- За то, что не всегда доверяла тебе? - вырвалось у меня.
- И за это тоже.
Мне следовало спросить, за что еще, но я этого не сделала, вспомнив давние слова Ганнибала о том, что ему не нужен повод, чтобы причинить мне боль. Все его поведение говорило о том, что сегодня моя боль будет особенно сильной. Жесткие слова подкреплялись столь же жестким взглядом. Я вдруг ощутила себя словно во времена, когда наше знакомство было еще недолгим и поверхностным. Страх, которого я уже давно не испытывала в присутствии Ганнибала, вновь овладел мной. Были ли у меня веские основания опасаться его? Мы находились в спальне. Ганнибал сделал шаг ко мне, я не сдвинулась с места, хотя все мое существо жаждало убежать или спрятаться. Нет, какая-то ничтожная часть меня хотела остаться и узнать, чем же все закончится.
- Разденься полностью. И побыстрее, - приказ прозвучал отрывисто и резко.
- Нет.
- Нет? - он поднял бровь, искренне удивленный моим ответом.
«Стоп-слово. Скажи стоп-слово», произнес мой внутренний голос.
Я не произнесла ни звука, продолжая спрашивать саму себя, почему подчиняюсь Ганнибалу. И не находила никакого вразумительного ответа. Я подала голос, только когда он велел мне стать на колени, оперевшись локтями на кровать. Когда Ганнибал вынул ремень из брюк, я наконец поняла, что именно меня ждет.
- Ты хочешь завоевать мое доверие, избив меня? - кажется, мой голос все-таки дрогнул.
- Я собираюсь вернуть твое доверие. И не обещаю, что это будет легко.
========== Глава 25. ==========
Удары ремнем обжигали кожу гораздо сильнее, чем я могла представить. Похоже, на этот раз Ганнибал не сдерживал себя. Я зарылась лицом в постель, кусая губы. Мне удалось обойтись без крика, но шипение от боли я сдержать не сумела. На глазах показались непрошенные слезы. Чтобы хоть как-то отвлечься я снова спросила себя, какого же черта я не сказала стоп-слово. Ответ был прост: я чувствовала вину за то, что сомневалась в Ганнибале, хотя он не давал для этого поводов. Но заслуживало ли мое недоверие такого жестокого наказания? Тем временем количество ударов перевалило за десять, после этого я сбилась со счета и пришла в себя, только когда в течение целой минуты ремень не касался моей кожи. Я поняла, что все закончилось.
Ганнибал бережно уложил меня в постель. Я прятала лицо, будучи на грани того, чтобы расплакаться. Я не посмотрела на него, даже когда он принес мне обезболивающее. Я бы очень хотела сейчас оказаться у себя дома, но сил добраться туда у меня совсем не было. К тому же я никак не могла появиться в таком виде перед Фредди. Ей была неизвестна специфика наших с Ганнибалом отношений, и я хотела, чтобы так все и оставалось. Словно почувствовав мое настроение, Ганнибал оставил меня одну, перед уходом поцеловав мои волосы. Постепенно успокоившись, я приняла лекарство и позже заснула, будучи совершенно измотанной.
Утро застало меня там же, где я находилась вечером — в постели Ганнибала, в одиночестве. Сладко потянувшись, чтобы стряхнуть с себя остатки сна, я вдруг вспомнила вчерашний разговор и то, что за ним последовало. Меня словно ледяной водой окатили. Наверно, Ганнибал ждал за дверью, ловя каждый мой вздох, потому что она тут же открылась, впуская его в комнату. Я отвернулась, все еще не желая его видеть, хотя глупо было обижаться на то, что сама позволила ему совершить.
- Доброе утро, - его голос прозвучал на удивление мягко, почти нежно.
И хотя я только что была почти готова высказать ему все, что думаю об этом утре, но звук его голоса и прозвучавшая в нем нежность, подействовали на меня магически. Однако я по-прежнему не желала отвечать, отвернувшись, лелея остатки своей обиды.
- Я решил, что вчера тебе было лучше остаться одной.
- О да, - не удержавшись, отозвалась я.
- Алана, - сказал Ганнибал, - посмотри на меня.
И пусть это было сказано легко и непринужденно, я уже научилась различать в его голосе едва уловимую сталь, поэтому сочла за лучшее подчиниться. Бросив на него быстрый взгляд, я легла на живот, таким образом снова продолжая избегать зрительного контакта. Ганнибал откинул покрывало, под которым я была по-прежнему обнажена.
- Выглядит лучше, чем я ожидал. Я здесь, чтобы позаботиться о тебе.
