Нения Кэмпбелл
УЖАС
Серия: Хоррор -2
Перевод: MonaBurumba
Редактура: MonaBurumba
Русификация обложки: little.Jerry
Пролог
Есть что-то восхитительно интимное в отношениях между хищником и добычей: осторожный танец, когда ни одна из сторон не готова нанести первый удар или раскрыть свои истинные намерения. Во многих отношениях это ритуал ухаживания — ритуал, который продолжался до тех пор, пока вся игра не достигала кульминации, и хищник забирал свою справедливую награду.
Он был очарован хищниками всех видов. Волки. Ястребы. Львы. Существа, которые на протяжении всей истории славились силой, благородством и способностью внушать страх. Символы власти. Символы завоевания. Символы эволюционного превосходства. Он чувствовал, что сам воплощает в себе многие из этих черт. У него даже была своя добыча — о да, — и ее звали Валериэн Кимбл.
Она не была красавицей в классическом смысле этого слова, но тем не менее ему нравилось смотреть на нее. Нравились тонкие изгибы фигуры с ее неуклюжестью, которая противоречила спортивным способностям Вэл. Как же быстро она могла бежать.
Ему нравилось, как темнели ее глаза, опущенные в страхе. Как свет мог превратить их из нефрита в темно-зеленые. Больше всего ему нравились ее волосы, и то, как они вспыхивали, словно горсть тлеющих угольков в солнечном свете, и ее прекрасный рот — сладкий и мягкий, как смятые лепестки розы.
Он не переставал о ней думать даже во сне.
Он опустил глаза, хотя в этом жесте не было ничего кроткого. Перед ним лежали стопки листов бумаги. Большинство из них были смяты, другие отброшены в сторону в недовольстве. Некоторое время он вертел в руках авторучку. Потом вздохнул и закрыл глаза.
Долгое время он вообще не двигался. Его лицо было таким же торжественным, как во время молитвы. Но он думал не о боге, и мысли его были далеки от святости.
«Черт бы ее побрал!» — Он резко встал и исчез в одной из комнат наверху. Дверь закрылась и раздался щелчок замка. Тишина.
Шли минуты, часы. Где-то в глубине дома напольные часы пробили шесть. Дверь открылась, и он появился в черных спортивных штанах. Снова сел за письменный стол, вновь воодушевленный. Все благодаря милой, милой Вэл.
Произведение искусства — незавершенное произведение. Не совсем готовая к показу. Она обладала рядом недостатков, которые он намеревался скрыть. Если отбросить слабости характера, то самым неприятным был ее бойфренд, встречаясь с которым она выказывала свое явное неповиновение.
Скучный. Безопасный. Едва ли достойный противник. Он был не более чем хулиган, который, как и многие парни его типа, нашел выход своей подростковой агрессии в спорте. И хотя он мог бы пнуть мяч по полю, он вряд ли способен увернуться от пули или лезвия. И если до этого дойдет, он не сможет защитить Валериэн ни от кого.
Возможно, именно поэтому она выбрала его; возможно, ей нравилось чувствовать контроль над их отношениями.
«В этом дело? — задался он вопросом, и жестокая улыбка исказила его лицо. — Хорошо. Боюсь, это скоро изменится».
Глава 1
«Дебют»
Дебют - начало шахматной партии, имеющее целью скорейшую мобилизацию (развитие, развёртывание) сил.
Вэл вышла с урока физики в оцепенении, пока ее лучшая подруга, Лиза Джеффрис, болтала о последних своих завоеваниях.
Сегодня утром Вэл снова позвонили и спросили, нравится ли ей трахаться с опасными мужчинами, и что такие девушки, как она, — «доказательство того, что некоторые женщины сами напрашиваются на неприятности». Как раз тогда, когда ей наконец показалось, что нападки на нее прекратились. Но это совсем не так?
Слезы застилали глаза, и она стиснула зубы, отказываясь моргать и позволить им пролиться. Только не здесь, в школе.
Внезапно ей очень захотелось, чтобы мама оказалась рядом, обняла, прижала к себе и сказала, что все будет хорошо. Из-за таких звонков Вэл буквально ощущала боль в груди.
— Что насчет тебя, Вэл?
— Хм? — Она вытерла глаза тыльной стороной ладони, притворно зевая.
