Нинель Языкова
Заставь меня помечтать
Св.№ 21011251341 от 25.11.2010г.
«Зина, Зина!Куда ты едешь? Пятьдесят шесть лет!» - Зинаида тряслась в чёрном «Мерседесе» и так же хаотично вместе с машиной тряслись и её мысли. Страх - холодный тяжёлый тягучий туман, выплывал не торопясь откуда-то снизу и пеленал Зинино тело, словно подгузник младенца.
Сначала он коснулся ног. Несмотря на то, что стояло лето, июнь месяц, Зине показалось, что она ступила в зимнюю прорубь. Потом, подобно змее, прополз по икрам, охладив колени, а затем плавно, не торопясь, переплыл на живот, и там, в середине пупка и застрял, заморозив даже позвоночник.
Хорошо, что страх затронул только одну половину тела. До груди и головы он ещё не добрался, поэтому сердце не лежало ледяной глыбой в грудной клетке, а скакало в бешеном ритме, как испуганный заяц по полям и огородам.
И мысли, подобно этому зайцу, перепрыгивали с одной на другую. То запрыгивали в Берлин в бар и вспоминали о чашечке кофе с хот-догом за десять евро – «С ума сойти!» - то в село Беленькое, где был оставлен дом и дети, правда взрослые дети, ну и что? – всё равно родные и для Зины малые.
Вся Зинина фигура представляла собой сжатую пружину, готовую сорваться в любой момент, а в глазах стоял страх и ужас от того, что ехала она неведомо куда, и вёз её неведомо кто.
Конечно, так выражаться вроде бы и не стоит, ведь Зина знала, куда она едет и знала по имени водителя их Мерса, но так выражалась она потому, что ехала в неизвестную страну Италию, и к какой фирме относился их водитель, куда обращаться, если что, Зина не знала.
Да, вообще, вся её поездка пахла ужасным словом – «нелегальщина», и поэтому мыслила она аллегориями, как в русской народной сказке – поеду туда, незнамо куда, повезёт меня то, незнамо кто.
И точно так же, как в детстве, Италия ей представлялась змеем Горынычем, которая только того и ждёт, как проглотить Зинаиду в свою утробу со всеми её потрохами.
У Зины не укладывалось в голове, как она такая, вроде бы вполне спокойная женщина, не склонная к резким изменениям в своей жизни, смогла ввязаться в эту дикую во всех отношениях авантюру? Да ещё назанимать денег, этих евро, будь они неладны, как собака блох, и рискнуть своим спокойствием и относительным порядком в личной жизни?
Ничего такого не случилось, если бы не тот злополучный мёд. Ну, точно, как у Булгакова: « Аннушка уже масло разлила». Так и у Зины: «А мёд я уже задумала купить».
Вся эта заграничная эпопея началась ровно год назад. Точно так же светило солнце, пели птицы, благоухала природа. Середина лета, красота. Зинаида крутила педали своего старенького велосипеда и рулила по направлению к пасеке.
Она вообще без велосипеда не представляла себе жизни. Так повелось смолоду, когда Зина вышла замуж и переехала, как молодой специалист, в село Беленькое, получив при этом дом, двор со всеми хозпостройками и земельный участок при доме.
Конечно, привыкать к сельской жизни было трудно, ведь Зина выросла в городе, там же и училась, но получить в двадцать пять лет в городе своё жильё считалось такой фантастикой, что даже мечтать нереально, а жить всю жизнь с родителями тоже перспектива не из лучших.
Тогда, в те времена, когда квартиры не покупались, а давались на производстве, получить её можно было только вместе с выходом на пенсию, и то не факт. Зина видела такой пример на своих родных, вспоминая, как детство она провела в семейном общежитии, и уже тогда, в том беззаботном детстве мечтала о своём жилье.
И на предложение дом в селе или комната в городском общежитии, дом перевесил чашу весов. Да, кто бы сомневался. Это нужно быть совсем без ума, чтобы променять свежий воздух и простор на маленькую и душную десятиметровку с надеждой, в дальнейшем, на улучшение жилищных условий. И осуществится ли это дальнейшее, не знал никто.
