— Не признал, — растерянно пробормотал Старый, — кто ты такая? Из новеньких, что ли?
— Ну да, из новеньких, — я играла с огнем, ведь об этой банде мне ничего не было известно, кроме того, что когда-то они здесь плясали какие-то ритуальные танцы, жгли свечи и резали людей, как кур.
— Вообще-то, — недовольно сказал этот маньяк, — Учитель сам сказал, что нужна новая жертва. Предпоследняя. Видишь же — полнолуние.
Я вспомнила слова Учителя и смело их повторила:
— А как насчет того, чтобы не гадить там, где живешь?
— Так мы здесь уже не появляемся, а если что, то спишут на бомжей или наркош. Не, ну кто ты такая? Выдь-ка на свет.
У страха глаза велики, у моего страха они были как тарелки. Кажется, адреналин так и хлестал из меня, и его можно было и увидеть, и услышать, и понюхать, настолько много его было в моей крови. Но отступать было некуда, и я продолжила свою игру, все еще не зная, что же делать потом. Просто тянула время в надежде, что помощь явится сама откуда-нибудь. Должен же во дворе хоть кто-то появиться!
— Не, Старый, ты человек ненадежный. Если тебя здесь застукают, то мне не хотелось бы, чтобы ты и меня приплел. И вообще ОН будет недоволен тобой. ОН таких проколов не прощает. Не боишься?
Хотела бы я знать, что это значит, но в тот момент это было не так уж важно. Кем бы ни был этот «ОН», я надеялась, что моя осведомленность немного усыпит бдительность Старого. И, кажется, у меня что-то получилось! Теперь я боялась только одного — чтобы сама Галка нас не выдала. Ведь я ее знаю — обязательно ляпнет что-нибудь лишнее в самый неподходящий момент.
— А ты-то откуда знаешь, что ОН прощает, а что — нет? — разозлился Старый. — Ты что, пресс-секретарь самого дьявола?
«Ну вот, — довольно подумала я, — теперь хоть знаю, о ком идет речь. А то придумали, тоже мне, «ОН» да «ОН», нет, чтобы называть вещи своими именами».
— Я не пресс-секретарь, — решилась я на небольшую браваду, — я — его большая и светлая любовь. Если хочешь, то могу перед ним за тебя похлопотать.
— Ну ты даешь, коза! — восхитился Старый. — Самомнения тебе не занимать. Такого я еще ни от кого не слышал. Только, знаешь, скоро нам действительно понадобится кто-то достаточно светлый, чтобы завершить ритуал. К следующему полнолунию неплохо было бы отыскать девственницу. У тебя таких на примете нет?
И в этот момент ветер качнул фонарь и луч света полоснул меня по глазам. Этот психопат меня увидел и узнал! Скользнув по мне взглядом, он хищно усмехнулся и прошипел:
— Ба, знакомые все лица! Слушай, Золушка, а где это ты свою туфельку забыла? Так бежала ко мне на свидание, что потеряла ее на ступеньках? Я знал, что ты захочешь все повторить, но теперь так, чтобы никто не помешал, да?
Я видела, как напряглась Галка. Она даже плакать перестала. Не знаю, что она в тот момент думала, да и не было у меня времени на то, чтобы в этом разбираться. Я закрыла глаза и завизжала во всю глотку. Конечно, в этом был определенный риск, но что еще мне оставалось делать?
Замолчала я только тогда, когда чья-то рука закрыла мой рот. Сердце обмерло.
Я ждала прикосновения холодного металла к своей шее, но ничего не происходило, и я рискнула открыть глаза.
Сначала я не заметила никаких особых перемен, только наш маньяк куда-то спрятал нож и теперь даже не касался моей подруги. Потом я заметила, что он стал гораздо выше. А когда я опустила взгляд, то обнаружила еще одно тело. Оно тихо лежало на земле прямо на Галкином пальто. С ума сойти, я что-то важное пропустила!
Что случилось со Старым, я так и не поняла, а вот личность нового персонажа меня заинтриговала. Потребовалось всего несколько минут, чтобы я поняла, кто это такой. К счастью, это был не дружок нашего маньяка, которого в прошлую нашу встречу тот называл Белым, а Ник!
— Ты? — удивилась я.
— Я, — кивнул он головой. — Девочки, вы простудитесь, пошлите домой. Март не самое подходящее время для прогулок босиком.
