Но если сейчас все «срастется», можно было вполне рассчитывать на повышение. А «срастись» должно было, потому что Шершнев разрабатывал Ваху Гасанова почти полгода. За это время материалы ДОПа перекочевали в ДОР «Самокатчик», которое распухло, словно насосавшийся крови клоп, и наполнилось многочисленными материалами «прослушки», отчетами «наружки», видеозаписями, распечатками электронной переписки и прочими доказательствами причастности банального с виду наркодилера Вахи Гасанова к деятельности грузинской разведки на российской территории и его связей с террористическими группировками. Конечно, при таком раскладе ДОР следовало немедленно передать коллегам из ФСБ, но майору позарез нужна была собственная реализация. Потом, срубив «палку», дело можно было свалить на чекистов (пусть расхлебывают на стадии предварительного следствия!). Но сначала — обязательно срубить «палку», по возможности разделив лишнюю ответственность с кем-либо еще. А победителей, как известно, не судят.
Именно поэтому задерживать Ваху Шершнев решил руками наркоконтроля. Дабы никто не подумал, что торговца триметилфентанилом замело УБОП, вторгаясь в сферу шпионских дел. В соответствии с достигнутыми договоренностями Шершневу доставались лавры от «реализации», наркополицейским — весь улов «белого китайца», а самого дилера Ваху Гасанова они должны были передать по подследственности в ФСБ, поскольку помимо наркоторговли он подозревался еще и в шпионаже, и в участии в террористической организации. Конечно, Ваха Гасанов был мелкой сошкой, но через него Шершнев рассчитывал выйти на гораздо более крупную рыбу в своей сфере.
— Ну что, по машинам? — Аристарх закрутил крышечку фляжки.
— Ага, и — на рыбалку, — согласился Александриков.
— Малыш, ответь Директору, — начальник отдела наркоконтроля Александриков настойчиво вызвал по рации старшего опера Мартынова, который находился в засаде в непосредственной близости от места, где должна была произойти проверочная закупка.
— На связи, — прошипело в ответ. — Все под контролем…
На самом деле площадка для парковки автомобилей, расположенная в спальном районе в полукилометре от метро «Пионерская», была, пожалуй, самым неудачным местом для проведения проверочной закупки. Машин на площадке было мало, поскольку расположенный по соседству гипермаркет еще не был открыт — не достроили. Вся территория отлично просматривалась как с прилегающего к площадке проспекта, так и из окон расположенных неподалеку высоток. Личный автомобиль Шершнева — старую «Ниву» с тонированными стеклами — в целях конспирации пришлось оставить подальше от площадки, что, впрочем, не мешало пассажирам, имеющим приличное зрение, внимательно следить за происходящим, но зато из окон проезжавших мимо автомобилей не было видно того, что происходит в салоне. Поэтому Аристарх еще раз отхлебнул коньяку из фляжки и украдкой перекрестился на недавно поставленную по соседству часовенку. Удача и помощь свыше им сегодня явно не помешала бы.
— Старый (именно так Александриков уважительно обращался к Шершневу), хочешь свежий анекдот, чтобы время скоротать?
— Давай, злодействуй, — Шершнев откинулся на подголовник и весь обратился в слух.
— Короче, объявили в лесу тотальную мобилизацию — от врагов защищаться, — начал рассказывать Александриков. — Ну, заяц первым струхнул, не знает, что ему делать. Решил отрезать себе уши. Пришел на призывной пункт, получил «белый билет», идет обратно по лесу, аж весь сияет. Навстречу ему озабоченный волк: чего, говорит, заяц, лыбишься, мобилизация же? А заяц ему рассказывает про отрезанные уши. В общем, решили волку хвост отрубить. Волк получил «белый билет» идет в обнимку с зайцем, выпивают на радостях. Навстречу озабоченный медведь: чего радуетесь, мобилизация же? Ну, рассказывают они ему про уши и про хвост. Оглядел себя Миша и видит, что рубить ему кроме детородного органа вроде и нечего. Выпили, погоревали, отрубили.
В этот момент Шершнев сделал еще один глоток из фляги, уж больно «страшной» казалась пока история.
