Так за рутиной дней прошли два месяца и наступила, наконец, осень, принеся с собой желтые листья, проливные дожди и непроглядный туман на наши улицы. Теперь темнело раньше, и я старался все же не гулять слишком поздно, чтобы не соблазнять воров нехитрой мелочью, весело бренчащей в карманах моего пальто.
День, когда я возвращался домой после своей очередной прогулки, ничем не отличался от предыдущих, он был похож на них как брат близнец. На заборе, недалеко от дома, сидела та же черная кошка, что и в ночь нападения, и деловито умывалась. Остановившись, я присмотрелся к ней и узнал куцый хвост. Точно она! Кошка смерила меня безразличным взглядом, даже не прерывая своего занятия. Я не слишком-то верил в приметы, но все же поспешил пройти мимо нее.
Дом встретил меня тишиной и пустотой. Как обычно. Точнее так казалось, ровно до тех пор, пока впереди меня не промелькнула с быстротой молнии черная тень. "Показалось", - выдохнул и направился в кухню. Где-то в темноте коридора между прихожей и гостиной, вдруг почувствовал страх, непреодолимый, всепоглощающий животный ужас. Он полностью заполнил собой мои вены и теперь гулко толкался в сердце, заставляя его стучать как сумасшедшие. Я скорее почувствовал, нежели увидел, как, отливающее мертвым светом, лезвие скользнуло в дюйме от моей шеи. Черная тень промахнулась лишь потому, что я от страха зацепился рукавом рубашки за дверную ручку. Природная неуклюжесть спасла мне жизнь. Но ненадолго. В следующую секунду нож нашел свою цель (жертву?). Боль вспышкой пронзила правое плечо и я, упав на колени, пополз в сторону входной двери со всей возможной скоростью. Мир вокруг слился в череду звуков: легкие шаги, лязг стали и шум спускового крючка. И тут несколько событий произошли одновременно: я достиг своей цели, лезвие ножа легко рассекло мне спину, вонзившись глубже где-то в районе поясницы, лающе раздался звук выстрела и ослепляющее вспыхнул свет.
***
15 лет назад, зима
В кромешной темноте подвала сидели двое мальчишек. Невозможно было определить их возраст или различить цвет волос. Все было черным: мальчики, стены, тишина и даже воздух вокруг. Один из них тихонько всхлипывал от страха, но старался не зареветь в голос. Оно и понятно, такая темнота напугает любого. В ней не различить ничего, даже поднесенную к самым глазам руку. Непонятно сколько времени прошло с тех пор, как дети оказались в подвале. Ведь время тоже не различить среди сплошного черного цвета. Но вот один мальчик несмело подползает к другому и опускает дрожащую руку ему на плечо:
- Не бойся, - пытается он успокоить собрата по несчастью, хотя его голос дрожит от страха.
- Отстань от меня, - пытается отодвинуться подальше всхлипывающий мальчик, но упирается спиной в стену. - Это все из-за тебя!
Этот злой крик пронзает тишину. Второй мальчик замирает. Ему и горько, и обидно, и страшно, но одновременно ему безумно жалко плачущего забияку. Тогда он вдруг что-то решает для себя и начинает петь. Сквозь вязкую тишину комнаты пробивается звонкий мальчишеский голос, который с каждой нотой становится все сильней и вот уже песня заполняет собой все пространство в подвале, мягко окутывая своей мелодией ребят.
Плач стихает.
***
Поймать за хвост ускользающее сознание все никак не получалось. Я с перерывами, как из плохого радиоприемника, слышал звуки борьбы, возни и встречи металла с металлом. Раздавался хлюпающий звук, как будто где-то натекла целая лужа воды, и кто-то безостановочно в нее наступал. Да нет, не воды. Это натекла моя кровь. Я то провалился в полное удушающее безмолвие, то выплывал на поверхность резких звуков и пронизывающей боли. Мне показалось, что так прошел ни один час, но как позже узнал, прошло всего несколько минут. Наконец я получил хлесткий удар по щеке.
- Мистер Фолкер, будьте любезны и придите в себя, - в ничего не выражающем голосе, как фальшивая нота, вдруг проскочил легкий оттенок паники, но мне, наверное, показалось.
С трудом разлепил глаза и увидел над собой потолок своей прихожей и внимательные цепкие глаза Смита, которые не давали мне снова провалиться в беспамятство. Я же говорил, ему невозможно не подчиниться. Попытался заговорить, но Смит махнул ладонью, от чего на мое лицо упало несколько капель крови, и покачал головой:
- Мне просто нужно, чтобы вы были в себе. А вот говорить вам как раз сейчас нельзя, мистер Фолкер. Так что лежите спокойно и не смейте терять сознание.
