- Сашка! Здорово, дружище! Сто лет тебя не видел! – радостно завизжал бывший однокашник, который не так давно заказывал у меня выполнение курсовых работ за деньги. После приветственного визга последовал целый поток сознания:
- Как ты живёшь? Я давно тебя не видел, зашёл бы ко мне посмотреть барахлишко. Очень хороший завоз сейчас был – финны притарабанили. Ты же разбираешься в шматье, для друзей у меня лёгкие цены – позвони, заходи. А может, котлы нужны? Японские есть, а если потянешь – то и швейцарские для тебя соорудим. Ты институт уже, наверное, закончил. Где работаешь? Познакомься – это Серёга Люсик.
- Здорово, чувачки! Серёжа, меня зовут Саша. Институт я закончил и теперь молодым специалистом на ВЦ вкалываю. Отпахал сегодня целый день за шесть рублей. Нужно развеяться – у меня свидание с девушкой через полчаса. Я рад тебя видеть, Бен, обязательно позвоню, мне как раз свитер хороший нужен. Есть что-нибудь в этом роде?
- Да, конечно есть, свитеров много – заходи!
И тут вдруг вступает Люсик:
- Санёк, у тебя хата своя есть?
- Да откуда у меня своя хата, где мне её взять? Если женюсь, то встану на очередь в своей конторе и лет через десять, может быть, получу. Я с родителями пока живу, у меня отдельная комнатка.
- А девчонку свою, куда сегодня поведёшь, Санёк?
- Сегодня вопрос ещё не стоит так остро, Серёжа. Девушка серьёзная, отношения только начинаются, она так сразу не подпишется на интим. Но, в принципе, этот вопрос меня очень сильно волнует…
- Бен, это тот Саша, о котором ты рассказывал, что он у вас в группе в отличниках ходил, старостой был, а ещё за тебя курсовики делал?
Утвердительный кивок Бена видимо и послужил основанием для принятия Люсиком окончательного решения.
- Саня, я тебе сейчас сделаю предложение, от которого тебе будет очень трудно отказаться. Я завтра могу дать тебе ключи от моей квартиры на полгода, но с условием, что ты переедешь туда жить. Я сейчас работаю в Москве. Мне нужно, чтобы кто-нибудь сторожил мою хатёнку, иначе управдом заметит, что она пустует. Так и потерять хату не долго.
- А сколько придётся платить тебе в месяц?
- Повезло тебе, Саня. Платить за квартиру почти совсем не нужно – мне твои деньги не нужны. Будешь только копеечные счета домоуправления да свет и газ вовремя оплачивать, чтобы не заметили моего отсутствия. Хату в порядке держать будешь, а бардаков заводить не станешь. Я тебя за сторожа взять хочу потому, что нашим центровским ключи доверить нельзя – мигом бардак в моей хате откроют и деньги собирать начнут за моей спиной. Держи мой номер телефона. Забегай завтра вечером, но хотя бы часа за два до московского поезда. Я в Москву уезжаю.
Нужно ли говорить, что назавтра я не просто ехал, а на крыльях летел в Серёгину квартиру. Он выдал мне ключи, ещё раз преподал те же самые инструкции о хорошем поведении и своевременной оплате счетов. Милостиво разрешил свободно употреблять вещи из его гардероба – у нас оказался общий размер одежды и напоследок научил пользоваться видиком, который в те времена имелся только в считанных домах. Я прожил в Серёгиной квартире около года. Это был очень продуктивный период мужской независимости и становления в моей жизни. За это время я своими руками сделал ремонт в квартире Люсика, мимоходом приручил его двух приезжих подружек, одну из Варшавы, а другую из Таллина. Девчонки привыкли по приезде в Ригу останавливаться у Серёги Люсиенко. Потом я познакомился со своей будущей женой, променял свободу на любовь, женился, разменял с доплатой родительскую квартиру, а ключи от хаты Люсика передал в руки Бена Волкова.