Я удержалась от очередного саркастического замечания, потому что в этот момент как раз ощутила касание. Как и в первый раз, Ганнибал снова втирал в места ударов мазь, благодаря которой все должно было зажить быстрее. То ли ее прохлада, то ли его прикосновения сделали свое дело: я уже не была против его присутствия. Скорее даже наоборот. Ганнибал словно мгновенно почувствовал малейшее изменение моего настроения. Он отошел буквально на секунду, чтобы помыть руки. Я даже не успела пошевелиться, как он уже вернулся. А потом мне уже не хотелось никуда уходить, потому что его пальцы проникли в меня.
- Ты была очень смелой вчера, - прошептал Ганнибал. - И заслужила поощрение.
Я лишь застонала в ответ, не в силах говорить. Он ласкал меня внутри сразу двумя пальцами, а большим поглаживал клитор. Потребовалось совсем немного времени, чтобы я испытала оргазм. Но оказалось, что это было только начало. Не дав мне опомниться, Ганнибал принялся покрывать поцелуями мою спину. Я по-прежнему лежала на животе, в этой же позе он и вошел в меня спустя несколько минут. Ганнибал заставлял мое тело подчиняться выбранному им ритму. Я не видела его лица, лишь слышала тяжелое дыхание. Его руки скользили по моей спине, по шее, задевая цепочку, которую я никогда не снимала. Наша кожа стала влажной от пота. Он проявил фантастический самоконтроль, доводя меня до второго по счету оргазма, тогда как его собственный мог наступить гораздо быстрее. После того, как мы почти одновременно кончили, Ганнибал лег рядом со мной, и я неосознанно прижалась к нему, положив голову на грудь. Некоторое время мы лежали молча.
- Я не жалуюсь, но часть меня подозревает, что мы оказались здесь, чтобы избежать разговора, - нарушила я тишину.
- Главное, что ты не жалуешься, - ответил Ганнибал. - Я подозревал, что перестарался вчера и рад убедиться, что это не так.
- Это так, - возразила я, - но я о другом. Слишком многое произошло, а мы не говорим об этом. Как бы ни было приятно отвлекаться.
- Я прихожу в себя после всего, что произошло. Как и Уилл. Как и ты, - добавил он, посмотрев на меня. - Я бы многое изменил, но не то, что Уилл вернулся к терапии.
- Более странным, чем найти женщину в лошади, - сказала я, намекая на последнее расследование, - может быть только возобновление терапии с Уиллом Грэмом.
- Это настолько странно? - поинтересовался Ганнибал с, казалось бы, искренним удивлением.
- Он пытался тебя убить, - ответила я, снова пережив тот ужас, когда я думала, что потеряла Ганнибала.
- Знаешь, почему он пытался меня убить? - после паузы заговорил Ганнибал. - Это была не месть за смерть Беверли Катц, а попытка избежать твоей. Он пытался защитить тебя единственным возможным для него способом.
- А я действительно находилась в опасности?
Это был непростой вопрос, и в глубине души я боялась, что Ганнибалу он не понравится, а значит, может, повториться сцена, подобная вчерашней. Но, кажется, сегодня он был в другом настроении.
- Однозначно ответить на этот вопрос может только Чесапикский Потрошитель, - усмехнулся Ганнибал.
- Я боюсь, что Уилл открыл дверь внутри себя. И мы не можем быть уверены, что она закрылась. Тем более, он сам не может быть в этом уверен.
- Тогда хорошо, что он вернулся к терапии с превосходным психиатром, - заявил Ганнибал и потянулся ко мне, чтобы поцеловать, но я остановила его, не желая вновь отвлекаться на секс.
- Кстати, о терапии. Как давно ты посещаешь доктора Дю Морье?
- Ты не успокоишься, пока не узнаешь все, да? - рассмеялся он. - Доктор Блум, как всегда, слишком любопытна.
- И добивается своего, - произнесла я с улыбкой, ободренная его реакцией. - Я хочу узнать, как ты стал… таким, какой ты есть.
- Я знаком с доктором Дю Морье около трех лет. С тех пор, как выбрал ее в качестве своего психиатра. Она действительно одаренный врач, - голос Ганнибала потеплел, и я ощутила укол ревности, уже жалея, что спросила.
- Ваши отношения были профессиональными?