Моргнул в ответ, показывая, что его посыл достиг цели. Насколько мог, скосил глаза и оценил разгром своего дома. Ковер был запачкан кровью и грязью, кое-где виднелись осколки зеркал и нескольких ваз, растоптанные цветы сиротливо лежали посреди всего этого безобразия. Потом мой взгляд зацепился за незнакомое черное пятно. Спустя секунду, на меня накатило понимание - та самая черная шляпа, что была на незнакомце в тот далекий летний вечер! Решил нарушить приказ и чуть изогнулся всем телом, отчего меня тут же пронзила острая отупляющая боль. Не смог сдержать стона. Но это позволило мне увидеть то, от чего чуть не потерял сознание, вопреки всем приказам Смита. Я неразборчиво захрипел, пытаясь обратить на себя его внимание. По подбородку начало стекать что-то довольно теплое. Кровь. Опять чертова кровь! Но мне нужно было знать! Просто необходимо!
Спустя томительные секунды, Смит оказался в поле моего безумного взгляда и опустился рядом на колени:
- Что вас так взволновало, мистер Фолкер? Вам ведь было сказано не двигаться с места, - он внимательно осмотрел меня, как будто пытался оценить, насколько такое глупое поведение могло повредить моему плачевному состоянию.
Захрипел, взглядом указывая на черную шляпу и дальше. Смит медленно проследил за моим взглядом, а потом совершенно спокойно ответил:
- Да.
К сожалению, я ослушался его и потерял сознание.
***
10 лет назад, весна
Яркий солнечный день, будто только что срисованный с открытки, медленно тек вперед. Весело щебетали птички, шаловливым роем перелетая с ветки на ветку. Природа цвела и пахла. Все вокруг дышало жизнью и светом. Кроме, пожалуй, одного места.
Меж раскидистых деревьев разместилась небольшая группа людей, все они одеты были в черные цвета. Лишь рыжие макушки выбивались из общей картины уныния, царящей среди них. Не было слышно ни звука, кроме голоса священника, читавшего заупокойную молитву над закрытым гробом. Довольно маленьким закрытым гробом. Как-будто для подростка.
Темноволосый мальчик с двумя такими же темноволосыми взрослыми, скорее всего его родителями, терялся среди яркости рыжих. Но точно также стоял, склонив голову, и по его лицу стекали слезы, которые он старался скрыть и не мог.
В этой удушливой тишине неправдоподобного солнечного дня эти люди прощались с ушедшим. Спустя множество пролитых слез, вырванных из сердца горячих слов любви и горя, все начали расходиться. Старая женщина с огненно-рыжей шевелюрой усталой походкой подошла к темноволосому мальчику и не успела она поравняться с ним, как тот произнес:
- Простите, - его голос дрожал и говорить он мог лишь сквозь всхлипы, - простите, простите....
Все, что удалось произнести подростку. Без слов рыжая женщина привлекла его к себе и сжала в крепких объятьях.
- Не извиняйся, - в ее голосе непрошенной нотой звучали слезы, - ты ни в чем не виноват.
Птицы продолжали кружить в своей весенней пляске. Природа неустанно дышала и цвела. А на фоне всего этого воздух сотрясал тихий плач, который все не смолкал. Если честно, он и не мог смолкнуть.
***
Медленно я распахнул глаза. Чертов белый потолок. Опять больница. "Ну хотя бы снова жив", - пронеслась усталая мысль. Глаза закрылись сами собой, как-будто им было слишком тяжело опять считать нелепые трещины на чертовом белом потолке больницы.
Я приходил в себя еще несколько раз, но лишь на пару минут и тут же снова падал в блаженную темноту. В ней не было боли, страха, капающей крови, черной шляпы и ее хозяина. Не было внимательных глаз Смита. Не было ничего, и в этом она была прекрасна. Как я мог раньше бояться этой спасительной темноты?
- Вам пора очнуться, мистер Фолкер, - спокойный голос, как и прежде, вырвал меня из блаженного нигде.
Закашлялся и тут же перед распахнутыми глазами увидел стакан с водой. С жадностью я сделал несколько глотков и вернул стакан Смиту, так как руки мои дрожали и ходили ходуном. От боли, конечно.
- Что ж, вижу вам лучше и умирать вы не собираетесь, - сказав это, он поднялся со стула. - Тогда я, пожалуй, могу вас оставить.
Прежде, чем он двинулся к двери, я успел издать самый громкий звук, на который был способен: вышел полухрип-полустон. Он обернулся и внимательно на меня посмотрел.
- Да, мистер Фолкер?
- Скажите, - взмолился я, хотя так отчаянно боялся услышать ответ.
- Вы хотите знать, был ли тот человек, что пытался дважды убить вас, мистером Джереми Рэдом?
Я смог лишь кивнуть, хотя это имя по-прежнему отдавалось глухой болью в сердце.
- Да, это был он, - спокойно, как-будто мы разговаривали о погоде, произнес Смит.
- Но... - я задохнулся и зашелся в диком кашле.
- Выпейте воды, мистер Фолкер, - он протянул мне стакан. - И, если постараетесь остаться в сознание, я все расскажу. Кивните, если вас устраивает такой вариант.
