- Обязательно осмотрим, никак иначе! - Ответил прокурор.
Тем временем, я заглянул в кабину. В салоне было много крови, а значит, никто из пассажиров пристегнут не был. Их не один десяток раз кидало по всему салону! Выжить в такой аварии достаточно сложно, но тем не менее, вполне возможно... Водитель тоже не пристегивался, так как обод руля был заметно поврежден. Он пробил его лбом во время удара об ограждение. Спидометр замер на скорости тридцать километров в час, но нельзя с уверенностью сказать, что именно на этой скорости он протаранил ограждение. Спидометр мог сначала асинхронно крутится по все оси, а потом просто заклинить.
Больше ничего того, о чем стоит упомянуть, я не заметил. Спрыгнув с рамы автобуса, я ещё раз осмотрел его днище, затем обошёл вокруг, и устремил свой взгляд на большую овальную вмятину на левом борту.
- Здесь и думать нечего. - Сказал прокурор.
- Да. Водитель не справился с управлением и съехал с дороги. Других вариантов быть не может. - Добавил инспектор. Я слушал их краем уха, не сводя глаз с автобуса. Они были в пяти шагах, стояли всем скопом напротив передней части кузова.
- Водитель точно превысил скорость. Ехал не меньше ста километров в час!
- Оно и видно, посмотри, как помяло крышу! Ее на куски разорвало! А части обшивки? Их по всему склону разбросало.
- Он даже опомниться не успел...
Они обсудили ещё парочку пустых домыслов. После этого инспектор дорожной службы достал из портфеля папку с документами и подозвал меня. - Эй, эксперт, можно вас на пару слов?
Я посмотрел в их сторону, кивнул головой, и размеренным шагом направился к ним.
- Я составил схему ДТП, справку, и протокол осмотра. Вот, посмотрите. - Он протянул мне схему. Мои брови сложились домиком. - Здесь показано, что автобус на большой скорости зашёл в поворот под острым углом. Пробив ограждение, он рванул с обрыва и несколько раз перевернулся. Заключение -несчастный случай.
Мне пришлось сделать усилие, чтобы удивленно не усмехнуться. Я не мог понять - когда он составлял схему, он вообще вспоминал о законах физики? Хотя бы о её основах? И если да, то какой планеты? Эта планета в нашей солнечной системе или где-то за её пределами? ... Не успел я ознакомится с документами дорожного инспектора, как своё заключение протянул прокурор.
- Я, в свою очередь, - начал прокурор, - Ознакомился со всеми материалами и пришёл к выводу, что все службы экстренного реагирования, дорожные службы, а также службы технического надзора среагировали своевременно и в строгом соответствии со служебными инструкциями. У меня претензий нет. Что касается аварии, то моё мнение совпадает с мнением дорожного инспектора - несчастный случай. Бедняга водитель ошибся, а что привело к этой ошибке - это уже второй вопрос. Возможно он был сонный, глаза слипались, плюс туман, плохая видимость, со скоростью ещё наверно перебрал! Но это все к вопросу вторичной экспертизы, а на текущий момент все абсолютно ясно.
Я прикусил язык и на несколько мгновений задержал воздух в лёгких. Мне было не известно имею ли я на правах стажера спорить с членами комиссии, но я не мог вот так просто взять и согласиться с их заключениями.
- Скажите, вы правда считаете, что водитель, который работает на этом маршруте не менее четырёх лет и проезжает по нему не меньше двух раз в день мог не знать про этот резкий поворот, и про особенности его прохождения?
- С водителем могло произойти все что угодно! - Мгновенно ответил инспектор, покосившись на прокурора. - Возможно ему стало плохо, остановилось сердце, закружилась голова! Я знаю много примеров, когда опытные водители совершали глупые ошибки! Вероятно, что и этот инцидент из их числа.
Прокурор добавил. - Если верить информации, предоставлений с места работы, то водитель действительно работал на этом маршруте четыре года и пять месяцев. Но этот срок не гарант защищенности от ошибки! Никто от этого не застрахован.
