Европа следила за госпожой умоляющими глазами: ей очень хотелось пойти вместе с ней. – На улице ужасная жара, можно, я понесу зонтик, госпожа? – попросила она умильным голосом.
Гетера рассмеялась: - Можно, дорогая. Может быть, ты увидишь сегодня своего героя.
Глаза девочки радостно вспыхнули, и она вихрем умчалась переодеваться. Вернулась она очень быстро, нарядная, в розовом хитоне с большим зонтом из грубого полотна в руках: - Я готова, госпожа!
Они вышли на улицу и направились к гимнасию. Елена знала, что Перикл проводит там каждое утро. Ей надо было обязательно поговорить с ним.
Гетера торопилась и шла быстро. Тонкая ткань приникала к ее телу, ясно обрисовывая пленительные линии высокой груди, изящных бедер и длинных стройных ног. Внимание всех прохожих было приковано к ней, но Елена не замечала этого. Она по-прежнему о чем-то напряженно думала.- Привет прекрасной Елене, гордости Афин, - услышала она знакомый голос. Филимон, друг и поклонник Пифея, загородил ей дорогу. Она улыбнулась ему, жестом показывая, что спешит. – Ты решила сегодня разбить сердца всех афинян, - не отступал Филимон. – Но только не твое, - отпарировала Елена. – Извини, Филимон, у меня очень важное дело. – Отпускаю, но надеюсь увидеть тебя на симпосионе у Тимона . – будут новые танцовщицы.
Зонт Европы хорошо защищал от солнца, и несмотря на быструю ходьбу Елена подошла к гимнасию свежей, как будто только что вышла из ванны.
В гимнасий женщины не допускались и, постучав в калитку, Елена попросила служителя вызвать Перикла. – Скажи, что его ждет… - Кто же не знает тебя, госпожа, - с улыбкой прервал ее служитель и, прикрыв калитку, отправился выполнять поручение.
Елена ждала, нетерпеливо постукивая по земле золоченой сандалией. Вдруг она заметила, что служитель не захлопнул калитку. Любопытство овладело ею, и. сделав Европе знак ждать, она осторожно вошла на запретную территорию.
Мощеная дорожка, обсаженная кустами жасмина, вела к стадиону, где десятки мужчин занимались спортом. Гетера скользнула за куст и спряталась среди зеленых ветвей. Вдыхая густой нежный аромат звездчатых жасминовых цветов, она осторожно осматривалась по сторонам.
Множество афинян, эфебов и более зрелого возраста, наполняли гимнасий. По беговой дорожке бежала группа юношей, и Елена залюбовалась их свободными движениями. В середине четырехугольника, который образовывала беговая дорожка, стадий, шли состязания в борьбе, а за ней, на специальной площадке, тренировались дискоболы. Прекрасные обнаженные мускулистые тела борцов вызвали восхищение Елены
Из-за угла стои появился Перикл в сопровождении служителя, и Елена не могла не заметить, что даже среди этих тренированных мужчин он отличался необыкновенной мощью и красотой. Он, очевидно, только вышел из бассейна, вода стекала по его обнаженному бронзовому телу. Быстрыми движениями рук Перикл стряхивал с себя блестящие водяные капли, и эти размеренные скользящие движения вновь пробудили в душе Елены смутные воспоминания. – Я все же видела его когда-то раньше, давно. Но где?
Однако раздумывать было некогда. Если бы ее застали в гимнасии, мог бы разразиться большой скандал, и гетера быстро выскользнула за калитку, осторожно прикрыв ее за собой.
Перикл пытался скрыть смятение, охватившее его, когда служитель передал ему поручение Елены. Он провел всю ночь без сна и ранним утром пришел в гимнасий, чтобы отвлечься от лихорадочных мыслей. Перикл любил физические упражнения, любил чувствовать, как напрягаются его мышцы, как тело послушно и ловко выдерживает самые большие нагрузки. В такие минуты он отвлекался от всего. Но сегодня это не помогало. Плавал ли он или бежал, боролся или метал диск, перед его глазами стояла Елена, царственно спокойная, стоящая обнаженной перед враждебной толпой, напряженно и испуганно глядящая на него со своего дожа, сочувственно слушающая его историю. И вот, она, словно почувствовав это, пришла к нему.
