― Откуда она взялась?
Он взглянул на меня в поисках ответа, который, как понимал, в конце концов получу. Я подозревал, что это будет самая яркая эмоция, которую он выразил на сей счет, пока не будет готов поговорить об этом, чего не могло быть никогда, причем меня это более чем устраивало.
Когда мы впервые увидели Кали, нам было десять, а ей всего пять. На ней была розовая ночнушка, а волосы заплетены в две длинные косички. Ребенок был таким оху*нно бледным, что походил на привидение.
Не знал, где именно она была последние несколько лет, но теперь в этом было много дерьма, которое имеет смысл.
― Так мы оставим их обеих? ― спросил Кобра, будто мы говорим о паре щенков.
― Нам действительно нужна эта громогласная? ― спросил Гримм, имея в виду брюнетку, которая сейчас спала в собачьем вольере.
― Она может быть средством достижения цели.
Он хмыкнул в ответ.
Я уже знал, что собираюсь делать, но не хотел, чтобы они почувствовали, что их мнение ни хрена для меня не значит, так что каждый раз их слушал, а затем выкладывал свой вердикт. В очень редких случаях они не соглашались.
― Думаю, это может быть полезно на какое-то время. Нам бы не помешало женское присутствие сейчас, с тех пор, как Лена пропала, ― добавил Кобра.
Эх, Лена. Сучка тупая, скорее всего, сбежала в истерике и погибла.
Нам еще предстояло обсудить, что мы будем делать в связи с ее смертью, но со временем что-нибудь придумаем.
Наклонившись вперед, уперся локтями в колени, убедился, что привлек их внимание.
― Пока не выясню, кто, что, когда и почему, держу Кали при себе.
Гримм скептически взглянул на меня, в то время как выражение Кобры стало самодовольным. Они знали, что случилось в последний раз, когда я держал рядом с собой женщину, и это не очень хорошо закончилось. Каждый из них сыграл свою роль в ее окончательном фиаско. Это было много лет назад, но я получил все, что хотел, от той ситуации. Сейчас было иначе.
У меня были скрытые эгоистичные мотивы. За долгое еб*ное время не был так заинтригован женщиной, которая, как предполагалось, должна была быть мертва.
До этого мы уже встречали сучек, которые умоляли их принять, не осознавая, о чем вообще просили, клялись, что в глубине души подобны нам, но все оказывалось полной х*рней. После того, как их использовали несколько раз, в конечном итоге прогибались, а их приходилось убивать. Было чистым удовольствием наблюдать за тем, как они старались быть теми, кем не являлись.
Никогда никому не упрощал вход, так же никогда не принимал все за чистую монету. Слишком много всякого дерьма было поставлено на карту, чтобы быть тупым и беспечным. Множество людей полагались на меня.
А эта девушка? Она была другой, чертовски непохожей на то, что представлял себе. Когда она посмотрела на меня и улыбнулась, я увидел безумие, танцующее за гипнотизирующе-синими радужками. Именно этого люди боялись до усрачки. Видел, как она взглянула дьяволу в глаза и приняла то, чего боялись прочие.
Мгновенное притяжение между нами ощущалось почти магнетическим. Уверен, что это была не любовь, но определенно похоть, а может быть что-то еще. Не мог полностью осмыслить это и, честно говоря, не был уверен, что хочу.
― Кали жила с Орденом девятнадцать лет. Она знает о чем-то, что может нам помочь, ― первым заговорил Кобра, передавая бутылку обратно мне.
― Ага... ну, в Ордене также заявили, что она мертва. Мы не знаем, что случилось за последние годы. Они сами могли ее послать, ― подчеркнул Гримм. В его интонации звучала горечь, которую мы все испытывали.
Еб*ный Орден был огромной занозой в моей заднице. Было столько всякого дерьма, с которым необходимо было разобраться, а Девид составлял пятьдесят процентов этого. У всех нас были причины жаждать разыскать ублюдка, и мы были чертовски близки к этому.
― Мы можем воспользоваться этим в своих интересах. Просто дайте подумать минутку.
Поскольку все, что у меня было ― минута. Время заканчивалось, часики тикали быстрее с каждым днем, а это было то, с чем не готов был столкнуться.
