Все встрепенулись и стали искать глазами, откуда звучит музыка.
«Ах, да, новенькая», – подумал Павел. И точно, Виктория торопливо полезла в карман джинсовой куртки и достала оттуда белый телефон новой модели, который в качестве рингтона воспроизводил известную песню «The Beatles» под названием «Girl». Лицо девушки просветлело, было видно, что звонку она обрадовалась:
– Да, привет, папуль… Конечно, все хорошо. Не волнуйся, я просто не успела тебе набрать. Нет, пока не обустроилась… в процессе. Все хорошо… я тебе позвоню и все расскажу, конечно… Маме смску отправила. Да… И я тебя люблю… И я тебя целую. Пока.
Пока Вика разговаривала по телефону, Павел с интересом рассматривал ее. Не худенькая, но и не толстушка. В хорошо сидящих джинсах, полосатой футболке и кедах. Светлые волосы, довольно растрепанные, были заправлены за уши, глаза уставшие, совсем не накрашенные. Она вся в своих мыслях, «выпадает» из них только при наличии внешних раздражителей.
Павел мысленно проговаривал для себя план на день. Инструктаж с новенькой, потом на раскоп, там надо заложить четыре квадрата – предстоит самое сложное с физической точки зрения – снятие дерна – верхнего слоя с травой и корнями.
Осмотрев присутствующих, и убедившись, что на месте все, кроме Гаврилыча, он решил начать знакомство. Ему все равно нет никакого дела сейчас ни до новенькой, ни, если быть честным, до раскопок.
– Отряд! Внимание! У нас в экспедиции приятное пополнение. Девушка Вика из Москвы, прошу любить и жаловать. Вика, добро пожаловать в наш небольшой археологический отряд.
Он начал перечислять имена присутствующих здесь членов экспедиции, однако, видел, что Вике трудно сосредоточиться и запомнить всех. «Ничего, – подумал он, – в конце концов, все равно перезнакомятся, ребята у нас компанейские, девушку в обиду не дадут».
– Сегодня по столовой дежурит Сашуня, на рынок с Вячеславом как тягловая сила Виталик поедет, Саш, ты список того, что надо купить составила?
– Да, Паш, у нас тушенка на исходе, гречку надо закупить с макаронами…
– Ну, вот, – расстроился «тягловая сила» Виталик, – я гречку не ем, а таскать придется…
– А давайте вместо гречки перловки закупим? – предложила рыжая, – раз гречку никто не любит.
Отряд загалдел, видимо, перловку не любили в этой компании больше, чем гречку.
– Так, – сказал Нахимов, все притихли и уставились на него, – Саша, список покупок мне на согласование, как приедете, в лагерь, перекус соберете, и вместе с Вячеславом на раскоп…
– Подожди, Паша, а камералка как же?
– Камералка твоя никуда не денется, а у нас после завтра начальство из института приезжает, нам надо хотя бы четыре квадрата заложить, так что всю силу кидаем на раскоп. Тимур Алексеевич уедет, тогда и будем находки обрабатывать. Сейчас все, кроме дежурных, направляются в поле. Катя… Где Катя Соловьева? – девушка в очках, сидящая рядом с Викой приосанилась – Катя знает, что делать. Я сейчас быстро делаю Вике обзорную экскурсию по лагерю и к вам. Без меня разметку не делать, Кать, ты поняла? – опять обратился он к Соловьевой. Девушка разочарованно посмотрела на Павла, хотела что-то возразить, но он уже отвернулся.
Члены экспедиции нехотя начали расползаться из гостиной. Павел подошел к Виктории и увидел, что к своему кофе она так и не притронулась. Он сел рядом на растрепанный спальник и начал свой рассказ.
– Вика, давайте сначала. Вы приехали в археологический отряд, который находится под руководством Леонида Гавриловича Платонова, он кандидат исторических наук, работает в нашем институте, преподает археологию. Здесь, на Волге раскопки только начинаются, ну, вы все увидите. Судя по следам археологической разведки и первоначальным данным наших раскопок, здесь было ремесленное поселение, возможно, найдем гончарную мастерскую. Про датировку, конечно, пока рано говорить, но мы думаем, что большинство находок будет из семнадцатого века и позже.
