Советники и лекари решили найти что-то связанное со змеями. Все, что понравиться наследнику. Быть может, тем самым они смогут его вылечить.
Глава 5
Путь в неведомый край ты всегда, человек, ненавидел,
Потому что глазами его не своими ты видел.
В порту меня уже ждал глава местной тайной полиции.
– У меня, если честно, было много странных поручений, – сказал собеседник, – но чтобы такое, это впервые.
«Седые волосы, это еще не признак ума», подумал я. Это тот человек, который, как говорил, Гранд Визирь, работал ногами, а не головой и не понимал, что на самом верху нет больших и малых вопросов. Все вопросы важны без исключения. Учитывая масштабность предпринимаемых мер, количество вовлеченных людей, было ясно, что руководит операцией главный советник. Будь я рядом с ним, он все разложил бы по полочкам, примерно следующим образом:
«Очень многое сейчас на кону. Если Шахиншах не найдет лекарство для своего наследника, Дом Сефевидов окажется под ненужным давлением. Начнутся интриги вокруг ребенка. Недруги, злорадствуя, все это свалят на самого Правителя. Скажут, что виной болезни сына являются его кровь и слабость, что это Божья кара за проступки отцов и дедов Сефевидов. Медленно и верно династию кызылбашей начнет трясти, а в итоге начнет трясти и всю Империю».
Если что-то и не понимали на Востоке, одно знали очень хорошо – нельзя давать проблеме созревать. Все, что может быть потенциально опасным, нужно уничтожать в зародыше. Поэтому и существовала ужасная практика убийств детей и жен воюющих династий или даже членов правящей династии. Как только одна семья сменяла на троне другую, убивали всех – до грудного ребенка. Что, например, стало с Зурханой, любимой женой Умар– шейха, второго сына Тимура. О ее уме и красоте ходили легенды, но, когда ее муж погиб на поле брани, в одно мгновение она превратилась в умную и красивую соперницу первой жены и ее взрослых наследников. И все почему? Зурхана при удачном раскладе сил могла бы стать причиной развала Империи. Поэтому ее и настигли при попытке бегства из дворца, перед смертью изнасиловали, да и бедного сына не пожалели – закололи на смерть. Вспоминая каждый раз эту историю, мне хотелось плюнуть на все, убежать в самый дальний уголок земли и не показываться на людях до конца своих дней.
Пока же я продолжал слушать скучную речь главы местного истикбарата22.
– А зачем отправляться в путь на сотни дней, когда здесь тысячи змей, – недовольно говорил он. – Вот у нас, в Мазандаране23, столько змей в море. Они поднимаются над водой и стремительно, как стрелы, плывут к незваному гостю, наводя на всех страх. И поймать их не так-то просто.
Да, змеи Мазандарана были крайне опасными. Помню, как Муниза и я, спрятавшись подальше от любопытных глаз, тешились на берегу Анзали. Обнаженная, она плескалась в теплой воде. Солнце ласкало ее мягкими лучами, а небольшие волны бились о тело. Струи соленой воды змейкой стекали вниз меж грудей и ног. Через пару минут она легла на живот, показав чайкам всю грациозность своего юного тела. Подперев рукой точеный подбородок, она призывно смотрела на меня и всякий раз, когда волны бились о ее бедра, заразительно смеялась. Пристальный взгляд означал только одно – она хотела любви, дикой и необузданной. Обычно, если я не отвечал сразу на этот взгляд, Муниза в порыве страсти соблазнительно закусывала уголок нижней губы. Если же и это не помогало, чтобы спровоцировать меня сильнее, она начинала ласкать свои груди. Нужно было быть мертвым или на худой конец евнухом, чтобы смотреть на все это безучастно.
Я не стал больше дразнить свою наложницу и через мгновение уже обнимал и ласкал ее. Усиливающиеся стоны говорили о том, что она достаточно возбуждена. Ее ноги крепко сжимались вокруг моего торса, когда вдруг Муниза вскрикнула.
– Ай! Меня, кажется, что-то ущипнуло.