Тщательно спланировав все дерьмо. Точно знал, когда на моем пути появятся преграды, ухабы и повороты, но вот этого никогда не предвидел.
Я не подозревал, что голубь приземлится среди ворон, и в то время как ее белоснежные перья олицетворяли чистоту, угольно-черное сердце породило прекрасную вероломную душу.
***
Калиста
Он был первым, кого я увидела, когда открыла глаза. На несколько секунд показалось, что вновь приснился один из редких прекрасных снов. Он отвернулся от меня, доставая из комода рубашку. Тело его было... потрясающим.
Узоры чернил и четко вылепленное тело, сделали его похожим на живое, дышащее произведение искусства.
Волосы были идеально уложены, подстрижены и зачесаны назад к татуировкам, повторяющим линию среза. Я все еще восхищалась им, когда он обернулся, что позволило быстро взглянуть на твердый пресс, также покрытый татуировками, одна из которых была почти скрытой козлиной головой Саббата (прим.: др. имя Бафомет — демон, идол. В Средние века было поверье, что имя Бафомет являлось одним из имен Сатаны. Изображение Бафомета является символом сатанизма), сопровождаемая цитатой, которая гласила: «Плоть костей и крови».
Облегающая черная футболка была надета и медленно все вернулось на круги своя. Пытаясь сглотнуть, чуть не задохнулась от горячего воздуха. Рот был словно набит горстью ваты. В разгар кашля мочевой пузырь дал понять, что находится в нескольких секундах от того, чтобы разорваться.
― Уборная? ― спросил он, вырывая мысль прямо из моей головы.
Взглянув на него, кивнула.
― Это вон там. Делай свое дело и приводи себя в порядок. В коробке есть всякое барахло.
Он указал на приоткрытую дверь слева, прежде чем выйти из комнаты, почти не обращая на меня никакого внимания. Слышала, как щелкнул замок, а затем звук удаляющихся шагов.
Откинув одеяло ногами, медленно села, взглянула вниз, чтобы обнаружить, что на мне огромная черная футболка, очень похожая на ту, что только что надел Ромеро. Лифчик все еще был на месте ― не то чтобы меня волновало, если бы было не так. Дорогой папочка позаботился о том, чтобы мне было комфортно находиться голой в компании незнакомцев. Просто интересно, кто взял на себя смелость оттереть грязь с моего тела.
Соскользнув с (удивительно удобной) кровати так быстро, как только могла, проверила состояние раны, с облегчением обнаружив, что, несмотря на болевые ощущения, все было не так плохо, как ранее.
Не торопясь, пошла в уборную, осматривая комнату по ходу дела.
Там не было ничего особенного. Серые стены были голыми, а постельное белье ― черным, как и немногочисленные предметы мебели. Ванная комната выглядела столь же унылой, с той же холодной, стерильной атмосферой. Ни одно из помещений не раскрывало ничего о человеке, которому принадлежит, за исключением запаха.
Это был его аромат. Я вдохнула его в ту же секунду, как только парень не позволил мне упасть лицом вниз ― дважды. Он не был синтетическим ― полностью натуральным. Это было экзотично, немного расслабляло, а после сна в постели опьяняло.
Босые ноги несли меня по прохладному сланцевому полу. Плюхнувшись на металлическое сиденье, закрыла глаза. Теплый солнечный свет падал на лицо из овального окна над унитазом.
― Дерьмо, я влипла.
Глаза распахнулись, словно я только что проснулась. Сделав свои дела, бросилась к раковине. Вспышку боли в боку почти не заметила.
Слишком сосредоточившись на том факте, что проникла в это место, чем бы оно ни было, черт подери.
Волнение слегка поутихло, когда напомнила себе, что попасть внутрь должно быть было проще простого. Ничто из того, через что пришлось пройти, не представляло собой легкую прогулку. Скрытые препятствия, медленно, но верно становились очевидными.
В зеркале над раковиной взглянула на отражение, хмурясь на женщину, уставившуюся на меня. Светлые локоны были спутаны в колтуны, также имелось несколько ярких синяков от моей недавней эскапады, которые резко выделялись на коже. Мне не слишком понравилось это зеркало. В нем вообще не было никаких трещин.