- Не только. Очень быстро они перешли в личные. Знаю, что это противоречит этике, но мы оба не смогли удержаться от такой возможности. Беделия всегда составляла свое расписание таким образом, чтобы нашей встрече уделялось два часа. Первый мы проводили за беседой в ее кабинете, второй - в ее постели. Она довольно скоро разглядела во мне склонность к доминированию, которую я сам не смог понять, доказав этим свой профессионализм. Но когда я попытался построить наши личные взаимоотношения на этой основе, Беделия резко высказалась против. Она сказала, что в ней самой доминантности с избытком, и играть другую роль она не готова ни при каких обстоятельствах. Поэтому вскоре наши встречи в спальне сошли на нет, оставив только отношения пациента и доктора. Которые продолжаются по сей день.
- Но ты ведь не оставил игры с исследованием своей сексуальности? Ты… нашел тех, кто согласился быть с тобой на этих условиях?
- Их гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Это не составляло труда.
- Как много их было?
- Не настолько, чтобы тебе стоило переживать по этому поводу. Изучив достаточно в области подчинения, я начал подумывать о том, чтобы найти постоянную партнершу. К сожалению, моя саба на тот момент ошибочно решила, что ею должна быть только она. Это были интересные отношения, которые закончились не так красиво, как продолжались, - Ганнибал взглянул на меня, прежде, чем продолжить. - Ее звали Эбигейл Хоббс.
========== Глава 26. ==========
- Что? Та самая Эбигейл? - вскричала я, не сумев сдержать свои чувства. - Кто-нибудь знал об этом?
- Эта информация вызвала бы массу ненужных вопросов у ФБР, а также повредила бы моей репутации, как психиатра.
- Но ты сам дважды пренебрегал врачебной этикой, вступая в отношения со своим доктором и пациентом. Или это случилось больше, чем дважды?
- Двух прецедентов оказалось бы достаточно, чтобы похоронить мою карьеру.
- Уилла обвинили в убийстве Эбигейл! Ты мог помочь следствию.
- Я не мог помочь ему, не подставив себя под удар. И потом, как ты помнишь, тогда мы еще не могли быть уверены, что он этого не делал. Вынужден признать, что я имею некоторое отношение к таинственному исчезновению мисс Хоббс.
При этих словах Ганнибала я похолодела. Что это значит, черт возьми?
- Я порвал всякие отношения с Эбигейл, включая профессиональные, как только познакомился с тобой. Я рекомендовал ей другого психиатра, но она все равно не желала признать, что между нами все кончено. Некоторое время Эбигейл продолжала преследовать меня. В конце концов, я просто приказал ей уйти. Она не посмела ослушаться, так как все еще считала себя моей сабой. Дальнейшая ее судьба мне неизвестна.
Были ли у меня причины не верить Ганнибалу? Он рассказывал об этом легко и спокойно. Люди, которым есть что скрывать, ведут себя иначе. Так решила я, пытаясь подавить в себе новые ростки подозрений. Не хотелось все портить теперь, когда мы достигли новой стадии откровенности в отношениях.
- Почему ты выбрал ее?
- О, я сразу понял, что Эбигейл превосходно подходит на эту роль. Юная, неопытная, с огромным комплексом вины из-за деяний своего отца и своего участия в них. Она всем своим видом и поведением бессознательно просто напрашивалась на наказание. Я сделал его частью терапии. И, поверь, ей это действительно шло на пользу.
Я задумалась. Ганнибал так увлеченно рассказывал о своих бывших, совершенно не заботясь о том, что это может ранить меня. Или его взгляды настолько широки, что он действительно не считает это поводом для ревности? К сожалению, я не могла похвастаться подобным легким отношением к чувствам. Погруженная в размышления, я не сразу заметила, что он замолчал и теперь внимательно разглядывает меня.
- Я доверил все это тебе, Алана, чтобы избавить от любых сомнений насчет меня. Сейчас и в дальнейшем.
Намек был понят. Разве могла я не доверять Ганнибалу после таких откровений о его прошлом? Чуть позже я поняла еще одну вещь. Наказание меня вчера содержало важную деталь: настоящий Чесапикский Потрошитель не остановился бы. Но Ганнибал всегда знал чувство меры. Он не мог быть монстром, потому что не причинял сколько-нибудь значимого вреда. Во всяком случае, мне.
- Я ценю твою откровенность… - начала я.
- …но все еще обижаешься из-за вчерашнего, - закончил мою фразу Ганнибал. - Я отдаю должное твоей решительности — ты не произнесла стоп-слово, хотя и думала об этом.
С этими словами он перевернул меня на спину. Прикосновение кожи к постельному белью, как ни странно, уже не вызывало неприятных ощущений.
- Что я могу сделать, чтобы ты забыла об этом маленьком инциденте? - почти прошептал он мне на ухо.