Этот неожиданный крик убил всю идиллию. Мы в панике отошли от берега и в эту секунду увидели проклятую змею, стремительно взвившуюся вверх, а потом исчезнувшую в морской пучине. Я решил посмотреть на эту тварь внимательней и потому опять приблизился к воде. На этот раз, резко вынырнув, неизвестная рептилия с поднятой поверх воды узкой головой стрелой направилась ко мне. Извиваясь всем телом, она плыла так стремительно, что я со страху отпрянул назад. К счастью, змея не пустила в ход свое грозное оружие, а лишь напугала мою спутницу. Мы отошли к своей лачуге и вскоре забыли об этой твари. Сейчас меня волновали только сильные стоны красавицы, которые были еще более страстными, чем в Тегеране. Но рокот волн заглушал все звуки, и Муниза могла чувствовать себя вполне раскрепощенной…
Мы отплыли из порта Бендер Аббас на корабле неверных. Это были венецианские купцы и пара монахов из Генуи. Аллах не послал нам больших кораблей, только эти неверные плавали между неизведанными землями. Я был не один. Меня сопровождали четверо мюридов из дворцовой охраны. Они дежурили при мне по двое, настолько недоверчивы мы были. Муллы разрешили нам не молиться в пути и отпустить бороды как в священной войне с неверными.
Венецианцы носили длинные шубы с темными мехами. Монахи были менее помпезны, но по их виду трудно было сказать, кто они на самом деле. Слишком высокими и сильными они были для миссионеров. Кроме рясы, креста и четок, ничего больше не говорило об их статусе. Что же объединяло этих людей в наших глазах? Абсолютно неприятная вещь – и корабль, и они жутко воняли. Эти смертные были в пути уже несколько месяцев, и, думается, только мечтали о принятии теплых ванн. Отплыв из Венеции, они прошли через развратный Кипр, спустились в страну черных рабов, оттуда по краям ненавистных нам арабов вошли в наш порт.
Я видел венецианцев и генуэзцев у нас во дворе и прежде. Каждый раз перед большими войнами с османами и тимуридами, они заполняли двор. Привозили подарки, оружие, белокурых рабынь. Но слишком уже хитрыми были эти чужеземцы. Не доверяли мы им.
С тех пор как эти проклятые начали торговать судами, наш шелковый путь стал утрачивать свое былое величие. Вымирали не целые города, а целые народы. Где сейчас великий Мерв и Хорезм? Что стало со славой Бухары и Самарканда. А все почему? Да потому, что эти проклятые стали перевозить весь товар морями. И при этом обманывали нас, травили друг на друга.
Что было до тех пор, пока венецианские купцы не появились при дворе прадеда Шахиншаха, главного врага османов Узун Гасана? Бескрайние земли, горные и степные местности, которые называлась Тураном – огромный мир суннитов от границ Дуная до ворот мира на Памире. А что это сейчас? Раздираемые войнами и междоусобицами две большие империи – Персия кызылбашей и Османский султанат.
Пока два столетия мы воевали, теряя лучших полководцев, ученых, мастеров, мыслителей, эти безбожники добрались до самого Китая. Осталось самое малое – выкрасть секрет производства шелка и тогда нам точно конец.
Эти грустные мысли сейчас очень совпадали с пейзажем за бортом, делая меня еще более печальным и нервным. Чем дальше на восток, тем больше наблюдалось дикости. Народы были черными, как наши гиды в пустыне, а людей было море. Все порты, в которые мы заходили, кишели людьми в белых сарафанах. Купцов заморских здесь хорошо знали и гостеприимно встречали.
С начала октября погода начала меняться. Море все чаще штормило, шли дожди. Портов для причала становилось все меньше. Когда я поглядывал на берег, там виднелись только густые леса и небольшие песчаные участки. Через некоторое время дожди усилились, они шли практически непрерывно, а туман около берега не рассеивался.
Правда, в открытом море было одно явление, которое очаровало меня в этом путешествии, и ради него я готов был терпеть невзгоды. Когда стояла солнечная погода, облака принимали самые причудливые формы. То они становились похожими на кавалерию Шахиншаха, состоящую из тысячи всадников, а иногда в середине больших облаков появлялись огромные черные дыры, словно открывалась пасть в преисподнюю. А вот появился сеятель, который разбрасывал зерна по бескрайнему голубому полю. Таких затейливых узоров на земле я не видел, и каждый раз мне бывало интересно, что сегодня будет происходить с облаками.
В один их таких дней, ранним утром я вышел на палубу. Внизу стоял жуткий запах протухших припасов. Было прохладно. Туман стоял темно-коричневого цвета и сплошь густой. На палубе было неожиданно много людей. Мне это показалось подозрительным. Я спустился вниз, чтобы предупредить всех, быть наготове. Мюриды прислушались к моему совету. Но не успели мы собраться с мыслями, как корабль мягко сел на что-то твердое. Всех сильно качнуло в сторону.
