— Проходи, — Предвестница опустила меч и взмахом головы пригласила меня внутрь.
Едва я переступил порог, Лидия поспешно закрыла дверь, жестами велела мне ставить бутылку на столик перед зажженным очагом.
— Есть только фазаньи грудки, хлеб и козий сыр.
— Прекрасно.
Уверен, сегодня я поужинаю сытно, без риска быть отравленным ещё какой-то гадостью. Лидия ведь не ждала меня, да и травить кого-либо не в её нравах. Нордка расставила пару серебряных кубков на небольшом столике возле очага, разрезала сыр, разложила еду по деревянным тарелкам; я тем временем откупорил бутылку и разлил вино по кубкам. Когда мы, наконец, приступили к еде, я против правил приличия хватал мясо руками, жадно поедал… Очень вкусное, мягкое для дичи и ароматное. И безопасное.
— Вкусное мясо, — похвалил я. — Жарите со специями?
— Сначала его надо как следует промариновать. Главное — с уксусом не переборщить.
— Даже ярлова повариха так вкусно не готовит. Я серьёзно говорю: никогда не ел ничего подобного. Говорите, надо промариновать, но, главное, с уксусом не переборщить?
Нордка недовольно подняла бровь. Кажется, мои похвалы прозвучали для неё дешёвой лестью. Раз так — не буду больше. Конечно, она не доверяет мне (и не обязана доверять), потому любое моё слово может сыграть против меня. У меня не получится изобразить перед ней молодого альтмера, которому просто надо выполнять свою работу — наверняка она помнит моё желание подсидеть Анкано.
— Можно на «ты», — посоветовала Лидия. — Так всё же, почему в Драконьем Пределе тебе… одиноко?
— Ваш ярл — чудовище. Его невеста — исчадие Обливиона. Его управитель — жлоб и глупец. Его телохранительница — просто сумасшедшая. Его брата вообще надо на цепь посадить. А имперский легат — неотёсаный солдафон, хоть и имперец.
Кажется, впервые Предвестница слышала подобные слова о своём ярле и его окружении, раз на её лице показалось такое удивление. Возможно, она просто посчитала странным слышать такое от талморца.
— Я, знаешь ли, тоже не из высшего общества, — парировала нордка. — И даже воспитывалась не имперцами или бретонами. Вот леди Альдегунд весьма хорошо воспитана и образована, да и Провентус, может, жлоб и глупец — но всё же имперец, с ними всегда светские беседы вести можно. А разве вам, талморцам, к змеиному гнезду не привыкать?
Я жалобно посмотрел на неё. Конечно, её последние слова ожидаемы, она вообще наверняка считает меня простым карьеристом. Чего скрывать, я и был таким карьеристом, хотел любыми путями прорваться наверх. Сейчас же… порой я ловил себя на мысли, что на должности курьера мне было не так уж и плохо. По крайней мере, я не высматривал в каждой тени убийцу, не боялся взять в рот полежавшее без моего присмотра яблоко и более спокойно спал.
— Я устал от этого, — признался я. — Ты, наверное, думаешь, что мы, талморцы, чудовища, которые и друг друга ради повышения сожрать готовы, а уж остальных вообще ни во что не ставим?
Лидия бросила на меня строгий взгляд, будто решила, что я сейчас будет оправдываться всеми силами, невинность изображать, объяснять свои взгляды…
— Конечно. Я знаю, о чем ты подумала, и ты абсолютно права, — продолжил я. — Я собирался сожрать Анкано с потрохами. И даже место его приметил.
— Но тебя всё равно не перевели в Винтерхолд.
— Мне поручили другое… дело. Здесь, в Вайтране.
Забыв о приличиях, я осушил кубок до дна, поставил его на столик и принялся расстёгивать пояс.
— Вот, посмотри, — я задрал рубаху, подставив правый бок к горящему огню и давая возможность рассмотреть грубый белёсый рубец. — Это — моя цена за мою нынешнюю должность. Это — и ещё страх, что я однажды проснусь и пойму, что остаток жизни буду ходить под себя и не смогу сказать ни слова. Либо вовсе не проснусь.
Лидия внимательно разглядывала шрам.
— Ты считаешь, что наш ярл пожелал тебе… смерти? — нордка специально решила прикинуться дурочкой, чтобы вынудить меня рассказать всё самому.