Быстро одеваясь, расправляя складки туники, завязывая непослушные ремни сандалий, Перикл напряженно думал. Зачем она пришла? Что хочет сказать ему? А вдруг она охвачена такой же лихорадкой? Нет, глупо на это надеяться. Она привыкла к мужскому поклонению.
Он взял себя в руки, но вышел из комнатки, где одевался, чувствуя, как сердце отчаянно бьется в груди. И сразу замер, увидев Елену. Волосы, короной уложенные на голове гетеры, сияли мягким блеском на ярком солнце, придавая молодой женщине царственный вид. Изящные складки хитона подчеркивали, как стройна ее фигура.
- Она так нарядна сегодня… Неужели это для меня? – пронеслось в голове у Перикла. Глаза Елены смотрели ласково, но спокойно. Перикл сдержал слова, готовые сорваться с его губ, и вежливо поздоровался.
- Я хочу поговорить с тобой об очень важном, - сказала Елена, ответив на его приветствие. ( -Боги, неужели? – мелькнула безумная надежда). Прошу тебя, пройдем со мною в дом Пифея, это недалеко отсюда. Он тоже нужен для нашего разговора.
Перикл понял, что речь пойдет о деле, и мужественно скрыл свое разочарование. – Я с радостью пойду с тобой, - вежливо сказал он.
Елена велела Европе сложить зонтик и идти вслед за ними. Они молча пошли по извилистым улицам Афин. Елена о чем-то размышляла, а Перикла охватило несвойственное ему смущение – он не мог найти тему для разговора и мучился этим. К счастью, дом Пифея действительно оказался недалеко.
Когда они вошли в андрон, Пифей полулежал в кресле, в то время как раб-парикмахер приводил в порядок его волосы. Перикл никогда раньше не был в доме философа. Он незаметно окинул взглядом комнату и оценил ее спокойное благородство ее убранства. Ничего лишнего, но все вещи, начиная от краснофигурной вазы немыслимой древности и цены до круглого столика для свитков с бронзовой инкрустацией, были отмечены замечательным вкусом. Перикл заметил, что сюжеты рисунков на вазе, инкрустаций, росписей стен были посвящены Орфею и выполнены великолепно. Центральное место на стене занимала фреска, изображавшая Орфея, выводящего Эвридику из Аида.
Увидев неожиданных гостей, Пифей поднялся с приветливой улыбкой. Он небрежным, но быстрым движением свернул рукопись, вложил в футляр и убрал в шкаф, где находилось множество таких же футляров. Перикл успел заметить странные знаки – крест в круге, треугольники, начертанные на папирусе.
Пифей приветствовал гостей и, усадив их, кликнул домоправителя, приказав ему принести вина и фруктов. Как вежливый хозяин, он не спешил расспрашивать их о цели прихода. Елена попросила, чтобы ей налили глоток вина, разбавленного ледяной водой. Перикл от вина отказался.
Держа кубок обеими руками, гетера поставила его на колени, раздумывая, как начать. Наконец она сказала: - Я хочу узнать, кто убил Андроника.
Перикл был ошеломлен. Погруженный в мысли о Елене, он совсем забыл о своем дяде. Но философ не удивился. Странное выражение промелькнуло в его глазах, на губах появилась слабая улыбка. – Ты кого-то подозреваешь? – спросил он.
- Не подумай, что мной руководит чувство мести, но между Андроником и Геронтом произошла ссора в тот вечер…. Геронт ушел взбешенный, он угрожал.
-Причина ссоры, конечно, ты, - задумчиво произнес Пифей.
- Геронт вел себя просто позорно! – не удержавшись, воскликнул Перикл и осекся, увидев краску на щеках Елены.
- Ты слышал? – тихо спросила она. Перикл кивнул.
- Нетрудно представить, как вел себя Геронт, его отношение к женщинам всем известно, - сказал Пифей, - но была ли эта ссора настолько серьезна, чтобы привести к убийству? И как он мог убить? Насколько я помню, он ушел в тот вечер рано.
- Я не знаю. Но я чувствую, что он имеет к этому какое-то отношение!
- Ну что ж, можно попробовать узнать, что делал Геронт, после того, как ушел из твоего дома. Я беру это на себя. Есть люди, которые мне помогут.
- Я тоже хочу помочь! – воскликнул Перикл.