– Пора наверх, – тихо сказал я.
На палубе все пришло в движение. Никакого порта здесь не было. Просто берег, по которому было разбросано несколько десятков лачуг. Вода была грязной, везде плавали обломки деревьев с широкими зелеными листьями. Еще было много дыневидных плодов, покрытых твердой чешуей, которых я раньше нигде не встречал.
Когда нога ступила на землю, я и мои мюриды упали. После трех месяцев, проведенных в море, ноги не держали наши тела, и мы ступали по песку вразвалочку, качаясь из стороны в сторону. Лица у нас были измождённые, но счастливые. Аллах смилостивился над нами и даровал нам счастье безопасного пути.
– Аллаху Акбар, Аллаху Акбар, – шепотом проговорил я.
Все эти длинные, холодные дни и ночи одна мысль постоянно вертелась в голове – что, если меня убьют или я утону, где омоют тело и завернут в белый кафан24? Думал я и о том, кто предаст меня земле, кто прочитает суру Корана ад моей могилой, попросив Аллаха простить все мои грехи. Я очень не хотел закончить свой жизненный путь как мой отец, пропав без следа.
– Сардар, эти гяуры пошли вглубь леса, даже на стали дожидаться пока все разгрузят.
– По-моему, они хотят, чтобы мы последовали за ними и не видели, что за товар выгружается на берег, – спокойно ответил я. – Ведем себя тихо, не вызываем никаких подозрений. Все, что здесь происходит, нам будто неинтересно. Никаких вопросов не задаем, просто молча наблюдаем за тем, что здесь происходит.
Мы шли по лесной тропинке два часа, как перед нами открылась широкая долина. В самой ее середине, окруженная сотнями деревянных аккуратных хижин, находилась крепость. Она была черного цвета, и даже с высоты моего роста было видно, что ее строили надежно и из больших камней.
По краям крепости текла мутная река. Рассматривая доселе неизвестные деревья и животных, мы все, обливаясь потом, шли к долине. По деревьям бегали, прыгали и кричали существа, похожие на собак. Они были такими подвижными, что нигде не засиживались надолго. Когда они приближались к нам, я и мои соратники приходили в ужас. Очень большие клыки и наглое поведение этих диких особей делали их присутствие невыносимым.
Кто-то из помощников хотел прибить одного из них. Но мы не знали, будет нам хуже или лучше после этого, и потому решили терпеть их до конца.
Должен признаться, что я не видел таких темных людей, домов, которые стояли на упругих деревьях, и таких больших домашних животных. Среди них особенно активно двигались большие, мохнатые чудовища, за которыми бегали их детеныши с такими же, как и у родичей, уродливыми мордами. На все это мы смотрели, широко раскрыв глаза. Еще больше удивились, когда зашли на рынок. Нас сразу окружили маленькие, черные и грязные басурманы. Не давая нам прохода, они что-то ворча, тыкали пальцами прямо в плечо, шею, грудь. Как будто каждый из них поклялся до нас дотронуться. Медленно пробиваясь сквозь толпу, мы шли вперед, ничего не видя, кроме лилипутов, что-то постоянно лопочущих на своем языке.
Показалась река, а за ней и дворец из больших черных камней. Нужно было переправиться на другой берег, и мы практически силой завладели одной из лодок. Вода тоже было очень мутная. О Аллах, почему нет ничего светлого и чистого в этих краях? Я уже устал. Думал, может, во дворце я найду правителя и объясню ему нашу задачу.
Лодка причалила у дворца и стражи встали прямо перед нами.
– Нам к вашему вождю, к самому главному, – объяснял я, указывая рукой вверх. Но это урод с толстой тростью в руках, ничего не понимал.
Тогда я приказал своим людям открыть сундук, достал оттуда маленький белый жемчуг и протянул охраннику.
Подарок он принял, хотя и не знал, что держит в руках. Вскоре подошли еще охранники со строгими взглядами. Пришлось доставать еще больше жемчуга. Это растопило сердца стражей.
Вскоре мы вошли в главные покои дворца. Это уже был другой мир, полный света и нежного теплого ветра. Строения таких красивых форм я видел впервые. Порядка двадцати зданий и только половина из них имела двери, все остальные стояли на круглых, массивных колоннах со сверкающими, устремленными в небо куполами. Я подумал, что все крыши покрыты золотом, как у нас в гробнице отца Шахиншаха в Тебризе.
Чем больше я осматривался вокруг, тем сильнее зачаровывался дворцом. Здесь многое было таким необычным.
