Кроули еще долго бродил по этажам школы, убеждаясь все больше и больше, что здесь творится нечто неладное, пока не спустился на первый, откуда начал.
«Человеческий голос? Наконец, хоть кто-то. Я уж думал, что один здесь», — Николас прислушался. Он отчетливо различил два голоса. Один из них принадлежал мужчине в возрасте, а вот второй был скорее подростковым. Голоса раздавались из-за открытого окна. Кроули осторожно подошел ближе: теперь он мог не только понимать о чем говорили неизвестные, но и видеть их. Перед Николасом открылась следующая картина: на автомобильной парковке находились двое: мужчина и девочка-подросток. Николас узнал в мужчине директора школы. Мистер Хэйзер придерживал девушку за локоть, и отчитывал:
— Милена, я не понимаю: о чем ты думала! Неужели тебе здесь настолько противно, что ты решила сбежать. Разве с тобой плохо обращаются? У тебя есть все что нужно. Многие дети были бы благодарны за такие хорошие условия. Тебе даже выделили собственную комнату, что против правил. А что делаешь ты: бежишь? Эта твоя благодарность? Посмотри на меня!
Девушка ничего не ответила, лишь выполнила его просьбу. Взгляд ее нежно-голубых глаз был полон боли и отчаяния, но в нем не было ни капли сожаления. Губы были плотно сжаты: юная особа изо всех сил старалась сдержать себя, не сказать лишнего, чтобы не навлечь на себя еще большую беду.
— Вижу, тебе нисколько не стыдно. И ты обязательно повторишь попытку, — грозно сказал мужчина.
Девушка молча отвернулась.
— Все ясно, — лаконично ответил директор, глядя на реакцию воспитанницы, через мгновение он добавил: — Тебя ждет усиленный контроль.
Очень скоро Николас понял, что имел в виду мистер Хэйзер. Мужчина достал из кармана электронный браслет-слежения и, не церемонясь, прицепил его на руку несчастной беглянке.
— Отправляйся к себе в комнату! — приказал мистер Хэйзер, отпустив девушку.
Беглянка собралась уходить, но мистер Хэйзер предупредил ее:
— Милена, если ты свернешь не туда — я узнаю.
Юная особа, ничего не сказав, развернулась и ушла.
«Милена, значит. Думаю, она в моем классе. Полезно будет с ней пообщаться. А этот мужчина — директор школы. Вот почему он задержался — непредвиденные обстоятельства в лице сбежавшей воспитанницы. Главное, чтобы меня не заметили. Камеры считали только то, что я решил подышать свежим воздухом. Но, все равно, лучше уходить отсюда», — подумалось Николасу.
Кроули поспешно двинулся к кабинету директора. Собравшись с духом, Николас вошел в кабинет, где, располагаясь в большом кресле, его ожидал мистер Хэйзер. Мужчина был не в духе, что не удивительно. Однако приход Николаса заставил его натянуть милую улыбку и встать, дабы поприветствовать, как полагается, нового учителя.
— Мистер Николас Нилсон, я полагаю? Извините, что заставил вас ждать. Произошло кое-что неприятное, мне нужно было вмешаться. — Меня зовут Нэйтон Хэйзер, — директор протянул руку в знак знакомства, а также показал на кресло, куда можно присесть.
— Ничего, я провел время с пользой, — Кроули ответил на рукопожатие и присел.
— Вот как? — директор насторожился.
— Я прогулялся по коридором, посмотрел, так сказать, на место будущей работы. У вас тихо. Такая дисциплина! Скажу по правде, на моем последнем месте работы творился жуткий хаос.
Директор немного расслабился, видимо, убедившись в том, что никакой угрозы нет. А Николас рассмотрел мистера Хэйзера более детально. Внешности он был весьма заурядной: низкий, худощавый, одетый в строгий синий костюм. Взгляд был тяжелым, изучающим. Складывалось впечатление, что он был начальником тюрьмы строго режима, а не управляющим школой.
— Не беспокойтесь, с чем-чем, а с дисциплиной у нас все в порядке, — уверил мистер Хэйзер.
«Хотелось бы оценить масштабы этого «порядка»», — подумал про себя Кроули.