- Допустим, водитель ошибся. Вы видели ограждение? - Я указал пальцем на вершину склона, оно призрачно рисовалось в пелене тумана. - Там стальные сваи длинной пять метров и диаметром двести миллиметров забитые в твердую горную породу на глубину в три с половиной метра на расстоянии два метра друг от друга. Эти сваи объединены между собой стальной лентой толщиной в восемьдесят и высотой в четыреста миллиметров на протяжении целого километра! Данное ограждение соответствует государственному стандарту и имеет высшую категорию прочности. К слову, оно здесь специально установлено, чтобы на таком резком повороте какие-нибудь не внимательные водители не съезжали с горы на своих автобусах. В свете выше всего сказанного, как по-вашему, автобус, весом около трех тонн, пусть даже на скорости в сто километров в час, мог пробить ограждение, рассчитанное на точечный удар куда большей силы, чем мог реализовать этот автобус? - Слушая мой вопрос, лица членов сильно нахмурились. Их глаза перескакивали то на моё лицо, то на склон, то на очертания поломанного ограждения. После короткого молчания дорожный инспектор нашел нужные слова.
- Видимо мог! Неизвестно в каком состоянии было само ограждение. К тому же, этот автобус весит больше трёх тонн, - он на секунду задумался, - Я думаю пять, а если с пассажирами, то все пять с половиной.
- Да хоть двадцать. Этого все равно недостаточно, чтобы сорвать стальную ленту ограждения! - Я старался держать себя в руках и говорить максимально непринужденно. - Да вы на раму автобуса посмотрите! Лобовая часть практически не повреждена. - Я подошёл поближе к автобусу, и указал пальцем. - Вот, глубокое повреждение только справа. Рама приняла удар и деформировалась вовнутрь сантиметров на тридцать. Такое повреждение оставляет крепкое лобовое столкновение с легковым автомобилем, но не как таран стального ограждения!
- Что вы хотите сказать? - Резко вставил прокурор.
Этот вопрос застал меня врасплох. - Что я хочу сказать? Ммм... У меня есть мнение... У меня есть мнение, что автобус упал сюда не случайно. Возможно, его сюда столкнули! - Когда я это говорил, я не смотрел в сторону членов комиссии, а пристально всматривался в раму. Я не знал, как на мои слова отреагируют эти люди. А отреагировали они критически. Я тут же услышал невнятный вой и скользкий гул неуловимых слов.
- Умышленное убийство!? - Удивлённо спросил прокурор, выждав, пока реакция окружающих его людей угомонится. - Нет никаких оснований так полагать! - отрезал он. - Совершенно очевидная ситуация, не надо ничего выдумывать!
- Вам, как эксперту, конечно виднее, насколько тот или иной характер повреждения соответствует ситуации, - подхватил дорожный инспектор, - но я, как опытный сотрудник, повидавший не мало дорожно-транспортных происшествий, могу с уверенностью заявить - эта трагичная авария - результат ошибки водителя. Характер повреждений - это уже второй вопрос, который здесь неуместен.
Меня удивляла их принципиальная позиция. Их заключения казались предвзятыми и это все больше меня настораживало! Даже если они так уверены, что это несчастный случай, почему нельзя предположить хотя бы теоретически возможность покушения? Почем бы не попробовать развить это предположение хотя бы в теории? Эти люди намеренно не хотели ни о чем думать... Не успел договорить дорожный инспектор, как в разговор снова ввязался прокурор. Я молчал и слушал.
- И что вы предлагаете? Опираясь на какие факты, вы собираетесь поднять вопрос о полной технической экспертизе!? Я с этим категорически не согласен!
- Во-первых, я ещё не говорил, что собираюсь проводить техническую экспертизу. - Аккуратно начал я. В воздухе запахло жаренным, я начал обходить острые углы. - Во-вторых, хочу сказать, что наверху, когда я осматривал дорожное полотно, я заметил остатки металлической стружки. Она была приблизительно в тех местах, в которых каким-то магическим образом переломился железный отбойник. Глядя на эту стружку и на форму деформации железа, мне подумалось, что ограждение предварительно обработали. Быть может, его заранее подпилили.
- Не может быть! Здесь? Кто? Зачем? Я, например, не заметил никакой стружки. Вы наверно перепутали ее с дорожным мусором. Марк, вы чего-то выдумываете! - Прокомментировал прокурор.
- Да это же не автобус инкассации, в нем не было ничего ценного! Кто на него будет покушаться? О чем вы говорите, что за вздор? - Сказал помощник прокурора.