– Как вы сказали? Разведка?
– Ах, да. Есть такой термин. Археологическая разведка. Для того чтобы определить целесообразность проведения раскопок проводится сначала разведка. Делается несколько шурфов, то есть ям размером метр на метр, и определяется, есть здесь археологический памятник, или нет. Если есть, то в отчете пишется, что на данной территории требуется проведение раскопок. А если нет, то заказчику здорово повезло – не надо тратить ни время, ни деньги на нашу работу, можно просто начинать строительство.
– А почему утреннюю планерку вы проводите, а не Леонид Гаврилович? – Вика задала вопрос, который ее мучил все утро. Странное и весьма нелюбезное поведение начальника экспедиции было для нее неприятно. Складывалось ощущение, что она пришла в гости к человеку, который ей не рад и скрывать своих эмоций не собирается.
– Сейчас пока так, – Павел немного замялся, было видно, что и ему тема эта не приятна. – В общем, когда его нет, за старшего я. Дальше по иерархии наша лаборантка Катя Соловьева, она на пятом курсе учится, но по экспедициям с первого курса, так что разбирается хорошо. Каждый день в лагере остаются двое дежурных – девочка и мальчик. Девочки готовят еду и обрабатывают находки – моют их, шифруют и пакетируют. Это называется камералка. За камералку Саша Суворова у нас отвечает. Ну, и, конечно, Катя разбирается, они вам все покажут и научат.
– Саша? Это которая рыженькая?
– Да, Сашка молодец, у нее очень ловко получается. А самое главное, она умеет не скучать, занимаясь монотонной работой.
– Сколько же ей лет?
– Не знаю, сколько, почему вы спрашиваете?
– Мне показалось, что ей лет четырнадцать, думала, что кто-то дочку или сестру с собой взял в экспедицию, чтоб ребенок поразвлекся.
– Нет, Сашка на третьем курсе истфака учится, и ей явно больше четырнадцати… Так, дальше. Дежурные делают ревизию оставшихся продуктов и составляют список покупок. На рынок ездим каждый день, закупаем хлеб на день и пополняем остальные запасы. Список согласуем с Гаврилычем или со мной.
В это время в комнату зашел сухопарый мужичек с чашкой в руке.
– Как раз. Вячеслав, познакомься, это Вика, новенькая. Вика, это наш водитель Вячеслав, мы без него, как без рук.
Мужичок кивнул в знак приветствия и обратился к Павлу.
– Заправляться надо. На рынок поедем. Выдели пару тысяч.
Говорил он очень смешно, простыми предложениями, робко заглядывая в глаза собеседнику.
– Тысячу пока дам, Тимур приедет, денег привезет, тогда и заправим тебя под завязку, а сейчас поэкономить надо, – сказал Павел и протянул водителю бумажку зеленого цвета.
– Так, на чем я остановился… Дежурство… Дежурный мальчик помогает таскать сумки, носит воду и делает всю силовую работу по лагерю. Девочка главная на кухне. С дежурством, вроде, все. Распорядок дня у нас такой. Завтрак в восемь часов, в восемь тридцать выход на раскоп. Завтракать или нет – решает каждый за себя, – он покосился на нетронутую чашку с кофе, – но на раскоп не опаздывать. В течение дня делаем перекус – дежурные налаживают бутерброды и приносят прямо туда. В пять рабочий день заканчивается, и мы идем в лагерь. Тут уже обед, и свободное время. Выходные суббота и воскресенье. Все, Вика, я коротко вас ознакомил, остальное по ходу дела расскажем и покажем.
– Спасибо, Павел.
– Вы тогда оставайтесь в лагере, отдыхайте, а на раскоп завтра.
– Нет, нет, я лучше сразу с вами, – Вика совершенно не знала, что она будет делать одна в этом доме, а еще она очень боялась, что ее сочтут за обузу. Приехала работать – значит работай, нечего отсиживаться в лагере. – Только мне надо несколько минут, чтобы переодеться.
– Панаму не забудьте. И средство от комаров, у нас раскоп рядом с лесом, комары там голодные.
Павел проводил Викторию в комнату, где ее планировали разместить. Комната была без окон, деревянные стены сделаны из потемневших досок.
