Кузены некоторое время просидели в тишине, наслаждаясь любимыми напитками и редкой минутой спокойствия. В то время урвать такие моменты становилось труднее с каждым днём: Марти сутками пропадал на репетициях, а Джен усиленно готовилась к соревнованиям.
Допив свой чай, Марти отставил чашку и, сцепив руки в замок, поинтересовался:
— Итак, зачем же ты звала меня сюда? Явно ведь должно было произойти что-то сверхважное, если ты добровольно обрекла себя на долгое ожидание, — на лице парня появилась усмешка.
— Так и есть, — Джен кивнула. Она не могла сдержать улыбки и радостного блеска в глазах, предвкушая реакцию кузена на её новости, но, пересилив себя, начала говорить издалека. — Помнишь про академию “Пик Надежды”?
Марти усмехнулся.
— Конечно, я ведь уже числюсь в составе учеников на следующий год. Склерозом пока не страдаю, спасибо.
Джен на его высказывание лишь высунула язык. У неё было слишком хорошее настроение, чтобы обращать внимание на едкие комментарии.
— Так вот, — улыбаясь, продолжала Джен. — В прошлом месяце люди оттуда смотрели соревнования по скейтбордингу, в которых я участвовала, — “И разнесла всех соперников в пух и прах”, — мысленно добавила девушка. — И знаешь, что мне сегодня пришло? Приглашение обучаться в “Пике Надежды”! Представляешь, Марти…
В этот момент чашка, в которой ещё пару минут назад был чай, звякнула о блюдце. Виной этому был Марти: он ударил кулаком по столу. С лица парня исчезло его обычное насмешливое выражение, его черты, казалось, стали резче. Тяжёлым взглядом глядя на Джен, он медленно проговорил:
— Ты не должна его принимать.
— А? — Джен опешила от такой резкой смены настроения. Никогда прежде ей не доводилось видеть кузена настолько мрачным. Его кулаки сжимались до побеления костяшек пальцев, светло-серые глаза, казалось, потемнели, он нервно облизнул потрескавшиеся (они всегда такими были?) губы и с нажимом, словно каждое слово давалось ему с трудом, произнёс:
— Не иди в “Пик Надежды”.
— Но почему? — недоумённо воскликнула Дженнифер.
Вместо ответа Марти тяжело вздохнул и поднялся с места, давая понять, что разговор окончен. Он небрежно бросил деньги за чай на стол и побрёл прочь, даже не попрощавшись. Растерянная Джен осталась сидеть на месте. “Что это с ним? — удивлялась она. — С тех пор, как он переехал сюда, он стал слишком скрытным… Я думала, она обрадуется, что будет там не один, как прежде. И что ещё за “Не иди в “Пик Надежды”?!”
Окончательно запутавшись, Джен устало выдохнула и, подозвав официантку, попросила:
— Ещё соку, пожалуйста! Апельсинового.
Я всего лишь хотела восстановить дружбу с ним. Неужели, я желала слишком многого? Неужели, я заслужила за это умереть?..
Комментарий к days
Экстра. Немного о том, как жили герои до “Пика Надежды”.
========== I Didn’t Talk to Anyone Today, Either ==========
“Вот бы они все умерли”.
Кёко тяжело вздохнула и в бессилии рухнула на заправленную постель. От падения её длинные белые волосы разметались по подушкам а юбка едва не задралась, но девушка слишком устала, чтобы обращать на такие мелочи внимание. Она лишь лениво сбросила ботинки и, сложив руки на животе, уставилась в потолок. Затем Кёко сделала глубокий вдох, медленно прикрыла глаза, и её сознание погрузилось в другой мир — мир ярких цветных треугольников, квадратов и кругов, разбивающихся друг о друга. Она всегда играла в эту игру с очищением пространства от жёлтых, красных, синих и других фигур, когда нужно было успокоиться и привести нервы в порядок.
Некоторое время Ирису просто лежала с закрытыми глазами, мыслями всецело находясь в своей головоломке. Но вот в её поле зрения не осталось места, где не было бы какой-нибудь фигуры, и глаза девушки открылись. После сосредоточенности на игре ей действительно стало легче, и Кёко наконец могла привести мысли в порядок и подвести итог всему, что сегодня произошло.