- И правда, какие мотивы? - Подхватил инспектор. - Обычные люди ехали на обычную работу! Кто? Зачем? Абсурд!
- Мотив может быть очень несущественный, - возражал я. - Говорить об отсутствии мотива непозволительно в такой ситуации. Что касается, - за моей спиной раздался хруст веток. Посмотрев на склон, я увидел, как спускается Дмитрий. Он держался руками за верёвку и длинными прыжками двигался к нам.
- Всем привет. - Тут же крикнул Дима. - Как дела? Хреновый денёк, не правда ли? -Спустившись на выступ, он оценил своим взглядом автобус. - Матерь божья, ну и чертовщина! - Его взгляд переместился на склон. - Сколько раз он кувыркнулся, раз двадцать? Неудивительно, что никто не выжил! Господи, о господи, ну и дела! - Выдержав паузу, он прикусил губу и пройдя около восьми шагов оказался по правое плечо от меня. - Что у вас тут? Что вы все так уставились на меня?
- Ваш коллега утверждён, что эта трагедия произошла не случайно. По его мнению, на автобус было свершено покушение. - Выдавил из себя прокурор.
Дима посмотрел на меня. Его щеки, покрытые веснушками, были заметно порозовевшими. Короткие рыжие волосы были уложены в странную причёску, напоминающую ежа. Он был среднего роста, немного сутулый. Туповатые черты лица и хитрая улыбка придавали ему загадочности. Выглядел он лет на тридцать пять или сорок.
Услышав слова прокурора, Дима потёр свою тонкую шею правой рукой и протяжно проговорил. - Ну что же, каждый из нас имеет право на мнение. На то мы и организованная комиссия, чтобы предполагать и что-то утверждать. Сейчас мы во всем разберёмся. Позвольте я переговорю с глазу на глаз со своим коллегой? - Он положил руку на мое плечо.
- Да, да, конечно, о чем речь! - Ответил прокурор. Остальные закивали головами.
Мы отошли на достаточное расстояние, чтобы нас никто не услышал. Как только мы остановились, он начал.
- Спасибо, что подменил меня сегодня! С раннего утра пришлось ехать к маме, у неё водопровод дома прорвало, трубу давлением прямо с корнями вырвало! - Он улыбнулся, оскалив свои желтые зубы. - Представляешь, захожу в ванную комнату, а там целый фонтан куражится. Туда, сюда, и на потолок, и мне в лицо! Ух, как я разозлился! Хорошо, что мама вовремя сориентировалась и электричество выключила, а то поджарило бы всех, и кошку, и черепаху в аквариуме, и маму мою! Не дотерпела эта труба до ремонта, не дотерпела... Но ничего, теперь я в суд подам, и с домоуправляющей компании три шкуры спущу! Ох, дела...
Я не знал, как реагировать на его рассказ. Вроде и история грустная, а вроде он и не особо печалится. Никогда не знал, как себя вести в такие моменты. Все же, я скромно улыбался в такт его насмешкам, периодически добавляя пару обобщающих слов. Он продолжил.
- Давай мне документы, тебе они больше не пригодятся. - Я протянул ему справку, схему и протоколы. - Ага. - Пауза. Он вертел документы в своих руках.
- Скажи мне, с чего ты взял, что автобус... как он там сформулировал? Что на автобус, - 'совершено покушение'?
- Ни один автобус, если он, конечно, не перемещается над землёй с помощью ракетных двигателей, не способен по такой траектории угодить в ограждение! Вы хоть на схему посмотрите, - он резко меня перебил, восклицая своим деревянным голосом.
- Никаких Вы! Меня зовут Дима, зови меня Дима. Ни к чему эта официальность. Не люблю, когда кто-то называет меня на Вы!
Я улыбнулся и одобрительно покачал головой, стараясь сгладить неловкий момент. - Да, Дим, конечно. Дима так Дима.
- Так что ты там про схему? - Он вертел её перед своими глазами.
- Я говорю, она...
- Она действительно составлена очень странно. - Подхватил мои слова Дима. - Ладно. Со схемой я разберусь. Что ещё?
- Ограждение... - Я пересказал ему некоторые подробности своих наблюдений. Он слушал меня с серьезным видом, положительно кивая в ответ.
