупреждал об этом, рассказывал, как однажды следил за бизнесменом, все было нормально, а перед тем, как уезжать, поднялся наверх: дверь приоткрыта, а в при-хожей - труп бизнесмена. Бывает и такое.
Шунт миновал арку, вошел в третий подъезд, благо, кодовый замок на двери отсутствовал, и стал неспеша подниматься по лестнице. Добравшись до четвертого этажа, он остановился у двери журналиста, прислушался, слегка толкнул ее - заперта. Вздохнув с облегчением, Шунт пошел вниз.
Все, дежурство кончилось. Муторное это дело, как говорит-ся, ждать, да догонять - хуже всего, но что поделаешь, если работа у него такая. Кончилась она, кончилась. теперь осталось доложить Амину и ехать домой. А там... выпить рюмку-другую водки, закусить ветчинкой - и и к жене под одеяло. Тепло там, хорошо...
И ехать не так уж далеко: по улице Народного ополчения до Карамышевского моста, потом, через Нижние Мневники - в Кры-латское, а там, по Рублевке совсем уже близко до Можайского шоссе, где на семнадцатом этаже восемнадцатиэтажного дома ждет его Зойка. Наверное, ждет, она никогда не ложится спать преж-де, чем он вернется со спецзадания. И ужин на плите греет, и бутылочку в холодильнике держит, и постель уже разостлана...
Хорошо!
- Да он уже третий раз ползет на четвертый этаж. Ты се-чешь, Сидор? Остановился точняк - там. Покрутился и сваливает. Это он!
- А если не он? Возьмем какого-нибудь лоха, а тот ни хре-на понятия не имеет.
- Приткнись ты, Сидор! Он же пасет этого чувака, журна-листа из пятьдесят восьмой квартиры! То, шо надо.
- Не ори, Кислюк! Если это он...
- Точно - он!
- Тогда - будем брать.
Этот разговор происходил в черной "Вольво", стоящей во дворе за кустами сирени. Двое парней, вооруженных армейским биноклем, позволяющем видеть и в темноте, занимались тем же, чем и Шунт, только с обратной стороны - со двора.
Это были бойцы из команды Лобана, который неофициально числился помошником начальника СБ корпорации "ДЕГЛ" Рекрутова. В их биографии и судьбах было много похожего на биографии и судьбы людей из команды Амина. Правда, Сидор и Кислюк не слу-жили в органах, они служили в Тульской дивизии ВДВ, воевали в Чечне, остались живы. И, вернувшись на гражданку, были счаст-ливы работать на могущественную корпорацию "ДЕГЛ", поскольку другой работы Родина им не дала. Никакой работы им, геройским русским парням, не дала Родина. Сказала: вот вам, ребятки, ор-дена и медали, и выживайте, как хотите. Но, слава Богу, наш-лись друзья, рекомендовали в "ДЕГЛ" - работа непыльная, платят хорошо, будете выполнять спецзадания.
Как и Шунт, они не ходили на службу, не проверяли доку-менты, не отвечали за сигнализацию, не охраняли боссов корпо-рации во время переговоров и поездок. Они были спецназом кор-порации "ДЕГЛ", и получали за это примерно столько же, сколько и люди из команды Амина.
Ничего удивительного в этом нет. Создать качественно но-вую структуру спецслужбы вряд ли кому удастся в этом столетии. Все они, практически, скопированы с КГБ: отдел информации с мощной компьютерной базой данных и соответствующими специалис-тами, отдел общей охраны, отдел анализа и отдел оперативного решения возникших проблем. Сотрудники последнего отдела, как правило, официально не числятся в штате службы безопасности. Если случаются перестрелки, остаются на поле брани трупы, фир-ма всегда может сказать: это не наши люди, мы к инциденту не имеем никакого отношения.