— Ну, в общем, — продолжил рассказывать Александриков, — привели Мишу на призывной пункт. Заяц с волком остались во дворе его дожидаться. Ждут час, ждут два. Наконец решили заглянуть во двор военкомата, а там Миша на сосне повесился. У сосны бумажка валяется. Развернули волк с зайцем эту бумажку, а там написано: «К прохождению действительной службы не годен. Диагноз — плоскостопие».
— Жесть! — усмехнулся Шершнев, недавно узнавший из «Интернета» новое значение столь обычного слова. — А вот ты лучше скажи, помнишь песню, ну ту, где автор расстраивается, мол, «я сегодня немного пьян и не сяду уже за руль», а потом: «мы оставим наш лимузин и поедем с тобой в такси»? Ну, что говорят оперские извилины? Кто по профессии герой сего произведения?
— Неужели «голубой»? — удивился Александриков. — Впрочем, раз «мы с тобой», то все может быть…
— Да я не про ориентацию спрашиваю, а про профессию, — Шершнев отмахнулся от недогадливого напарника. — Ладно, подсказываю: герой — обычный водитель.
— …?!
— А ты, в отличие от автора слов шлягера, знаешь словарное значение слова «лимузин»? Это большая, дорогая машина представительского класса. Такая навороченная, что любой владелец в здравом уме и твердой памяти в ней ездит только в качестве пассажира, потягивая коньячок из автобара. А вот водителю лимузина пить-то не положено. Потому он в песне свою бабу на такси и тащит. Иначе…
В этот момент дружескую беседу представителей двух ведомств прервало шипение рации.
Опер Мартынов с позывными Малыш пытался выявить возможное контрнаблюдение, которое наверняка попытались бы организовать наркоторговцы. Он запарковал неприметную оперативную «шестерку» (номера, естественно, заблаговременно сменили на всех машинах) на автозаправке, расположенной по соседству с площадкой. Залив бензина на сто рублей, он взял себе кофе «американо», газету «Шанс», уселся за столик кафе при АЗС и якобы принялся изучать объявления о купле-продаже машин. На самом деле он то и дело отрывался от чтения и обозревал происходящее на площадке и на подступах к ней. Пришедший на трубку СМС от шефа заставил его вернуться к машине, где он оставил свою рацию. Перед этим он нежно улыбнулся симпатичной барменше и пообещал вернуться через пару минут.
— Малыш, ответь Директору, — услышал он, включив рацию в машине.
— На связи, — бодро отрапортовал Мартынов, — все под контролем.
— Малыш, через две минуты будь в полной готовности. Объект на подходе, конец связи.
Утверждаю
Начальник отдела криминальной милиции
Петровского РУВД Санкт-Петербурга
п/п-к милиции И. П. Макаров
Постановление
об отказе в возбуждении уголовного дела
Санкт-Петербург
Участковый инспектор ОКМ Петровского РУВД мл. л-т милиции Зябликов, рассмотрев сообщение о смерти гражданина Чувашского Д. Н., поступившее сего числа от его сожительницы Лавренко Е. Л.,
Установил:
04 августа гр. Чувашский Дмитрий Николаевич, 26.11.1949 г.р., урож. г. Ленинграда был обнаружен сожительницей на лестнице лежащим на ней по своему адресу без признаков насильственной смерти. При этом от Чувашского исходил сильный запах алкогольной интаксикации. Провиденной проверкой установлено, что Чувашский, невступив ни с кем в конфликтные отношения и не испытав личной неприязни, ходил на премьеру спектакля в театр им. Комиссара Ржевского. Затем, по случаю окончания спектакаля, выпил бутылку водки «Паленая» емк. 1,0 л. После этого он на почве недовольства собственной несмотрительностью, из-за которой случайно разбил, не причинив вреда гражданам и не нарушив общественный порядок, еще одну аналагичную бутылку водки, не вызвал у себя своевременно очещение желудка. Не смотря на то, что труп успел самостоятельно уползти с места происшествия на соседнюю площадку нечлено раздельно крича о некоей секс-ловушке, он в результате умер естественной смертью, от удушения собственными вротными массами. При этом гр. Лавренко Е. Л. с трупом водку не пила и разбивать его бутылку не принуждала. Секс-ловушкой Лавренко являеться не может по причине своего возраста и таковой не располагает. Таким образом, в смерти Чувашского отсутствуют признаки доведения до самоубийства путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения его человеческого достоинства.
