— Что он делает? Он же…
— Расслабьтесь, девочки, — бодрый голос Деллы резко контрастировал с полными слез глазами, провожающими смело идущего навстречу новой жизни мальчика, — если бы он долго раздумывал — я, может быть, и обеспокоилась бы. Но если он среагировал вот так, мгновенно — это сработал его попный мозг. А он не ошибается.
Миссис Кейн протирала стекла очков. Миссис Бересфорд с совершенно сухими глазами подкручивала что-то внутри сумочки, и лишь ее свободная рука немного подрагивала.
За те секунды, что понадобились Гарри, чтобы принять решение и докатить тележку почти до места событий, матриарх рыжего семейства почти оправилась от шока и уже набирала в легкие воздух: вот-вот начнется крик в стиле вечерней ссоры у паба в пятницу. Этого нельзя было допустить — Гарри не смог бы сказать, почему, но был в этом абсолютно уверен. Поэтому, не доезжая до группы ярдов пять, он высунул голову из-за возвышающегося над тележкой чемодана и почти крикнул:
— Привет, Джинни! — девчонка даже забыла, что собиралась разреветься, глаза расширились на пол-лица. Гарри подмигнул ей и перевел взгляд на вагенбург из багажных тележек: еще несколько шагов — и он уже может прочитать крупную разборчивую надпись на чемоданной бирке старшего из братьев: «Персиваль Игнатиус Уизли». Ага. Фамилию Уизли он помнил по разговору на лужайке, вроде бы семейство работало на директора, но посылать их в Литтл-Уингинг калека-Аластор почему-то не советовал.
Гарри улыбнулся во все пятьдесят шесть ошеломленно выпустившей воздух женщине:
— Здрассьте, миссис Уизли! — и, уже фиолетовому цилиндру: — Добрый день, мистер Дингл!
— Эээ… Гарри?! Ты все еще помнишь меня!
— Ага, мы с Вами столкнулись тогда, на улице и потом еще, в «Дырявом котле»! А что случилось?
Мистер Дингл недоуменно переводил взгляд с Гарри на Джинни, точнее, на ее куртку.
— Ммм… Гарри, тогда, ну, ты-помнишь-где, — «Ты-знаешь-кто ты-помнишь-где как-то-там сам-догадайся-кого-куда, ага-угу», — это же… Ты же был тогда в этой самой куртке?
— Ну да. Только мне она в Хогвартсе не нужна, а Джинни как раз будет, — так, надо заканчивать разговор, — привет, Персиваль!
— Перси, Гарри, — самый старший из братьев все еще не понимал, что происходит но, видимо, был достаточно умен, чтобы поддержать нежданного спасителя, — просто Перси.
— Ты слишком длинный для простого «Перси», — близнецы синхронно показали ему большие пальцы, за палочки они уже не хватались, — эээ… Мистер Дингл, вы позволите? Нам надо еще кое-что обговорить.
— О да, разумеется, Гарри. Спасибо что вспомнил меня! Молли, — это уже матери семейства, — прошу прощения, я был не в курсе, что вы уже знакомы! — коротышка в фиолетовом цилиндре стремительно ретировался.
— Миссис Уизли…
— Молли, дорогой. Для тебя всегда Молли. Скажи… это правда? Эта куртка…
— Ну да. Я носил ее один день, нужно было для шутки одной, — близнецы заинтересованно навострили уши. — Наверное тогда мистер Дингл на нее и наложил что-то. А потом Флетчер — вы же знаете мистера Флетчера? — у меня ее… эмм… позаимствовал.
— Ох, Гарри… Так неудобно… Я отдам тебе деньги, немедленно.
— Не стоит, миссис Уизли. Во-первых, деньги мне уже вернули — те… ммм… кто попросил меня об этой шутке. А во-вторых, в Хогвартсе эта куртка мне действительно будет лишней. А Джинни она очень идет, — малявка покраснела так, что медные волосы казались светлей лица.
— Но я боюсь… Если станет известно…
— Бояться не надо…
— ГРИФФИНДОР!!! — хором крикнули близнецы, но Молли шикнула на них, и те заткнулись, Гарри продолжил:
- …не надо, я просто сделаю сейчас одну вещь… Джинни, ты не могла бы развернуться и поднять воротник? — та, по-прежнему не приходя в сознание, выполнила команду.
Гарри достал из внутреннего кармана фломастер и написал на спине девчушки, там, где опущенный воротник прикрыл бы надпись: «Джинни от Гарри в залог дружбы»
— Брат мой Джордж… — заметил один из близнецов
— Тебе не кажется, брат мой Фред… — подхватил другой
— Не кажется, Джордж. На самом деле…
— МЫ УВЕРЕНЫ!..