- Угу, я понял, что ты имеешь ввиду. - Он остановил меня, прервав на полуслове. - В чем-то ты прав. Я сейчас сам все осмотрю и приму какое-нибудь решение. Авария сложная, тут нужно быть внимательным и очень рассудительным! - Дима положил документы в свой портфель. - А пока поднимись наверх. Ты хорошо поработал, и ты мне больше не нужен. Вот ключи он моей машины, - он протянул мне брелок и ключ, - серый седан, стоит на повороте. Садись в него и жди меня. Если не выспался можешь вздремнуть. - Он обернулся и посмотрел на членов комиссии. - Я тут, скорее всего, надолго. Не меньше часа. Если замерзнешь, не стесняйся, заводи машину и включай печку.
- Может мне остаться? Чем-нибудь помочь? Я бы мог...
- Нет, нет! Я люблю работать один. Ты здесь ни к чему, поднимайся, - Дима похлопал меня по плечу, не отводя взгляд своих блестящих глаз, - поднимайся наверх.
Неспешно переставляя ноги с булыжника на булыжник, Дима отправился назад к членам комиссии и автобусу. А я, с привкусом горечи во рту, схватился за канат и начал подниматься наверх.
***
Я смотрел в одну точку. Этот процесс продолжался около трёх минут. Я не отрывал взгляда от какой-то мелкой субстанции на лобовом стекле. Наверно, это была дорожная пыль. Не знаю. Я думал совсем о другом. Мне не нравилась ситуация, в которой я оказался. Я имею ввиду аварию. Теперь я был уверен, что автобус вылетел с дороги не просто так! Ему помогли, а если быть точным, его спихнули с дороги. Как можно спихнуть пятитонный автобус? Это хороший вопрос.
На месте мне не сиделось, и спать я совсем не хотел. Вооружившись карманным блокнотом, я вышел на улицу и снова пошёл в сторону обрыва.
В тот момент на дороге неподалеку от места аварии дежурил патруль дорожной инспекции. Транспорта по дороге практически не передвигалось, с большим интервалом появлялись автомобили, которые с осторожностью проходили этот поворот, водители и пассажиры которых с интересом поглядывали на искореженное ограждение.
Ну представим, - размышлял я, - Автобус выехал из-за скалы и начал входить в поворот. Водитель знал эту дорогу, здесь сомнений нет. Так же нет сомнений, что на дороге не было тумана, так как авария произошла около часа ночи, а туман в этих местах спускается ближе к утру, часам к трём. Значит, видимость была хорошая, в рамках ночи и хорошего освещения фар, разумеется. Что произошло? А произошло вот что. Автобус прошёл около тридцати процентов поворота, в этот момент центр его тяжести максимально ушёл в сторону обрыва. Его скорость не превышала пятидесяти километров в час, это подтверждает застывшая стрелка спидометра, а также, в теории, здравый ум водителя, который, если он не был самоубийцей, не мог проходить это поворот с превышением этой скорости. В ином случае, даже если скорость была около ста километров в час, он перевернулся бы ещё на дороге, и протаранил бы ограждение крышей, а не бампером...
О том, что произошло дальше, говорит вмятина на левом борту. Кто-то резко обогнал автобус слева и тут же ударил его в левый борт. Водитель автобуса не растерялся и нажал на тормоз, об этом говорит прерывистая линия тормозного пути, которая следует вплоть до обрыва. Очевидно, скорость ему погасить не удалось... Все произошло в одно мгновение, секунда и БАХ, он таранит отбойник, который с удивительной легкостью разрывается словно пищевая фольга...
Ему не дали вырулить влево, наоборот, его направили прямо на ограждение. Какое транспортное средство его прижало? Если судить по высоте и длине вмятины - это высокий пикап. Большой, длинный, американского производства. Такие весят около пяти тонн, а если его хорошенько нагрузить, то все восемь! Значит, предположим, это был пикап. Но что дальше? Что бы автобус не направило в сторону обрыва, какой бы пикап его не прижимал, он не как не мог пробить ограждение! Это физически невозможно. Его рама должна весить не меньше сорока тонн, чтобы на такой скорости с наскока прорвать стальной отбойник! Как же тогда это произошло? Ответ на поверхности.