Из них со всех сторон действительно торчала пакля.
«Точно, волосатая комната, очень остроумно», – усмехнулась про себя Вика.
Она быстро переоделась в шорты и майку, натянула кепку, предварительно собрав волосы, чтобы они не торчали из-под головного убора, взяла средство от комаров и вышла на крыльцо. Павел уже ждал ее, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу.
3
Павел шел впереди, и за его спиной Виктория совсем не видела дорогу – только маленький кусочек тропинки, деревья и кусты по ее бокам.
Впрочем, настроения оглядывать окрестности у Виктории не было – она постоянно смотрела себе под ноги, боясь наступить на змею. Это была ее единственная сильная фобия – змей она боялась даже тогда, когда видела их по телевизору или на картинках. Странно, но в детстве этого страха маленькая Вика не испытывала, смело беря в руки ужей, которых ловили соседские мальчишки.
Когда Виктория отправлялась на раскопки, ей и в голову не пришло, что находиться ей придется в условиях практически дикой природы – обычно люди в эти места заходили очень редко. Сейчас, идя по узкой тропинке, Вика усиленно топала, чтобы отогнать гадюк, которые, скорее всего, здесь водятся – они читала, что гадюки, глухи, однако реагируют на колебания почвы, создаваемые человеком при ходьбе. А еще она думала о том, что если бы подумала об этом заранее, то никогда бы не ввязалась в подобное мероприятие.
Внезапно лес кончился, они вышли к раскопу, который располагался на пригорке и для идущих открылся великолепный вид. Сверху простирается высокое небо с кучками причудливых облаков, а снизу поблескивает и переливается Волга, по которой медленно, как будто красуясь, плывет белый теплоход. Когда-то давно, когда Вика была еще маленькой, ее бабушка, большая любительница путешествий, брала внучку с собой в речной круиз по Волге по городам Золотого кольца. «Наверное, и здесь мы тоже проплывали, а кто-то, вот как я сейчас – даже может быть и с этого пригорка, смотрел на нас и восхищался и белым теплоходом, и рекой, и небом».
– Виктория! Вика! Где вы застряли?
Девушка стряхнула с себя опутавшее ее задумчивое оцепенение и огляделась. Открытый участок был разделен на несколько квадратов, земля в которых была выброшена на один из краев. Вика поспешила ближе к своему провожатому.
– Вот и раскоп, – сказал Вике Павел и махнул рукой, – в ту сторону будем еще расширяться, тут площадь большая нужна, так как стройка после проведения археологических работ будет масштабная. Катя, Катя Соловьева, – закричал он Кате, которая, видимо, суетилась над разметкой нового квадрата, – я же просил без меня разметкой не заниматься, тут даже на глаз видно, что квадрат кривой получился! Вы, деятели, про прямые углы когда-нибудь слышали? Давайте, колышки вытаскивайте и дуйте на третий и четвертый квадрат…
– Но…
– Туда, я сказал! Снимаем первый пласт, только аккуратно, не перебарщивайте с глубиной – не более, чем в полштыка. – Павел опять повернулся к Вике, – значит, так, коротко вам делаю экскурс, и начинаем активно работать, у нас завтра начальство приезжает, надо показать класс. Основа раскопа – квадраты десять на десять метров. Мы их размечаем, потом снимаем дерн, далее послойно начинаем вынимать культурный слой по пластам. Один пласт – полштыка, сильно лопатой не углубляться и, самое главное, потом землю хорошенько перебирать. После того, как все находки изъяты, землю надо убрать из раскопа, это делается совковой лопатой, обычно мальчишками, но иногда и девушкам приходится… сами понимаете, рабочих рук всегда не хватает. Землю кидать туда, – он указал на гору земли, высившуюся с одной стороны от раскопа, – это называется отвал. Вот этот бортик между квадратами это бровка, их будем сносить в последнюю очередь.
– А до какого момента копать? – задала интересующий ее вопрос Виктория.
– В смысле, до какого момента? – не понял Павел.
– Ну, вот я буду снимать, как вы его назвали, культурный слой, один пласт, второй, третий… А когда останавливаться? Ведь не до ядра же Земли копать нам? – Павлу стало весело. Эта девочка ни к истории, ни к археологии не имеет никакого отношения, а вопросы задает по существу. Были у них деятели, которые за разговорами так увлеклись, что от культурного слоя еще полметра простой глины лопатами перекидали, пока их не остановили. А они все удивлялись, почему находок не встречают.
