-На нашу деревню похоже, - выкрикивали ребята, один за другим. -У нас школы не было. В соседнюю деревню ходили.
Затем на экране замелькали представительные мужчины на крутых машинах. Они улыбались, сострадали жителям и раздавали обещания, что помогут построить дороги, больницы, школы.
-Обратите внимание на деревенских жителей, - сказал лектор, указывая указкой на лица, стариков, молодых женщин и мужчин.
Шли года, в деревнях ничего не менялось, зато рядом с деревенькой вырастали коттеджные посёлки из замков, окружённые высоким забором. Постепенно шаг за шагом, дом за домом деревенька отступала, уменьшаясь и, в конце концов, её не становилось вовсе.
- Вы спросите куда делись люди из этих деревень? - лектор вновь стал комментировать происходящее на экране. - Кто куда, в основном в бараки или в другое аварийное жильё, или в психиатрическую больницу, или в дом престарелых. На экране опять появились знакомые теперь уже лица деревенских. Вот бабка лежит на больничной койке, рядом с которой бегают, кричат сумасшедшие. Вот спившийся мужчина, собирает бутылки в городе, в нём с трудом можно было узнать бывшего тракториста. Молодая деревенская женщина стала проституткой. Зрелище было весьма печальное.
- Как видите, вместо обещанной помощи им заменили жильё, широкое в ассортименте...Но пора положить всему этому конец, - голос лектора перешёл на крик, - надо прекратить это вопиющее безобразие, надо отобрать у богатых всё, что не принадлежит им по праву. Надо уметь защитить себя. Никто на блюдечке с белой каёмочкой вам не принесёт, то, что принадлежит вам по праву. Забрать его - ваша собственная задача. Напористость лектора, выражаемая голосом и правильными словами, действовала на психику ребят по-особому. Она будоражила их, вселяла смелость, желание действовать.
Лектор ещё долго с большим энтузиазмом, яростно возмущался несправедливым положением дел. Более двух часов он рассказывал о чиновниках, об олигархах, которые безжалостно и нагло обворовывают людей. С небольшим перерывом на обед лекция длилась весь день до ужина.
Коля сидел за одной партой с Дербенёвым Сергеем. Как-то так получилось, что их койки в казарме, оказались рядом. С этого времени они держались вместе, вернее сказать, Сергей больше искал дружбы с Колей, чем наоборот. Оно и понятно. Высокий, худой Сергей был слаб физически, и у него, похоже, было больное сердце. Он с удовольствием ушёл из детдома с артистом по одной простой причине - заработать денег, которые артист им тоже обещал. Деньги Сергею нужны были на лечение матери, она была больна, что-то такое с ногами и совсем не ходила. Отец от них ушёл, как мама заболела. Сердобольный деревенский врач устроил мать, в дом престарелых, а Сергея с братиком определил в интернат. Парень несколько раз сбегал из интерната, навещал мать, и всякий раз с болью в сердце давал себе клятву найти деньги на лечение. Коля, хоть и был меньше Сергея ростом, но зато здоровее телом в несколько раз. Инстинктивно Сергей чувствовал, что Коля будет хорошим другом. Поговорить, узнать друг о друге больше пока не представлялось возможным.
Когда лекция закончилась, и лектор ушёл, ребята ещё долго приходили в себя от услышанного. Хотя были и уставшими, но заснули не сразу. Под спальню в казарме отводилась специальная комната, метров двадцать, где в два ряда стояли железные кровати. Каждый из ребят, ещё в первый день выбрал себе место. В глубине комнаты- самые шустрые. Кровати Коли с Сергеем стояли первыми, почти что у двери.
- Вот оказывается в какой стране мы живём. Сволочи, всю страну разграбили. Уничтожать их надо, - Белохвостиков, семнадцатилетний подросток лежал на своей кровате с открытыми глазами и громко комментировал увиденное.
Этот долговязый юноша, с редкими прыщами на щеках, с кривым носом, сломанном в драке, глазами пуговками был круглым сиротой. В детдоме он жил все свои семнадцать лет, наверно оттого был очень жестоким.
Его возмущение не оставило равнодушным никого.
- Правильно! Уничтожать их надо! - поддержал Белохвостикова красивый, крепкий парень Коновалов Степан и тут же продолжил, - У меня отец хотел фермером стать. Пришёл в колхоз землю просить. Так шиш, ему дали! Отказали, гады! Говорят, кишка тонка. Видите ли, образования нет, выпивает. Да мой отец, мастер был на все руки! Он что хочешь мог смастерить. Этот председатель у меня ещё попляшет.