Проведя пальцами по краю футболки, подняла ее и осмотрела колотую рану. Ромеро на удивление неплохо зашил меня. Немного крови и струпьев все еще цепко липли ко мне, хотя этого следовало ожидать. Область все еще была чувствительной на ощупь, вдобавок к уродливому красноватому цвету.
Дав футболке вернуться на место чуть выше колен, включила кран и, наконец, заглянула внутрь картонной коробки на стойке. Там были разные размеры мужской и женской одежды, а еще несколько пар обуви. Если Ромеро и его приятели не собирали вещи на черный день, то можно лишь предположить, что все это принадлежало каким-то жалким, несчастным, мертвым душам.
Вытащив клетчатую рубашку с длинными рукавами, которая была примерно на пару размеров больше, отложила ее в сторону. Еще через несколько секунд раскопок у меня была пара черных ботинок и чей-то кружевной бюстгальтер. Подняв и посмотрев на номер, пожала плечами. Было бы немного тесновато, но он выглядел чистым, и не похоже, что предыдущий владелец мог возразить.
Стянув футболку Ромеро, умылась как можно быстрее краем скомканной банданы, уделив несколько секунд тому, чтобы попить из-под крана.
Результат был далек от совершенства, но я не стремилась победить ни в одном конкурсе красоты.
Двигаясь к двери на цыпочках, пыталась что-то услышать. Лишь безмолвие. Со счетом каждой секунды и тиканья часов, старалась привести мысли в порядок.
Девид недолго оставался на одном и том же месте. Если бы Ромеро знал, где он, ему пришлось бы как-то действовать в ближайшее время. В том случае, если они не сотрудничали. Потенциально это могло привести к различного рода неприятностям. Я хорошенько осмотрелась и задала себе вопрос, меняющий правила игры: Что, бл*ть, теперь?
Направившись обратно в уборную, закрыла крышку и использовала ее как ступеньку к бачку наверху. Держась за едва существующий оконный край, встала на цыпочки и подтянулась настолько, насколько позволял бок, прищуриваясь от солнечного света. Что за черт?
Сузив глаза, еще немного вытянувшись, попробовала определить, где же именно находилась, но все, что увидела ― пустоши.
Посмотрев, как можно дальше влево, при этом немного наклонившись, увидела маленькие черные пятна в воздухе над круглой ямой, полной виднеющихся трупов.
Справа не было ничего, кроме здания, в котором я находилась: своего рода отремонтированный склад. Старые товарные вагоны были уложены друг на друга и служили забором, который соединяла большая пара ворот, связанных цепью. Они были заперты, как догадывалась, механическим замком. Совершенно очевидно, что у них было две цели ― не впускать одних людей и удерживать других внутри.
Если все пойдет не по плану, это был единственный выход.
Проклятье.
― Пытаешься определить путь для побега?
Да.
― Нет, пытаюсь понять, где, черт возьми, нахожусь.
Не обращая внимания на то, что он только что застал меня врасплох, а мой бок теперь болел, как сукин сын, медленно спустилась на пол и выпрямилась.
Повернувшись, скрестила руки, открыто разглядывая его с ног до головы. Он выглядел загадочным и грешным, прислонившись к дверному проему с нечитаемым выражением на красивом лице.
Кольцо в форме черепа на указательном пальце выглядело знакомо, но я не могла вспомнить. Когда мой взгляд вернулся к его лицу, там уже ждала дерзкая ухмылка.
― Я и раньше находил множество женщин за этими воротами, но ни одна из них не была похожа на тебя.
― Ты не находил меня, я встретила тебя, и была бы признательна, если бы ты позволил мне сейчас уйти, ― выдала частичную ложь, приготовив весь свой арсенал фальшивых отговорок.
― Уйти? Зачем тебе уходить, если ты только пришла сюда? ― он оттолкнулся от двери и сделал пару шагов ко мне. ― Как ты думаешь, я тебя спас по доброте душевной? ― голос стал серьезным. Если это было возможно, то его глаза стали еще темнее.