— О чем думаешь? — сухо сказала Лиза.
— Не могу дождаться трехдневных выходных.
— Почему? У тебя есть планы?
Вэл несильно шлепнула ее.
— И что это было? Я только спросила, что ты делаешь в эти выходные?
— Мы обе знаем, что ты на самом деле имела в виду.
Лиза закатила глаза.
— Но я серьезно. Что ты планируешь делать?
— Наверное, ничего. У нас дома ремонт. Все разломано и перевернуто вверх дном… Я, вероятно, закончу тем, что запрусь в своей комнате с компьютером на шесть с лишним часов.
— Значит, все как обычно. — Лиза увернулась от очередного удара. — Никакого горячего свидания с Джеймсом?
Вэл пожала плечами и поправила сумку.
— Думаю, нет.
— Вы встречаетесь уже четыре месяца. Уже занимались страстным сексом?
Вэл покраснела и отвела взгляд.
— Нет.
— А он... ну, ты знаешь... предлагал?
Краснота поползла по ее горлу.
— Это не твое дело, — сухо сказала Вэл.
— Так и есть! Он ведь наверняка предлагал? И ты сказала «нет».
Вэл закрыла глаза. Вся ее прежняя неуверенность вернулась в полную силу. Она почувствовала слабость.
— Я еще не готова. Он не понимает.
— Конечно, нет. Ты его динамишь. Другого объяснения не требуется. Ты — зло.
— Джеймс не такой. Я рассказала ему о… что случилось. Он знает, почему я не могу...
— Вэл, мне очень не хочется тебя разочаровывать, но даже если он притворяется, что ничего страшного, это не так. Все парни втайне такие. Одержимые сексом, я имею в виду. Показывают они это или нет, это просто проверка характера — и любой парень, который говорит иначе, либо лжец, либо мошенник, либо и то, и другое. Вот закончится ваш конфетно-букетный период, тогда и увидишь.
— Ничего я не увижу. Потому что это просто неправда. И вообще, это не твое дело, так что дискуссия окончена.
Лиза вздохнула.
— Это совершенно вне его контроля.
(контроль может быть)
— Что вне чьего контроля?
(мощным афродизиаком)
Вэл споткнулась. Две теплые руки подхватили ее, и она обнаружила, что смотрит в зеленые глаза цвета морской пены.
— Эй, держись, малышка. Ты воспринимаешь «потерять голову от любви» буквально?
(перед которым трудно устоять)
И слишком легко поддаться.
Джеймс нахмурился.
— Эй, ты вся дрожишь. Все в порядке?
Она слабо улыбнулась.
— Нет. То есть, да, я в порядке. Просто споткнулась.
Лиза влезла.
— Мы только что говорили о...
— О том, как долго продлится перерыв. Правда, Лиза?
— О, конечно, конечно, — Лиза одарила Вэл хитрой улыбкой, которой та не поверила ни на минуту.
Джеймс все еще хмурился.
— Твои родители все еще занимаются ремонтом в эти выходные?
— К сожалению.
Его лицо вытянулось.
— Значит, мы не можем тусоваться у тебя.
— Скорее всего, нет. Мне жаль. — Вэл пожалела, что отказывает ему в присутствии Лизы и ее слишком острых глаз.
Джеймс пожал плечами.
— Печально.
— Почему мы всегда ходим ко мне домой? Твой дом больше моего.
— Потому что мой брат — осел, который ведет себя как еще больший осел, когда ты рядом. — Джеймс фыркнул, взглянув на Лизу. — Он по уши влюблен в нее, это даже не смешно. — Он снова повернулся к Вэл. — Ты не поймешь, ты единственный ребенок. Но иногда мне действительно хочется дать ему по морде. Вот почему.
Вэл попыталась отшутиться.
— Эй, ему пятнадцать. Мне все равно.
— Я знаю.
Она постаралась не поморщиться. Его голос был достаточно приятным, но она все еще чувствовала беспокойство. В последнее время ей часто приходилось его отшивать. Сначала из-за футбольного сезона (она состояла в группе поддержки и должна ездить в разные другие города на соревнования, а также выходить на всех главных домашних играх), а затем снова из-за промежуточных экзаменов. Джеймс был выпускником, как она и Лиза, так что должен понимать ее проблемы. Тем более, что его занятия намного, намного сложнее, чем ее.
