Полетаев сделал брови домиком и наклонил голову, пытаясь рассмотреть, что же такое интересное прячет она за своей спиной.
– А вы, я смотрю, приоделись. – Подполковник встал, подошел к Даше и, взяв за плечи, чуть отстранил, словно желая получше разглядеть байковую рубашку грязновато-бурого цвета. – Надо заметить, этот наряд вам к лицу.
Даша покраснела, но от экрана не отступила ни на шаг.
– Нет уж, позвольте... – Полетаев предпринял еще одну попытку сдвинуть ее с места, однако молодая женщина вцепилась руками в спинку кресла.
Лелька с Валерой молча наблюдали за их поединком. Победила грубая мужская сила. Эфэсбэшник бесцеремонно отодрал Дашу от кресла и, придерживая ее руки, наклонился к монитору.
– Замечательно, – Лицо его стало жестким. – Чья эта работа?
– Это не мое, – угрюмо ответила Даша и, вырвав руки, опустилась в кресло.
– А чье?
– Анькино.
– Любопытно, – заметил Полетаев и посмотрел на застывших Валеру и Лельку. – Да вы присаживайтесь, присаживайтесь. Спешить нам уже некуда.
Те, словно пара оловянных солдатиков, мгновенно выполнили команду. Подполковник вернулся к своему креслу у двери.
– Итак, Дарья Николаевна, у вас ровно десять минут. – Он посмотрел на часы. – Если за это время...
Что должно было произойти за это время так и осталось неизвестным, потому что из прихожей снова послышался шум. Полетаев обернулся ко входной двери, которая с его места хорошо просматривалась. В комнату вошел недовольный физик на пару с перепуганным чехом.
– Ой, здравствуйте, – тут же пропела Лелька и похлопала по дивану рядом с собой. – Присаживайтесь, мальчики.
Увидев посторонних людей, Леонид помрачнел еще больше.
– Мы, наверное, лишние, – пробормотал он и попытался ретироваться.
Однако подполковник не дал ему этого сделать.
– Присоединяйтесь, господа, – вежливо предложил он, перегораживая выход. – Я думаю, нам есть о чем поговорить.
– Иди ко мне! – снова пропела Лелька Иржи.
Чех боязливо огляделся и устроился в противоположном углу комнаты прямо на паласе. Леонид занял место рядом с ним, но на стуле.
– Вы представитесь нам? – спросил подполковник, продолжая стоять.
Все молчали.
– Госпожа Быстрова, вам знакомы эти люди?
Даша посмотрела на физика, потом на Иржи и пожала плечами.
– Выясняйте это сами.
– А кто, собственно говоря, вы такой? – подал скрипучий голос Леонид, в упор глядя на эфэсбэшника. – И почему считаете себя вправе задавать нам подобные вопросы?
Подполковник нехорошо рассмеялся.
– Господин Никишин, вот никогда не ожидал от человека вашей специальности такого глупого вопроса. Даже женщины мне его не задавали. Пардон, дамы. Хотя у них, наверное, срабатывает интуиция.
Лицо физика приобрело землистый оттенок, но он все же решил расставить все точки над «i».
– Вы хотите сказать, что мы обязаны отвечать на ваши вопросы?
– Можно сказать и так. Хотя мне лично это слово не нравится. В нем чувствуется... – Полетаев сделал неопределенный жест рукой, – ...какая-то несвобода.
– А что будет, если мы просто встанем и уйдем отсюда? – Леонид с вызовом посмотрел на подполковника.
Полетаев демонстративно задумался.
– Знаете, мне кажется, мы выбрали неправильный тон, – наконец произнес он. – Разумеется, каждый из нас свободен в своих поступках. И вы, и господин Клаус. И я. Поэтому позвольте дать один маленький совет: будет лучше, если наша сегодняшняя беседа так и останется беседой.
Присутствующие угрюмо молчали. Поняв, что возражений не последует, эфэсбэшник доверительно понизил голос и добавил:
– Если вы, господин Никишин, вдруг оказались в затруднительном положении, расскажите мне обо этом. Поверьте, я не меньше вашего заинтересован в том, чтобы вся эта история осталась между нами. Скажем, я заинтересован в этом лично, – и выразительно посмотрел на Дашу.
После этих слов Леонид как-то сразу сник и уменьшился в размерах.