— Он желал запугать меня. Заставить меня молчать о том, что по его приказу погибло двое моих коллег. У него получилось. Тебе никогда не приходилось осознавать, что ты пальцем пошевелить не можешь, у тебя из живота хлещет кровь, ты слабеешь с каждой минутой — но не чувствуешь боли от ран? Что ты до конца жизни будешь лежать беспомощной, не сможешь больше слова никому сказать — но прекрасно осознавать, что вокруг тебя происходит? Представь, каково это — и поймёшь, почему в Драконьем Пределе мне одиноко и страшно.
Предвестница хотела прикоснуться к шраму — но одёрнула руку в последний момент, затем она опустила голову и вздохнула.
— Допустим, ярл и правда однажды может приказать убить тебя — если ему не понравится, как ты будешь себя вести. Но почему меня должно это волновать?
Логичный с её стороны вопрос. Балгруф ведь явно держит Лидию, как Предвестницу, у себя в кармане, и идти против ярла ей не выгодно… Если только она не будет зла на него за то, как он обошёлся сегодня с Блёнвенн. Драконорождённую явно хотели вынудить совершить дурной поступок, но она предпочла оставить свою совесть чистой, да ещё и пытается предупредить Балгруфа об опасности.
— Сегодня я случайно услышал…
— Ты хочешь сказать, намеренно подслушал? — перебила Лидия, едко подняв бровь.
— Хорошо, — усмехнулся я. — Я подслушал разговор Блёнвенн с Балгруфом. Балгруф был чем-то недоволен, верно? Ты можешь хотя бы намекнуть мне, чем?
— Могу даже прямо сказать: Балгруф просил Блёнвенн свергнуть нынешнего ярла Винтерхолда. Но, как ты наверняка понял, она этого делать не стала.
Вот вам и «благородный ярл Вайтрана», вздохнул я. Потребовал от Драконорождённой предать ярла Винтерхолда, который ей явно дорог по личным причинам. Хотел и её заставить делать грязную работу, чтобы потом самому сливки слизать.
— Да. И ещё она хотела предупредить Балгруфа, что Альдегунд опасна.
— Если тебя это утешит, то Альдегунд не нравится и мне, — успокоила меня нордка. — Но наш ярл решил жениться на ней, а он никогда не делает ничего просто так. К тому же, до того, как взойти на трон, они с Айрилет были братом и сестрой по оружию у нас, в Йоррваскре. Значит, нам всем остаётся лишь терпеть Альдегунд.
Я разлил по кубкам новые порции вина.
— Я знаю. Но умирать не хочу. И не хочу закончить свои дни растением. Особенно если Блёнвенн права, и Альдегунд действительно как-то связана с Тёмным Братством.
— Тёмное Братство уничтожено раз и навсегда, — возразила Предвестница. — Блёнвенн знает это, как никто другой, она помогала зачищать их последнее убежище. Да, Альдегунд и правда не самая приятная личность, и убить для неё — раз плюнуть, но это не повод подозревать человека в… таком!
Я решился на крайнюю меру: больше не вилять и прямо попросить.
— Возможно, кто-то ухитрился выжить и теперь хочет отомстить. Если Блёнвенн права, и Альдегунд действительно как-то связана с Тёмным Братством, я должен выяснить это. Но один я не справлюсь. Помоги мне. Покажи мне место в Вайтране, где я мог бы чувствовать себя в безопасности. Взамен я буду помогать тебе, чем смогу и как смогу. Я даже о Конкордате Белого Золота вспоминать не стану, если ты поможешь мне.
Лидия едко поняла бровь. Конечно, мои слова сейчас наверняка изумили её, на её месте я бы тоже не поверил, если бы услышал такое от талморца. А то и вовсе бы рассмеялся.
— Мне вот интересно, что ты вообще в Талморе забыл? — зачем-то спросила она.
— Пытаюсь отблагодарить родителей за всё, что они дали мне.
Нордка одарила меня недоумевающим взглядом. Что же, придётся сегодня быть полностью откровенным с малознакомой человеческой женщиной, рассказать ей свою историю, признаться в своём низком происхождении.