Недостатка в безымянных героях на поле битвы за финансо-во-политическое господство в стране не было. Почему? Да пото-му, что Родина научила молодых парней воевать, а потом выбро-сила их на улицу и забыла о них. Да и что такое Родина, если "ДЕГЛ" оплачивает твою работу, твой риск и, если понадобится - твои похороны? Еще и компенсация родственникам гарантирована.
Воюют... Против кого? Да против таких же русских парней, как они сами. За кого? Почитайте газеты, посмотрите информаци-онные телепрограммы - и поймете.
Черная "Вольво" вырулила из подъезда в тот момент, когда Шунт отъехал от арки и, развернувшись, направился в сторону Карамышевского моста. Кислюк сидел за рулем, а Сидор внима-тельно смотрел в бинокль.
- Он?- спросил Кислюк, набирая ход вслед за синей "шес-теркой".
- Давай чуток поближе, так-так... Он! Дубленка, шапка - он пас журналиста, точняк!- с удовлетворением объявил Сидор.
- Где будем брать?
- Ну, посмотрим. куда он свернет. На проспект Маршала Жу-кова, на Карамышевскую набережную, или погонит прямо, на Ниж-ние Мневники.
- Лучше бы на Нижних Мневниках, там сейчас тишь, да гладь... Ни машин, ни следов... Ни свидетелей,- мечтательно произнес Кислюк.
Шунт миновал Карамышевский мост, направляясь в сторону Крылатского. Настроение было отличным, и он вполголоса напевал песню знаменитого мужа. Классная песня, точно про него, если чуток изменить одно только слово. "Ты моя Зойка, я твой та-зик..." унитазик...- ну?! Еще минут двадцать, и он войдет в свою квартиру, обнимет жену Зойку, а потом все будет так, как знаменитый муж поет: "Я ночами плохо сплю... Зойка моя!"
На пустынном участке улицы Нижние Мневники его "шестерку" неожиданно "подрезала" черная "Вольво". Шунт заматерился, свернул на обочину, резко затормозил. Козлы пьяные, "оторвали" иномарку, а ездить не научились! Ну лады, ща он им покажет, мудакам, что почем!
Расстегивая кобуру, Шунт выскочил из машины, шагнул к иномарке, из которой уже вылезли два здоровенных лба. Яростное желание отомстить за прерванную песню, испорченное настроение еще горело в груди, но в голове уже мелькнула мысль: что-то здесь не так... Это не пьяные "новые русские", и не случайно они "подрезали" его машину.
- Короче так,- с угрозой сказал один из парней.- Лишний базар нам ни к чему. Спокойно поднимаешь руки вверх и садишься в нашу тачку.
Очень длинный ствол пистолета блеснул в призрачном свете белых фонарей. С глушителем.
- А в чем, собственно, дело?- спросил Шунт, запоздало по-нимая, что перед ним скорее всего те, за кем он охотился. Выс-ледили, оказались умнее? Амин не простит этого промаха...
- Дело в тебе,- ответил второй.- Ты нам очень даже понра-вился. Ручки-то подыми, а то мой дружок нервничает.
Они его хотят увезти?!
- Бабки нужны, что ли? Так есть у меня немного, отдам,- пробормотал Шунт.
А вдруг это грабители? Главное, успокоить их и достать пистолет. Амин не простит, не простит промаха!
- Бабки мы тебе сами дадим, потом,- сказал второй, подхо-дя ближе.Давай в тачку!
Это не грабители, и надеяться было не на что. Шунт рва-нулся в сторону, резким ударом кулака сбил Кислюка с ног, вых-ватил пистолет.
- Падла!..- захрипел Кислюк.
Сидор, не раздумывая, нажал на спусковой крючок. Он при-вык это делать в Чечне, правда, там у него был автомат, но ка-кая, на хрен, разница! Три сухих плевка прозвучали один за другим, три пули прошили дубленку и грудь Шунта. Он еще сумел шагнуть навстречу Сидору, но выстрелить не успел. Жадно глот-нул широко раскрытым ртом холодный воздух и свалился на чер-ный, грязный асфальт.
