Дучесс завороженно следила за ней. Только по одной причине этот человек боялся приближаться к кострам, осмеливаясь лишь издали наблюдать за ними: должно быть, она, как и Дучесс, опасалась сил закона, лагерем расположившихся перед ней.
Но тут же другая мысль поразила её. Там, впереди, была всадница на лошади, напоминающей статью и мастью Понедельницу! Именно такая остановила на дороге Мартин и пристрелила её ради денег, которые несчастная ранчёрша везла при себе.
Разве не мог этот человек быть той самой убийцей?
Дучесс развернула Понедельницу и пустилась в погоню.
Чужачка уже три мили проскакала галопом в южном направлении, после чего повернула направо. Дучесс, охваченная дикой страстью, следила за ней с напряжённым вниманием. Они обогнули подошву холма, оставив Чёрные горы справа, на севере. Чужачка продолжала скакать, пока не добралась до берега реки, которая, сделав в этом месте поворот, устремилась прямо на ранчо Гвен.
Она продолжала быстрым галопом скакать вдоль берега реки Линдсей, так что Дучесс даже немного притомилась. И тут она вспомнила ту самую ночь, когда из окна мансарды дома Гвен сверкнул огонёк, передавая какие-то странные сведения кому-то, находящемуся на северо-востоке, — может быть, той таинственной личности, которая всё ещё скрывается в Чёрных горах.
Вплоть до самых последних событий она предполагала, что эта странная всадница была сестрой Синди. А разве грешница на сивой не могла быть той самой всадницей? Не она ли была тем самым ничтожеством, которое неустанно грабило ранчо Гвен?
Это предположение не стоило сбрасывать со счетов. Дучесс поспешила вперёд. Ночь была тёмной, небо затянули тучи, и у Дучесс заболели глаза от напряжения, с которым она всматривалась в то и дело исчезающую белёсую тень перед собой.
Не доезжая четверти мили до ранчо, тень внезапно стала приближаться к ней. Дучесс остановилась. Оказывается, всадница впереди неё стояла уже давно. Неужели она заметила, что за ней следят, и сейчас решила укрыться в засаде?
Джована Морроу направила Понедельницу под высокую скалу и спешилась. Поняв, что в темноте ей не удастся рассмотреть лицо человека на сивой кобыле, она ничком легла на песок.
Вдруг она услышала какой-то шум — тихие, почти неслышные шаги по песку. И это были шаги человека. Наверняка чужачка спешилась и направилась к ранчо пешком, опасаясь, что лошадь, почуяв близость конюшни, выдаст её ржанием.
Дучесс было вполне достаточно этого. Она перебросила поводья на спину Понедельнице и отправилась следом за чужачкой. Подойдя к чужой сивой кобыле, она вплотную приблизилась к ней, чтобы в призрачном свете редких звёзд получше рассмотреть её. В самом деле, ростом и статью она сильно напоминала Понедельницу, только была покостлявее да мышцы погрубее. Однако в голове её не было и следа великолепной красоты настоящего скакуна. И если бы возникла нужда, эта сивая не смогла бы выдержать бешеной гонки за Понедельницей.
Утешившись этим, Дучесс продолжила движение, свернув немного левее — там росла трава, приглушавшая звук её быстрых шагов.
Но вскоре ей пришлось умерить собственную прыть, потому что силуэт незнакомки оказался почти прямо перед ней. Она шла впереди уверенными шагами. Ясно, что не в первый раз она направляется к этому ранчо: шагала она решительно и, войдя в густой соснячок у самого берега, остановилась. Джована Морроу буквально нависла над ней. И тут она опять двинулась вперёд, резко свернула влево и исчезла в кустах, отделяющих бараки ковбойш от Дучесс. Пройдя сквозь них, незнакомка направилась прямо к дому Гвен.
Дучесс следила за ней, не снимая ладони с рукоятки кольта. Не то чтобы она очень любила Стеллу Гвен, но если эта бандитка собиралась напасть на ранчёршу, как напала на бедняжку Мартин, то ей придётся вмешаться со своим сорок пятым калибром.
Загадочная незнакомка больше не рыскала из стороны в сторону, а направилась прямо к главному входу в дом. К величайшему удивлению Дучесс, она открыла двери и исчезла в доме.