Ещё через два года, в Москве, состоялся судебный процесс над группой валютчиков, которыми руководил Суслик. Процесс демонстрировали по центральному телевидению. Ведущий передачи многократно подчеркнул полное отсутствие родственных связей у валютчика Суслова с главным идеологом партии. Я смотрел по телевизору передачу «Человек и Закон» об этом процессе и искренне расстраивался – я не забыл о щедром жесте Люсика в мою сторону, я по-прежнему считал его приятелем. Сергею Люсиенко дали десять лет строгого режима. Об его дальнейшей судьбе мне уже ничего не было известно. Бен Волков укатил в Австралию. Моя семья эмигрировала в Соединённые Штаты, а воспоминания о рижской молодости как-то потускнели в суматохе тяжёлых будней.
И вот теперь, внезапно и случайно, имя Сергей Люсиенко, опять появилось на орбите моей жизни. Помощь именно этого человека нынче срочно требуется Андрею Петровичу Звягину, которого я уважаю.
ДНЕВНИК, ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ, ПРОДОЛЖЕНИЕ
1948, ноябрь, 30
Вот уже исполнилось три месяца, как мы переехали в Юрмалу. Сегодня Арнольдас Бекерис уходит в Швецию на рыбацком сейнере. Наш друг давно уволился с работы и не поддерживает с нами никаких контактов, чтобы не навредить нам в случае неудачи его побега из совдепии. Мой дорогой Франц очень расстроен отъездом товарища – фактически Бекерис был последним и единственным другом нашей семьи, но даже он не знал, что я еврейка. Франц теперь очень гордится нашим домом и ему нравится всё вокруг. Мой муж особенно доволен тем, что дом стоит в стороне от дороги и чужих дворов. Франц отказался от всякого ремонта и освежения дома снаружи, он считает, что соседи могут донести в органы, что у нас водятся деньги. Муж рассказывает, что люди в городе шепчутся о возникшем с приходом русских новом способе сведения старых счетов и обид. Достаточно просто написать донос в органы, что во время немецкой оккупации определённого человека видели в компании с немецкими офицерами. Такого навета достаточно, чтобы человека затаскали по допросам. Скорее всего, в ближайшее время его уже нельзя будет встретить на улицах Риги. Франц говорит, что десятки тысяч латышских семей вывезены неизвестно куда в Сибирь, без всяких следов. В городе сплетничают, что происходят случаи, когда обеспеченных людей арестовывают вообще без всяких причин. Спустя недели две к их родственникам являются какие-то посредники и предлагают освобождение арестованного за очень серьёзный выкуп. Мы не знаем, насколько правдивы эти сплетни. Мы с Франеком просто трясёмся от страха каждый день. Франц продолжает работать в своём ателье. Каждое утро он уходит на пригородный поезд в Ригу. Я остаюсь одна на целый день. У нас в доме никого не бывает, только старуха-молочница два раза в неделю приносит нам молочные продукты.
1950, июнь, 16
У меня недавно появилось собственное занятие. Я увлеклась огородом и работой в цветочной оранжерее, стеклянное покрытие которой Франц привёл в порядок. У моего мужа золотые руки – он многое в нашем доме делает своими руками. По выходным Франц всегда что-нибудь мастерит. Он выбелил стены всех комнат и перекрасил все полы, окна и двери. Франц всё делает сам, он не хочет, чтобы в нашем доме бывали посторонние. Муж категорически отказывается наводить малейший порядок снаружи дома. Он привёз семена и рассаду с рижского рынка. В мае я высадила томаты, огурцы, лук и редиску, точно по инструкциям пособия по огородничеству, которое мы нашли среди книг Бекериса. Всходы на грядках выглядят очень красиво, точно так, как они и должны выглядеть, согласно цветным картинкам в книжке. Я провожу много времени в оранжерее. Франц по-прежнему просит у меня ребёнка. Он настаивает на том, чтобы мы выбрались в Ригу, к женскому врачу. Раньше я отговаривалась тем, что я боюсь быть раскрытой. Франц смеётся над моими страхами. Он рассказывает, что в Риге теперь снова появилось много евреев, но других, не таких, как я, а приезжих, советских. Среди этих людей много врачей, учителей и военных офицеров. Они довольно часто занимают хорошие должности и даже покупают дома. Я не верю своему мужу - я хорошо помню, как советы расправились с моим отцом. У меня нет никаких иллюзий о новой власти – у них теперь просто другие методы, но рано или поздно новая власть тоже займётся евреями. Конечно, я ведь почти никогда не бываю вне дома, но я чувствую, что от советских людей нам нужно держаться подальше, они очень опасны. К врачу придётся съездить – у меня уже закончились все аргументы против визита к гинекологу, которые я всегда выдвигаю в ответ на просьбы мужа. У меня осталось только одно условие – мне нужно, чтобы врач был евреем.