Она предпочла бы проводить время с ним, чем делать глупые домашние задания или заниматься на кларнете. Только угроза провала на экзаменах и суперопекающие родители не давали заниматься Вэл бегом и не пускали в дом ее бойфренда по выходным. Ну, это, и тот факт, что в последнее время, казалось, он пытался наброситься на нее всякий раз, когда они оказывались наедине.
— Ну, может быть, мы сможем сделать что-нибудь еще. Прогуляемся, например. — Она робко улыбнулась. Он улыбнулся в ответ с заметно меньшим энтузиазмом.
— Возможно.
«Отлично, — подумала Вэл, когда Джеймс с Лизой начали обсуждать футбольный матч в эти выходные. Обсуждение, которое удобно исключало ее. — Он злится».
— Мы все можем пойти на игру, — предложила Лиза. — Стадион достаточно близко, чтобы ты могла вернуться и помочь, если понадобишься родителям, верно, Вэл? У тебя ведь есть сотовый.
— Родители Вэл чересчур заботливы, — заметил Джеймс, прежде чем она успела открыть рот.
Теперь Вэл была раздражена.
— Это не так! — Она помолчала и добавила кислым голосом. — И, учитывая то, что случилось раньше, я бы не стала их винить, даже если бы они были такими.
Она посмотрела на него.
— Извини, Вэл, — пробормотал он, притягивая ее в объятия, которые были неловкими из-за их рюкзаков. От него пахло «Олд Спайс», а его толстовка была такой мягкой и приятной, что ей пришлось подавить желание уткнуться лицом ему в грудь. Она все еще злилась на него; ей не хотелось так легко сдаваться.
— Ну? — Лиза фыркнула. — А передо мной извиниться?
Вэл взглянула на нее через плечо Джеймса.
— Почему я должна извиняться перед тобой?
— За то, что раньше ты на меня огрызалась.
— Прости, Лиза.
— В следующий раз не говори так грубо, и все будет отлично.
Джеймс взглянул на часы.
— Лучше поторопитесь, дамы. — Он отпустил Вэл. — Звонок прозвенит с минуты на минуту.
Все трое направились в холл, где стояли их шкафчики. По тому, как заполнялись коридоры, Вэл догадалась, что звонок скорее дело нескольких секунд.
«Еще сорок пять минут занятий, и я могу идти домой».
Вэл схватила учебник по геометрии. Надеясь, что сегодня она сможет уделить ему внимание. Ей стало немного не по себе.
«Я не забыла принять лекарство?»
Прозвенел звонок, разбивая ее мысли, как хрупкое стекло.
«Я чувствую себя так странно».
Джеймс проводил ее до класса. Его класс математики был всего в двух шагах от ее класса геометрии.
— Зачем ты берешь математику? — спросила она. — Разве это не трудно?
— Мне нравится делать то, чего не могут другие.
И он поцеловал ее. В губы. В школе.
Она знала, что должна чувствовать себя довольной, но все, что она ощутила, было то же самое бесформенное беспокойство.
— Поэтому ты все время приглашал меня на свидание? — внезапно спросила она. — Потому что я все время говорила «нет»?
— Увидимся позже, — проговорил он, отстранившись с улыбкой и помахал рукой.
Его улыбка — только для нее — должна бы вызвать чувство неописуемого счастья. Он действительно делал ее счастливой. Иногда. Она просто не могла быть страстной с ним. В тот момент, когда он подходил слишком близко, ей хотелось убежать.
Так не должно быть.
Часть ее тосковала по ранним дням их отношений, когда они вели себя еще слишком застенчиво друг с другом, проявление чувств было лишь платоническим. Тогда Джеймс тоже старался изо всех сил. И он был остроумный. Более привлекательный. Спокойно приглашал ее к себе. Теперь она задумалась.
«Он любит меня? А я его люблю?»
Однако думать об этом оказалось неприятно, поэтому Вэл отогнала эти мысли.
***
В классе геометрии было темно и душно. Мистер Джайлз сделал вид, что подходит к термостату и возится с различными ручками и переключателями, давая понять, что изменение температуры само по себе бесполезно.
Страдающая от жары и раздраженная, Вэл долго смотрела на свои задачи по геометрии. Она вскинула руку.