Дучесс всё ещё следила за ней! Сотни опасностей подстерегали её в доме, но она всё-таки скользнула тенью в двери, которые неизвестная всадница даже не потрудилась запереть за собой, и вошла в тёмный коридор.
С лестницы она заметила мерцающий свет и услышала шаги.
— Привет, Чарлина, — послышался голос Стеллы Гвен. — Это ты?
— Я. Как дела?
— Всё в порядке.
— Здесь нам ничто не угрожает?
— В доме никого, кроме старого Бинга, он сейчас спустится, чтобы присмотреть за лестницей.
— Старый жёлтый койот! Уж он как следует присмотрит. Ну, как ты, приятельница?
— Прекрасно!
Они поднялись по лестнице, остановились на минутку в верхнем коридоре, после чего прошли в комнату. В это же мгновение распахнулась дверь столовой и послышалось шарканье мягких тапочек. Дучесс шагнула в сторону и прижалась к стене.
Бинг ступил на порог. В руке он держал коптилку, бросающую мутные лучи на его лицо, на котором бегали не менее мутные глазки с пожелтевшими белками. Китаец опустил коптилку на обеденный стол и, испуганно вздохнув, повернулся. Он нутром чувствовал опасность, но не мог ничего ни расслышать, ни рассмотреть. И тем не менее он вытащил из-за пазухи пояса длинный нож и метнулся к стене.
Но Дучесс удалось высоко подпрыгнуть и, упав сверху на свою жертву, выбить одним ударом оружие из руки Бинга и с силой обрушить кулак прямо ему на голову. Китаец свалился на пол, и сильная рука схватила его за горло, не давая никакой возможности продолжить борьбу.
Первый удар и без того достаточно оглушил его.
Слабый и беспомощный, он валялся на полу, пока Дучесс его же ножом резала шёлковый халат и полосами драгоценного материала связывала Бингу руки и ноги, но не так, как ковбойши связывают телят, а таким манером, чтобы тот не мог даже пошевелиться.
Наконец она заткнула ему рот здоровым кляпом из того же шёлка.
Покончив с делом, Дучесс тронулась дальше.
Она прокралась в верхний коридор и оказалась у самого что ни на есть источника свежей информации. Эта парочка была настолько уверена в способностях Бинга уберечь их от всяческих шпионок, что нисколько не осторожничала в разговоре. Дверь была приоткрыта, и Дучесс имела возможность прекрасно рассмотреть их лица, услышать их голоса. Можно даже сказать, что она находилась с ними практически в одном помещении. Мимо её ушей не пролетело ни одно сказанное слово.
— …примерно тысяча! — закончила фразу чужачка, начало которой Дучесс не могла слышать.
У этой особы были маленькие глаза и белые волосы. Верхняя часть лица у неё была совершенно невыразительна, но нижняя, изборождённая глубокими морщинами, выглядела ужасно. Она была высокой и не как Гвен, но всё-таки крупная женщина.
— Тысяча? — переспросила Гвен. — Пожалуй, побольше.
— Ты ездила туда, смотрела?
— Конечно, я там была. Ездила со своими девчатами. Из пятнадцати я оставила им целый десяток. Все единодушно признали моё благородство!
Гвен засмеялась, за ней засмеялась и незнакомка:
— Просто они не подозревают, что десяток твоих девчат вряд ли стоит одной девушки!
— Пожалуй, и на одну не вытянут, — заявила ранчёрша. — Если начнётся свалка, они вдесятером не устоят против перепуганной собаки.
— Ты и в самом деле подобрала взвод отборных трусих!
— И что, разве это плохо?
— Отлично! Ты просто молодец.
— Если бы они были настоящими женщинами, тебе, Чарлина, пришлось бы трудновато.
— А то! Они бы меня быстро повязали. Никогда нельзя с уверенностью сказать, что удастся убежать от пятнадцати человек, даже на доброй лошади. Но эти девчата вели себя так, словно боялись нечаянно поймать меня.
— Так оно и было. Они боялись сложить свои буйные головушки в схватке с тобой. Но тем не менее мне приходилось каждый раз сопровождать их куда-нибудь накануне твоих визитов. Я тебя долго содержала…
— Может, ты расскажешь об этом в другом месте? — зарычала незнакомка.
— О чём ты говоришь? Здесь нас никто не услышит!
— Почём знать?!