“Актёр убил эту идиотку-спортсменку. Она и правда была слишком шумной, как и большинство людей здесь. Не понимаю, как можно так много болтать, словно ничего не происходит… Раздражает”.
Кёко нахмурилась и перевела взгляд на прикроватную тумбочку. Возле лампы стояло окрашенное в белый и пастельные, нежные розовый и голубой цвета пасхальное яйцо. То самое, которое не так давно ей вручила Супер Азартный игрок.
“Игрок… Она неплохо соображает, но всё равно такая же идиотка. Постоянно ходит с этой глупой улыбкой и раздаёт всем какие-то вещи. Это, конечно, надоедает, но по крайней мере она лучше чем этот мерзкий парень…”
При воспоминании о светловолосом юноше с вечной ухмылкой лицо Кёко болезненно скривилось. Во время возвращения после суда Ирису не посчастливилось оказаться в лифте рядом с Кано. Уже находиться возле него было мучительно: мало того, что его развязность и лукавая улыбка раздражали, так ещё и запах его до жути напоминал кошачий, что вызывало у Кёко приступ аллергии в виде ужасного кашля.
Воспоминания об этом случае вызвали неприятный зуд в горле, и Кёко резко вскочила с постели, спеша найти в тумбочке нужное лекарство. Наконец, девушка выудила из ящика пакетик, полный белых гранул, и высыпала всё содержимое прямо в рот. Ирису с облегчением вздохнула, чувствуя, как во рту распространяется приятная прохлада, постепенно достигая её мозга и облегчая дыхание.
После этого девушка присела на край кровати и раздражённо подумала: “Он просто омерзителен. Говорит гадости. И у него глаза, как у кошки. Отвратительный Кот”.
Едва последние слова пронеслись в её голове, Ирису презрительно фыркнула. Затем она вновь упала на кровать и решила подумать о чём-нибудь более приятном.
“Здесь все раздражают, кроме, пожалуй, того мальчика-художника и девушки с ножами. Я бы даже назвала её приятной: тихая, не говорит, когда не нужно. Интересно, почему она терпит этого надоедливого Барабанщика и помогла ему тогда?..”
Не получив ответ на свой вопрос, Кёко лишь устало вздохнула, перевернулась набок и попыталась заснуть. Завтра ей снова придётся видеть все эти неприятные лица, а пока следует наслаждаться одиночеством и покоем.
***
Следующим утром за завтраком царила тяжёлая атмосфера. Ещё бы! Только вчера с утра ученики нашли одну из одноклассников задушенной, а потом другого на их глазах переехал поезд. Довольно многие после такого не сочли нужным даже явиться в столовую. Те же, кто решил позавтракать вне своих комнат, сохраняли мрачное молчание, мысленно прокручивая в головах вчерашние события. На лицах одноклассников, у многих бледных от недосыпа, читался немой вопрос “За что?”. За что они вынуждены наблюдать все эти ужасы? За что их держат в этом отвратительном месте?..
На фоне всеобщего настроения спокойная, даже скучающая Эрика, мирно наслаждающаяся трапезой, смотрелась дико. Многие косо поглядывали на неё, не решаясь высказать ей всё, что думают. После того, как она чуть не обрекла всех на смерть, подставив невиновного, и забралась в комнату Моришиге, отношение к ней в корне изменилось. Если раньше многие готовы были следовать за ней, то теперь Супер Детектив внушала им ужас и отвращение. Ей же, казалось, было совершенно наплевать на осуждающие взгляды окружающих. В её выражении, позе и движениях читалось превосходство. Она была горда, что преподала этой кучке наивных глупцов урок и мгновенно раскрыла преступника.
Все были настолько погружены в себя, что не услышали звука открывающейся двери. Многие вздрогнули от разлившегося по помещению жизнерадостного голоса.
— Доброе утро! — как можно бодрее воскликнула Хитаги, проходя к месту возле брата.
— И как ты можешь быть такой жизнерадостной? — хмуро озвучила всеобщие мысли Джессика, наблюдая, как Супер Азартный игрок с беспечным видом усаживается на стул справа от Супер Мечника.
В ответ на вопрос Супер Гитаристки девушка лишь неопределённо повела плечами. Её брат лишь тяжело вздохнул. Во взгляде Дэймона читалась смесь смущения от поведения сестры, облегчения от её же состояния, усталости и общей тревоги.