– Хороший вопрос, Виктория. Вы молодец. Давайте я опять начну с самого начала, так сказать, надо плясать от печки. Важно понимать, что такое культурный слой. Если говорить языком определений, то культурный слой – это слой почвы, который имеет остатки жизнедеятельности человека. Иными словами, когда живет человек, он обустраивает свое жилище, работает в огороде, выкидывает мусор, или просто что-то роняет или прячет специально. Все это оставляет следы, постепенно на эти следы жизнедеятельности присыпаются землей – сразу не заметно, но мы же говорим о сотнях, а иногда даже тысячах лет. Так вот. Тот слой земли, где эти следы жизнедеятельности есть – это культурный слой, а то, что ниже не имеет никакого отношения к жизнедеятельности людей. Это уже не археология. Дно раскопа это материк. То есть, ситуацию, когда сняли весь культурный слой можно описать так: «дошли до материка».
«Как интересно, – про себя подумала Виктория, – и в то же время как сложно».
– А как я определю, где культурный слой, а где уже нет?
– Вы же не одна на раскопе будете, здесь Гаврилыч и я, Катя тоже разбирается. Вы, самое главное, спрашивать не бойтесь, а мы всегда поможем. Пойдемте, я дам вам все необходимое для работы и участок выделю.
Павел вручил Виктории штыковую лопату, совок и плотный пакет – для находок и огляделся.
– Катя, сделай этикетку на пакет, третий квадрат, пласт один.
– Зачем на пакет этикетка? У меня же он один, я не перепутаю.
– Вы, может, и не перепутаете, а кто-то другой может. Представьте себе ситуацию, внезапно начинается дождь, мы, естественно, хватаем инвентарь, находки, в общем, спасаем свое добро. Приносим в лагерь и начинаем сортировать находки. Как в этом случае разобраться, какой пакет с какого квадрата, и какой это пласт, в конце концов.
– А почему это так важно? Мы же все равно знаем, что это находки с этого раскопа…
– На основании того, на каком слое были найдены эти артефакты, определяется датировка.
Катя принесла листок на клейкой основе, и вручила его Виктории. На листке аккуратным почерком было написано ПрР К3П1.
– Что это значит? – заинтересовалась Вика, – какие-то аббревиатуры…
– ПрР – это краткое название объекта, значит Приречье, К3 – квадрат три, а П1 – это номер пласта. Потом все находки из пакета вымоют, высушат и на каждую вещь нанесут эту же аббревиатуру – чтобы потом в хранилище не перепутать артефакты.
– Как интересно, я раньше даже не думала, что существует столько тонкостей. – Вика аккуратно отлепила с этикетки слой, защищающий липкую сторону, и приклеила ее на пакет для находок.
– Не забывайте просить Катю, чтобы она делала этикетки, это ее епархия. Если место в пакете закончилось, или вы начали работать на новом квадрате, или просто за следующий пласт принялись – сразу к Кате за этикеткой. Все, дорогая Вика, я вас оставляю на третьем квадрате, работайте, землю вам Ваня будет выносить. Ваня, – крикнул он молодому светловолосому пареньку, иди сюда, пока с Викторией будешь. Мы разметку сделаем, тогда пойдешь дерн сносить со всеми.
– Привет, – паренек подошел к Вике, – ну что, начнем?
– Да, только я в первый раз… так что вы мне подсказывайте, если что…
– Ой, только не на «вы», – запротестовал Ваня.
– Хорошо, и меня тоже на ты тогда называй. В общем, Ваня, ты мне говори, если что не так буду делать.
– Да не вопрос! – улыбнулся молодой археолог, – давай пока я на штык встану, а ты перебирай землю, потом штык тебе отдам, а сам буду совком работать.
Вика, посмотрела, как ловко он выхватил лопату у нее из рук, и начал вонзать ее в землю, и тоже принялась за дело. Девушка старательно перебирала землю, которую выкапывал светловолосый Ванечка, но ничего пока не находила. Украдкой она посматривала на своего напарника.