Чарлина поднялась и шагнула прямо к дверям…
========== 29. Спор о деньгах ==========
Дучесс крепко сжала рукоятку револьвера. Нет, пусть уж лучше она потеряет руку, чем ухлопает эту парочку до того, как раскроет их преступную тайну, какой бы мрачной она ни была. Но если Чарлина обнаружит её, придётся либо убить её, либо погибнуть самой. Она чуть ли не распласталась по полу, опасаясь даже поднять глаза вверх, и решила ждать развязки.
Неизвестность длилась всего мгновение.
Чарлина повернула назад, в комнату. Она подошла к дверям — и даже не выглянула в коридор! Она постояла перед полуоткрытой дверью, прислушалась и сразу же вернулась в комнату, где тяжело рухнула на стул и замерла на нём, неподвижно уставившись в пол.
— Что-то не так? — серьёзным тоном спросила Стелла.
— А что у нас «так», а? — крикнула Чарлина, вскипев от гнева.
— Всё в порядке!
— Это с тобой всё в порядке, а что касается меня…
— Пока со мной всё в порядке, ничего не случится и с тобой. Ты бы уже давно могла догадаться об этом!
— Спасибо, — пробормотала Чарлина. — Я думаю, ты меня не заложишь, Стелла. — И она тайком усмехнулась. — Слишком уж мы прочно с тобой повязаны, не так ли?
Зажигая сигарету, она продолжала смотреть в пол. Стелла заметила, что Чарлина не смотрит на неё, и тотчас же её лицо исказила злобная, мрачная ухмылка. Когда Чарлина подняла глаза на Стеллу, та уже смотрела на неё спокойно и как никогда ласково. Но Дучесс всё видела и всё поняла.
— Когда ты мне передала весточку о Морроу, — продолжила Чарлина, — я серьёзно обеспокоилась. Но оказалось, что с ней не так уж трудно справиться.
— Не так уж легко, как ты думаешь, — возразила Стелла. — Она появилась здесь, словно волчица, которая рыскает вокруг и вынюхивает, чем тут пахнет. Кроме того, она слишком тесно сошлась со старушкой Раньей. Если бы я позволила им и дальше общаться таким же образом, всё это плохо бы закончилось. Вот почему я велела тебе как можно скорее переходить к делу.
— И я не теряла времени, — подтвердила Чарлина.
— В самом деле.
— Сначала я покончила с собаками, а потом и с тётушкой Раньей.
— Ты неплохо сделала дело, Чарлина.
Дучесс вслушивалась, затаив дыхание. Она узнала намного больше, чем надеялась подслушать в коридоре. Но, впрочем, какое значение имело всё то, что она услышит здесь?
Как человек, поставленный вне закона, могла добиться от собственных преследователей, чтобы её выслушали и при этом ещё поверили её рассказам?
— Да, похоже, всё сделано как надо, но, — произнесла Чарлина, — я с радостью поговорила бы ещё об одной вещи, доча: о деньгах! Когда наконец я их получу?
— Как только они мне достанутся.
Чарлина изрыгнула ругательство.
— Разве ты всё это время сидишь без денег?
— Только идиотка будет держать при себе пять тысяч наличными. Кроме того, у тётушки Раньи было при себе не меньше тысячи. Ну, скажем, тысяча, для ровного счёта. Отними это от пяти тысяч; следовательно, Чарлина, я должна тебе четыре тысячи.
— Ты шутишь? — сверкнула глазами Чарлина. — Как это ты себе представляешь?
— Разве так будет нечестно? — мягко спросила Стелла.
— Но я рассчитывала на другое!
— Я готова выслушать тебя. Ну, что же?
— Разве не я прикончила Ранью Гвен?
— Конечно, ты. Разве я это отрицаю?
— Разве я не рисковала при этом?
— Конечно, рисковала.
— Кроме того, с ней ещё была эта Джвана Морроу, которую вы все считаете твёрдым орешком. Она как раз ехала верхом рядом с Гвен, не так ли?
— Да, всё было именно так, как ты говоришь.
— Вот, а я лежала в кустах и видела эту Морроу всего в двадцати футах от себя. Моя лошадь лежала на земле: это я обучила сивую такому ловкому трюку! Я прицелилась в эту Морроу, и, приблизься она ко мне ещё хоть на дюйм, я уложила бы её на месте!
— Так что же ты её не убила?
— Потому что именно её должны были обвинить в убийстве, не так ли? О, ты бы порадовалась, если бы я и её прикончила! Но я, Стелла, не такая кретинка, как ты думаешь!