— А НУ ТИХО! — голос Молли Уизли снова набрал былую мощь. Она провела палочкой над надписью, та на мгновение вспыхнула синим и погасла. — Закрепляющие чары, — пояснила Молли Гарри и семейству, — эти маггловские чернила такие нестойкие…
Убрав палочку, она шагнула к Гарри и заключила его в поистине железные объятия:
— Уфф… Спасибо, дорогой. Что мы можем сделать для тебя?
— Ммм… не опоздать на поезд?
Делла недрогнувшей рукой опустошила оба термоса, плеснув чая для Саманты Шарлин и Таппенс, ну и кофе для себя. Еще пять минуток — и надо собираться, путь до стоянки, где они оставили машину, в их возрасте уже серьезное путешествие. Так что посидеть перед дорогой будет нелишним. Они даже не смогли подсмотреть, как Гарри вместе с рыжим семейством проходит через кирпичную стену — стоило выводку миссис Уизли и примкнувшему к ним Гарри сделать пару шагов в ее сторону, как глаза всех трех пожилых леди немедленно соскользнули с вереницы людей и тележек.
Деликатное покашливание заставило всех троих поднять голову: в двух шагах от них стоял чернокожий полицейский — «Человек, одетый полицейским», — отметила Таппенс и в следующее мгновение поняла, кто перед ней. Ну что ж — на этот случай ее кое-чем снабдили.
— Доброе утро, аврор Шеклболт! — улыбнулась она, доставая из сумочки изящный медальон с изображением короны, болтающийся на длинной цепочке, и помахивая им перед носом ряженого, — могу я чем-нибудь Вам помочь?
— Прошу прощения — старший аврор, леди!
— О. Поздравляю, Кингсли! И давно?
— На самом деле, уже три года. А…
— Тупые лентяи. Извините, Кингсли, это я не Вам. И, разумеется, не о Вас, а о тех раздолбаях, что доводят до нас важную информацию. Или не доводят. Впрочем… Ваши чинуши в аппарате и архивах, как я полагаю, столь же безалаберны?
— Не могу отрицать, леди. Не могли бы Вы…
— О, где мои манеры. Позвольте представиться — Энн Смит. Мои подруги — Бетси и Чарли, разумеется, тоже Смит.
— Вы здесь из-за…
— Нас не интересует ваш мальчик, мистер Шеклболт, но сын мистера Финч-Флетчли сегодня тоже отправляется на учебу в Шотландию, знаете ли, — поддержала подругу «Чарли»-Шарлин, указывая легким кивком на полноватого подростка в безукоризненном костюме, сопровождаемого столь же безупречно одетым джентльменом; тележку катил поджарый юноша, еще один столь же собранный человек спортивного вида сканировал взглядом окрестности, придерживая специфического вида дипломат, — и если с ним что-то случится…
- …то мистер Финч-Флетчли сумеет донести до Ее Величества свое разочарование. А Ее Величество, знаете ли, не намерена допускать повторения того безобразия, что творилось десять лет назад, — отрубила «Бетси», поправляя вернувшийся к ней «Стетсон», — как, впрочем, и мое правительство.
Мистер Шеклболт слегка приуныл от столь дружного напора и, пробормотав что-то вроде «Мы все работаем над этим, миледи!» испарился, как мистер Дингл незадолго до того.
— Великолепно, Таппенс. Я тебе просто аплодировала, мысленно, разумеется. Как тебе удалось?
— Я просто завела у себя внутри маленького Гарри, чтобы не так скучать без него. Оказалось, это не только притупляет грусть, но и очень помогает в иных ситуациях.
— Хха. Похоже, у нас у всех в голове теперь живет этот Супермен-недокормыш. Сэмми, Шарлин — вам там втроем не тесновато?
====== В поисках утраченного Тревора ======
Гарри зажмурился, проходя через каменную стену, и открыл глаза, лишь когда почувствовал дуновение ветра на лице. Он открыл глаза и замер от восторга. Билетные кассы исчезли, и на их месте стояла кованая железная арка с надписью «Платформа Девять и Три Четверти». Рядом висела табличка: «Хогвартс-Экспресс, 11:00».
У самой платформы стоял и пыхал паром старинный паровоз ярко-алого цвета, за которым виднелись такие же красные вагоны. Низенькая миссис Уизли ледоколом прокладывала путь всей ватаге в толпе. Перси отстал почти сразу, Джинни прыгала рядом с Гарри (мальчик заметил, как она подняла воротник, чтобы надпись «Джинни от Гарри» была хоть как-то видна; он надеялся, что до сердечек-аппликаций по краям надписи все же не дойдет), спрашивая, спрашивая, спрашивая и «помогая» ему катить тележку, так что Молли могла ввести в действие оба локтя.