— Ещё вчера ты уходила с суда с виноватым лицом, а сегодня вся сияешь… — заметил Кано. — Что-то тут нечисто.
Хитаги обиженно поджала губы и исподлобья взглянула на ухмыляющегося парня. За то время, что она его знала, она поняла, что его любимое занятие — дразнить окружающих и наблюдать за их реакцией. “И какой же у него всё-таки талант? Супер Задира?” — подумала девушка. Про себя Хитаги решила сохранять перед этим парнем лицо, и поэтому никак не выдала смущения, а откинула назад волосы и, сделав как можно более расслабленное выражение лица, проговорила:
— Да, я действительно чувствовала себя виноватой, и меня мучила совесть. Но я её задушила…
Заметив, как лица многих вытянулись и побледнели, она вспомнила, как умерла Дженнифер, и вздрогнула. Торопливо взяв себя в руки, Хитаги смущённо откашлялась и с кривой усмешкой проговорила:
— М-да, неудачный каламбур вышел…
В помещении вновь повисла тишина. Все вновь погрузились в свои мысли и уставились в тарелки с едой. Хитаги также опустила голову, смущённая своей бестактностью. Её поведение до сих пор казалось ей каким-то сумбурным: вот она держит себя в руках, стараясь быть приветливой, а уже через минуту неосознанно выдаёт нечто странное. Вот и сейчас она хотела просто спокойно провести завтрак, а ляпнула непонятно что…
В целом же её слова были правдивы, но не до конца. Когда она вернулась после суда в свою комнату, Хитаги чувствовала себя опустошённой и долго не могла заснуть. Её внутренний голос услужливо нашёптывал, что если бы она не рассказала всем про эту камеру, то не была бы убийцей. Хицугири же резонно отвечала, что тогда она была бы убитой, но совесть, похоже, это совершенно не волновало, и та продолжала назойливо, словно прилипшая к подошве обуви жвачка, вертеться в голове, давя на стенки черепной коробки. Когда Хитаги всё-таки удалось заснуть, её сон был беспокойным. Как ни странно, с утра от этого всего не осталось и следа. “Не удивительно, что я забыла всю свою жизнь, — подумала тогда Хитаги, — раз уж моя совесть забылась так просто”. Периодически её голос вновь просыпался в виде неприятной ноющей боли где-то в районе живота, но Супер Азартный игрок успешно его игнорировала, довольно быстро переключая внимание на что-нибудь другое.
В тишине столовой, нарушаемой лишь позвякиванием столовых приборов о тарелки, отчётливо послышался очередной скрип двери. В проёме показался Марти. Многие неосознанно переключили своё внимание на него: в конце концов, именно Марти лучше всех знал убитую, и одноклассники ждали от него хоть какой-нибудь реакции. Заметив всеобщее внимание, Супер Барабанщик в приветственном жесте махнул рукой. Его выражение лица было спокойным, чуть усталым, но не выдающем даже намёка на горечь от смерти кузины. Если кто-то и хотел сказать что-нибудь по этому поводу, то сделать это ему не удалось.
Едва завидев того, кто омрачил её вчерашний триумф, Эрика криво усмехнулась и громко произнесла:
— О, вот и вы, Марти-сан! А я как раз ждала вас…
— Это, конечно, очень мило, мисс Эрика, — с расслабленной усмешкой проговорил Марти, даже не взглянув в её сторону по пути к чайнику, — но я, кажется, уже объяснил вам, что вы не в моём вкусе.
Эрика лишь покачала головой.
— Продолжаете острить? А ведь я всего лишь хотела вас похвалить. Редко кто догадывается о моих намерениях, как это сделали вы. Good.
— … чего не скажешь о вашем акценте, — вставил Марти. Парень стоял, опираясь на стойку продавца за собой, которая, ввиду отсутствия какого-либо персонала, пустовала, и мешал сахар в чае. В его глазах играли издевательские искорки, а на губах была наглая ухмылка. — Он у вас совсем не “good”, — барабанщик вздохнул и, прикрыв глаза, укоризненно покачал головой. — Я бы даже сказал, rather bad. Извините, мисс Эрика, но я не могу простить такого изнасилования своего родного языка.
На лице Эрики появилось возмущённое выражение. Детектив несколько раз открывала и закрывала рот, прежде чем собраться с мыслями и, вернув себе невозмутимый вид, с нажимом произнести:
— О, так вы оказывается, патриот, Марти-сан… А пятичасовой чай входит в список традиций, которые вы чтите, не так ли?