— Эм… Мне хотелось бы подробнее узнать о том, как работает школа. И, в частности, как будут проходить мои личные занятия, — робко сказал молодой учитель, глядя в сторону.
— Это я вам сейчас расскажу. Школа работает по принципу поощрений и наказаний. Как, собственно, и любая система. За хорошее поведение дети получают бонусы: дополнительное время в компьютерном классе, возможность носить штатскую одежду вместо школьной формы, и даже деньги, которые можно потратить в конце месяца. Мы считаем, что детей нужно приучать к ответственности с самого раннего детства. Они должны понимать, что хорошее поведение всегда вознаграждается. А дети, которые правила нарушают, лишаются привилегий — и это их главное наказание.
«Хм. Главное наказание. Интересный трюк: использовать одежду для дифференциации на «плохих» и «хороших». Ведь в таком случае можно достичь саморегулирования. Если ты не такой как все — тебя задирают, и ты стремишься этого избежать. Наказание «придумывают хорошие дети», и правят школой именно они. Еще и деньги используют — вот, где мощный инструмент давления. А с виду все выглядит так либерально и свободно. А «неглавное» наказание, видимо, тот браслет, скорее всего, отслеживающий передвижение», — размышлял Николас.
— А что же считается проступком? — осторожно спросил учитель литературы.
Николас играл свою роль, поэтому задавал вопросы тихим, неуверенных голосом. Сгорбившись, сильно вжимался в кресло, пытаясь спрятаться от грозного мистера Хэйзера.
— Нарушение школьных правил, разумеется, — директор протянул Кроули буклет.
Даже само оформление этой тонкой книжечки отталкивало: обложка была болотисто-зленого цвета, а на ней черными буквами, строгим шрифтом было написано: «Внутренний устав школы № 454».
«Устав? Почти как в армии. Интересно, что внутри?».
— Впечатляет! Обязательно его прочту и выучу, благодарю — учтиво ответил Кроули, изучая буклет.
— Не сомневаюсь в этом, мистер Нилсон. А сейчас я расскажу про ваши обязанности. Вы будете преподавать литературу в средних и старших классах. У вас будет двенадцать групп, литература проводится трижды в неделю, так что, сами понимаете, нагрузка у вас будет серьезной. Преподавать вы будете по программе, одобренной школьным советом. — Любые отклонения недопустимы, — директор особенно подчеркнул важность последней фразы, после чего протянул папку с программами занятий и расписанием.
— Не волнуйтесь, никаких отклонений не будет. Я не люблю нарушать правила, — твердо ответил Кроули.
«Я не люблю нарушать правила, я их обожаю нарушать», — подумал про себя молодой авантюрист, но вслух, разумеется, сказал совершенно другое.
— Вот и чудно. Я слышал: вы остановились в доме Марджи Фулсон.
— От вас, конечно, это не укрылось. Все-то вы знаете.
«Даже больше, чем мне нужно. Но ничего, еще и не с такими справлялись», — Николаса не слишком сильно расстроила излишняя ознакомленность директора, он лишь еще сильнее уверился в правдивости своих предположений.
— Это моя работа, — натянув улыбку, ответил мистер Хэйзер. — Я только хочу сказать: будьте с ней осторожнее. Она непростая женщина. Если что-то пойдет не так, вы всегда можете обратиться ко мне, и я подыщу вам подходящее жилье. Честно говоря, я уже это сделал, думал, у вас будут трудности с этим.
«Конечно, подыскал, в доме, где за мной будут постоянно «присматривать». Для того и нашел жилье заранее», — какое счастье, что настоящие мысли Кроули не отражались на его лице.
— Вот как? Не знал-не знал. В любом случае, спасибо за заботу, обязательно обращусь к вам в случае чего. Но пока планирую пожить у Марджи, я уже внес задаток, а просить его обратно как-то неловко, — Кроули замялся. — Я, по правде говоря, совершенно не умею твердо разговаривать с людьми. — Директору понравилось высказывание Николаса, и он успокоился.
«Нужно скорее заканчивать этот приторный разговор. Меня скоро стошнит от этой роли», — подумал было Николас. К счастью, директор сам поспешил выпроводить нового учителя. На прощание он сказал, что пропуск Николаса будет на проходной утром. Это была еще одна проблема, поскольку время входа и выхода фиксируется, и, соответственно, будет довольно трудно проводить расследование.