- Не волнуйся. Я думаю, дело это непростое, всем найдется работа. Но нам следует быть осторожными. У Андроника, несомненно, были враги, и они сейчас настороже. Пожалуй, нам не следует часто встречаться вот так, втроем. Через несколько дней в доме у Тимона большой симпосион. Мы сможем там поговорить, не вызывая подозрений. К тому времени у меня уже будут какие-то сведения.
- Ты просто замечательный, Пифей! – весело сказала гетера, целуя своего друга. – Как легко и быстро ты все обдумал. Ну, до встречи у Тимона.
И она вышла в сопровождении Перикла, который мучился от желания тоже заслужить ее восхищение.
Глава VII
На следующее утро взволнованная раскрасневшаяся Европа ввела Перикла в комнату гетеры, которая сидела у окна со свитком стихов, разучивая их к предстоящему симпосиону. Пригласив раннего гостя сесть, Елена с улыбкой сказала: - Ты совсем покори мою маленькую служанку. Перикл, казалось, не заметил шутки. Слегка смущенно глядя на Елену, он проговорил: - Мне нужно сказать тебе что-то важное.
Елена улыбнулась про себя, но его следующие слова вызвали у нее гневное движение. – Вчера я рассказал о наших планах Лидии.
Закусив губу, гетера резко встала и отошла вглубь комнаты. За ее спиной взволнованный голос умолял: - Позволь мне объяснить тебе. Я не мог скрыть этого от Лидии. Она жена Андроника и была с ним долгие годы. Она страдает, что убийство ее мужа не отомщено. Поверь, она искренне жалеет о том, что заподозрила тебя! Геронт убедил ее. Она просила это передать и еще сказала, что очень хочет поговорить с тобой.
Не оборачиваясь, Елена старалась удержать резкие слова, рвущиеся с ее губ. Она уговаривала себя: - Нельзя сердиться на него. Лидия воспитала его, была ему вместо матери, неудивительно, что он сказал ей. Но встречаться, говорить с ней об Андронике…. Это слишком тяжело. Ведь в глубине души мы обе знаем, что мы соперницы.
Елена обернулась и встретила умоляющий взгляд Перикла.
- Неужели высокочтимая Лидия решится прийти в дом гетеры? – насмешливо спросила она, отказываясь замечать волнение в глазах молодого человека.
Перикл опустил голову. – Она просила тебя прийти к ней сегодня перед закатом солнца, - тихо сказал он.
Елена чуть не вспылила, но вновь сдержала себя усилием воли. – Хорошо, передай, что я приду, - спокойно проговорила она.
Перикл попросил: - Позволь мне проводить тебя.
Елена надменно подняла голову: - Благодарю тебя, но у меня достаточно слуг, и я знаю, где этот дом. А сейчас нам лучше проститься.
Перикл хотел что-то сказать, но не посмел. Глядя на его печальный уход, гетера пожалела, что так резко обошлась с ним.
Когда Перикл в сопровождении Европы, которая кидала на свою госпожу возмущенные взгляды, вышел из комнаты, Елена по своему обыкновению стала ходить из угла в угол, размышляя.
- Что нужно от меня этой женщине? И о чем она собирается говорить? После того, как по ее милости меня чуть не приговорили к смерти, попытались опозорить…. Может быть, ей хочется еще раз унизить меня? Но если не пойти, она может подумать, что я испугалась. Нет уж, такого подарка я ее не удостою – надо пойти.
Вернувшаяся Европа укоризненно сказала: - Ты, госпожа, мечешься, как зверь в клетке. Бедный господин Перикл ушел такой огорченный!
Елена резко остановилась и в упор посмотрела на маленькую рабыню, на ее бледных щеках вспыхнули два красных пятна.
-Ты много себе позволяешь, Европа, - сказала она ровным голосом, но девочка, никогда не видевшая гетеру такой взбешенной, сжалась. Испуганно поглядев не хозяйку, она быстро выскользнула из комнаты.
Хотя Елена тут же пожалела о своей вспышке, хотя она помогла ей разрядить нервное напряжение. Уже спокойно она решила: - Я не позволю никому выводить меня из равновесия. Я пойду к ней. Мне не в чем себя винить.
Несколько следующих часов молодая женщина провела, разучивая стихи и занимаясь хозяйственными делами.
Она помирилась с Европой и поучила ее игре на флейте. Вместе они подобрали мелодию к стихам, которые разучила гетера.
Когда подошло время собираться, Елена тщательно обдумала свой наряд. Она не собиралась поражать соперницу роскошью убранства, считая это недостойным, но постаралась выглядеть как можно лучше.