1950, июль, 12
Вчера, в субботу, мы, наконец, побывали у врача. Фамилия гинеколога – Голдман. Я своими глазами увидела первого в своей жизни советского еврея. Этот пожилой, седой мужчина произвёл на меня впечатление мягкого, внимательного человека и хорошего специалиста. Меня очень удивил факт, что еврейский врач принимает по субботам. Кроме того, меня поразило нищенское состояние мебели и оборудования в кабинете. Доктор Голдман совершенно не разговаривает на латышском языке, а я, в свою очередь, совсем плохо объясняюсь на русском. Конечно, у нас обоих оставался ещё идиш, на котором мы оба могли бы легко говорить и понимать друг друга, но я побоялась открыться советскому врачу. Мы общались на русском, для чего мне часто приходилось обращаться к помощи Франца. Мой муж, воодушевлённый своим превосходством надо мной, послужил хорошим переводчиком. Франц сильно смущался при переводе интимных подробностей. Когда мы покинули кабинет Голдмана, доктор видимо так и остался под впечатлением, что принимал тёмную, провинциальную тётку из латышской деревни. Перед нашим уходом из кабинета доктор ещё долго шептался о чём-то с моим мужем. Дома Франц сказал, что Голдман не нашёл в моём организме никаких изменений, которые бы не позволили мне иметь детей. Он посоветовал моему мужу тоже показаться специалисту и сдать необходимые анализы. Доктор Голдман также сказал Францу, что мы должны, как можно чаще заниматься любовью, так как возможно у нас не совсем удачное сочетание клеток. Куда ещё чаще – чаще, чем у нас не бывает. Но я точно знаю, что в нашем случае никакие советы докторов не помогут. Это Бог не хочет продолжения моей крови в этом страшном мире.
ВИЗИТ К МИНОТАВРУ, 1 ИЮЛЯ
Часть сегодняшнего дня я решил потратить на контакт с Сергеем Люсиенко, я ведь сам вызвался стать посредником Андрея Петровича. Я не стал беспокоить Звягина, хотя у него, наверняка, есть телефон охранного агентства Labrit. Зачем отрывать от дел важного человека, если в наше время Интернет решает и не такие простые проблемы. Ввожу в поисковую строку Google данные: Латвия, Рига, охранное агентство. А в ответ получаю Security and Bodyguard Agency Labrit, Raina Bulvaris 44, +371-7320422 , электронный адрес и ещё рекламный слоган на трёх языках, латышском, русском и английском:
«Каждый известный и состоятельный человек в группе риска. Обращайтесь к нам – мы принимаем ваш риск на себя!»
Звоню по добытому номеру – отвечает женский, звонкий голос:
- Агентство Labrit, чем мы можем вам помочь?
- Мне нужно срочно связаться с господином Люсиенко, по очень важному делу.
- Вы позвонили по номеру телефона, который используется только для принятия новых заказов.
- Я как раз и хочу поговорить о новом заказе.
- Извините, но Сергей Анатольевич совершенно не занимается новыми заказами. Этим делом у нас занимается Вячеслав Антонович Малинин. Могу я переключить вас на Вячеслава Антоновича?
- Нет, девушка, мне нужен только Сергей Анатольевич лично!
- Извините, пожалуйста, но у меня есть указание не соединять звонки по этому номеру с телефонами руководства нашего агентства. Могу я переключить вас на Вячеслава Антоновича?
- Девушка! Сегодня вам придётся в первый раз нарушить инструкцию. Моё имя Александр Корецкий. Я старый приятель Сергея Анатольевича, приехал из Соединённых Штатов и хочу предложить ему очень хороший заказ.
- Извините! Я не могу нарушать указание руководства. Я сейчас доложу о вас Сергею Анатольевичу. Дайте мне ваш номер – вам позвонят…
- Пишите 753-89-27, сегодня я ещё 2 часа буду по этому номеру, а потом можно звонить на мобильник 918-89-56.
