— Тебе, Красава, я не предлагаю, — развел руками Хозяин.
— Естественно, я же с девушкой, — Ракитин приобнял Ладу за талию.
— Не пропустите, сейчас они старт давать начнут, — улыбнулся Хозяин.
Действительно, еще недавно безжизненно свисавшие из окон студентки и курсантки, вдруг вытянулись по струнке, словно ростры на носу корабля, а затем дружным хором выпалили:
И под оглушительный девчачий визг соревнование началось.
— Ладно, пусть себе порезвятся, а мы пойдем лучше, выпьем за знакомство.
Хозяин повел гостей к террасе около бани, которая к тому времени уже опустела — вероятно, все бойцы отправились совершать сексуальные подвиги, пресытившись икрой и водкой.
«Поляна» выглядела почти нетронутой — перед приходом Хозяина чья-то заботливая рука успела здесь прибраться. Хозяин мгновенно распечатал литровую бутыль лахденпохской водки «Гарант» и наполнил себе и Ракитину по целому граненому стакану. Затем взглянул на Ладу и, видимо, решил сделать для девушки послабление: из другой бутыли она получила полстакана все того же «Гаранта», но в более легком, клюквенном исполнении.
— За знакомство пьем до дна, — скомандовал Хозяин, сгреб свой стакан и тут же опустошил его.
Ракитин отстал от профессионала всего на несколько секунд. Искусство пить водку залпом стаканами ему приходилось тренировать именно для таких случаев. Лада пила долго, а потом сильно закашлялась.
— На, закуси икоркой.
Хозяин дружелюбно шлепнул в тарелку Лады огромную ложку красной икры, затем положил икры себе и хотел предложить Ракитину.
— Спасибо, Хозяин, но я рыбу и морепродукты не ем, — отказался Иван, пожевывая зеленую стрелку лука.
— Ну, тогда накладывай себе кабанятинки, еще вчера по лесу бегала.
— Вот это — другое дело, — оперативник потянулся к ароматному шашлыку, только что принесенному прислугой местного «папы» прямо с мангала.
— Ну, между первой и второй… — снова начал наполнять бокалы Хозяин.
— Можно я пропущу! — взмолилась Лада.
— Нельзя, Хозяина обидишь, — коротко и ясно отрезал Витек, наливая ей полстакана клюквенной водки.
После второго стакана глаза Хозяина раскраснелись и умаслились, словно острый китайский соус. Ракитин понял, что на Витька нахлынуло так свойственное братве лирическое настроение. Глядя на вновь закашлявшуюся и уже захмелевшую Ладу, Хозяин улыбнулся и изрек:
— Так что пей лучше, девочка, водочку, — подытожил поэтическую строку Витек.
— Твои стихи, Хозяин? — Ракитин быстро сориентировался «на местности» и решил разыграть поэтическую «карту», дабы расположить к себе Витька.
— Да это так, первое, что пришло в голову, — довольно отмахнулся Хозяин. — У меня гораздо лучше есть.
— А мои хочешь послушать? — икнул Иван. — У меня, правда, старые, еще студенческие, когда на философском учился.
— Давай, рассказывай, философ! — Хозяин весь обратился в слух, не забывая при этом наполнять стаканы.
— Да ты, брат, большой поэт! — восторженно воскликнул Витек. — За это надо выпить!
После третьего стакана Ракитин начал активно закусывать и жестом показал сильно захмелевшей Ладе, что надо делать то же самое. Нельзя было терять контроль над собой. А Хозяин тем временем вызвал банщика, который принес ему вполне приличную акустическую гитару.
— А теперь, Красава, и ты, девочка, послушайте мои сочинения. Песня называется «Девочка из нашего двора».
Хозяин, несмотря на изрядное количество принятого спиртного, виртуозно заиграл на гитаре и запел:
Ракитин, слушая этот доморощенный шансон, краем глаза успел заметить, что Лада, как говорится, уже в кондиции — того и гляди, соскользнет со стула, но еще пытается кокетливо хлопать своими длинными ресницами, сопереживая героине хозяинского шедевра. Иван придвинулся ближе к своей спутнице и приобнял ее за талию. Лада коротко мурлыкнула нечто нечленораздельное, но напоминающее по смыслу: «спасибо, дай дослушать, пожалуйста». Что ж, дослушать так дослушать, это мы всегда готовы. И оперативник продолжил благодарно внимать талантливому барду.
Ракитину показалось, что на этом месте Лада шмыгнула носиком, ее плечи как-то вздрогнули. Впрочем, дальнейшего всплеска эмоций не последовало, тем более что уже в следующем куплете залетному вору досталось «по полной программе» за все его мерзкопакостности.