"Зойка моя..."
- Ты что, козел?!- заорал Кислюк, вскакивая на ноги.- Не мог стрелять в копыты?!
- А ты?- презрительно хмыкнул Сидор.- Чего-то хоть мог, или нет? Может, инвалидность тебе оформить?
Кислюк подошел к Шунту, отшвырнул носком ботинка писто-лет, пнул безжизненное тело, заматерился.
- Похоже, кранты чуваку... Сидор, теперь его хозяева вру-бятся, что журналист интересует не только их. Нам же сказано было: действовать тихо, чтобы комар носа не подточил!
- Ну так че ж ты не действовал тихо?- огрызнулся Сидор, засовывая пистолет во внутренний карман куртки.- Он же "пушку" достал. Не мы его, так он бы нас порешил, дураку понятно.
Кислюк за ноги потащил тело Шунта на обочину, бросил за синей "шестеркой".
- В ноги надо было, в плечо, вырубить - и в машину,- злобно пробормотал он, вернувшись к "Вольво".
- А может, сунем в багажник, махнем к Гребному каналу и спустим под лед?- предложил Сидор.- Никто ж не знает, в ноги я попал, или куда. Сгинул чувак и все дела. С той стороны видок будет - то, шо надо.
Кислюк бросил взгляд на кровавый след, болезненно помор-щился. Нервная дрожь сотрясала его крупное тело.
- А с нашей? Ты глянь, кровищи сколько. Всю машину заде-лаем, и сами будем... хрен отмоешься. А если ГАИшник случайно тормознет? Оно тебе надо? Рекрутов за жмурика все равно премию не даст. Рвем когти, Сидор! нас тута никто не видел, никто не знает. А что с тем журналистом делать - пускай начальство ду-мает.
Черная "Вольво" круто развернулась и помчалась назад, к улице Народного ополчения.
13
Первым о гибели Шунта узнал Амин - поздней ночью ему поз-вонил Виля и сказал, что говорил по телефону с Зойкой, женой Шунта, она хотела выяснить, где ее муж, почему задерживается. Шел четвертый час ночи. Амин вспомнил, что Шунт звонил послед-ний раз в самом начале первого, сказал, что дежурство закон-чил, выезжает домой. За три часа можно двести километров отма-хать, до Тулы доехать, если очень постараться. Шунт, наверное, старался, кто же не хочет в такую промозглую погоду поскорее оказаться дома, под крылышком молодой жены? Но почему-то не смог преодолеть одиннадцать километров. Конечно, он мог не справиться с управлением, попасть в аварию, дорога-то сколь-зкая, но Амин даже не подумал об этом.
Вчера днем, когда Кондра вкратце объяснил ситуацию и при-казал взять под наблюдение журналиста Чекмарева, у Амина похо-лодела спина. Ни взглядом, ни жестом не выдал он своего волне-ния, но с того момента из головы не выходила фраза: "Троицкий с того света атакует нас". Если так, то первым, кого должен уничтожить Троицкий, будет он, его убийца.
- Я еще приду за тобой, Амин.
- С того света не приходят!
Конечно, не приходят, все это чушь, мистика. И все равно на душе было неспокойно. Троицкий славился тем, что никогда не бросал слов на ветер. Все, кто знал этого странноватого импо-тента, рано или поздно убеждались: как он сказал, так и будет. Обещал прищучить Квочкина - и вот, пожалуйста! Обещал прийти за ним и... Это не значит, что с того света прилетит призрак и набросится на киллера, но может означать вещи куда более страшные: в определенное время заработает страшная, безжалост-ная машина, которую Троицкий предусмотрительно создал и зап-рограммировал. И тогда обещание "Я еще приду за тобой, Амин",- станут не мистикой, а реальностью.