Тем более, что в Беленьком ей предлагалась должность старшего экономиста, тогда как в городе больше, чем на маленького серенького штатного сотрудника, пусть и с высшим экономическим образованием, ей рассчитывать не приходилось. Все хорошие места были заняты, а свободные мгновенно занимались нужными людьми, в список которых Зинаида не входила.
Ну, так распорядилась судьба. Не всем же в этом мире быть нужным человеком. Кому-то приходилось и обслуживать этот контингент. Поэтому, та высокая должность, которую сулили молодому специалисту, оказалась золотой гирькой на весах Зининой жизни.
Жизнь пошла прекрасная и удивительная, потому что, как ещё назвать рождение сначала дочери, потом сына, как не удивлением. Это, если не задумываться и не вникать, то появление на свет детей простая и обычная вещь, которая случается сплошь и рядом.
Но у Зины была возвышенная натура, она во всём видела чудо, даже в самом обычном. И ту радость, которую она ощутила, взяв на руки живой комочек в роддоме на первое кормление, не сравнить было ни с чем.
Она кормила свою Оленьку, то, что дочку будут звать Ольгой, они с мужем Сашей задумали сразу, как только Зина почувствовала себя в интересном положении, перебирала её маленькие пальчики, прикасалась нежно к легким завиткам над ушками и млела от счастья.
Также Зина млела от счастья, когда через два года родила сына Фёдора. Он очень походил на Олю, только чуть больше и крепче, мальчик всё-таки.
Оба её ребёнка – и дочь, и сын, были полной копией своего отца. Зининого в их внешности не было ничего. Нет, может быть, что-то и было, только Зина этого не видела. Ей казалось, что гены мужа намного сильнее её генов.
Все втроём – и муж, и дети, были смуглыми, имели карие с поволокой глаза миндального разреза, пушистые чёрные ресницы, вьющиеся красивыми волнами каштановые волосы, полные губы и прямой, без горбинки, нос.
Зина же, наоборот, тело имела белоснежное. К этому телу она ещё имела голубые глаза, светло-русые прямые волосы, которые постоянно крутила в химзавивку и светлые ресницы. Нос Зины в пику прямому мужниному, был слегка курносым и его кончик всегда весело смотрел вверх, придавая всему её виду задорность. Впрочем, и характер у Зинаиды был под стать её носу, такой же весёлый и неунывающий.
Единственное в чём совпали их гены, как считала сама Зина, это в росте. И она, и её муж, были среднего роста: Саша – как для мужчины, Зина – как для женщины. Зинаида высокий каблук не носила, только по праздникам, так как, надевая его, становилась в один рост с Александром.
И всё же, несмотря на такой их одинаковый ген, фигура у её дочери была совсем другая. Зина имела спортивное телосложение, да и спорт любила. В селе сразу села на велосипед и крутила его педали до самой пенсии.
А вот Оля нет. В детстве никто и не обращал внимания на её фигуру, да и какая может быть фигура у ребёнка, когда она всё лето бегает в трусах. Там вообще не разберёшь, мальчик или девочка: панамка на голове, трусы и тёмное, словно у цыганёнка, тело от солнца.
Но вот когда Оленька подросла и оформилась, как девушка, Зина поняла, что ею там и не пахнет. У Ольги была высокая, полная грудь, тонкая талия, округлые бёдра, стройные красивые ноги. Вьющиеся каштановые волосы спадали ниже плеч.
В общем, вся эта красота, вместе с карими глазами, напоминали Зине её любимую итальянскую кинозвезду Софии Лорен. Напоминала так, что Зина порой задавала себе вопрос: А её ли эта дочь вообще? Может ей в роддоме случайно поменяли или специально подкинули чужого ребёнка?
Но, это была конечно же шутка, так как одна очень существенная деталь говорила о том, что это её дочь и больше ничья. У Ольги был Зинин голос, который невозможно было различить, особенно по телефону, и такой же весёлый нрав.
Пусть хоть так, решила она про себя, спасибо и за это. Порой характер в жизни куда важнее, чем внешний вид. А свой характер Зинаида считала отличным и не променяла бы его ни на какой другой.