— Может быть, наступит день, когда ты ото всей души пожалеешь, что не воспользовалась тогда дивной возможностью и не пришила Дучесс.
— Что?!
— Я так думаю, Чарлина. Она очень неприятный человек. Я достаточно хорошо пригляделась к ней здесь, на ранчо. В драке она сохраняет ледяное спокойствие. Когда сюда пришли за ней после убийства Мартин, она с невероятной лёгкостью решила этот вопрос; тебе бы не понравилось это.
— Сохранить спокойствие в трёпке— одно дело, а не волноваться, когда на тебя наставят револьвер, — совсем другое.
— Она и револьвера не испугалась. Может, нам вскоре придётся увидеть, как она держится под прицелом ружей славных жителей Хвилер-Сити!
— Вернёмся к деньгам. Не думаю, что Морроу так уж умна. Она никогда меня особенно не беспокоила, даже когда погналась за мной с этой сучкой Липой.
— Как ты ушла от неё?
— Оттянулась в Чёрные горы. Эта девушка Морроу всё никак не могла отстать от меня. Так и шла за мной до того места, где ручей вытекает из-под скалы…
— Странное место, я его знаю.
— Я загнала в воду свою кобылу и пустила по течению примерно на четверть мили. Там я вылезла из воды и тронулась дальше, а она потеряла мой след именно там, где я вошла в воду!
Дучесс скрипнула зубами. Конечно, надо быть полной кретинкой, чтобы не раскусить такой элементарный приём!
— Если бы она опять нащупала мои следы, я бы просто ухлопала её. Она шла по следу словно слепая мышь. Но, впрочем, это не имеет никакого отношения к деньгам. Я хочу сказать вот что: уложив старуху Ранью, я получила полное право на те деньги, что были при ней, точно так же как на те деньги, что были при Мартин. Тебе что, разве непонятно?
— Н-не знаю…
— Тогда следует уяснить это как положено!
Глаза Стеллы опять сверкнули огнём.
— Я не стану препираться с тобой из-за какой-то паршивой тысячи долларов, — произнесла она. — Я не такой человек.
— Порядок, — удовлетворённо произнесла её собеседница. — Я рада, что мы сговорились. Значит, я получу свои пять тысяч. Но когда?
— Как только я получу наличные.
— Долго это протянется?
— Куда это ты так торопишься?
— Я хочу получить то, что мне причитается!
Дучесс прекрасно видела, как всё больше возрастало напряжение в разговоре двух приятельниц. Обе союзницы были готовы вскочить и мёртвой хваткой вцепиться друг другу в горло, поскольку цель, ради которой они заключили союз, была достигнута.
— Чарлина, куда нам торопиться!
— Где деньги?
— В Хвилер-Сити.
— В банке?
— Нет.
— Смотри, Стелла, я не требую, чтобы ты доложила мне, где прячешь свои сокровища, я только хочу получить свои пять тысяч. Почему бы нам прямо сейчас не смотаться верхом в Хвилер-Сити и не встретиться где-нибудь на окраине?
— Сейчас, ночью? — воскликнула Стелла.
— А почему бы и нет? Ты что, темноты боишься?
Чарлина произнесла эти слова с такой оскорбительной ухмылкой, что к голове Стеллы прилила кровь.
— Ну, если ты настаиваешь, — сказала она с достоинством, — я думаю, мы можем отправиться. Ты получишь, что тебе причитается.
— Тогда поехали прямо сейчас.
— Чарлина, неужели ты думаешь, что я собираюсь тебя обмануть?
— О нет! — хихикнула союзница Стеллы. — Этого я не боюсь. Я думаю, ты заплатишь, Стелла. Что-то мне подсказывает, что ты не откажешься от своих обязательств.
Угроза совершенно отчётливо прозвучала в её голосе и в её словах. Стелла прекрасно поняла это и ответила умиротворяющей улыбкой. Она знала, что нанятая ей убийца ядовита, словно самая страшная змея, и это было для неё, пользующейся услугами наёмницы, опасно в той же самой мере, что и для людей, на которых она направляла своё смертоносное жало.
Стелла неожиданно поднялась:
— Поехали, немедленно. Ступай вперёд, Чарлина.
— Вот это слово женщины, — удовлетворённо хрюкнула Чарлина.