-А как же ты в интернате оказался, если у тебя родители нормальные? - с усмешкой спросил Белохвостиков, надеясь изобличить парня во лжи.
-Да, ясно дело врёт. "Нет у него родителей", - выкрикнул кто-то.
-Ничего я не вру! У меня хорошие родители были. Батя лишь, когда в колхозе отказали, с катушек сошёл. А что ему оставалось делать, как не водку жрать, работы в деревне нет, - Степан говорил со злостью, с ненавистью. И было понятно, что вся эта ненависть была направлена на председателя. - Отец, по пьяни, мать приревновал и убил. Нас с сестрёнкой в интернат и отправили, - эти слова он уже добавил тихо, но все услышали.
-Верно! Это из-за них сволочей мы так живём, - подхватили ребята и каждый, перебивая друг друга, стал рассказывать свою историю нищенской жизни.
Коля и Сергей тоже перешёптывались.
-Что правда, что ли?
-Ты о чём?
-Ну, то что, когда рождаешься, государство деньги даёт.
-Не знаю, - Коля лежал на спине с открытыми глазами и о чём-то думал.
-Если правда, то наши - гады. Лично мне во, как деньги нужны, - Сергей провёл пальцем по шее, показывая крайнюю нужду. -У меня мать больная. Лечить бесплатно никто не хочет. Врут гады, что лекарства дорогие. Наверное, деньги вымогают, чтобы себе в карманы засунуть. А где я деньги возьму?
-Да, не верь ты. Байки всё это.
-Ты про что?
-Да, про то что нам сегодня лектор рассказывал и показывал. Есть, конечно, подонки, олигархи всякие, но не все же.
За разговорами и не заметили, как вошёл командир, но его рык сразу всех вернул в действительность.
-Прекратить разговорчики?! - рявкнул командир. - Ещё раз услышу, подниму и заставлю отжиматься.
Когда он ушёл, громко хлопнув дверью, больше никто не разговаривал.
На следующий день лекции продолжились. Лектор был новенький. Маленький, толстый мужчина, лет сорока, после непродолжительных возмущений обстановкой в стране, перешёл к призывам действовать.
-Хватит! Хватит терпеть это безобразие! - кричал он. - Пора положить всему этому конец. Вам, дорогие вы мои, выпала честь расправиться с этими негодяями. Пришло время их уничтожить, истребить, выжечь калённым железом, чтобы никогда, понимаете меня, никогда им не захотелось протянуть руки к вашему добру! Да, именно к вашему! Бог создал всех равными! Они ничем не лучше вас, но они наглее вас. Пришло время постоять за себя.
В духе воинствующей справедливости, лекция продолжалась до позднего вечера лишь с перерывами на еду. На третий день всё повторилось в том же духе, но акцент делался на том, что присутствующие ребята, являются своего рода мессией - посланниками Бога для свершения правосудия. Что они, эти ребята призваны Богом защитить обездоленных, несправедливо ограбленных и что сам Бог дал им добро на любые методы, которые они изберут вплоть до убийства. Информация давалась в большом количестве, с энтузиазмом, затрагивала больные места всех присутствующих, что делало её восприимчивой, запоминающейся, точнее сказать проникающей в душу. Лекции произвели на ребят серьёзное впечатление. Сознание большинства из них значительно изменилось. Они повзрослели, почувствовали себя хозяевами жизни, вершителями судеб. Через три лекционных дня, все вновь собрались в учебном классе.
-Ну, что дорогие вы мои, - командир серьёзно обратился к ребятам. - Я думаю цель, которую поставил перед вами Бог, вам ясна?
Ребята дружно закивали головами в знак одобрения.
-Хорошо. Я научу вас, как эту работу выполнить. Для этого вам надо стать сильными, смелыми, многому научиться. Главное научиться воевать. Враг силён, но вы его победите. Я даже не сомневаюсь. На всё про всё вам отводится пять месяцев. По истечении этого срока, вы поступите в распоряжение людей, с которыми приступите к ликвидации врага и возвращение всего того, что принадлежит вам по праву рождения. Напоминаю, что за свою работу, в среднем вы будете получать по сто тысяч рублей в месяц. Вы станете истинно свободными, богатыми людьми. Но пока будем учиться. С сегодняшнего дня, запрещены всякого рода стычки между собой, игры в карты, выпивка и так далее. Увижу, узнаю - сурово накажу. А теперь всем на спортивную площадку....