Как это может происходить, спрашивал я себя. Там на улице дожди и грязь, а здесь приятная погода и чистота. Там – нищета и разруха, а здесь все в порядке и роскоши. Показались придворные. Они были легко одеты, носили какие-то непонятные накидки желтого цвета, которые были аккуратно перекинуты через плечо.
Мы вошли в большую комнату. Здесь многочисленная охрана начала нас проверять. Ну, все, решили мы, скоро их владыка примет нас. Но оказалось, что владыка был занят более важными делами, и нас проводили в комнату для гостей.
Сначала сюда принесли деревянные бочки с теплой водой. В них плавали большие, приятно пахнувшие лепестки алого цвета. Потом появились красивые служанки и очень вежливо пригласили нас опуститься в бочки. Моя охрана посмотрела на меня, а я – на них. Эти девицы точно не были похожи на убийц, желающих заманить нас в западню.
– Они просто хотят нас обслужить. Не будем им мешать, – сказал я.
Все мы дружно вошли в бочки, и девушки, подхватив наш смех, под веселую, но не понятную нам песню, начали дружно драить наши спины. Да, это было божественно. По нашему телу текла теплая вода приятного запаха и цвета. Это была вода, похожая на внутренности дыни, но пахло совсем по-другому. Руки каждой из служанок были обернуты большими зелеными листьями, напоминающими наши варежки для снятия грязи с тела.
Они поглядывали друг на друга, смеялись, подмигивали, а мы блаженно расслаблялись. После стольких месяцев пути, этой грязи и качки, мы находились в раю. Наш рай, изображенный в хадисах, был полон молодых девственниц с чистой кожей и большими миндалевидными глазами. Сейчас эти служанки напоминали мне райских девственниц. Вскоре сменили воду в бочках и купание продолжилось.
Когда банные процедуры закончились, нам принесли национальную одежду. Только одно полотно, и мы, долго смеясь, не знали, как его надеть. То перекидывали через плечо, то пытались повязать на талии, а то и все сразу, но ничего не получалось.
Как быстро, от одной крайности к другой, меняется мир. Пока мы шли к дворцу, все было мрачно и мерзко. Но люди во дворце оказались иными – богатыми, ухоженными и чистыми. По уровню внимания, всеобщего веселия нетрудно было понять, что с любовью здесь все в порядке. Хотелось новых, интересных запахов, движений и доселе неиспробованной страсти.
Глава 6
Как змея, небосвод изовьется лазурным кольцом,
Чтобы землю пожрать пред своим неизбежным концом.
Небольшой плод, чуть меньше наших апельсинов, весь покрытый чешуей как у змеи, лежал среди других плодов, поданных нам на стол. Мой меткий взгляд запомнил его и не спутал бы с каким-либо другим фруктом. Я взял этот плод в руки, осмотрел его и, не говоря никому ни слова, разделил кинжалом на две части.
За грубой кожурой показалась белая мякоть. Что делать, съесть ее или нет? Для начала, я просто провел языком по ее поверхности. Мякоть была приятной на вкус, и я все-таки решил попробовать этот заморский фрукт. Откусил с боку небольшой кусок, медленно разжевал его и, мысленно попросив Аллаха уберечь меня от беды, проглотил. Прошло несколько минут, и я понял, что плод этот вполне съедобный. Чем-то он напоминал несозревший персик, который я так любил в далеком теперь уже детстве, но с доселе неизвестным мне интересным и очень приятным вкусом. Более того, оказалось, что он обладает многими полезными для организма человека свойствами. Как ни странно, мне захотелось отведать еще пару этих плодов. Потом рука сама потянулась за третьим, четвертым. С удовольствием съев несколько апельсинчиков, я вдруг почувствовал такое душевное умиротворение. Казалось, все мои чувства и мысли выстроились в один последовательный ряд, раздраженность сняло как рукой, куда-то подевалась тревога, которая постоянно сопровождала меня в пути, а голова стала ясной как после крепкого глубокого сна. А что, если именно этот плод станет панацеей от странного недуга сына нашего Шахиншаха и поможет ему избавиться от злой напасти! Не снадобья лекарей и заклинания колдунов, а этот чудодейственный плод! Отныне у меня не было никаких сомнений. Наконец, я нашел то, что искал, ради чего и прибыл в этот край. Не отводя глаз, я смотрел на это удивительное творение Всевышнего, пытаясь узнать, как оно все-таки называется и что собой представляет вообще.