Не понадобилось много времени, чтобы прийти к выводу, что с этим человеком лучше быть осторожнее. Но разве это весело?
Также мне не понадобилось много времени, чтобы осознать, что ранее приняла верное решение. План Тито и Грейди был дерьмовым. Перед этими людьми я не могла притвориться слабой или беспомощной, они сожрали бы меня заживо. Однако, чрезмерное упрямство, будучи самой собой, могло бы убить меня. Это было перепутье, на котором действительно не хотелось бы находиться, поэтому выбрала наиболее логичный вариант.
― Разве мы уже не проходили это? Твоя помощь мне никогда не нужна была. Не надо было меня спасать.
Решительно подражая его действиям, сделала два шага навстречу.
― Видишь ли, то, что ты только что сделала, заставило меня задуматься, действительно ли ты заблудилась, ― его взгляд путешествовал вверх и вниз по мне так, что по коже побежали мурашки.
― Думаешь, что я специально отправилась в лес, чтобы встретиться с каннибалом?
― Я не уверен. Возможно. Почему бы не выяснить это?
Он шагнул вперед, прижимая нас грудью к груди, вынуждая меня запрокинуть голову, чтобы можно было взглянуть на него. Одним резким движением он прижал большой палец к моей трахее, мягко надавливая.
― Что ты делала в лесу?
― Ты видел, что я там делала.
― Брось, Кали, я знаю, что ты намного сообразительнее, ― он покачал головой и надавил сильнее.
Мне вновь пришлось сохранять бесстрастное лицо. Откуда мужчина знал мое имя? Он наклонился так близко, что я почувствовала запах мяты в дыхании. Его близость вызвала дискомфорт, по непонятным причинам.
Не отрывая от него взгляда, обернула одну руку вокруг его запястья, а другую положила на крепкую грудь, давая понять, что вовсе не напугана.
― Тебя это заводит? Допрашивать беспомощную женщину?
― Ну, теперь мы оба понимаем, что ты весьма далека от беспомощности. Хотя да, это вроде как делает мой член твердым.
Закашлялась, чтобы скрыть смех, который чуть не вырвался. Его приподнятые брови сказали мне, что он все равно это услышал. К счастью, никак не прокомментировал.
― Я все еще жду ответа, Кали, ― произнес мое имя, будто это что-то испорченное.
Он начал водить большим пальцем вверх и вниз по моему горлу. Ощущение его кожи на моей вызвало чувство, которое я не могла описать. Прикосновение не заставило мое сердце биться от беспокойства, конечности нервно не дрогнули, колени не ослабли так, чтобы рухнуть к его ногам. Оно вызывало во мне необъяснимое спокойствие и в то же время жар, словно в любую секунду кожа вспыхивала, но это было нормально, до тех пор, пока его рука оставалась обернутой вокруг моего горла.
― Ты такое хрупкое существо, ― пробормотал он.
Когда снова наклонился, то подумала, что собирается прикоснуться своим ртом к моему. Я была готова вогнать его яйца ему в живот за то, что назвал меня хрупкой.
Вместо этого он заговорил прямо мне в ухо.
― Что ты делала в моем лесу?
Теплое дыхание струилось по моей коже, голос низкий и угрожающий. Он отступил, но держал большой палец на месте, рассматривая мое лицо. Темный взгляд пронизал меня прямо насквозь, заставляя произнести ложь, которая застряла на кончике языка. На секунду забыла, как дышать.
― Я заблудилась. Я…
По небольшому наклону головы, поняла, что он мне не верит.
― Я была с парнем. Он бросил меня на обочине дороги после того, как сделал это, ― указала на ножевое ранение. ― Все, что я пыталась сделать, это уйти с центральной дороги.
Он смотрел на меня несколько секунд, прежде чем произнести:
― Ладно.
― Ладно?
― Ага, тогда давай попробуем еще разок, и теперь не лги, бл*ть, или сверну твою милую маленькую шейку.
Глава 10
Ромеро
Своим телом я прижал Кали к стене в ванной, пригвоздив запястья по обе стороны от нее.
― У тебя супер оригинальный метод обращаться с женщинами, ― язвила она.