Принимая во внимание, что имеются достаточные данные, указывающие на отсутствие признаков преступления, предусмотренного ст. 110 УК РФ (доведение до самоубийства), и, руководствуясь п. 2 части первой ст. 24, ст. 144, 145 и 148 УПК РФ, -
Постановил:
1. Отказать в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного ст. 110 УК РФ, на основании п. 2, ч. 1 ст. 24 УПК РФ.
2. Копию настоящего Постановления направить прокурору Петровского р-на Санкт-Петербурга.
3. Копию настоящего постановления направить заявителю — гр. Лавренко Е.Л., разъяснив ее право обжаловать данное постановление прокурору или в суд в порядке, установленном ст. 124 или 125 УПК РФ.
Участковый инспектор
ОКМ Петровского РУВД мл. л-т милиции Зябликов
— «Наружка», наконец, выявила контрнаблюдение, — довольным голосом сообщил Александриков Шершневу после очередного доклада, полученного по рации. — Тут уже около двух часов «Хендай соната» круги наматывает — точно по нашей теме разнюхивают.
— И что предлагаешь? — Шершнев убрал «волшебную» фляжку во внутренний карман, что поближе к сердцу, и по старой привычке закусил «антиполицаем», благо сотрудники ГИБДД еще те «друзья» для оперативников: сдадут дежурному по главку, не задумаются.
— Как только объект заедет на площадку, эти, естественно, начнут очередной «круг почета» совершать — проверять, все ли в порядке. Тут их наши гаеры тормознут, будто случайно, для проверки документов.
— А если еще кто-нибудь есть? — не спросил, а скорее включился в совместные размышления Шершнев.
— На проспекте точно никого, и на стоянке тоже, разве что в домах, но они нам никак не помешают.
— Директор, ответь Малышу, — прервало разговор шипение рации.
— Все, объект на месте, и наш закупщик тоже — можно трубить общий сбор, — сообщил Александриков после очередного доклада Малыша.
Соответствующие команды пошли спецназу и другим участникам операции.
Малыш внимательно наблюдал за развитием событий на площадке. Сначала все шло как по маслу. Наркодилер Ваха с водителем и охранником прибыл на место встречи на стареньком «BMW» седьмой модели.
«Жирный, жадный ублюдок», — мысленно выругался Малыш, заметив пузатого кавказца, выгрузившегося с заднего сидения. Мартынов знал, что Ваха рискует и выезжает на все крупные сделки сам, потому что не доверяет своим подручным и боится, что его кинут.
У машины за спиной Вахи «вырос» охранник. Водитель остался в машине. Оперуполномоченный Михалев, игравший роль закупщика, прибыл на еще более старой и неприметной «Мазде». Роль его водителя и охранника играли двое спецназовцев наркоконтроля. Они-то и должны были обезвредить окружение Вахи до подхода основных сил — микроавтобуса со спецназом, дожидавшимся своей очереди во дворе в нескольких кварталах отсюда. Все это было слишком рискованно, но другого выхода не было. Микроавтобус могло «срисовать» контрнаблюдение, и тогда всей операции капут. Правда, были еще две возможные «группы поддержки» на случай осложнений. Первую представлял собой Малыш, сидящий в машине по соседству. Вторую — Александриков с Шершневым, которые могли домчаться к месту событий за пару минут.
«Ну, вот, начались обычные “терки”: покажите товар — нет, сначала покажите деньги…» — улыбнулся Малыш, который слышал все разговоры на площадке благодаря радиомикрофону, вмонтированному в пуговицу куртки закупщика.
Ваха первым открыл багажник и продемонстрировал товар. Закупщик не стал протыкать пакет ножом и пробовать товар на вкус, как это делают в дешевых боевиках — попробовав «белого китайца» на язык, можно было скончаться на месте. Вместо этого он достал парочку приборов, напоминавших не то шприцы, не то колбы с иголками, проткнул ими пару пакетов в разных местах и подождал показаний индикаторов своих мини-лабораторий.