— Представь: на одном из островов Саммерсетского архипелага жили мужчина и женщина. Они были достаточно чистокровны, чтобы жить там, не нищенствовали, но богатства в своём доме так же не видели. Как и у многих альтмерских семей, у них были проблемы с зачатием ребёнка — в некотором роде, это наша цена за долголетие. Они немолоды даже по альтмерским меркам, уже отчаялись завести родного ребёнка, раздумывают над тем, чтобы взять на воспитание сироту. Но однажды у этой семьи всё же родился сын — и у мальчика выявились магические способности выше среднего.
— Я думала, что все альтмеры могут научиться магии, — перебила Предвестница.
Конечно, распространённое среди других рас заблуждение, будто бы каждый альтмер без особого усердия может стать могущественным магом, было бы лишь желание. Будь так, Талмор бы уже давно создал новую Империю со столицей в Алиноре, только вот все низшие расы были бы абсолютно бесправны, а самые строптивые — просто уничтожены. Да и большинство солдат не может похвастаться обширными магическими умениями — только и могут, что струю пламени сотворить и призвать меч. Что говорить, меч призвать не все научиться могут!
— Это не совсем так. Действительно, все мы можем выучить те или иные элементарные заклинания любой Школы, но далеко не все из нас способны на большее.
— Ну, и что было дальше с этим мальчиком? — судя по несколько язвительному тону и особом акценте на последнем слове, нордка поняла, что я рассказываю свою историю.
— Мальчик рос, родители давали ему самое лучшее магическое образование, на какое только способны в силу своей обеспеченности. На то, чтобы их сын мог стать учёным, у его родителей не хватило бы средств, а у самого мальчика, к сожалению — способностей и желания. Зато для военной службы мальчик оказался очень даже подходящим. На предварительном распределении выяснилось, что из мальчика при должном усердии должен получиться сносный юстициар. Мальчик решил, что работа на правящую партию — лучший способ отплатить родителям за доброту и заботу, и потому согласился.
Лидия слушала меня, едко подняв бровь, будто бы искала, к чему придраться. И она снова имела на это право. Неприятно разве что: сейчас-то я с ней искренен, а она не верит мне, только и ждёт момента, как посмеяться надо мной.
— И однажды мальчик заблудился в степи, встретил там волчицу, но по глупости или незнанию принял её за домашнюю собаку, — продолжила нордка. Кажется, она решила всё-таки подыграть мне. «Волчица» ведь — определённо она сама, а под «степью» подразумевается Вайтран.
Я с улыбкой опустил голову.
— Но волчица нашла в себе немного милосердия и простила мальчику эту ошибку? — с надеждой спросил я. — По крайней мере, она не убила его и не съела?
То ли виновато было выпитое вино, то ли сочинение «сказки» и правда оказалось забавным развлечением, но Лидия рассмеялась — не едко или презрительно, как я боялся, а добро.
— Нет. Волчица его не убила и не съела.
— А если мальчик попросит у волчицы защиты и спросит, что она потребует взамен, что ответит волчица?
Нордка поставила кубок на стол, одарила меня строгим взглядом.
— Завтра ты придёшь ко мне в Йоррваскр. Будешь помогать мне с кое-какими бумажными делами — я так понимаю, в этом ты хорошо разбираешься. Научишься сражаться, как мы — я сама буду учить тебя. Когда я посчитаю, что ты готов, ты пройдёшь испытание и покажешь, чего стоишь. В ответ ты можешь есть за нашим столом, спать в одной из комнат Йоррваскра и не бояться ни ярла, ни его детей, ни его новую сучку. Но если до меня дойдёт хотя бы слух, что ты обидел кого-нибудь или принялся рассказывать всем, какая ты высшая раса — вышвырну на мостовую, и плевать мне на твою дипломатическую неприкосновенность. Выдержишь — и мы вместе раскопаем все тайны Альдегунд и её братца.
========== 25 ==========
Я был слишком пьян, чтобы возвращаться в Драконий Предел — и Лидия позволила мне переночевать в её доме в гостевой комнате. Вокруг всё кружилось, тело чувствовало странную расслабленность, а разум впервые за два дня посетило чувство безопасности. Даже будучи пьяным я осознавал, что сегодня никто не придёт, чтобы зарезать меня во сне, что завтра я проснусь с ощущением сухости во рту, лёгкой головной болью и переполненным мочевым пузырём. Приятное тепло разморило меня, приятная слабость одолела, и я провалился в сон.
— Эстормо! Ты вставать будешь?
Громкий голос Лидии разбудил меня, заставил подняться с кровати и, надев лишь штаны, выглянуть из комнаты.