Вся её незамысловатая жизнь теперь проходила перед глазами, наверное, от страха. Как это всегда бывает в экстраординарных случаях. Когда он появляется – этот случай, то человеческая жизнь предстаёт вся, как на ладони. Даже то, что и не вспомнил бы никогда, за секунду проносится и в мозгах, и в глазах, словно это твоя последняя минута существования.
У Зины пресловутая минута существования длилась уже пятые сутки. За это время страх давно поселился в её пупке и холодил, холодил и холодил. Невозможно было отделаться от него, казалось, что он там застрял навсегда. Зина ехала в чужую страну и не знала, как чужая страна встретит её.
То, что она читала в жёлтой прессе, да и не только в жёлтой, а вообще, в передовых газетах, центральных, оптимизма не добавляло. Телевидение тоже не молчало, всё время прокручивало всевозможные документальные фильмы о тех несчастных, которые покинули родину и уехали на заработки в далёкие края. Их бедствия и их чаяния гремели по всем каналам, и было видно из этой информации, что ничего хорошего Зину в Италии не ожидало.
Но человек – очень противоречивая натура. Он принимает совет, а поступает по-своему, так, как захотела его левая пятка. И ничего со своей капризной пяткой Зинаида поделать не смогла.
Вот теперь, сидя в «Мерседесе» с такими же искателями большого заработка, она, чтобы унять дрожь во всём теле и неуёмный страх, отдалась на откуп своим мыслям и своим воспоминаниям.
А вспоминать было что, жизнь-то она прожила не маленькую. Всё в ней было, в этой жизни: и радость, и горе, и тайны, и загадки.
Зина почувствовала, как только она произнесла слова «тайна и загадка», у неё сжалось сердце. А как же ему не сжаться, если десять лет назад при очень загадочных обстоятельствах у неё погиб муж?
Она помнила всё до мельчайших подробностей, вроде этих десяти лет и не существовало.
Александр был самым настоящим южанином с темпераментным, живым характером. Его внешность решительно отличалась от внешности местных жителей и напоминала какого-то цыгана.
Почему она так думала? Да потому, что другого объяснения его внешности, и его неудержимому во всех отношениях характеру дать не могла, ведь Сашин род по отцу был неизвестен. Неизвестен по той причине, что отец у Саши имел детдомовское происхождение.
Имел детдомовское происхождение, а себя величал бароном. Причём настолько был уверен в том, что он барон, что эта его уверенность не дала ему спокойно жить.
Сам Александр это объяснял тем, что все детдомовские придумывают себе родителей. Вот его отец тоже выдумал, и в своей изобретательной выдумке хотел перещеголять товарищей по несчастью. Потому и придумал какого-то мифического барона, да так, что сам глубоко в это поверил.
Поверил настолько, что когда вырос, то кинулся на поиски отца, оставив при этом жену с маленьким сынишкой на руках. Уехал в далёкий Челябинск, так как детский дом находился в том городе, и исчез. Не было о нём ни слуху, ни духу.
Жена, глядя на такого непутёвого мужа, получила вскоре развод и вышла замуж за отчима Александра, прекрасного во всех отношениях человека. И фамилию Зинин Саша имел отчима, а не своего родного отца – Ясень. А что? Нормальная фамилия – Зинаида Ясень. Красиво звучит!
От отца у Саши остался на память только старинный золотой медальон. На лицевой стороне был изображён профиль какого-то древнего старца, а на обратной стороне латинскими буквами написано гравировкой имя: «Алессандро». Такое впечатление, что кто-то заранее знал, что носить его будет наследник по имени Александр. Ну, просто мистика какая-то.
Да, вообще, всё, что касалось Зининого мужа, всё выливалось в какую-то тайну. Уже, будучи взрослым, и имея на руках двоих детей, Александр задумался, почему у его родного отца отчество Александрович? Обычно в детских домах все Ивановичи, а его отец почему-то Александрович. Это раз.
Во-вторых, почему его самого назвали Александром? Это что? В честь дедушки, о котором никто ничего не знал?