Багажник закрыли, и вся компания переместилась к багажнику «Мазды», где находился кейс с деньгами. Ваха также выборочно проверил несколько купюр на детекторе. То обстоятельство, что он в целом доверял закупщику, объяснялось очень просто — это была уже третья покупка наркотика у данного дилера. В первый раз залегендированный оперативник купил на пробу всего сто граммов, второй раз — полкило, и только после того как бдительность Вахи была усыплена, речь пошла о партии в десять килограммов. Десять килограммов чистого, без примесей «белого китайца», с помощью которого можно «подсадить» на наркотики весь Питер.
Александриков и Шершнев с удовлетворением удавов наблюдали, как гаишники тормознули на их глазах «Хендай», в котором ехало бандитское контрнаблюдение. Затем из кустов вылетели спецназовцы в масках, похожие на ниндзя-переростков. Они дружно расколотили стекла «Сонаты», выволокли всех находившихся в машине наружу и уложили лицами в асфальт. В этот момент Малыш доложил Александрикову по рации, что закупка состоялась и можно брать Ваху.
— Ну, товарищ майор, уступаю вам право первой ночи длинных ножей, — подмигнул Александирикову Шершнев, заводя двигатель «Нивы».
— Скорее уж первой хрустальной ночи, — отшутился в ответ Александриков. — Смотри, сколько уже стекла набили, а сколько еще предстоит побить.
«Уж слишком гладко все идет», — промелькнуло в голове у Шершнева, когда его «Нива» стартанула с места.
И он «накаркал». На площадке события развивались следующим образом. Как только кейс с помеченными купюрами оказался в руках у Вахи Гасанова, как и было предусмотрено планом, водитель-спецназовец выскочил из «Мазды» и взял на прицел своего «стечкина» охранника Вахи Гасанова. Второй спецназовец выхватил пистолет, разбил переднее боковое стекло «BMW» и с криком «Стоять, работает спецназ!», сопровождавшимся отборной руганью, попытался выволочь водителя наружу.
Закупщик, резко встряхнув руками, словно в фильмах про Десперадо, мгновенно получил в каждую ладонь по пистолету ПСМ и навел их на опешившего Ваху. Дальше план стал рушиться, словно хрущевка после теракта. Сначала водитель сумел-таки вывернуться из цепкого захвата спецназовца и завел двигатель «бомбы». Затем охранник Вахи Гасанова попытался достать пистолет из-за пояса, и спецназовец-водитель вынужден был прострелить ему плечо и руку. Наконец, сам Ваха почему-то не испугался наведенного на него оружия и запрыгнул на заднее сидение своего автомобиля со скоростью Шакила О’Нила, что было практически невозможно при его толщине.
Закупщик явно растерялся — команды стрелять на поражение он не получал, в случае чего можно было стрелять по колесам. А тем временем колеса завизжали и задымились и «бомба» рванула к выезду с площадки, волоча за собой вцепившегося мертвой хваткой в водителя спецназовца. Пока второй спецназовец скручивал раненого охранника Гасанова, закупщик открыл огонь по колесам «BMW». В этот момент, преодолев бордюр благодаря сорванному глушителю и потерянной защите картера, к ним подлетел Малыш на «шестерке». Он уже успел доложить обо всем Александрикову. Спецназ был еще на подходе, и теперь вся надежда была на машину Шершнева.
На выезде с площадки Шершнев, не задумываясь, пошел на таран «бомбы». Бандитскую машину удалось свернуть мордой в близлежащий столб. Матерящийся на чем свет стоит спецназовец наконец выволок водителя «ВМW» из кабины и стал «месить» его руками и ногами. Только надетый под одежду бронекостюм спас бойца наркоконтроля от сильных повреждений.
Несмотря на наведенные на него табельные стволы Александрикова и Шершнева, Ваха Гасанов остолбенело продолжал сидеть в салоне «бомбы» с поднятыми вверх руками. Извлечь его наружу удалось только бойцам подъехавшего, наконец, спецназовского подкрепления.
— Ну, что, Ваха, куда торопишься? — обратился довольный Шершнев к наркодилеру, когда тот, уже закованный в наручники, стоял, облокотясь щетинистой щекой о крышу собственного «ВMW», и пускал на нее грязные слюни.