Гарри отвечал рыженькой скупо, стараясь не сболтнуть ничего лишнего. Больше всего мелкую раздражало, что он не помнит ничего из Той Самой Ночи и не знает никаких секретных заклинаний. Наконец, Молли это надоело, и она рявкнула: «И не спрашивай, как выглядит Сама-Знаешь-Кто, это невежливо, и Гарри все равно этого не помнит», от чего Джинни надулась, но слегка затихла. Впрочем, возможно, это оттого, что Гарри действительно этого не помнил. Он подумал и достал из небольшой сумки на боку бейсболку, чтобы прикрыть шрам: одной Джинни ему было более чем достаточно.
Они шли мимо первых, уже забитых школьниками вагонов, стараясь не наступить на многочисленных кошек, так и кишевших под ногами, окруженные уханьем столь же многочисленных сов. Гарри прикинул, что если в каждом вагоне восемь, судя по количеству окон, отдельных купе, на шесть человек каждое, то на семь вагонов поезда придется около трехсот тридцати учеников, хотя ему казалось, что по платформе туда и сюда бродят, бегают и слоняются тысячи людей. Впрочем, волшебники, как он слышал, могли расширить вагоны изнутри.
— Бабушка, я опять потерял жабу! — услышал Гарри голос круглолицего толстенького мальчика, обращающегося к пожилой даме в шляпке, увенчанной чучелом грифа. Гарри даже не стал пытаться вспомнить его лицо по фотографиям — мальчик явно был «из этих», наряд старой дамы просто не оставлял в этом сомнений.
— Ох, Невилл! — тяжело вздохнула та.
— Лучше крыса, чем жаба, — прошептал младший из братьев, толкавший свою тележку с незанятого Джинни бока от Гарри, и словно в подтверждение его слов из кармана рыжика высунулась облезлая мордочка, — кстати, я Рон, Рональд Уизли. Сиди тихо, Короста! — он шлепнул крысу по носу, та исчезла в глубине кармана.
— Привет, Рон, — улыбнулся своему потенциальному другу Поттер, — извини, но я не мог спросить твое имя при мистере Дингле. Я Гарри Поттер. И да, у меня есть шрам. А в остальном ты, наверное, слышал, что я рассказал твоей сестренке.
— Ага, — кивнул Рон, — мы же поедем в одном купе?
Через несколько метров они миновали толпу, сгрудившуюся вокруг кудрявого мальчика.
— Ну покажи, Ли, — громко просили несколько голосов. — Ну давай, чего ты…
Кудрявый приподнял крышку коробки, которую держал в руках, и все стоявшие вокруг него отпрянули с криками ужаса. Гарри успел заметить, что из коробки высунулась длинная волосатая лапа. Близнецы синхронно повернули головы и крайний — Гарри так и не понял, кто из них Фред, а кто Джордж, махнул кудрявому. Наконец, они остановились ближе к хвосту экспресса, у вагона, который не выглядел забитым до отказа.
— Фред, помоги Гарри! — скомандовала Молли.
— Я не Фред, я Джордж! — обиделся тот. — Скажи, женщина, как ты можешь называть себя нашей матерью, если не можешь различить, кто из нас кто?!
— Ох, прости, дорогой, — огорчилась миссис Уизли.
— Я пошутил, — буркнул рыжий, — я Фред. Джордж, закинешь сундук Ронникниса в то же купе?
Братья кивнули друг другу, а затем быстро закинули вещи в вагон.
Молли, наконец, озаботилась грязным носом Рона и начала оттирать грязь, без видимого эффекта. «Это от камина», — шепнул рыжий, когда мать семейства признала поражение. Гарри кивнул, сделав вид, что все понял.
— А где Перси? — Молли напомнила Гарри курицу-наседку мистера Додсона, считающую цыплят.
— Я здесь, мама!
Перси уже успел переодеться в черную форму с начищенным до небесного сияния красно-золотым значком с большой буквой «П».
— Я всего на секунду, мам, — произнес он, — я там, в самом начале поезда, в вагоне для префектов! — Гарри мысленно уменьшил вместимость поезда еще на пару десятков учеников, такие снобы, как Перси, обязаны ехать по двое, не больше.
— Если тебе понадобится помощь, Гарри, найди меня, — сказал Перси мальчику. — Помогать первокурсникам — одна из главных обязанностей префектов.
— Так ты теперь префект, Перси? — жутко удивился тот из близнецов, который обычно начинал диалог, — а что же ты не сказал, мы ведь и не знали.