В-третьих, откуда у такой голытьбы, как его отец, необыкновенный и дорогой медальон? Где он его взял? В детских домах таких вещей не раздают направо и налево. То, что медальон из червонного золота и имел безумно высокую цену, Саша узнал у знакомого ювелира. Не давала ему покоя эта вещица.
И, наконец, сама фамилия. Зина её плохо помнила. Какая-то музыкальная. Вроде Ариоли. Обычно детям, не имеющим родителей и не помнивших их, давали фамилии типа Найдёнов, Неизвестин и так далее.
А здесь именно настоящая фамилия, не просто так. Мог бы подсказать и сам Саша, но его, к сожалению, уже давно нет. Погиб при странных обстоятельствах.
Десять лет прошло, а Зина всё вспоминала эти странные обстоятельства. Сбила машина. Дорогая иномарка. Что за машина? Откуда в селе Беленьком дорогая иномарка, особенно в то время, когда все ездили с «кравчучками» в Польшу за вещами?
Свидетелей этой странной аварии практически не оказалось. Только сосед, хронический алкоголик, которому, наверное, спьяну, привиделась дорогая иномарка.
И ещё, он сказал, что за рулём сидела старая карга, которая после наезда вышла из машины и что-то там шарила на груди у своей жертвы. На вопрос следователя, почему он назвал женщину старой каргой, сосед ответил:
- А как её ещё назвать, если она вся в чёрном и с седой головой?
Вот и поди разбери, что правда, а что вымысел. Но, если уж говорить по существу, то медальон, который Саша носил не снимая, исчез. Пропал, словно его корова языком слизала. Зина перерыла весь дом, думая, что может где-то в шкатулках завалялся, но медальона не нашла, о чём и сообщила следователю.
- Ну, что Вам на это сказать, гражданочка, - помахал головой в ответ следователь, - грабят везде, не только в Вашем селе Беленьком. Если бы Вы знали, какие мне приходится рассматривать дела, Вы бы ещё и не так удивились. За три несчастные гривны наркоман может совершить преступление, а тут такая дорогая вещь – золотой медальон. Времена сейчас, сами знаете, какие.
- Какие? – задала прямой вопрос Зина.
- Ужасные, - следователь постучал карандашом по столу, как бы утверждаясь в такой терминологии.
- Так, что? Не расследовать? Ждать новых времён? - наседала она на следователя.
- Почему же не расследовать? Работа ведётся, и по её окончании мы Вам обо всём доложим.
Тогда, в результате следствия, вынесли вердикт: «Наезд с целью ограбления». Но Зина не верила ни единому слову из этого вердикта. Это была сплошная ерунда. Какое ограбление, если о медальоне не знал никто, кроме неё и свекрови, которая давно уже обитала в лучшем мире? Даже дети не были посвящены в эти загадочные перипетии.
В общем, медальон исчез и унёс с собой все «тайны Мадридского двора», как и тайну Сашиного рождения, которая ушла вместе с ним туда, откуда нет возврата.
- Внимание, господа паломники! Ещё пару часов и будем на месте, - улыбнулся водитель Вова, молодой парень, балагур и весельчак. Если бы не его ледяное спокойствие, Зина, наверное, сбежала бы ещё в Черновцах, где их группе предложили, перед тем, как выехать за границу, баню-сауну и гостиницу с ужином за счёт той фирмы, которая и устроила весь этот паломнический поход.
Но, водитель Вова, своим весельем и хладнокровием вселял такую уверенность, что Зинаида продолжила свой путь, а там, пусть будет, что будет.
И теперь его слова прозвучали для всех неожиданным взрывом. Ещё недавно все хотели, как можно быстрее, добраться до конечного пункта, а когда, можно сказать, добрались, то удивились, что пять дней дороги пролетели так быстро.
«Как? Уже?» - светился немой вопрос в глазах путешествующих, как впрочем, и в Зининых глазах. Она точно так же ждала конца этой невыносимой во всех отношениях поездки, а когда конец оказался совсем близко, ещё больше испугалась.
Через два часа она очутится на месте, и начнётся её итальянский вояж. Что приготовила ей судьба? Какие трудности? А то, что будет трудно, Зина в этом не сомневалась.