Доиграв песню, Хозяин ловко крутанул гитарой, словно Бандерас в фильме «Десперадо», и из его глаз скатились две скупые маслянистые слезы. Следом за ним Лада еще раз шмыгнула носиком и промокнула глаза бумажной салфеткой — песня попала в подготовленную аудиторию.
— Я потрясен, брателлово, за это надо выпить, — Ракитин тоже утер «скупую мужскую слезу», которую в нужный момент пускал довольно профессионально.
— Давай на брудершафт, братское сердце, — предложил Хозяин.
— Ну, давай.
Сплелись руками, выпили еще по стакану.
— Ладно, добры молодцы и красны девицы, что-то растрогался я, — сообщил Витек, поднимаясь из-за стола. — Пойду в баньке погреюсь, а вы пока посидите тут. — С этими словами он удалился в баню.
— Ну, как ты? — сочувственно обратился Ракитин к Ладе, на долю которой пришлось около четырехсот граммов клюквенной водки.
— Я пока нормально, еще не превратилась в конченую скуку, как эти курсантки из теремка, — икнула Лада.
— Конченую скуку, — усмехнулся Ракитин. — Оговорка по Фрейду, хоть и не люблю я этого фаллоимитатора, — с тобой уж точно не соскучишься. А вот здесь действительно становится скучновато. Когда Хозяин вернется, надо выяснить у него еще раз, что у нас с машинами и со связью. Я, кстати, ни у кого здесь ни мобильника, ни рации не заметил, это очень странно.
— Чтобы тебе не было скучно, я могу рассказать тебе, как я попала сюда.
Лада, несмотря на количество выпитого, пыталась держаться молодцом и даже справилась с икотой с помощью стакана минералки.
— Ну, эту историю я уже знаю, сначала ты играла с подружками в «дурачка», потом в «сегу»…
— Тс-с-с, ты далеко не все знаешь, — хмельная Лада поднесла холеный наманикюренный пальчик к своим губам.
— И чего же я не знаю?
— Ты ведь агент ФСБ?
— Допустим, сотрудник, а при чем здесь это?
— А при том, что я не просто задолжала денег казино. Я задолжала денег казано «Бархат и шелк», которое, так же как и «Клуб одиноких сердец», откуда мы только что выбрались, принадлежит одному китайцу, называющему себя Мадам Вонг.
Для Ракитина эта информация была абсолютной новостью. Ни о каком подобном субъекте он раньше не слышал и соответствующих вводных от руководства не получал.
— Он что, трансвестит?
— Нет, пока не трансвестит, но хочет им стать, — продолжила повествование Лада. — И для этой цели ему нужна была я. Не знаю почему, но он выбрал именно меня для пересадки органов ему самому… А может, я очень красивая, а?..
Девушка, кокетливо улыбнувшись, провела пальчиками по бедру Ивана. Но тот не отреагировал должным образом на столь явное предложение (хм-м!) дружбы.
— А почему его зовут Мадам Вонг?
— Да потому, что эта пиратка — его кумир с детства, — надула губки обидевшаяся Лада. — Он во всем стремится подражать ей… Он и тайное общество убийц создал, подражая ей, и казино стал заниматься, потому что та мадам Вонг очень любила азартные игры. Так что, связавшись со мной, ты очень сильно рискуешь. Ты фэнгуновцам особо не нужен, а вот я нужна им позарез. Но ты все равно должен меня спасти.
— Это почему? — поинтересовался Ракитин, надеясь, что поток свежей информации не иссякнет слишком быстро.
— А потому, что я еще кое-что знаю.
— И что ты знаешь?
— Вместе с Мадам Вонг, ну, в смысле — с этим уродом, я была на одной встрече. Он одно время везде таскал меня с собой. Говорил, что мы должны стать едины не только телом, но и душой. Так вот, мы встречались с одним ученым, не то биологом, не то химиком. В общем, этот ученый хочет продать китайцам секрет какого-то нового оружия, которое он разработал. Если спасешь меня, я покажу тебе институт, где работает этот ученый и опознаю его.
— Да я и так не собирался бросать тебя в беде, — улыбнулся в ответ Иван, приобнимая девушку за талию и слегка притягивая к себе. — Давай договорим на эту тему позже, ладно? Смотри, кто к нам идет!
К террасе подходил завернутый в белую простыню Сережа Осьминог. На голове у него был венок из дубовых листьев, а впереди себя он нес зажженную золотую зажигалку, словно это был олимпийский факел.
— Ну, как успехи? — Иван с радостью был готов выслушать рассказ о непревзойденных подвигах своего нового помощника. (Как там было у Маяковского, отвечавшего на вопросы почитателей своего таланта и прочих недоброжелателей? «Я — как фабрика, рекламирующая свою продукцию»!..)