— Перестань, он, кажется, что-то нам говорил, — встрял в разговор второй близнец.
— Как-то раз…
— Или два…
— Или три…
— Или все лето…
— Да заткнитесь вы! — Перси махнул рукой.
— А почему это, собственно, у Перси новая форма, а у нас старая? — спохватился Фред (или Джордж).
— Потому что он теперь префект, — по голосу матери чувствовалось, что она гордится сыном. — Ну, иди, дорогой, желаю тебе хорошей учебы, и пришли мне сову, когда доберетесь до места.
Она поцеловала Перси в щеку, и он ушел. А женщина повернулась к близнецам.
— Так, теперь вы двое. В этом году вы должны вести себя хорошо. Если я еще раз получу сову с известием о том, что вы что-то натворили: взорвали туалет или…
— Взорвали туалет? — изумился вроде бы Фред, — мы никогда не взрывали туалетов.
— А может, попробуем? — хмыкнул вроде бы Джордж, — отличная идея, спасибо, мам.
— Это не смешно, — отрезала мать. — Приглядывайте за Роном и Гарри и не смейте обижать их.
— Мы не такие тупые… — обиделся Фред-или-Джордж.
— …Как Сама-Знаешь-Кто… — подхватил Джордж-или-Фред.
— …Чтобы обижать Гарри Поттера. И если нам надоест жить, мы…
— …Выберем менее болезненный способ…
— …Для самоубийства!
— Не верь им, — шепнул Гарри Рон, — они к тебе присмотрятся, а потом обязательно будут строить всякие каверзы.
Раздался громкий свисток, и Молли начала обнимать всех сыновей, в число которых она явно включила Гарри, по очереди. Джинни клюнула Гарри и братьев в щеку и заплакала.
— Не переживай, сестренка!
— Мы завалим тебя совами…
— …И пришлем тебе унитаз из женского туалета!
— Джордж! — возмутилась Молли, но близнецы уже втолкнули Гарри и Рона в вагон и вскарабкались в него сами.
Поезд тронулся, Джинни бежала за вагоном и махала рукой, Гарри подозревал, кому, и его охватило дурное предчувствие. Но, по крайней мере, ее мама относилась к Гарри лучше, чем родители Бетси. Да и, с примером таких братьев перед глазами, Джинни вряд ли прислушалась бы к запрету дружить с ним. Впрочем, это-то и было страшнее всего.
— Ну, мы пошли, — хором заявили близнецы, когда поезд качнулся на стрелках и выехал за пределы станции.
— Там Ли Джордан везет…
— …Гигантского тарантула, и мы…
— …Не должны это пропустить!
— Как ты с ними выживаешь? — спросил Гарри, когда близнецы, взяв свои чемоданы, скрылись из вида.
— С трудом, — ответил Рон, — слушай, а ты правда не помнишь?
— Нет, – вздохнул Гарри, с обреченностью понимая, что ему придется пройти через это еще много раз. — Мне же тогда было чуть больше года. Помню только зеленый свет и крики.
На словах «зеленый свет» Рон слегка поежился.
— А у тебя в семье все волшебники? — спросил его Гарри.
— Э-э-э… да. Думаю, да, — после некоторого раздумья выдал Рон. — Кажется, у мамы есть двоюродный брат, он из магглов, бухгалтер, но мы о нем никогда не говорим.
«Расисты они еще те», — вспомнил Гарри слова МакФергюссона с той записи, но, разумеется, ничего не сказал. Семейство Уизли ему понравилось, но они все же были из тех настоящих семей волшебников, о которых говорил бледный мальчик в магазине мадам Малкин.
— Я слышал, что ты жил у магглов, — в глазах Рона светилось жуткое любопытство. — Какие они вообще?
— Разные, — ответил Гарри, — многие очень ничего, некоторые вообще замечательные, как… — он махнул рукой, чтобы не проговориться, — но мои дядя и тетя, у которых я живу, и кузен тоже — просто ужасные. Я бы не отказался иметь трех братьев-волшебников, как у тебя.
— На самом деле, у меня их пятеро, — вздохнул Рон, — просто двое уже окончили Хогвартс и живут отдельно.
— Так это же здорово! — сказал он.
— Не очень, — ответил со вздохом Рон, — я самый младший, ну, не считая Джинни, конечно, и теперь мне недостаточно быть таким же умным, как они, и придется стать лучше них, чтобы меня замечали. А это трудно. К тому же, когда у тебя столько старших братьев, тебе никогда не достается ничего нового. Форма, например, мне досталась от Билла, палочка — от Чарли, да еще и почти поломанная, а крыса — от Перси. Я хотел сову, но…