- Уверена, ты что-нибудь придумаешь, раз уж с серьезными разговорами покончено, - промурлыкала я в ответ, устраиваясь поудобнее.
Ганнибал целовал меня неторопливо, однако это лишь разжигало мое желание. Его поцелуи спускались все ниже, вот он уже ласкал мою шею, потом грудь. Я поняла, что останавливаться он не намерен, так и вышло. Покрыв поцелуями живот, Ганнибал прикоснулся ко мне между ног. Раздвинув их, он дотронулся до моего клитора сначала ртом, а затем языком. В следующие несколько минут я забыла об его романе с доктором Дю Морье, о странных отношениях с Эбигейл, о вчерашней порке — я забыла обо всем, пока его язык ласкал, лизал, поглаживал мою самую чувствительную точку, постоянно меняя темп, то ускоряясь, то замедляясь, когда я была почти на грани. Я пришла в себя только после головокружительного оргазма.
***
Расследование дела о женщине, зашитой в лошади, вывело нас на работника конюшни. Благодаря ему были найдены еще несколько трупов женщин, и в конце концов мы вышли на социального работника, который оказывал ему поддержку. Мне поручили поговорить с ним. Улыбчивый мужчина, он казался весьма отзывчивым, но лишь на первый взгляд. Я без труда увидела в нем полное отсутствие сопереживания, что было весьма странно для человека его профессии. Он негативно отреагировал на мое прикосновение, это говорило само за себя. Однако все эти признаки могли свидетельствовать о чем-то еще, помимо психопатии. Против него не было никаких улик, поэтому Джек велел отпустить его после нашей беседы, несмотря на то, что Уилл уверенно утверждал, что этот человек виновен. Как и следовало ожидать, он оказался прав, и это привело к непредсказуемым последствиям, причем и для Уилла тоже. Но я узнала обо всем много позже. Ганнибал не мог обсуждать со мной результаты терапии Уилла, мне оставалось лишь наблюдать последствия. А они начали настораживать.
Продолжая терапию, Уилл познакомился с его новой пациенткой — Марго Верджер. Ганнибал сам поведал мне об этом за очередным ужином, как бы вскользь упомянув о том, что некоторые его пациенты теперь знакомы друг с другом. «Кажется, они подружились», так он сказал. Я не сразу поняла, что это было сделано им намеренно, чтобы посмотреть на мою реакцию. И я выдала себя целиком. За прошедшие годы я привыкла к тому, что вокруг Уилла не было женщин. Не считая меня и Фредди, разумеется. Потом у него еще установились приятельские отношения с Беверли Катц, но попереживать по этому поводу я не успела — Уилл угодил в тюрьму, а вскоре Беверли пала жертвой Потрошителя. И вот теперь вдруг к нему проявляет непонятный интерес не кто-нибудь, а наследница одной из богатейших семей страны. Причем, по слухам, Марго имела нетрадиционную сексуальную ориентацию, отчего ее внимание к Уиллу вызывало еще больше вопросов. Ганнибал видел, что мне не понравилась новость, которую он сообщил, но ничего не сказал. В любом случае, ни я, ни он, не могли препятствовать общению Уилла с кем-либо в свободное время.
А тем временем новое дело уже находилось на подходе. Странные и страшные убийства людей. Сначала все указывало на то, что они совершены зверем, и не одним. Но это было практически невозможно. Вскоре нашелся подозреваемый — бывший пациент Ганнибала. Тот сам указал на него Джеку, вновь пренебрегая врачебной тайной. Джек и Уилл говорили с ним, однако парень утверждал, что с ним все в порядке, так как терапия доктора Лектера дала результаты. Очень скоро Рендалл Тиер был убит, обезображен, расчленен и выставлен на обозрение в том самом музее, где работал. Зрелище было не из приятных, Кроуфорд избавил меня от него, не привлекая к этому делу. Он довольствовался анализом, который дали Уилл и Ганнибал. При этом у меня создалось впечатление, что подозрения по поводу их обоих так и не покинули Джека окончательно. А покинули ли они меня? Почти, после разговора с Ганнибалом. Но при очередной встрече с Уиллом я заметила повязку у него на руке. Это было похоже на то, словно он повредил кисть, когда бил кого-то. У Рендалла Тиера как раз обнаружились похожие повреждения на лице. Я говорила себе, что это ничего не значит, что Ганнибал психиатр Уилла и непременно сообщил бы о чем-то подозрительном. Но моя убежденность в невиновности обоих мало-помалу начала таять.