— Сам видишь, — гордо выпятил грудь Осьминог. — Двенадцать подходов — и везде уложился в отведенное время, в общем, золотая пальмовая ветвь и всеобщий респект.
— Гигант! — восхищенно воскликнул Ракитин, успев припомнить другую классическую цитату, на этот раз из изречений Екатерины Второй: «А более шести раз приличествует только извозчику».
Но улыбка тут же слетела с лица оперативника: с лесной дороги на площадку перед баней вылетел китайский джип «hover», а за ним — УАЗ-патриот с тонированными стеклами. Из «Hover’а» вывалилось аж семеро китайцев и какой-то долговязый европеод, в которых Иван безошибочно признал поклонников «Фэнгуна», а из УАЗа повылезало подкрепление карельской братвы. Ракитин повернул голову в надежде найти путь к отступлению через баню, но в дверном проеме уже стоял Хозяин с «Сайгой» наперевес, а банщик держал на прицеле всю компанию сквозь маленькое окошко предбанника.
— Извини, брателло, просто извини, — пробасил Хозяин, вытирая очередную маслянистую слезу.
Совершенно секретно
В одном экземпляре
Управление Федеральной службы безопасности Российской Федерации
по Санкт-Петербургу и Ленинградской области
Агентурное сообщение
Агент Бержерак
Принял Владимиров
…после драки Иван, Осьминог и неустановленная девушка в бессознательном состоянии были вынесены на палубу и оттуда погружены в корабельный катер. Дальнейшие действия экипажа проследить не удалось из-за сильного тумана и возможности дешифровки.
Через 20–30 минут в направлении, куда уходил катер, была слышна короткая очередь выстрелов, похожих на автоматные…
Приметы, имена и иные сведения о лицах, причастных к происшествию на теплоходе, будут переданы дополнительно…
Бержерак
Справка
Иван — …
Задание: продолжать сбор информации; предпринять меры для обнаружения Ивана, Осьминога и неустановленной девушки…
Мероприятия: Направить ориентировки в территориальные подразделения УФСБ…
Старший о/у … отделения
… отдела … службы И. И. Владимиров
Глава 5. О «белом китайце» замолвите слово
«Травка зеленеет, солнышко блестит» —
Какой из каземата в окошке чудный вид!
Под окнами районной оперативно-розыскной части (ОРЧ) Управления по борьбе с организованной преступностью виднелись пыльные кроны еще не вырубленных на бульваре деревьев. Между ними красовались полысевшие нечесаные макушки местных гопников неопределенных лет, облюбовавших бульвар в качестве бесплатной распивочной на (хм-м!) свежем городском воздухе. Мимо торопливо, словно извиняясь за причиняемое алкашам неудобство, скользили тени вечно торопящихся куда-то граждан. Лениво переваливались по газону несколько толстых голубей, то и дело тыкаясь клювами в вытоптанную траву…
«Всегда надо сочетать приятное с еще более приятным», — наблюдая за этой идиллией, подумал старший оперуполномоченный Аристарх Шершнев и отхлебнул немного армянского коньяку из своей фляжки. Конечно, делать этого было нельзя. Во-первых, он был за рулем. Ну, если не в настоящий момент, то, по крайней мере, в обозримом будущем. Во-вторых, это была его реализация, несмотря на то что «рулил» оперативными мероприятиями в основном не он, а находившийся рядом начальник отдела наркоконтроля Александриков. Но, как известно, если нельзя, но очень хочется, — то можно, тем более если служишь в столь серьезном подразделении, как УБОП.
А первое приятное обстоятельство, к которому добавлялось распитие коньяку, заключалось в том, что за последние полгода это была первая наметка на серьезную реализацию. В районном подразделении майору Шершневу в основном приходилось заниматься рутиной. Отписывать всевозможные ответы на запросы, исполнять поручения из «управы», смысла которых он иногда даже не понимал. Донимали бесконечные усиления, то из-за очередного марша «обиженных», то из-за приезда в Петербург высокопоставленных гостей. На серьезную самостоятельную оперативную работу почти не оставалось времени. Чтобы заниматься ею, нужно было перебираться в «управу». Но туда Шершнева настойчиво не брали. Может, из-за резкого, неуживчивого характера, которым он был славен. Может, из-за того, что у него в Главке накопилось много высокопоставленных недругов, которые возникли из-за той же скверной привычки всегда говорить начальству «правду-матку». Что ж, как некогда говаривал один из вышестоящих начальников, — «к сожалению, еще есть люди, которые смотрят на нас сквозь зубы»…