Он наклонился, выдернул Галкино пальто из-под неподвижного психопата и протянул моей подруге.
— Оденьтесь, леди, холодно же.
Галка взяла пальто, брезгливо поморщилась и, перекинув его через руку, объяснила:
— Оно мокрое и грязное. Надо будет сдавать в химчистку. Слушайте давайте и в самом деле уйдем отсюда. Вдруг этот, — она пнула Старого носком сапога, — очнется. Пошлите, а?
— Погодите, — опомнился скрипач, — надо же милицию вызвать. Эта сволочь может еще на кого-нибудь напасть.
— А-а-а-а, — заныла Галка, — давай вызовем из дома, а? Я сейчас окочурюсь от холода.
— А если он очнется до прибытия милиции? — засомневался Ник. — Тогда надо его связать хотя бы, чтобы не сбежал. Девочки, у вас есть что-нибудь подходящее?
Мы с Галкой переглянулись. По ее взгляду я поняла, что связать Старого нам нечем. Грустно будет, если эта тварь сбежит, но желания сидеть и сторожить его у меня как-то не возникало.
Тогда скрипач вздохнул и принялся вытаскивать ремень из джинсов. Я дрожала от холода и мысленно проклинала всех и вся. Вечер оказался еще хуже, чем день. Интересно, какие сюрпризы мне готовит ночь?
Туго стянув руки сатаниста ремнем, Ник поднялся, отряхнул руки, как будто прикасался к чему-то гнусному и грязному, и направился к нашему подъезду. Я не стала спрашивать у него, как быть с ногами Старого, надеясь, что милиция успеет прибыть на место раньше, чем он очнется.
Только в подъезде, при ярком свете дневных ламп, Галка смогла рассмотреть нашего спасителя. Я смотрела на ее вытянутое лицо и тихонечко посмеивалась. Она ведь не знала, что Ник живет со мной на одной лестничной площадке. Ох, сколько же мне предстояло выслушать упреков с ее стороны!
Поднимаясь по лестнице, скрипач иногда бросал на меня короткие взгляды, и я не знала, куда мне от них спрятаться. Вид у меня был хуже, чем у наших дворовых бомжей: полубосая, с грязными по щиколотку ногами, всклокоченная, как будто моей головой подметали улицу, — одним словом, красота неописуемая.
В полном молчании мы добрались до третьего этажа, и тут я вспомнила, что так и не расспросила, что же произошло за тот короткий промежуток времени, что я голосила с закрытыми глазами.
— Слушайте, — взмолилась я, — расскажите хоть, как все это вышло? Ник, откуда ты взялся?
— Да когда ты заорала, Ник появился как будто из воздуха, — начала объяснять Галка, одаривая меня испепеляющими взглядами. — Подошел так тихо и незаметно, что я даже испугалась, хотя, конечно, темно там было, но я не слышала даже звука шагов…
— Что неудивительно, — рассмеялся скрипач, — учитывая, как громко кричала Мария. Я возвращался домой — и вдруг этот душераздирающий крик. А слух у меня хороший, и я сразу определил, откуда он доносится. Короче, подошел поближе и без лишних слов огрел этого выродка…
— Кирпичом? — испугалась я.
— Зачем? — обиделся Ник. — Кулаком, но от души.
— Ничего себе у тебя кулак! — не поверила я. — Сразу вырубил наповал. Может, у тебя был кастет?
— Да не было никакого кастета, — возмутилась Галюня, — голыми руками справился! Можно было подумать, что он не музыкант, а какой-то спецназовец. Надо же, одним ударом — и сразу наповал!
И она так посмотрела на Ника, что я почувствовала довольно болезненный укол ревности. А самое противное во всем этом было то, что я понятия не имела, кто же в тот момент шел рядом с нами — Ник или дьявол.
— С ума сойти! — выдохнула я и остановилась перед своей дверью.
Я представила себе, что Раиса в этот момент пялится в глазок, и чуть не заплакала — завтра весь двор будет знать, что вернулась я домой поздно и в неприличном виде. Конечно же, она добавит, что была я пьяная в стельку и Галка с Ником тащили меня на руках. А вскоре об этом узнают и мои родители.
Галка ждала, что скрипач пойдет с нами, она же не знала о том, что он живет по соседству, и думала, что Ник великодушно решил нас проводить. Увидев, как он направляется к соседней двери и достает из кармана ключ, моя подруга замерла. Потом так посмотрела на меня, как будто я на ее глазах съела живого младенца. Да уж, объяснять придется многое, и что бы я ни сказала, все будет использовано против меня.