— Я сейчас оденусь, — отозвался я.
Нордка уже возилась внизу, возле стола — бодрая, будто бы вчера не выпила со мной бутылку крепкого сиродильского вина. До меня доносились приятные запахи — Лидия уже успела и завтрак приготовить. Я поспешил одеться и спуститься на первый этаж.
— Когда-нибудь уже напивался? — спокойно спросила Предвестница.
— Пару раз было дело, — признался я.
В ответ Лидия лишь протянула мне тарелку с кашей, в которой плавал ещё не растаявший кусок масла, и наполненную ароматным чаем кружку.
— Ешь — и пойдём в Йоррваскр, — велела она. — Разберёмся сначала с бумагами, потом ты переоденешься во что-нибудь более удобное, и начнём учиться.
Мне оставалось лишь соглашаться — ведь это моя цена за покровительство со стороны самой Предвестницы. Если мне удастся стать одним из Соратников — Балгруф не посмеет тронуть меня, а для меня самого членство в этой… организации будет лишь простым приключением; Соратники официально аполитичны — следовательно, походы и тренировки с ними ни к чему не будут меня обязывать.
После завтрака мне пришлось помочь Лидии помыть посуду, а затем следовать за ней к тому зданию в виде перевёрнутого корабля. Надо же, никогда бы не подумал, что окажусь внутри Йоррваскра, о котором все скайримские норды каждому приезжему все уши прожужжат! И никогда бы не подумал, что внутри он весьма уютен. По полам были расстелены чистые ковровые дорожки, деревянные колонны украшены аккуратной резьбой и красными штандартами с вышитыми на них золотым двусторонним топором, аккуратные перила огораживали спуск на нижние ярусы. Впечатление портили лишь несуразные круглые щиты, закреплённые под потолком.
— Идём! — позвала Предвестница. — Вечером всё рассмотришь.
Мы направились в нижние помещения, как путь нам преградило двое похожих друг на друга черноволосых мужчин и рыжеватая женщина-лучница.
— Зачем ты привела с собой эльфа? — недовольно вопрошал один из мужчин, более изящный и умно выглядящий.
— Он хочет стать одним из нас — так пусть попробует, — ледяным голосом ответила Лидия.
— Ты позволишь гаду остроухому к нашей священной нордской стали прикоснуться?
Предвестница хмыкнула.
— К Атису ты не был столь категоричен, — парировала она.
— Так то Атис, — простодушно возразил другой мужчина. — Кодлак говорил, что у него сердце истинного норда!
Атис… судя по имени — данмер. Данмеры из Дома Редоран как раз кичатся своими воинскими умениями и качествами, которые как раз и могут понравиться нордам. Если этот данмер связан с Домом Редоран, то хорошего отношения с ним мне вряд ли наладить — редоранцы, насколько я знаю, Талмор не жалуют.
— А ещё Кодлак говорил, что в Йоррваскре рады любому, в чьём сердце горит огонь, — продолжила Лидия. — За этого «остроухого» я могу поручиться — по крайней мере, он был с нами в Лабиринтиане до конца, сражался бок о бок со мной и Блёнвенн, а не сбегал глушить страх в ближайшую таверну.
Лучница за спинами мужчин прыснула в ладошку, а мужчины стыдливо понурили головы. Кажется, эти «славные нордские воители» не настолько храбры, какими пытаются казаться!
— Эстормо, идём, — позвала Предвестница. — Дела сами себя не сделают. Эйла, расскажешь, как всё прошло в Рорикстеде.
Мы спустились на нижние этажи, прошли мимо жилых помещений, пока не свернули в бывшую когда-то чьими-то покоями комнату. Стоявшая возле стены кровать была накрыта покрывалом, шкафы для одежды оказались задвинутыми в другой угол, зато письменный стол с несколькими стульями вокруг удобно расположились между двумя железными люстрами.
— Сможешь зажечь светильники? — попросила Лидия.
Я кивнул ей и несложным заклинанием поджёг фитили в наполненных жиром козьих рогах.
— Спасибо.
Предвестница расположилась за самым удобным местом, Эйла уж слишком символично села по правую руку от неё, мне досталось место напротив. Лидия сразу же вручила мне писчее перо и чернильницу и протянула две стопки бумаг.
— Эйла, так как всё в Рорикстеде прошло?