***
Марджи Фулсон немного волновалась, поскольку Николас, договорившийся с ней о съеме комнаты, должен был прийти с минуты на минуту. У миссис Фулсон долгое время никто не снимал жилье, жила она совершенно одна, и, откровенно говоря, была счастлива любой компании. Марджи тщательно прибралась в доме и подготовила комнату для Кроули, который представился ей под фамилией «Нилсон». Разумеется, она не хотела выдавать своего волнения и, после звонка в дверь, порядочно выждала, прежде чем открыть.
Николас разволновался из-за долгого ожидания и выдохнул, когда увидел квартирную хозяйку. Он приветливо улыбнулся и поздоровался. В одной руке молодой авантюрист держал дорожную сумку, в другой — торт. Марджи пропустила гостя в дом.
— Я подумал, что неплохо было бы пообщаться вечером, выпить чаю с тортом, — добродушно предложил Николас, ни на секунду не переставая улыбаться. Молодой человек ловким движением передал хозяйке торт.
Марджи немного замялась, как и полагает, принимая сладость.
— Если вы, конечно, не заняты вечером. Уверен, что у такой дамы как вы много предложений, — спешно добавил Кроули. На Марджи эта фраза произвела тот эффект, на который и рассчитывал Николас: она была польщена и немного смущена. Женщины в любом возрасте остаются женщинами.
— Я думаю, что смогу уделить вам время, но только сегодня, молодой человек, — весело заявила Марджи, проходя вглубь дома.
«Думаю, что больше и не понадобиться. Хотя, посмотрим, насколько ценной информацией она обладает. Все же, я мерзавец. Нет, все в порядке, все хорошо», — Николас изо всех сил старался заглушить надоедливую совесть. Но она у него хотя бы была.
Хозяйка любезно показала дом и комнату, где предстоит обитать Кроули. Она была небольшой, просто обставлена. Из мебели односпальная кровать, шкаф, тумба, книжная полка с какой-то литературой, стол и стул — стандартный набор. Так же было небольшое окно, закрытое плотной зеленой занавеской, из которого открывался прекрасный вид на школу — еще одна причина, почему Николас выбрал именно этот дом.
«Да уж, обстановка так себе. Но, для учителя сойдет», — пронеслось в голове у Николаса.
— Чудесно! — заявил Кроули, после того, как осмотрелся. — Я снимаю у вас комнату и внесу плату за два месяца, чтобы вам было спокойнее.
— Как посчитаете нужным, мистер Нилсон, — довольно произнесла Марджи. Она нуждалась в деньгах.
— Называйте меня просто — Николас, так мне будет намного удобнее, — предложил Кроули, а затем достал из кармана конверт с заранее подготовленной суммой.
Марджи коротко кивнула, принимая конверт.
— Ну, вы пока устраивайтесь, буду ждать вас на кухне. Попробуем торт, — весело заявила Марджи и покинула комнату.
Кроули еще раз осмотрелся, вздохнул, и принялся распаковывать свои вещи. Собственно говоря, их у него было очень немного: два костюма, и сменная домашняя одежда. Самое главное — это ноутбук — его главный инструмент для работы.
Николас еще несколько минут просидел на кровати, размышляя о том, где бы ему установить камеру. Это было мера предосторожности, если вдруг его заподозрят — он должен об этом узнать.
После того, как небольшая камера была успешно спрятана между книг на висящей над кроватью книжной полке, Николас спустился вниз, к чаю.
К появлению Кроули Марджи уже накрыла на стол. Прежде она пересчитала деньги в конверте, и была удовлетворена честностью молодого человека, что заставило ее еще больше повеселеть.
Около часа они разговаривали на отдаленные темы. Марджи, в основном, спрашивала о жизни Кроули, а тот с легкостью рассказывал ей истории из выдуманной биографии. Николас применял все свое обаяние и учтиво интересовался жизнью Марджи, все больше и больше втираясь к ней в доверие. Еще через час в ход пошла припрятанная миссис Фулсон наливка, после чего Кроули начал задавать нужные ему вопросы.
— Марджи, вы знаете абсолютно обо всем. С вами интересно вести диалог, — льстиво начал Николас.