Амин послал наблюдать за журналистом Чекмаревым своих лучших бойцов Шунта и Вилю. Один из них, Шунт, не вернулся до-мой. Кто же в такой ситуации станет думать о дорожно-транс-портном происшествии?
Менее получаса понадобилось Амину, чтобы получить исчер-пывающую информацию об убийстве на улице Нижние Мневники. Зой-ка могла не ждать больше своего мужа, но не ей, а Кондре сразу же сообщил эту новость Амин.
Кондра не стал поднимать с постели Квочкина, решил отло-жить неприятное известие до утра. В пять минут десятого он во-шел в кабинет председателя правления, плотно закрыв за собою дверь.
Гнетущая тишина воцарилась в кабинете после того, как на-чальник СБ закончил свой рассказ. Квочкин молча протирал очки, Кондра ждал, опустив голову. А потом Квочкин нажал кнопку на селекторе и негромко сказал:
- Татьяна Петровна, отмените на сегодня все мои встречи. Кому было назначено - позвоните, извинитесь. Есть вопросы, ко-торые нужно решить сегодня, пусть этим займется первый зампред Варянов. Сообщите ему об этом.
- Как ему объяснить, Виталий Данилович? Он же забеспоко-ится, прибежит выяснять, что случилось,- сказала секретарша.
- Ничего не случилось. Вы вчера сказали, что я выгляжу уставшим. Так вот, у меня поднялась температура, неважно себя чувствую. Но я здесь.
- Виталий Данилович! Может вам...
Квочкин отключил селекторную связь. И лишь после этого внимательно посмотрел на Кондру сквозь тщательно протертые стекла очков.
- Мне кажется, Ян Сигизмундович, пора бы начать исправ-лять собственные ошибки.
- Это не ошибка...
- Помолчите! Я уже слышал о том, что ваше предложение - единственно верный способ избавиться от неприятностей. И, к сожалению, согласился с ним. Слышал заверения, что ситуация под контролем! Утверждения, что ваши люди - профессионалы, и они знают, что делать! И теперь вы, не моргнув глазом, докла-дываете мне, что ваши профессионалы не справились с элементар-ным заданием! Элементарным, черт побери! Проследить, выяснить, с кем контактирует журналист, кто его опекает. Они выследили вашего так называемого профессионала и убрали его! Мне надоели ваши промахи! Надоела вся эта затянувшаяся история!
Давненько начальник СБ не слышал, как председатель повы-шает голос и даже кричит. Это означало одно - случилось нечто из ряда вон выходящее. Так оно и было...
- Виталий Данилович, я понимаю... Но, возможно, гибель Шунта не связана с теми, кто опекает журналиста. Шунта убили по дороге домой, на пустынном участке дороги.
- Не смешите меня, Ян Сигизмундович! Вы сами верите в это? По глазам вижу - нет. А где же убивать агента, которого раскрыли? Под окнами квартиры журналиста?! Вы же сами сказали, что агента не ограбили, даже пистолет не взяли, которым он не сумел воспользоваться! Может быть, не знал, на что нажимать?!
Квочкин и эту ночь плохо спал, чувствовал, что день при-несет ему новые плохие вести. Так и случилось. Чутье никогда не подводило его. А самое отвратительное - он не видел врага, с которым предстояло сразиться. Кондра не смог выяснить, какая группировка стоит за проклятым журналистом!
- Виталий Данилович, Шунт был хорошим агентом и не раз в деле доказывал, что знает, как пользоваться пистолетом.
- Тогда почему не он их доставил в распоряжение Амина, а они его раскрыли и уничтожили?! Почему он был один?!
- Он возвращался домой, Виталий Данилович, его напарник живет в другом районе. После того, что случилось, я не сомне-ваюсь, что мы имеем дело с крутыми ребятами. Они без раздумий дали понять, что намерены заставить нас выполнить их условия.
- Мне чертовски приятно слышать ваши слова, Ян Сигизмун-дович!- с издевкой сказал Квочкин.