Мы любим прессу и вместе с нами ее любит мистер Ной. Как жить без утренних газет? С чем есть мюсли (для здоровья) и жареный бекон с яйцами (для ощущения себя пока еще здоровым)? Чашка кофе с правильными новостями первой полосы – вот рецепт гражданского самосознания, вот картинка, в которую должен поверить гражданин. Чем больше воды в прямом и переносном смысле, тем лучше. Кофе (можно разбавленный) и новости без новостей – тридцать минут шоу про ужасы в другой стране и на десерт немного радости в своей. Свергли бяку-диктатора в развивающейся бесконечно маленькой республике – это хорошо: может она будет развиваться чуть быстрее. Главное, что это не у нас, где все незыблемо и справедливо. У нас все будет хорошо (причем ключевое слово БУДЕТ, поэтому не надо ничего менять). Мы плохих богатых под суд! А бедных трогать не будем. Нам давай справедливость! Что толку судить бедного, если конфисковать нечего. Только если бедный похож на богатого или может за него немного посидеть – тогда, конечно, все равно ему терять нечего. А богатый пусть еще немного побогатеет, чтоб хватило на всех, кто его судит. Это экономически целесообразно. Все равно никуда не денется – деньги затягивают, как наркотики. Человек, помнишь сказку про Буратино? Цивилизованный итальянец написал о поле чудес в стране дураков. Это же какой извращенный ум был у этого итальянского писатели, чтобы написать правду про всех сразу? Я настаиваю, чтобы будущих экономистов и политологов России, США, Великобритании и Зимбабве начинали учить именно с этой политэкономической доктрины! Каждый деревянный придурок в своей стране желает справедливости, но мечтает о золотом ключике. Дать ему это ключик на время! А пока пусть сажает деревья, на которых будут расти золотые. Не будут расти – его же и обвиним. А если все-таки будут? Надо давать всем зарабатывать, чтоб точно было известно, у кого потом забирать. В этом принцип демократии: пусть все богатеют, и будет у кого отнимать. Ведь демократия не что иное, как вялотекущая форма диктатуры. Про рак знаете? Ну, вот. Сначала все хорошо и Вас заботит только измена жена и новый автомобиль, который не хочется делить при разводе. Вы демократ, поэтому делаете вид, что ничего не происходит, и никто ни с кем не спит, включая Вас с собственной женой (для этого есть пара юных близняшек, живущих в пяти минутах езды от Вашего дома). Жене это все надоедает, и она объявляет Вас импотентом и уходит к Вашему другу (черт с ней, с машиной, у того же тоже есть машина). И вот Вы свободный и… мертвый. Потому что при вынужденном разделе ребенка (автомобильчик-то, слава Богу, остался при Вас) Вы прошли обязательное медицинское освидетельствование и у Вас нашли рак. Бинго! Вас уже не волнуют бывшая жена, автомобиль с кожаным салоном и даже ребенок, который под этим предлогом был отдан мамаше. Вас не возбуждают близняшки, которым Вы уже, честно говоря, по барабану, потому как они нарасхват и у них болят челюсти. Вы теперь живете в больнице и у Вас уже не просторная палата, а комната на четверых (деньги быстро кончаются) и на обед - шпинат (хотя хотелось бы котлет). Теперь Ваша жизнь зависит от хирурга, который очень не хочет тратить на Вас дорогие препараты (какой смысл-то?). Вы ругаетесь с Богом, которому, как и близняшкам, уже не до Вас (мертвые Богам не интересны), Вы клянете докторов, которые верны не Вам, а клятве Гиппократа. А как было хорошо еще два месяца назад, а? Ведь рак не проблема для всех – это проблема для Вас. И диктатура не проблема для всех – это проблема только для тех, кто заболел ею. Хотите жить при демократии? Ну, и живите с ней - каждый выбирает с кем жить. А то ведь надулись: кончилась демократия! Кричите: караул! Диктатура! Ай-яй-яй, какие мы недотроги – нас впервые поимела власть. А сколько раз до этого Вы ее имели, не замечали, не делились, ни о чем не спрашивали, и все брали сами? Разве так можно? Разве это хорошо по отношению к власти – они ведь тоже почти люди (в прошлом). Так что власть – это рак и они оба хотят кушать!
