<p>
- Полный порядок, Витя!</p>
<p>
Виктор Романов, старший инженер фирмы, отвечавшей за изготовление скафандров, облегченно вздохнул:</p>
<p>
- Ну, вот и хорошо... А то в прошлом году Борисенко едва смог застегнуть свой скафандр, представляешь?</p>
<p>
Полинов и Моманд закончили проверку своих скафандров и подошли к ним. Лахов внимательно оглядел экипаж и осведомился:</p>
<p>
- Ну, что, орлы, готовы?</p>
<p>
- Я готов, - кивнул Моманд. Он немного волновался и его смуглое лицо было чуть бледнее обычного.</p>
<p>
- Присесть бы на дорожку, - сказал Полинов. - Подумать, все ли с собой взяли. А то у меня всегда так: еду в командировку и обязательно то паспорт, то билет дома забуду.</p>
<p>
Они присели на мягкий диван и пару минут сидели молча, думая каждый о своем.</p>
<p>
- Посидели - пора и честь знать, - нарушил, наконец, молчание Лахов. - Пора идти, ребята. Пресса и телевизионщики ждут.</p>
<p>
В сопровождении Романова и подполковника Доцинова космонавты один за другим прошли через двери космической пристройки в монтажно-испытательный зал, а оттуда, через широко раскрытые ворота, прямо на выход. Здесь уже толпились провожающие - представители советского и афганского правительств, работники космодрома, многочисленные стайки журналистов из разных стран.</p>
<p>
Лахов чуть замедлил шаг, дождался, когда Полинов и Моманд окажутся рядом, и, стараясь даже в скафандре шагать по-военному четко, направился к председателю Государственной комиссии генералу Керимову. Юпитеры телевизионщиков слепили его и он почти совсем не различал лиц провожающих.</p>
<p>
- Товарищ председатель Государственной комиссии, - космонавты остановились в двух шагах от высокого и широкоплечего генерала и Лахов вскинул ладонь правой руки к гермошлему скафандра, - экипаж космического корабля "СоюзТМ - 6" к совместному советско-афганскому космическому полету готов. Командир корабля полковник Лахов.</p>
<p>
- Желаю вам успешного полета и благополучного возвращения на Землю, - голос генерала немного дрогнул. Керимов, проводивший в космос уже не один десяток экипажей, все равно не смог скрыть своего волнения.</p>
<p>
Генерал сделал шаг вперед и поочередно пожал руки всем трем космонавтам:</p>
<p>
- Садитесь в автобус, товарищи. Пора на старт, а то ракета вас уже совсем заждалась.</p>
<p>
- Ничего, без нас все равно не полетит, - рассмеялся в ответ Полинов. - А полетит, так догоним!</p>
<p>
Большой бело - оранжевый "ЛАЗ" подкатил к воротам испытательного корпуса и в сопровождении одетых в белые комбинезоны врачей и специалистов по предполетным операциям космонавты один за другим поднялись в салон автобуса. Двери закрылись и автобус мягко тронулся с места, на небольшой скорости преодолел подъем дороги и повернул влево, к стартовому комплексу.</p>
<p>
На стартовой площадке все пошло по уже годами накатанному сценарию: крепкие рукопожатия, горячие поцелуи, фотографии на память у подножия ракеты. Только когда они оказались в лифте, медленно ползущем вверх, к входному люку космического корабля, Лахов, наконец, смог перевести дыхание.</p>
<p>
- Все-таки вся эта процедура прощания немного утомляет, - Полинов уловил настроение командира экипажа. - Слишком уж много добрых пожеланий на единицу времени.</p>
<p>
Лифт грохнул металлом и остановился. Дверь открылась и космонавты один за другим ступили на посадочную площадку. Снизу донеслись возбужденные крики - провожающие заметили их белые скафандры около вершины ракеты.</p>
<p>
- Веселится и ликует весь народ, - бросив взгляд к подножию ракеты, с налетом иронии прокомментировал Лахов. - Абдул, ну-ка помаши им рукой. Пусть телевидение сделает несколько кадров.</p>
<p>
Он повернулся к группе инженеров, стоявших около распахнутого люка космического корабля, и поднял руку в приветствии:</p>
<p>
- Привет, ребята! Как тут у вас дела? Готова наша лошадка?</p>
<p>
- А как же, Владимир Афанасьевич! - подполковник Петровин из части управления сделал шаг навстречу Лахову. - Работает, как новенькие часы!</p>
<p>
- Здравствуй, Сергей Николаевич, - Лахов чуть приобнял Петровина. - Как жизнь? Полковника скоро получишь?</p>
<p>
- Жизнь как на Марсе: вроде бы есть, а на самом деле - нет. И наоборот, - с улыбкой отозвался Петровин. - А полковника, наверное, только к дембелю дадут.</p>
<p>
- Вот это ты брось, Николаич, - возразил Лахов. - Какой может быть дембель, если ты моложе меня?</p>
<p>
- Перспектива пока туманна, но неотвратимо приближается, - Петровин грустно улыбнулся в ответ. - Как в песне: "А годы летят, наши годы, как птицы, летят"...</p>
<p>
- Вот и пусть летят. Все выше и выше, - Лахов повернулся к Полинову и Моманду, которые, перегнувшись через поручни, махали руками оставшимся внизу провожающим:</p>
<p>
- Ребята, познакомьтесь с подполковником Петровиным. Десять лет назад он был последним человеком, лицо которого я видел перед стартом. Признавайся, философ, сколько экипажей ты уже отправил отсюда в космос, а?</p>