Глава.
ПТУ, что за городом Лесное представляло собой небольшое двухэтажное здание, где располагались учебные корпуса, спальни и столовая. К нему примыкал ряд хозяйственных построек. В нескольких метрах, за самим зданием располагалась спортивная площадка. Лёня пришёл на приём к директору ПТУ. Предварительно постучав, он приоткрыл дверь. В кабинете помимо директора, который сидел за большим столом, были ещё два человека, один из которых в белом халате.
-Можно?
-Входите, если ребёнка устраивать, то у нас уже набор окончен.
-Нет, я по другому вопросу.
-По какому? - директор, с которым Лёня перебрасывался репликами, не был особо доброжелателен.
-Я на работу хотел устроиться, - Лёня остановился посреди кабинета.
Сесть ему никто не предложил.
-Да, и кем же?
-Я врач -хирург.
-Это к тебе Николай, - директор бросил взгляд на сидевшего рядом мужчину в белом халате.
- В какой области специализируетесь? - спросил доктор.
-Абдоминальная хирургия.
-Очень хорошо. Вы не могли бы подождать меня за дверью? Я скоро буду.
-Ладно, - и Лёня вышел из кабинета.
ПТУ напоминало обыкновенную двухэтажную школу. По коридору сновали мальчишки, только поверх одежды у них были одеты чёрные фартуки, похоже на первом этаже располагались мастерские. Мужчина в белом халате не заставил себя долго ждать и вскоре вышел в коридор.
-Николай Фёдорович, - представился он, - пройдёмте, нам надо поговорить, - и мужчина направился на улицу.
Сев на первую скамейку, он взглядом предложил сделать тоже и Лёне. Достав сигарету, закурил. Мужчина вблизи уже не казался молодым. Он был тучный, с лысиной на голове, но особенно старили лицо - глаза. Испещрённые мелкими морщинками, они выглядели усталыми и страдальческими.
-Расскажите о себе. Как зовут и сколько вам лет?
-Иванов Леонид Александрович. Мне тридцать лет. Холост, до сегодняшнего дня работал в центральной больнице города Благое.
-И что же вас привело к нам в глушь?
-Проблемы личного характера.
-Несчастная любовь, - усмехнувшись, мужчина посмотрел на Лёню.
Тот неопределённо пожал плечами.
-Хирург вашего профиля нам как раз и нужен, но... доктор как-то странно, с неким прищуром посмотрел на Лёню. - Понимаете в чём дело, место, где вы требуетесь - секретное, это своего рода филиал нашего училища. У них много ограничений, я сам там работаю, но зато платят хорошо.
-Меня здесь ничто не держит. Я, как месяц, похоронил отца, из родных у меня больше никого нет. Если возьмёте на работу - я согласен.
-Хорошо. Где ваши документы?
Заглянув и в паспорт, и в трудовую, доктор остался доволен.
- У вас есть два часа свободного времени, встречаемся здесь же, - доктор, положив документы себе в карман и мило улыбнувшись на прощание, ушёл.
Лёня, посидев на скамейке ещё пару минут, встал и пошёл к автобусной остановке. Он решил съездить в село, ПТУ находилось за деревней, и купить себе бельё, и принадлежности личной гигиены, а заодно позвонить Сёмке.
-Сёмка, привет. Не перебивай и слушай, времени у меня в обрез, - Лёня подробно рассказал другу о разговоре с Николаем Фёдоровичем. -Мне не звони, я тебе сам буду звонить. Если я через месяц не дам о себе знать, можешь отнести кассету в полицию и всё им рассказать. Найди подполковника Герасимова, он меня знает. Может совесть у него проснётся, хотя вряд ли, - получив от друга согласие, Лёня пошёл в местный магазин.
Купив себе несколько пар трусов, маек, и кое - что из одежды, а также средства личной гигиены, он вернулся в ПТУ. Было начало зимы и темнело рано. Доктор его уже ждал.
-Пройдёмте, - и, взяв Лёню за локоть, доктор подвёл его к машине и предложил в неё сесть.