Такое скопище неприятных гадостей, которые дружат против Вас. Вы хотите победить в этой борьбе? Будьте паинькой, отдайте им все, что у Вас есть и спокойно доживете до понедельника (или до вторника, кому как повезет). А…. Забыл! Вы же еще хотели сходить на выборы, чтобы проголосовать за своего кандидата. Извините, не получится. У Вас один выбор – проголосуйте за своего хирурга пока не поздно, может он сделает Вам скидку еще до операции, пока Вам еще нужны деньги. (Кстати, я не говорил, что под хирургом подразумеваю другое? Вот я этого и не говорю). А за власть и господ оттуда голосовать не нужно, они сами уже давно проголосовали и все выбрали. Вам там места нет: у Вас рак. Обязательно рак, или пока еще демократ, который позволяет Вам делать, что Вам пока еще хочется, или уже диктатор, который ест Вашу плоть и пьет Вашу кровь…. Бр-р-р-р. Гадость, но получилось все-таки как-то образно. Теперь опять о плохом кофе, господа!
В Сомали и другой стране плохо, а у нас хорошо, хотя порой и трудно. В Правительстве тяжело работают и потому растут урожаи. А нерадивые граждане думают, что кексы и пончики заслуга фермеров и трактористов. Вот это и есть ложь (ненужная информация): за пончики и семечки надо благодарить Господа и Премьер-министра – при чем тут фермер? Ездит себе на трактора по куску земли и ни фига не знает про грядущий кризис в газовой промышленности. А туда же! Ему подавай свет, ему подавай газ, ему чтоб пиво было каждый день в баре, чтоб чипсы, чтоб жена и еще одна знакомая в соседнем селе друг о друге не догадались, чтоб керосин на заправке был. И за все эти желания он хочет благодарности в виде денег за будущие пончики, которые могут еще и пригореть? Словом, это бракодел портит чужую землю в надежде вырастить на ней урожай, который все равно сгниет. И это надо защищать? Да. Именно это и надо защищать, но только тогда, когда такие, как мистер Ной и его друзья сочтут это необходимым.
Знаете, почему кризисы неминуемы, независимо от того, кто у власти? Именно потому, что не имеет никакого значения, КТО у власти. Ключевое слово не КТО, а ВЛАСТЬ. Кто бы ни стал на капитанский мостик, кто бы не поимел вас на выборах: своей молодостью, темпераментом, прямолинейностью, обещаниями, выправкой, смелостью в словах, любовью к велосипедам – после шоу все будет как прежде, а может немного хуже. Смелость в словах после выборов чаще всего превращается в жесткость поступков. Неужели вы думает, что тот, кому ради власти пришлось перед вами устраивать цирковое представление, чтобы вы (мерзкие людишки) подумали, что от вас что-то зависит, и поставили против его фамилии крестик, простит вам это унижение? Да, упаси вас Бог так думать. Заплатите по полной, и будете платить долго, а вот все остальное (в смысле обещаний) – это как повезет. Совпадет его желание с вашим - ничья, а не совпадет, вы проиграли. (А чего это я Вас на вы? Ну, наверное, просто я Вас во множественном числе имею в виду. А вы что подумали? На Вы, но с маленькой буквы? Да, ладно! Не такой уж я циник, чтоб сразу по морде после поцелуя. Впрочем, поцелуя-то и не было).
Итак, дамы и господа, кризис и управление оным в период его наступления!
Кризис – это лекарство от ожирения и инструмент врача. Мы любим кризис! Это прекрасное свойство, отнимать, перераспределять и переделывать. Это выше Гиппократа, это сильнее веры в Господа, это вообще сам Божий промысел и есть (если считать промысел осетровых и моллюсков менее значимым). В периоды кризисов простому гражданину особенно трудно понять, кто есть друг, а кто просто рядом проходил. Кризис придуман именно для того, чтобы вы поняли, что враги не дремлют, что у врагов сила сильная, что друзей мало и их надо ценить. А ценить друзей необходимо в прямом, а не в переносном смысле: кому больше отдашь – тот твой друг на некоторое время. И это справедливо, дамы и господа! Врагу надо твое все, а другу всего лишь твоя часть. Просто надо чтобы эта часть была приличного размера, постоянно и в течение длительного времени. Иначе, зачем Вы другу, если мало и редко – Вы должны кормить друга, чтобы поддерживать в его борьбе против огромного количества врагов, которых Вы не можете видеть в силу близорукости, дальнозоркости, слепоты, глухоты и вялотекущей шизофрении. На то друзья и есть, чтобы видеть лучше Вас, слышать лучше Вас и быть лучше Вас. Признайте это и никогда не спорьте с тем, кто Вас защищает! Примите его помощь и кормите его – он спасает Вас от невидимых вам врагов. Его слова прекрасны, а его поступки понятны только ему, потому что он умнее Вас. Верьте ему – Вы его выбрали сами, когда Вам сказали, что теперь он Ваш друг. На то выборы и существуют, чтобы Ваш голос стал его собственностью. Теперь у Вас нет права говорить – Вы отдали голос: сидите и отдыхайте. И помните, что друзей надо беречь, холить и лелеять - иначе они станут Вашими врагами.