— Девочки, — обратился к нам Ник, — я бы пригласил вас в гости, но мне кажется, что вы хотите сначала привести себя в порядок. Да нет у меня в доме ничего съестного, я ведь целую неделю отсутствовал. Но если захотите, то я вас жду. Во всяком случае, чай у меня всегда отменный.
Когда мы оказались у меня дома, Галка прямо с порога начала свой допрос:
— Так, подруга, а теперь объясни мне: что все это значит? И не вздумай мне врать. Меня сегодня едва не зарезал один из твоих тайных дружков, а второй… — она задумалась, потом резко спросила: — Кстати, почему ты мне никогда не говорила, что Ник живет с тобой на одной площадке? Что, запала на него, да? Побоялась, что я его у тебя уведу?
Галка сощурилась и посмотрела на меня с таким презрением, что я готова была сквозь землю провалиться.
— Нет, Галь, все не так, как ты думаешь, — торопливо попыталась я оправдаться. — Ты же меня с детства знаешь. Когда за мной что-то подобное водилось?
— Никогда, — согласилась Галюня, — раньше, но ведь все могло измениться. Уже одно то, что ты умолчала про Ника, меня сильно настораживает. Раньше у тебя от меня секретов не было.
Критически осмотрев свое пальто цвета топленого молока, на котором теперь здоровенными кляксами застыла грязь, Галина окончательно вышла из себя.
— Слушай, Маня, если ты мне сейчас все честно не расскажешь, я с тобой даже разговаривать больше не буду. Я, как идиотка, неслась к тебе по первому же твоему зову, а ты тут тихой сапой какие-то дела проворачиваешь с сомнительными личностями. Мне это не нравится.
— Ник не сомнительная личность, — начала было я объяснять, но Галка меня перебила:
— Я говорю не о Нике, а о том отморозке, которого ты назвала Старым. Откуда ты его знаешь? Даже не подозревала, что ты водишь знакомство с такими типами.
— Очень сомнительными, — покорно согласилась я. — Но, Галюнь, тут все настолько запутанно и противоестественно, что я даже не уверена, поверишь ты мне или нет.
— Если ты мне не будешь врать, то поверю, — поучительно произнесла моя подруга, — я, знаешь ли, во многое готова поверить, но только не в откровенную ложь.
— «Откровенная ложь», — хихикнула я, — звучит как-то слишком уж нелепо. Ладно, пошли сначала приведем себя в порядок, потом я тебе все расскажу, но только при условии, что ты не будешь меня перебивать.
— Перебивать тебя я не буду, я лучше тебя сразу убью, если ты попытаешься мне навешать лапшу на уши, — пригрозила Галка и направилась в ванную — умываться. А я осталась в коридоре ждать, когда она освободится, чтобы вымыть ноги, а заодно подбирала слова для своей покаянной исповеди. Сердце подсказывало мне, что даже фанатеющая от мистики Галка не поверит ни единому моему слову.
А потом мы сидели на кухне, прихлебывали обжигающий кофе, чтобы согреться, и я подробно рассказала ей все, начиная с тех страшных приступов необъяснимого лунатизма и заканчивая визитом дьявола. О Старом и Белом я тоже не стала умалчивать и, лишь когда речь зашла о них, вспомнила, что надо было позвонить в милицию. Ну, сейчас-то уже поздно. Оставалось надеяться на то, что Ник это сделал за нас.
Когда я закончила, Галка еще несколько минут пыталась переварить услышанное. Иногда она, не мигая, смотрела мне в глаза, как будто надеялась лишний раз убедиться, что я не лгу.
— Обалдеть! — наконец выдавила она из себя. — Маня, я даже не знаю, что сказать. Как-то мне не верится во все это.
Я грустно вздохнула, ничего другого я и не ожидала. Я бы точно не поверила в такую ерунду.
— Вот поэтому я и не рассказывала тебе все это, — призналась я. — Галь, я боялась, что ты потащишь меня еще к какой-нибудь бабке.
— Нет, хватит, — вырвалось у нее, — одной бабки с нас достаточно, две уже будет перебор. Но ты хочешь сказать, что этот Ник и есть дьявол? Мань, ну не могу я в такое поверить! Он всего лишь талантливый скрипач, возможно, даже гениальный, но человек.