– А что я? – Голос его звучал уже не так уверенно. – Начинать надо с него. – Он кивнул в сторону чеха.
Полетаев с готовностью согласился:
– Ничего не имею против. Начинайте, пан Клаус. Мы вас внимательно слушаем.
– По-русски? – почему-то переспросил Иржи.
– Хоть по-французски. Главное, начните. – Полетаев стал выказывать признаки нетерпения. – Кстати, из Праги уже звонили – интересовались вашими похождениями.
Иржи помрачнел и опустил голову.
– Вы что, с ума сошли? Зачем дверь-то сломали? – вдруг послышался из прихожей удивленный голос и на пороге вырос Лаймонис. – Ого! Да тут, я смотрю, целая компания собралась. Привет, Дашенька! Это ты дверь сломала?
– Кто же, кроме нее? – Лелька с любопытством уставилась на вошедшего. – А я тебя знаю – ты шоу для педиков ведешь.
По комнате пробежал легкий шумок. Присутствующих последняя реплика явно смутила.
– Вот дура-то, – пробормотала Даша.
– Отвали, – отгрызнулась Полянская.
– Действительно, дорогой гость, – поспешил разрядить обстановку Полетаев. – Присоединяйтесь, господин Лаймонис.
Эдуард посмотрел на подполковника и, последовав его совету, присел рядом с физиком.
– Что-то случилось?
– Мы как раз это и пытаемся узнать, – вежливо ответил Полетаев. – Вернее, пан Клаус пытается нам об этом рассказать. Вы позволите?
Эдуард поднял руки:
– Пожалуйста, пожалуйста!
Поняв, что на этот раз ему не отвертеться, чех выпрямился, вдохнул и с какими-то заунывными душераздирающими интонациями начал рассказывать свою историю:
– Три лет назад ко мне пришел муж...
– Чей муж? – встряла Лелька и подозрительно посмотрела на Дашу. – Ее?
– «Муж» по-чешски значит «мужчина». Просто пришел к нему мужик, – недовольно пояснила та.
– Да-да, – закивал головой юноша, – пришел мужик. И сказал, что достану денег, много денег, гдыжь...
– Когда, – автоматически перевела Даша.
– ...когда напишу список... Там разные звери, ростлины...
– ...растения...
– ...да-да, растения, и все это... – Иржи сделал паузу, подыскивая нужное слово, – ...преложу на язык гуанчи.
Полетаев решил вмешаться.
– Знаете что, пан Клаус, так мы вашу историю будем до завтрашнего утра слушать. Я чешский хорошо понимаю, а вот вы по-русски говорите пока не очень. Давайте-ка переходите на родной язык.
Иржи вопросительно посмотрел на Леонида. Но тот с отсутствующим видом изучал свои ногти.
Не получив поддержки, чех быстро отбарабанил уже знакомую Даше историю о таинственном заказчике, выложившем большие деньги за составление словаря гуанчи.
Подполковник внимательно дослушал рассказ до конца и даже сочувственно покачал головой.
– Видите, как оно бывает, когда берешь деньги у незнакомых людей. А скажите-ка, уважаемый, как это вы умудрились познакомиться с пани Дашей?
Чех впервые за весь вечер улыбнулся.
– Очень просто. Я сначала узнал имя свидетельницы, а потом нашел ее адрес в «Златых странках».
– Вот как? – эфэсбэшник радостно улыбнулся в ответ. – Забавно. Только тут есть одна маленькая неувязочка.
– И какая же?
– Дело в том, что «Желтые страницы» – «Златы странки» по-вашему – выходят один раз в год, а именно в октябре. Сейчас сентябрь. Значит, в ныне действующем справочнике вы могли найти только старый адрес пани Быстровой. А она вот уже три месяца проживает совсем в другом месте.
Даша ахнула.
5
В наступившей тишине раздался пронзительный вопль с улицы:
– Да откройте кто-нибудь эту сволочную дверь! Ненавижу!!!
Никто не отреагировал на этот крик души, и только Полетаев философски заметил:
– Vox populi*, – и продолжил: – Должен признаться, что, как и большинство людей, я не люблю, когда меня обманывают. Поэтому, любезный пан Клаус, позволю вам дать один полезный совет: если не хотите неприятностей, больших неприятностей, – слово «больших» он подчеркнул, – начинайте говорить правду. И только в этом случае я попробую вам чем-то помочь. Кстати, надеюсь, вы не верите во всякие глупые истории о застенках КГБ?