Скажу Вам по секрету: никакого кризиса вообще нет. Только – т-с-с-с! Кризис зависит только от того, у кого ключик от замочка. В кране может быть вода, может быть газ, может быть нефть. В кране вообще может ничего не быть, но и это можно удачно продать. Например, кран открыт – нет кризиса. А вот, например, кран закрыли – есть кризис. А зачем его открывать и закрывать? А вот, глупышки, для того, чтобы вы помнили, что враги не дремлют. Хотите пить – пейте! Только предъявите паспорт – чей Вы? Если наш – пейте. Если не совсем наш – цена другая. А если совсем не наш – стойте и наблюдайте. Следовательно, цель и задача кризиса состоит только в том, чтобы желающих пить из нашего краника стало больше, чем желающих пить из чужого. А как это сделать? (Оле-оле-оле! Также, как покупают тренеров и футболистов: только половина команды говорит на языке страны, за которую выступают. Но это все равно: главное, чей флаг на вершине. И нет разницы, кто его туда поставил). Одним словом, предъявите доказательства своей дружбы и пейте на здоровье. И прошли те времена, когда за сахар и кофе давали поцелуи и трактора с ракетами. Теперь все не так – теперь не надо кофе – им враги иностранные торгуют – теперь нужна публичная любовь. В смысле, если друг поселиться у Вас дома – у Вас не будет никакого кризиса, потому что друг принесет с собой ключ от краника. А вот если Вы такая бяка, что хотите жить самостоятельно и без присмотра близкого друга, то баночки с живительной влагой для Вас и Вашего дома продаются на другом конце моста.
Таким образом, выбора у Вас нет – кого-то придется пустить домой. И цель всего вышесказанного только одна – убедить Вас в том, что кризиса можно временно избежать путем правильного выбора друзей или грамотно лавируя между ними. И эпицентр кризиса искать не надо – он рядом с Вами: в красивом доме с флагом Вашей собственной страны. А вот, лаборатории кризисов всегда в скромных серых зданиях без колонн. У мистера Ноя все по-честному, у него дом без колонн. Наша контора никогда не берет на себя больше, чем может. Нельзя же и создавать и переживать одновременно?
…В кабинете мистера Ноя были только самые необходимые вещи: сам мистер Ной, его заместитель по особым мероприятиям (мистер Доу), два стола, четыре кресла, один диван, четыре телевизора, медный поднос с песком для арабского кофе (мистер Ной сам варил себе и другим кофе). Много телефонов, много книг и карт, много всяких безделушек и один деревянный стул рядом с дверью, который был предназначен для гостей и подчиненных, зашедших, естественно, ненадолго. И еще, конечно, была лестница, на которой мистер Ной лично мог встретиться с тем, чья информация его заинтересовала. Про эту лестницу знали все, но самой лестницы, конечно, не было. Какой смысл быть тому, про что знают все? Лестница – это образ придуманный мистером Ноем. Есть же дорога к храму? Почему бы ни быть и лестницы в кабинет мистера Ноя?