— С вами тоже, молодой человек, таких как вы немного. Но я вижу, что вы хотите что-то у меня спросить, да все никак не решаетесь, — проницательно заметила Марджи.
— Вы меня раскусили, — признался Кроули, улыбнувшись. — Дело в том, что я буду работать с новым коллективом и мне хотелось бы больше узнать о людях и школе.
Марджи поставила чашку на блюдце и немного нахмурилась.
— Не знаю, Николас, я вижу вы общительный парень. Но люди, которые там работают, не из таких. Вы уже познакомились с кем-нибудь?
— Да, с мистером Пулом и директором школы, разумеется.
Миссис Фулсон тяжело вздохнула и еще сильнее нахмурилась.
«Так-так, видно, она их не очень любит», — пронеслось в голове у Николаса.
Кроули терпеливо ждал, пока его собеседница созреет до рассказа.
— Марджи, я вижу, что вы что-то хотите мне рассказать. Пожалуйста, сделайте это, так мне будет намного легче там работать.
— Я понимаю, — тихо ответил Фулсон. — Однако я не знаю, с чего начать.
— Начните сначала. С основания школы.
Марджи посмотрела в сторону, словно что-то вспоминая. На ее лбу сильнее проявилась старая морщина: этой даме часто приходилось хмуриться. Через некоторое время Марджи, тяжело вздыхая, заговорила:
— Школа номер 454 не всегда имела такое название и назначение. Всего десять лет назад это была обычная школа, куда ходили дети горожан. Ей заправляла замечательная директриса — Элисан Бовуар. Но в один день все изменилось: было принято решение распределить детей по другим школам и сделать здесь школу-интернат. Старое здание снесли, а на его месте возвели новое. Поэтому оно и отличается от общей архитектуры своей современностью. Со всей страны стали свозить детишек. Здесь они получили приют и образование, — Марджи на миг замолчала.
«Пока это звучит как общеизвестная история. Но меня сюда бы не отправили, будь это так», — сделал вывод Николас.
— Все бы ничего, но не нравится мне история с Элисан Бовуар. Она протестовала против сноса здания и создания этой школы. Все взъелись на нее, подумали: она хочет сохранить свое место, а на бедных сирот ей плевать. Но я знала Элисан, она была не такой. Часто приходила ко мне, мы разговаривали. У нее была чудесная дочь.
— Была? С ней что-то случилось? — стараясь скрыть интерес, спросил Николас.
— С дочерью все в порядке, если это можно назвать порядком, конечно, — Марджи закрыла лицо руками.
Миссис Фулсон понадобилось время, чтобы собраться с мыслями.
— Дочь Элисан находится в той самой школе, где вы преподаете — она — единственное исключение.
— Так значит, ее мать мертва?
— Да, именно так. Марджи выглядела очень расстроенной. Она встала со своего места и подошла к окну. Лил дождь. Небо было затянут тучами так, что о солнце можно было только мечтать.
— Десять лет назад была точно такая же погода, осторожно начала Марджи. — Элисан выехала из своего дома, никому не сказав, куда направляется. Ее маленькая дочь осталась с соседкой. Через несколько часов ее машину нашли недалеко от Ротенверна: она врезалась в дерево, не справившись с управлением. Я сама опознавала ее тело. Как сейчас помню ее застывший взгляд и слезы Милены.
«Милены? Таких совпадений не бывает. В таком случае, не удивительно, что у нее своя комната. А вот ее желание сбежать наталкивает на переделённые мысли. Еще несколько месяцев — и она станет свободной от стен этой школы, судя по ее возрасту. Так зачем ей бежать и лишаться помощи? Нужна веская причина. Об аварии я читал в новостях за тот год, только там сообщили лишь о факте смерти, приплетя ко всему прочему алкоголь. Отлично поработали, и общественность не будет судачить. С ее испорченной репутацией коварной карьеристки. А вот по Марджи видно, что она не верит в простую аварию, хотя, уверен, если расспросить других жителей — многие будут говорить об Элисан в дурном ключе», — рассуждал про себя Кроули.
— Марджи, мне очень жаль. Кажется, я затронул больную тему. Наверное, мне лучше уйти, — Николас решил, что пора остановиться, не стоит слишком сильно донимать Марджи расспросами.