— Я тоже так думала, пока не столкнулась с тем, о чем я тебе рассказывала. Он, конечно, человек, но лишь отчасти. Тело это для дьявола всего лишь одежда, которую он надевает, когда ему это нужно. В этом теле их двое — человек и дьявол.
— И кто из них нас спас? — поинтересовалась Галка напряженно.
— Понятия не имею, — призналась я. — Я не научилась их различать.
— Дрянь дело, не хотелось бы мне быть чем-то обязанной дьяволу, — в голосе Галки послышались нотки страха. — Лучше бы, если бы это был просто Ник, человек, а не нечисть рогатая.
— Он не рогатый, — поправила ее я, — он вообще не имеет плоти.
— Но мне от этого не легче. Слушай, — неожиданно подорвалась она с места, — а пошли и спросим у него самого, а? Ты же сама говорила, что он никогда не врет, вот пусть и ответит честно, кто он такой! Тем более что он нас сам приглашал. Вот и воспользуемся этим приглашением. Должна же я знать, кому обязана жизнью.
— Я бы не хотела на ночь-то глядя, — робко призналась я. — Ты даже не представляешь, на что он способен. Может, отложим это дело до завтра и навестим его утром?
Но Галка уже завелась, теперь ее ничем не остановить. Слишком хорошо я знаю это ее состояние. Теперь спорить с ней — это то же самое, что бодаться с КамАЗом — ей ничего не будет, а мне мозг вынесет основательно.
— Ну что ж, пошли, но потом не жалуйся, если что-то пойдет не так, как ты рассчитываешь. Дьявол, он такой непредсказуемый гад, знала бы ты только! Я бы не хотела лишний раз рисковать.
— Ну, вот и узнаю, — хихикнула Галка, и я поняла, что она настроена вытянуть из Ника всю информацию, а если потребуется, то и душу.
В этот момент за стеной запела скрипка, и мы замерли. Музыка мышью тихо скреблась в душу, журчала весенним ручейком и манила куда-то в неизвестность. От нее сердце начинало трепетать бабочкой, а перед глазами все плыло и сверкало россыпями самоцветов. Путались и мысли, и слова, хотелось окаменеть и вот так, неподвижно, вечно стоять и слушать, главное, чтобы эта мелодия никогда не заканчивалась.
Я посмотрела на Галюню и увидела, что на ее лице застыло выражение блаженства. Как и я, подруга боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть удивительное чувство покоя, внезапно охватившее нас. Ну вот, теперь она сама убедится в том, что я не лгала. Пусть почувствует на себе власть дьявольской скрипки, и тогда нам с ней будет легче понять друг друга.
Когда погасла в воздухе последняя нота, Галка еще некоторое время не двигалась, словно ожидая продолжения. Потом вздохнула и смахнула непрошеную слезу.
— Как это прекрасно! — воскликнула она. — Это оно, то, о чем ты мне рассказывала? Боже, я не нахожу слов!
— Не Боже, — поправила ее я, — как раз наоборот. И, поверь мне, в его репертуаре есть и такие мелодии, которые запросто могут свести человека с ума или даже убить. Так что ты, Галюня, не увлекайся. В этом деле очень важно вовремя остановиться.
— Хочу еще! — капризно заявила подруга и направилась к двери.
— Ты куда? — испугалась я.
— Куда-куда, к Нику, конечно. Теперь я еще больше хочу с ним поговорить и послушать эту удивительную музыку.
Я подбежала и схватила ее за руку. От волнения я не могла сразу найти нужные слова, поэтому речь моя была сбивчивой и слишком уж страстной:
— Галка, ты не понимаешь, он ведь убивает людей! Я же тебе рассказывала про Славика, про Нину Ивановну, и про Вальку Золото… Это все он, его работа.
— А может быть, — лукаво заметила Галка, — все это всего лишь совпадения? Об этом ты не думала? Что, если нет никакого дьявола, а есть талантливый музыкант, а все остальное — необычное стечение обстоятельств?
Я растерялась. Меня неприятно поразило, что моя Галка, которая готова была поверить в любую ерунду, начиная с летающих тарелок и заканчивая чашей Грааля, в этом конкретном случае вдруг превратилась в закоренелого скептика.
— Галка, я думаю, что нам не стоит к нему сейчас идти, — заканючила я, — добром это не кончится. Кто знает, может, и это нападение на тебя тоже дело его рук?