Чуть скрипнула дверь и Никос вошел в святая святых. Демократия в учреждении была абсолютной, то есть я имею в виду, что у мистера Ноя не было приемной с белокурой секретаршей. Вместо нее в небольшом пуленепробиваемом шлюзе сразу за дверями из красного дерева, который сканировал Вас одну минуту стоял блондин в хорошем костюме. (Ну, нравятся мистеру Ною люди-блондины. И вот только не надо глупых мыслей! Я разве не сказал, что мистер Ной черный? Нет? И ладно, что не сказал. Просто у него хороший вкус – контраст белого и черного. А может он буддист? Вам-то что?) Забыл! Мистер Ной еще и палестинец как говорят. Подозревать его в пристрастии к кому бы то ни было практически невозможно. Он – сама честность и беспристрастность. Свой народ он не любит, потому что такого народа, как отдельно взятой популяции нет, а если под палестинцами подозревать всех, кто живет в тех местах, то и самый последний иудей в чем-то палестинец. Только вот вряд ли с этим согласятся евреи. Впрочем, может быть он и не палестинец…. А может с Ямайки…. Словом, он странный немного человек. И в чем странность? Гитлер представлял себе свою нацию высокими, белокурыми и голубоглазыми, но сам при этом, ни чем таким не страдал. Если русские не должны выглядеть, как Сталин и Троцкий, то, что говорить о мистере Ное? Именно его предки получили право спасти всех, когда еще Иисус даже не покрестился. Значит ли это, что именно они избранные? Ведь именно предок мистера Ноя каким-то образом повлиял на события последующих лет в Иудее. Я заговорил вас совсем…
Шлюз открылся и Никос вошел. Запах дорогих сигар (в нашем заведении курят), запах дорогого кофе из Колумбии (его смешивают с небольшим количеством чего-то другого) и запах, безусловно, не очень дорогого, но стильного одеколона «Basala», который пропал из продажи (наверное, одеколоновый кризис).
- Никос, я рад, что Вы смогли зайти. – Мистер Ной колдовал над приготовлением кофе. Мне перепадет чашечка размером с наперсток. Это одна из религий мистера Ноя – без глотка колумбийского кофе нельзя начинать разговор.
- Спасибо, мистер Ной, что смогли меня принять. У нас проблема.
- Запланированная? – Голос подал Доу. Заместитель мистера Ноя был гласом самого Господа, если под оным понимать нежелание мистера Ноя говорить по пустякам.
- Нет.
- Это плохо. В чем причина?
- Проблема в том, что посланный нами человек ощутил дискомфорт в разговоре с Бальтазаром. Он уверен, что Бальтазар не готов к работе.
Небольшая пауза и мистер Доу посмотрел на мистера Ноя. Что сделал мистер Ной в ответ на немой вопрос мистера Доу? Задумался. Потом все-таки решился и положил еще две веточки корицы в песок и тщательно закопал. Повлияет ли закопанная корица на вкус кофе в турке, не знаю, но со стороны сам процесс выглядит хорошо.
- Знаете, дорогой Никос, что важнее всего в кофе?
- Нет, но думаю, сорт и умение его готовить.
- Не совсем так. Почему на Востоке и в Азии так важен ритуал приготовления любой пищи? Разве так важно во что Вы одеты, какие цветы в комнате, из чего сделана мебель в комнате? Кофе может быть не очень хорошего сорта, но важнее вкуса – ощущение. Понимаете? Я кладу корицу не в кофе, а в песок, на котором он готовится. Я создаю аромат вокруг Вас, а не внутри Вас. Понимаете? Поэтому создается ощущение наслаждения независимо от качества зерен. Пару дней назад мистер Доу сказал мне, что все идет по плану. Должен ли я перестать ему доверять, и обратить внимание на слова и мысли посланника? Как Вы считаете, Никос?
Просто ответить на такой вопрос? Непросто. Но отвечать надо. И отвечать по возможности честно, так как именно из суммы честных ответов своих сотрудников мистер Ной выводит самую правдоподобную ложь, за которую ему платят его клиенты. Это и есть наш продукт. Ну а потом мы с этой ложью, которую невозможно не принять за правду, работаем, стараясь ее опровергнуть всеми силами. Мы создаем вирус. Да, конечно. Но так поступают все: от фармацевтических компаний до любой приличной конторы по производству антивирусных компьютерных программ. Какой дурак будет брать на себя обязанности по борьбе с болезнью, если не знает, откуда она пришла и как она выглядит?
- Я думаю, что посланник говорит то, в чем уверен.
- Вы правы. Давайте к делу, господа.
Это означало, что кофе готов и пора узнать, что будет дальше. Мистер Ной поставил на медный столик три чашечки кофе, и мы сделали по глотку.
- Итак, два вопроса. Первый: реакция заинтересованных сторон, второй: реакция церкви.
Вопрос слегка риторический, но таков уж мистер Ной. Практика показывает, что первый ход, который всегда был за нами, после некоторой паузы заинтересованных организаций, порождал их несколько хаотичные телодвижения. Это давало пищу для размышлений над нашими следующими ходами. Хотя, все всегда предсказуемо. Почти всегда.
Мистер Доу сделал еще один маленький глоток кофе.
- Церковь сделает вид, что ничего не произошло, ибо основополагающим для них является отсутствие существования доказательств существования и артефактом и самой идеи объединения.