На улице было темно, ни номеров, ни каких других примет машины не было видно. Судя по внутреннему убранству, скорее всего, была десятка. Лёня сел на заднее сиденье, доктор - на переднее, рядом с водителем. На заднем сиденье уже кто-то сидел. В шапке, натянутой до глаз, в очках - это единственно, что увидел Лёня.
-Вам сейчас завяжут глаза, уж извините, я предупреждал, что заведение секретное, - усаживаясь удобней, сказал доктор.
Рядом, сидящий мужчина после слов доктора тут же, обыкновенным чёрным шарфом, завязал Лёне глаза, и только тогда машина поехала. Ехали уже приблизительно минут сорок, когда доктор вновь заговорил.
-Я расскажу вам о некоторых подробностях организации, где вы будете работать, - начал он. - С вами заключат контракт на четыре года. В течении этого времени вы не имеете право покидать то место, где будете работать.
-Что же вы сразу не сказали, что эта организация располагается так далеко от ПТУ и с такими условиями?
-Вы сказали, что вас ничто не держит в городе, тогда какая разница где работать?
Лёня промолчал, довод был весьма убедительный. Доктор между тем продолжал.
- Место, где вы будете работать сравнительно далеко от ПТУ. Бежать бесполезно, вокруг густой лес.
У Лёни участилось сердцебиение, страх медленно стал вползать к нему в душу, но он сразу сориентировался, подумав: "Не стоит волноваться. Зачем я им нужен?", - а доктор тем временем продолжал.
- Вы, согласно контракту, не сможете общаться ни с кем, не только визуально, но и по телефону, не сможете писать даже письма. Телефон, кстати, отдайте, пожалуйста? Ваши документы тоже побудут у меня.
-Я что в тюрьме работать буду? - Лёня достал телефон и мужчина, сидящий рядом забрал его.
-Что-то вроде. . Теперь после моих слов у вас дороги назад нет, - доктор замолк и весь, оставшийся путь ехали молча.
По ощущению ехали долго. Лишь после того как машина остановилась, Лёне развязали глаза. Он некоторое время привыкал, хотя на улице была кромешная тьма и светились только окна ряда одноэтажных домиков, казарменного типа. Нам туда и доктор показал на казарму, стоящую обособленно от всех остальных.
-Это наша медсанчасть, милости прошу, - доктор открыл дверь, пропуская Лёню вперёд. - Раздевайтесь, я покажу, где вы будете жить и работать.
В одной из комнат, куда они вошли, стояла железная кровать, печка буржуйка, стол, стул, раковина с холодной водой.
-На этом условия заканчиваются, горячей воды нет, уборная на улице, - сухо бросил доктор.
Находясь на своей территории, он перестал любезничать с Лёней и говорил жёстко и весьма неохотно.
-Дальше у нас процедурный кабинет и операционная, - поймав удивлённый взгляд Лёни, добавил. - А что вас удивило? Мы часто оперируем. С вами, хирургов теперь двое. Один из них я. С лекарствами у нас всё в порядке, я сказал бы даже отлично. В санчасти вы будете жить с медсестрой бабой Клавой, она по соседству с вами, - он указал на дверь её комнаты. - По необходимости она и за операционную сестру. Кстати сказать, мастер своего дела. Я по совместительству анестезиолог. На этом количество мед. работников заканчивается. С вашим появлением, я большей частью буду заниматься организаторскими вопросами, я ведь здесь, ко всему прочему, замещаю начальника лагеря. У нас военно-спортивный лагерь, для шестнадцатилетних подростков. Так что справляться будете без меня. Весь персонал человек двадцать, не более, включая ребят, так что я думаю справитесь. Если хотите, еду вам будут приносить сюда. А так, у нас есть столовая. Баба Клава завтра вам всё покажет. А сейчас отдыхайте, если понадобитесь, вас вызовут. Кстати подъём в семь часов утра, завтрак в девять. Спокойной ночи.
Лёня прошёл в свою комнату и, подбросив поленья в печку, стал раздеваться, чтобы лечь спать. День был богат на события и реально вымотал. "Интересно, как я смогу связаться с Семёном, у меня ведь даже телефона нет... Ладно, что -нибудь придумаю. Я ведь здесь не один буду. У кого-нибудь да возьму", - с этими мыслями он лёг в кровать и через минуту уже спал.
Утром его ровно в семь часов разбудила медсестра баба Клава. Она сидела на маленькой скамеечке возле печки и совком в ведро выгребала золу.