Чех вздрогнул, побледнел, как полотно, и быстро, словно боясь передумать, заговорил:
– Три года назад у меня появился приятель. Хороший приятель. – Иржи сглотнул. – Петер был старше, чем я, у него было много денег, которые он мне без всяких проблем одалживал. Покупал вещи, приглашал в рестораны... Даже дал мне ключи от своей квартиры, чтобы я мог... ну сами понимаете... А однажды Петер пришел и сказал, что ему надо покупать то ли дом, то ли дачу и деньги пора возвращать. У меня в глазах потемнело, когда я увидел, сколько ему должен. – Иржи сглотнул. – Я подумал, что это конец. И может, он специально все это сделал, чтобы потом заставить меня провозить наркотики или что-то в этом роде. Но Петер, казалось, расстроился больше, чем я. Он спросил, что я умею, – может, он попробует подыскать мне работу... Тогда-то я и сказал, что единственный мой талант – это знание сильбо Гомера, но кому это нужно? Петер пообещал подумать. А уже через неделю сообщил, что нашел для меня клиента. И сумма, которую тот предлагает за работу, даже превышает сумму долга. Я тогда чуть не умер от радости. Мало того что с меня снимался этот проклятый долг, так еще и появлялась возможность заработка...
Эфэсбэшник холодно заметил:
– Пока это ненамного отличается от того, о чем вы поведали нам ранее.
Чех поерзал на месте и наконец нехотя выдавил:
– Петер работал в полиции для иностранцев.
Глаза Полетаева чуть сузились. Иржи поспешил пояснить:
– У нас существует специальное отделение полиции, которое занимается регулированием пребывания иностранных граждан на территории Чешской республики. Выдает разрешения, визы и так далее...
– Я знаю, – остановил его подполковник. – Как, простите, его фамилия?
– Новак. Петер Новак.
– Так-так, – Полетаев помассировал переносицу. – Что было дальше?
– Дальше?.. – Иржи растерянно моргнул и снова посмотрел на сидящего рядом физика. – Две недели назад в банке застрелили какого-то русского. Вечером того же дня ко мне пришел Петер. Он дал мне фотографию пани Даши, билет на самолет и приказал любым способом с ней сблизиться.
– Зачем?
– Чтобы узнать имена всех, с кем она будет встречаться. Подслушивать, о чем они будут разговаривать, а главное, попробовать украсть у нее какую-то микрокассету. Каждый день я должен был звонить и докладывать о том, что удалось сделать.
– Вы так и поступали?
– Нет... – Лицо Иржи приняло слезливое выражение. – На следующий день утром, буквально за час до отлета, я узнал, что машина Петера попала в страшную аварию –разбилась и сгорела дотла.
Даша охнула.
– И что же сделали вы? – жестом остановил ее Полетаев.
– Я... Я поехал к нему на квартиру и достал из тайника шкатулку, которую он там прятал.
– Зачем?
Чех облизнул губы. Он явно колебался – соврать или сказать правду.
– Петер... еще давно сказал, что, если с ним что-нибудь случится, я должен буду вскрыть эту шкатулку. Я думал, что там деньги...
– Что же на самом деле там хранилось?
– Там были ключи, вернее, связка ключей. Фотография Петера с незнакомым мне мужчиной и конверт... В конверте лежало пять тысяч долларов и записка.
– Что было в записке?
– Что ключи надо передать женщине, которая у меня их попросит...
– Его жена?
– Нет. Из России. Или ей, или мужчине, что был с ним на фотографии.
– Что это были за ключи?
– Мне показалось, от банковских ячеек... – Иржи отвел глаза в сторону.
– Понятно. – В голосе эфэсбэшника не слышалось осуждения. – Новак погиб и вы решили оставить их себе. Оставалось только выяснить, к каким именно ячейкам они подходят, так?
– Да...
– И вы подумали, что выяснить это можно с помощью пани Быстровой?
– Да.
– Где сейчас эти ключи?
Иржи посмотрел на Дашу.
– Моя сумка у вас?
Та, не ожидая вопроса, вздрогнула.
– Что? Какая сумка?
– Моя. Которую я оставил у пана Димитрия.
– Ах... эта. Да, конечно. – Даша встала и принесла из коридора уже знакомую дорожную сумку. – Держи.