Я судорожно кивнул.
- Я помню, что случилось десять лет назад, мистер Фолкер. И я знаю, на чьих вы были похоронах и в чьей смерти винили себя. Но, хоть для меня это тоже стало полной неожиданностью, около полугода назад напали на мистера Ли Самсерта. По вашему взгляду, я вижу, что вы помните его. Нападение прошло, к сожалению, удачно и мистер Самсерт простился с жизнью. Мы довольно долго шли по следу, но убийца ускользал от нас. Спустя неделю, убили блондина мистера Алекса Джейкобса, лучшего друга мистера Самсерта. Тогда у меня зародилось подозрение, но, увы, оно не могло быть правдой, так как мой предполагаемый убийца погиб десять лет назад. Однако, я решил провести превентивную работу и приставил охрану к трем оставшимся друзьям мистера Ли Самсерта. Увы, убийца оказался хитрее и ценой нашей ошибки были еще три жизни. На удивление ни один патрульный, приставленный к домам жертв, не пострадал. Прошу простить меня, но я не принял в расчет вас, мистер Фолкер. Я понял, что на тех похоронах произошла чудовищная ошибка и...
- Постойте! - перебил я его, весь дрожа от страха, возбуждения и удивления. - Я видел! Я сам видел, как Джерри без сознания скатился в воду, а там ударился об железный шест. Я видел это собственными глазами!
- Успокойтесь, мистер Фолкер, - жестко приказал он мне. - Я прекрасно знаю, что вы видели. Как вы помните, именно я допрашивал вас после того случая.
- Да, но как же... - я стих не зная, что сказать.
- Видимо тогда ошиблись и вы, и я, - произнеся это, он чуть скривился как от зубной боли, от чего неправильная форма его верхней губы стала еще заметней. - Джереми Рэд выжил в той трагедии, теперь это очевидно. И если не потому, что все близкое окружение мистера Самсерта было убито, то потому, что вы могли, на этот раз собственными глаза, видеть тело мистера Рэда в своей прихожей. Да, мистер Фолкер, мне пришлось его застрелить. Именно мистер Джереми Рэд убил мистера Ли Самсерта, мистера Алекса Джейкобса и остальных троих. Именно он дважды пытался убить и вас. К сожалению, мы никогда не узнаем, почему он решил поступить так, как поступил. Признаюсь вам, для меня было большим удивлением, что мистер Рэд попытался убить и вас.
- Это все вы виноваты! - закричал я. - Если бы вы не...
- Я ни разу не сожалел о том, что поймал вас тогда у реки, мистер Фолкер, и ни разу не пожалел, что запер вас с мистером Рэдом одних в подвале. Вы смогли увидеть мир его глазами, а значит смогли проникнуться к нему другими чувствами, нежели брезгливость и страх.
- Я... - не зная, что сказать, замолчал. Весь пыл куда-то ушел.
- Это не ваша вина, мистер Фолкер, - он встал со стула и медленно пошел к двери. - Действительно не ваша, Тим.
Тихий звук захлопнувшейся двери.
***
10 лет назад, зима
Снежинки мягко падали на подоконник, улицу и случайных прохожих. Двое подростков ютились в освещенной библиотеке.
- Здесь чертовски холодно, Джерри! Пошли отсюда! - темноволосый подросток толкнул друга плечом.
- Сейчас, Тим. Еще пара минут, - рыжий паренек водил пальцами по книге со шрифтом Брайля.
- Блин, все никак не могу поверить, что эти пупырышки что-то для тебя значат, - Тим с удивление смотрел, как улыбка озаряет лицо его друга.
- Это точно такая же книга, как и твои. Просто шрифт немного другой, - после этих слов оба мальчика дружно рассмеялись, за что на них тут же зашикала строгая библиотекарша.
- Джерри, - тихо позвал темноволосый, - а скажи, как же ты все же видишь?
- Я много думал над этим, - рыжий закрыл книгу и повернулся лицом к другу, его слепые глаза, которые почему-то казались абсолютно бездонными, смотрели прямо на Тима. - Я думаю, что природа не терпит пустоты. Я ведь с рождения слепой и с рождения такой, какой есть. Видно еще в утробе матери мои чувства развились до такой степени, как сейчас. Я вижу, но не как ты или кто-то другой, я вижу слухом, осязанием, обонянием и всем остальным. Мое зрение не такое как у всех и даже не такое, как у других слепых, но оно меня вполне устраивает.
- Ты немного странный, но меня это, знаешь ли, тоже устраивает, - и подростки снова разразились смехом. - Думаю, эти идиоты скоро отстанут от тебя, просто они еще не выросли, мелкие придурки.
И подростки зашлись тихим хихиканьем, опасаясь шиканья со стороны бдительной хранительницы библиотеки.
За окном медленно падал снег, становилось теплее. Близилась весна.