— Мне нужна помощь.
— Ага, тебе точно нужна, — прошептал кто-то.
— В чем тебе нужна помощь? — спросил мистер Джайлс.
— Доказательства, — уточнила Вэл. В ее голосе послышался нервный писк. Она прочистила горло. — Я их не понимаю.
— И что именно тебе непонятно?
— Доказательства. — Она обвинительно ткнула пальцем в изображение треугольника. Ей начинало казаться, что она находится в центре одной из тех старых сценок Эббота и Костелло, которые ее отец считал такими веселыми. [[Американский комедийный дуэт. Бад Эбботт и Лу Костелло начали сниматься в кино в начале 1940-х годов, много выступали на радио и телевидении в 1940-е и 1950-е годы.]]
— Я знаю, что должна объяснять их с помощью теорем и аксиом...
— И определений.
— Да, и это тоже, — нетерпеливо согласилась Вэл. — Но я не понимаю, когда их использовать. Я имею в виду, что едва ли могу решить эти задачи.
— Ты должна запомнить определения, — заметил мистер Джайлс. — Чего ты явно не сделала, судя по некоторым твоим тестам, Валериэн. Возможно, если бы ты действительно делала домашнее задание, тебе было бы легче работать в классе.
Ей это не показалось, кто-то определенно рассмеялся.
— Это трудно, — сказала она, чувствуя себя безнадежной тупицей. Она для него просто еще одна лентяйка, пытающаяся увильнуть от работы. — Я не могу мыслить логистически.
— Логически, — со вздохом поправил учитель. — Ты не можешь мыслить логически.
— Что хорошего в логике?
— Ну, в шахматах, например, логика очень важна.
Дрожь пробежала по ее спине.
— Я не играю в шахматы!
Мистер Джайлс заморгал, пораженный ее горячностью.
— Это может улучшить твои результаты. Шахматы могут быть очень полезны для математики.
(не хочешь заключит небольшое пари?)
От необходимости отвечать ее спас треск интеркома.
— Валериэн Кимбл подойди в администрацию, пожалуйста. Валериэн Кимбл подойди в администрацию.
Она училась в старшей школе уже четыре года, и ее никогда не вызывали раньше. Как же вовремя это произошло. Она взглянула на своего учителя.
Он махнул ей на выход.
— Тебе лучше идти. Мы обсудим твое домашнее задание, когда вернешься.
О боже.
***
Хотя административный офис казался желанным отвлечением от доказательств в геометрии, он был темным и мрачным местом с уродливыми обоями, которые не меняли с шестидесятых годов. В воздухе витал смутный запах дезинфицирующего средства. Скорее всего, он доносился из кабинета медсестры, расположенного дальше по коридору, но, похоже, был заметен и в других местах.
Сегодня дежурила миссис Филдс, и, когда Вэл вошла, она бросила на нее равнодушный взгляд. За макияжем «Невесты Франкенштейна» секретарша выглядела суровой. Неудивительно, учитывая ее имя и тот факт, что оно служило открытым приглашением для шуток, касающихся печенья и ее немалых объемов.
— Что ты хотела?
— Ум, вы вызвали меня по громкой связи?
— Ты Валериэн?
— Вэл, да.
Не обращая на нее внимания, секретарша потянулась к столу и вытащила оливково-зеленую коробку.
— Это передали для тебя. — В ней росло зеленое растение, испещренное маленькими розовыми цветочками. — И вот это, — добавила она, бросая на растение конверт и сминая хрупкие цветы. — У тебя сегодня день рождения или что?
— Нет. — Вэл уставилась на цветы. Она никогда раньше не видела ничего подобного.
— Лучше возвращайся в класс. Тебе нужен пропуск?
Вэл покачала головой.
— От кого они? Кто их прислал?
— Не знаю, он не сказал. А теперь возвращайся в класс.
Он?
Вэл вышла из кабинета, озадаченная и немного раскрасневшаяся. Зачем какому-то парню посылать ей цветы? Или это был мужчина? Она остановилась на улице, чтобы поставить цветы на скамейку и прочитать открытку.
Они не могли быть от Джеймса. Он непременно упомянул бы об этом, намекая совершенно непрозрачно. И он предпочел бы более традиционные розы, с ними сложно ошибиться.