Иржи принялся вытаскивать свои вещи. При виде кошелька он заметно обрадовался, но стоило ему раскрыть бумажник, как улыбка начала таять.
– Что это? – Он растерянно крутил в руках порванные бумажки.
Даша смутилась и повернулась к Полянской. Та, словно уставшая корова, лениво наблюдала за происходящим.
– Чего ты на меня уставилась? Лично я их не рвала.
– Мы... подрались и... – Даша потупила красный глаз и принялась теребить рукав рубахи.
– Что вы сделали? – недоуменно переспросил подполковник.
Валера и физик с любопытством переводили взгляд с одной женщины на другую.
– Так это она тебя так разукрасила? – ухмыльнулся Леонид. – Молодец.
– Да пошел ты! – взъерепенилась Лелька. – Если бы я хотела ее ударить, то от ее морды даже соплей не осталось бы. Подрались... Схватила доску и начала махать, как полоумная... Вон, окно Аньке высадила. А на улице ночью минус градусов. Это ж мозгов надо иметь, чтоб такое уделать...
– А почему документы порваны? – начал терять терпение Полетаев.
– Какие там документы-то? – осклабилась Полянская. – Три вонючих трамвайных билета? Тоже мне, документы. Приезжают тут всякие, только СПИД развозят.
– Нет ни ключей, ни фотографии, – растерянно сообщил Иржи, в пятый раз перетряхивая всю сумку.
Даша быстро-быстро замотала головой:
– Ключи не брала. Честное слово. Лелька, подтверди, что я никаких ключей не брала.
– Иди ты в зад на печку, подтверждать тебя. Пусть тебя профбюро подтверждает. – И с садистской радостью добавила: – Бегала, как полоумная, и рвала все в клочья.
– Вы же не верите ей, правда нет? – со слезами на глазах пролепетала Даша.
Подполковник вздохнул.
– А фотография в машине осталась, – попыталась успокоить его Даша, но тут же испуганно зажала рот ладонью.
– А где машина? – неожиданным хором переспросили физик и Полетаев. По глазам было видно, что оба заподозрили неладное.
– Машина, – Даша облизнула пересохшие губы, – машина... она...
– О, нет! – застонал физик и ударил себя кулаками по лбу. – Нет, нет! Лучше ничего не говори...
– Говори, говори, – отмахнулся от него подполковник.
– Я... ее... в овраг уронила. И все вещи там остались. И мои, и твои. – Она жалобно посмотрела на Леонида. – Кроме белья... Оно на дороге лежать осталось...
– Какое белье? Какой овраг?! – завопил тот. – Где ты овраг нашла? Я тебя куда посылал? В Москву, за едой! Какого черта ты в овраг полезла?!
– Я заблудилась, – принялась оправдываться Даша, – почти сразу как отъехала, так сразу и заблудилась. Машина застряла... а там был овраг, я ее хотела вытолкнуть, подложила белье... ну и... чуть-чуть промахнулась. Машина туда... съехала, – последние слова она сжевала.
Леонид побледнел.
– Подожди, так ты уронила машину в овраг недалеко от дачи?
– Да.
– О, Боже, – снова застонал он. – Конец машине. Это не овраг, это карьер. Там глубина метров сто. Нет, я убью ее! – По комнате пробежал сдержанный смешок. – Последняя машина...
Даша продолжала оправдываться из последних сил, но в глазах ее появился нехороший блеск.
– Не надо было меня отсылать.
Леонид исподлобья кинул быстрый взгляд на эфэсбэшника.
– Чего ты несешь? Кто тебя отсылал? – сердито проворчал он.
– Ничего я не несу! Думаешь, теперь я не понимаю, почему ты к Иржи пристроился?
Физик, понявший из монолога чеха только слово «банк», раздраженно переспросил:
– Чего он тут наплел? Ни о каких счетах я ничего не знаю.
– Вот как? – сразу же оживился эфэсбэшник. – А пан Клаус говорит – знаете.
– Сволочь, – выругался Леонид. – Молокосос. Несет сам не знает что...
– Да? – ехидно сощурилась Даша. – А это что такое?.. – и протянула ему распечатку файлов, содержащих номера счетов и суммы. – Это, между прочим, находится в твоем компьютере.
– А кто тебе дал право совать туда свой поганый нос? – побледнел физик.