<p>
- Двадцать шесть, - ответил Петровин и поочередно пожал руки подошедшим к ним Полинову и Моманду. - Теперь вот молодому поколению опыт передаю.</p>
<p>
Он кивнул в сторону молодого светловолосого человека в кофейно-коричневом комбинезоне, который стоял рядом с пультом опрессовки люка.</p>
<p>
- Старший лейтенант Беланов, - представился молодой человек.</p>
<p>
- Очень приятно, - Лахов кивнул. - Ну что, начнем посадку в корабль, ребята?</p>
<p>
- Начнем, - согласился Петровин. - Артур Семеныч, ты где?</p>
<p>
С нижней площадки стапеля по лестнице быстро поднялся высокий, лет сорока пяти, стройный мужчина в белом халате.</p>
<p>
- Документацию готовил, - сказал он и повернулся к космонавтам:</p>
<p>
- Здравствуйте, товарищи!</p>
<p>
- Руководитель группы систем жизнеобеспечения от конструкторского бюро Симонов Артур Семенович, - представил его Петровин. - Артур Семенович начиная с мая заменяет Амирханяна.</p>
<p>
- Рад познакомиться, - Лахов пожал руку Симонова. - А что же Армен Суренович?</p>
<p>
- Армен Суренович теперь заместитель главного конструктора по испытаниям, - ответил Симонов. - На повышение пошел...</p>
<p>
- Вот здорово! - Лахов повернулся к Петровину. - Растут наши люди, Сергей Николаевич? А ты мне голову дембелем морочишь!</p>
<p>
- Ладно, уговорил, - подполковник рассмеялся. - Пока ты летаешь, я на дембель не ухожу. Идет?</p>
<p>
- По рукам, - Лахов широко улыбнулся. - Полезли в корабль!</p>
<p>
Существовала строгая последовательность посадки экипажа внутрь корабля. Сначала в спускаемый аппарат через орбитальный отсек на левое кресло усаживали бортинженера, затем на правое - космонавта исследователя, и только потом, последним, в центральное кресло садился командир корабля. В этом полете слева от Лахова расположился Моманд, а справа - Валерий Полинов.</p>
<p>
- Так, мужики, - сказал Лахов, когда с наземной командой уже простились и посадочный люк в верхней части спускаемого аппарата был закрыт, - давайте с вами сразу кое о чем условимся... Я понимаю, что старт у вас обоих первый, эмоции бьют через край... Только, пожалуйста, после старта, когда ракета пойдет вверх, не кричите "поехали", ладно? Ну, уж если совсем невмоготу, то потише, договорились?</p>
<p>
Полинов и Моманд молча кивнули. Лица их вдруг стали совершенно серьезными. Оба будущих космонавта, кажется, только сейчас, когда входной люк закрылся и они остались в корабле одни со своим командиром, осознали, что все происходящее - не тренировка, это уже всерьез, и не пройдет и двух часов, как тысячи тонн металла и топлива под ними придут в движение и устремятся вверх, в космос.</p>
<p>
Эти два часа перед стартом тянулись для экипажа мучительно долго. Они проверили связь и работу бортовых систем, поговорили с главами советской и афганской правительственных делегаций и товарищами по отряду космонавтов. Потом Моманд зачитал обращение к жителям Афганистана, а Лахов - заявление от имени советско-афганского экипажа о готовности к космическому полету. Несмотря на то, что они, все трое, разговаривали и шутили, Лахов почти физически ощущал, что эмоциональное напряжение в кабине корабля постепенно нарастает. И когда оператор стартовой команды закончил обратный отсчет времени и внизу, где-то глубоко под спинками их кресел, глухо зарокотали ракетные двигатели, напряжение выплеснулось через край и все трое в один голос, на всю мощь своих легких заорали в микрофоны гермошлемов единственное и самое подходящее для этого момента слово:</p>
<p>
- Поехали!</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
30 августа 1988 года. Космодром Байконур, вторая площадка.</p>
<p>
</p>
<p>
С утра Макарьева вызвали в штаб полигона. Два подполковника и майор, срочно прилетевшие из Москвы, в течение почти четырех часов допрашивали его, стараясь из ответов лейтенанта построить целостную картину событий вчерашней ночи и утра. И Антон уже в четвертый или пятый раз со всеми подробностями и с малейшими деталями рассказывал о своей схватке с нарушителями около периметра стартового комплекса.</p>
<p>
Только к полудню Макарьев вернулся на вторую площадку. Он прошел мимо гостиницы для гражданского персонала, перешел дорогу около штаба части и по ступенькам спустился к казарме, в которой располагалась его войсковая группа. Рабочий день давно начался и нужно было доложить командиру группы подполковнику Глуховцеву о причинах задержки в Ленинске.</p>
<p>
Глуховцева Антон встретил прямо на пороге казармы. Круглое лицо подполковника со слегка раздвоенным подбородком за последние несколько дней осунулось, под глазами залегли темные круги. Похоже, последние двое суток он так и не сомкнул глаз.</p>
<p>
- Товарищ подполковник, разрешите обратиться? - Антон сделал шаг навстречу Глуховцеву.</p>
<p>
- А, Макарьев... - взгляд подполковника был каким-то погасшим, пустым и совершенно безразличным. - Ну что, отстрелялся? На все вопросы особистов ответил?</p>
<p>