- Спасибо! Я записала. Вам позвонят.
Мне позвонили на мобильник только в полдень, когда мы с женой рассматривали старый фарфор в антикварном магазине. Всё тот же женский звонкий голос объявил:
- Господин Корецкий! Вам звонят из агентства Labrit. Вы можете сейчас разговаривать с Сергеем Анатольевичем или перезвонить вам попозже?
- Я могу говорить.
- Соединяю!
Звонкий девичий голос в наушнике мобильника вдруг резко сменился на хриплый и натужный мужской голос:
- Господин Корецкий! С вами разговаривает Сергей Люсиенко. Я что-то не припоминаю ваше имя из небольшого перечня моих знакомых, проживающих в США. Америку я посетил только один раз в 2000 году и пробыл там совсем недолго. Напомните мне о себе. Мы, действительно, знакомы?
- Серёжа! Мы были приятелями задолго до твоего путешествия в США. В конце семидесятых я целый год прожил в твоей квартире в Пурвике. Нас познакомил общий друг Бен Волков.
- Саня Корецкий! Ну, конечно, я тебя помню. Я тебе свою хату оставил, когда в Москву уезжал работать. Какое у тебя ко мне дело? Хочешь телохранителя нанять на время пребывания в Риге?
- Да нет, по такому простому делу я бы обратился в твоё агентство по контактному телефону. В этом деле я представляю моего приятеля, известного в Латвии бизнесмена Андрея Петровича Звягина. Звягин собирается предложить тебе серьёзный заказ и он хотел бы, чтобы в этом щепетильном деле между заказчиком и исполнителем сложились особенные отношения, с самой высокой степенью доверия. Поэтому он не стал обращаться в ваше агентство официально, а попросил меня быть своим посредником. Разговор совершенно не телефонный. Если тебе интересно, Серёжа, то надо бы нам увидеться, и если после нашей встречи тебе по-прежнему будет интересно, – то тебе придётся ещё встретиться с самим Звягиным. Звягин просил не откладывать решение о принятии его заказа. Ты сможешь найти время для нашей встречи?
- Для тебя, Сашок, у меня время обязательно должно найтись, другие варианты здесь невозможны. Мы ведь знаем друг друга с молодости, с самых наших красивых и весёлых времён. Мы же общими подружками с тобой давно побратались. Называй любое удобное тебе время – я выкрою полчаса для встречи.
- Тогда прямо сейчас…
- Ты где находишься? Я пришлю за тобой машину.
- Мы с женой сейчас в антикварном на углу бывших Лачплеша и Стучки. Я не знаю, как теперь называются эти улицы. Выйти на угол, посмотреть и перезвонить тебе?
- Ты шутишь, мы тебя и так найдём. Оставайся в этом же магазине ещё пятнадцать минут…
Высокий парень спортивного типа в тёмно-сером костюме и синем галстуке в косую полоску появился через восемнадцать минут. Коротко оглядев нескольких посетителей магазина, он решительно направился в мою сторону.
- Господин Алекс Корецкий? Босс прислал меня с заданием вас вычислить, подобрать и доставить к нему в офис. Ещё мне приказано покатать по городу вашу супругу и показать достопримечательности Риги, пока вы будете заняты с боссом. Меня зовут Вадим.
Пока мы ехали в сторону старой Риги, я успел спросить:
- Как тебе твоя работа, Вадим, нравится принимать чужой риск на себя?
- Работа мне очень нравится, а рисковать крайне редко приходится. Босс всегда нам говорит, что задача телохранителя не в том, чтобы вытащить клиента из опасной ситуации, а в том, чтобы все опасности зараннее предотвратить. Поэтому мы серьёзно готовимся к каждой конкретной работе, выбираем наиболее спокойные маршруты передвижения, дипломатично и наперёд решаем вместо клиента все возможные конфликтные ситуации. Меня часто назначают водителем-охранником - приходиться разрываться между пожеланиями клиента, дорогой и окружением, но такая работа у нас оплачивается выше. Один мой коллега из нашего агентства даже артиста Пьера Ришара охранял, когда тот в наш город на кинофестиваль приезжал.