Марти лишь пожал плечами.
— В отношении чая я не ограничиваюсь какими-либо рамками.
— Прямо как Фурудо-сан в отношении палочек для еды, — подал голос Кано. — Сколько я её не вижу, она всегда ест исключительно палочками.
При упоминании палочек глаза Эрики загорелись. Тут только все обратили внимание, что Супер Детектив проигнорировала лежащие перед ней столовые приборы, предпочтя им неизвестно откуда добытые традиционные палочки. Судя по подходящему к её платью узору на них, Эрика всегда носила их с собой.
— Естественно! — воскликнула Эрика. — Ведь палочки — лучшее, что придумало человечество за свою историю! Они элегантны, удобны и являются таким же важным атрибутом японской культуры, как цветущая сакура!..
Лицо Эрики в тот момент напоминало лицо девочки, говорящей о своём кумире: те же горящие глаза, разрумянившиеся щёки и мечтательно-взбудораженное выражение. Все могли лишь поражаться контрасту этого зрелища и вчерашних безумных улыбок Супер Детектива.
— М-да… — Марти растерянно почесал затылок и тихо пробормотал: — Видимо, нам, простым смертным англичанам, не понять всего величия палочек…
Дальнейшие рассуждения Эрики на тему великолепия палочек прервало чьё-то покашливание в кулак. Когда все повернулись к источнику звука, то увидели Тау, сидящую на одном из незанятых столиков.
— Я, конечно, извиняюсь, что прерываю такую речь, но у меня важное объявление, — Тау окинула взглядом помещение и закатила глаза, видя отсутствие половины учеников, и пробормотала что-то про частные уведомления. Затем она придала своему лицу жизнерадостное выражение и громко объявила: — Итак, вы с блеском преодолели первый суд! Поздравляю! В награду за это я решила дать вам кое-что приятное. Вы выясните, что это, когда ещё раз осмотрите школьную зону.
Эрика скучающе зевнула и, подперев правой рукой щёку, разочарованно протянула:
— А, так ты об “этом”…
Тау оживилась и внимательно взглянула в лицо Супер Детектива. Затем её губы расплылись в радостной улыбке и она, хлопнув в ладоши, воскликнула:
— О, так вы уже всё видели, Детектив-сан! Вы намного сообразительнее, чем предыдущий Супер Детектив… Ах, я кое-что вспомнила! — Тау всплеснула руками, а затем назидательно подняла палец вверх и строго проговорила: — Я немного обновила список правил. Теперь вам запрещено взламывать любые замки в школе. Если, конечно, не хотите умереть.
После этого Тау соскочила со стола и неторопливо направилась к выходу. Едва она удалилась, заинтригованные одноклассники переглянулись и спешно стали доедать свой завтрак. Что же могла дать им Тау?..
***
В отличие от прошлого раза, когда Тау разослала диски с ужасающими аудиозаписями, сюрприз оказался приятным. С лестницы, до этого огороженной, убрали решётки, и теперь одноклассникам стал доступен путь на второй этаж. Как выяснилось при осмотре, он был явно не последним. Обнаружив ещё одну заблокированную лестницу наверх, Ренко с горькой усмешкой произнесла:
— Видимо, она планирует открывать нам новые этажи за разоблачение преступника…
Помимо Супер Физика, которая с энтузиазмом археолога осматривала новые помещения, на исследование этажа отправились также все, кто был в столовой во время объявления Тау, за исключением Эрики: оба Хицугири, Марти, Марибель, Кано, Джессика, Акихико и Минато. На втором этаже ученики обнаружили несколько классных комнат и два помещения, особенно заслуживающие внимания: бассейн и библиотеку. От последней Супер Физик пришла в восторг. Едва она вошла в пропахшее книгами помещение, девушка стала похожа на ребёнка, которого привели в магазин игрушек. Она восхищённо оглядывала многотомники на полках, с нежностью проводила пальцами по корешкам книг и то и дело радостно комментировала увиденное.
— Ты только взгляни, Мери! — с придыханием говорила она о какой-нибудь старой книге. — Это же тот самый редкий труд по теории струн, о котором я тебе рассказывала!.. А вот сборник старинных легенд!..