Европа причесала ее, разделив волосы прямым пробором и уложив их красивым тяжелым узлом, который подчеркивал стройную шею и изящный овал лица.
Гетера выбрала длинный хитон из тонкого шелковистого египетского льна глубокого синего оттенка, на котором блестящими нитями того же цвета были вышиты морские звезды и водоросли. Она не надела никаких украшений, кроме серебряного обруча с синим сияющим камнем как раз посередине чистого лба. Закутавшись в темно-синий гиматий, она велела Европе и Келосу следовать за ней.
Когда они подошли к дому Лидии, солнце уже село за холмы. Небо потемнело, только на западе оставаясь празднично цветастым. Появились совы, во множестве жившие в городе, где их считали священными птицами. Одна из них, угрюмо ухая, пролетела у самой головы гетеры. Сердце Елены тревожно сжалось, она вспомнила, как совсем недавно ее напугала такая же птица.
-Совы приносят мне несчастье, - суеверно подумала она. – Великая Афродита, защити меня.
Первый, кого увидела Елена, войдя в перистиль, был Перикл. Он стоял, опершись о колонну, и по его утомленному виду молодая женщина поняла, что он стоит здесь уже давно, не желая пропустить ее приход, смиренно наклонив
Он подошел, смиренно наклонив голову: - Спасибо, что ты пришла.
- Я же обещала, - бросила Елена.
Перикл позвал домоправителя и поручил ему слуг Елены, велев накормить их, а сам по полутемному коридору провел гостью в покои Лидии.
Они вошли в просторную комнату, ярко освещенную несколькими светильниками и уставленную по стенам сундуками. Посередине в кресле с высокой спинкой за прялкой сидела хозяйка дома, вокруг нее на низких трехногих табуретах занимались шитьем рабыни. В ногах у хозяйки лежала маленькая собачка с пушистым веселым хвостиком.Увидев гетеру, Лидия встала и пошла ей навстречу.
- Приветствую тебя, Елена, - дружелюбно сказала она, - и благодарю, что ты пришла. Прошу, присядь и отведай что-нибудь.
Резким движением руки вдова Андроника выслала служанок из комнаты и, подведя Елену к табурету, сама уселась напротив. Тут же в дверях появились две рабыни с невысоким столиком, уставленным угощением. Они поставили его перед Еленой и поспешно вышли. Перикл сделал движение тоже выйти, но передумал и сел в стороне.
Лидия еще раз предложила что-нибудь съесть или выпить, но Елена вежливо отказалась.
- Перикл передал мне, что ты хочешь о чем-то поговорить со мной. Я слушаю.
Лидия на мгновение опустила глаза, и Елена впилась взглядом в ее лицо. Она видела перед собой величественную, красивую несмотря на возраст женщину, в которой сейчас не было ничего от той грозной Гекаты, какой она предстала перед гетерой во время суда.
Тут Лидия посмотрела на нее, и два взгляда, серо-голубой и черный, встретились без вызова, а просто желая понять, кто перед ним.
- Я думаю, - медленно начала Лидия, - ты должна ненавидеть меня за то, что я заставила тебя вынести. Но я была вне себя от горя. Мы прожили с Андроником дружно столько лет, и я лишилась его так внезапно. Когда Геронт пришел ко мне в тот вечер и уверял, что это ты виновна в смерти моего мужа, что ты шпионка, я совсем не могла рассуждать здраво. Он просто вырвал у меня согласие возбудить против тебя судебный процесс. Он так настаивал, что я должна была заподозрить неладное. Но у меня в голове все перемешалось от горя, и до самого суда я жила, как в бреду. Но потом я засомневалась…
Елене смотрела на Лидию, изобразив на лице вежливое внимание, но больше прислушивалась к своему внутреннему голосу. – Кажется, она все-таки искренна, но что же она хочет от меня?
- Я знаю, как Андроник относился к тебе, - сказала Лидия, и Елена напряглась, - но я не испытываю вражды. Андроник был мне очень хорошим мужем. Греки женятся, чтобы иметь детей, а я не могла дать ему их. Но он со мной не развелся, наоборот, жалел и успокаивал меня…- на глаза Лидии навернулись слезы. Елена тоже почувствовала влагу на своих ресницах. – Милый, - нежно подумала она, - милый…