— Я знаю, ты не такой.
— Но ты все же немного сомневалась. Как, ты полагаешь, я поступил бы, получив повестку в суд? Спешно покинул город?
— Не знаю. Ты покинул бы?
Он не сводил с нее своего спокойного взгляда и не произносил ни слова. И она не могла понять, о чем он думает.
— Я просто рассказала тебе, чтобы ты был в курсе, если тебя все-таки вызовут, вот и все, — проговорила она. — Но вполне вероятно, что этого не случится, поэтому мы можем просто об этом забыть, и дело с концом. Нам надо обсудить ситуацию с Рэнди. Если он на короткой ноге с гангстерами, — а Эд говорит, что он начинает вести себя как один из них, — может быть, тебе захочется поскорее о нем забыть? Я не стала бы тебя за это осуждать.
— Ты не рассказала Бернацки о своих планах?
— Сказала только, что хочу вернуть назад деньги.
— И что он тебе ответил?
— Посоветовал забыть. И считать это житейским опытом.
— А что ты?
— Ты прекрасно знаешь, что я не отступлю, — сказала Дебби. — Со мной ты в этом деле или нет. — Она смотрела, как Терри допивает виски и вытирает губы тыльной стороной ладони.
— Если я решу отойти в сторону, ты сама поскользнешься и упадешь в его ресторане?
— Я не уверена, что это лучший вариант.
— Как насчет пообедать там и получить пищевое отравление?
— Неплохо.
— Чтобы вытошнило прямо на скатерть!
Они снова включились в игру.
— Лучше регулярно делать это в дверях ресторана, — подхватила Дебби. — Тогда к нему никто не пойдет, и его бизнес вылетит в трубу. Ресторанный бизнес.
— Или можно пойти прямым путем, — продолжал Терри. — Предложить Рэнди вернуть то, что он тебе должен.
— Как это мне самой такое в голову не пришло? — удивилась Дебби.
— Сколько ты зарабатываешь за год?
— А что?
— Просто ответь.
— Не меньше пятидесяти тысяч.
— Неплохо. Пускай это будет шестьдесят одна тысяча. Умножим на три, и тогда получится сто восемьдесят три тысячи, которые ты не заработала потому, что сидела на зоне. Добавь сюда те шестьдесят семь, на которые он тебя обобрал, и получается, что он должен тебе… да, двести пятьдесят тысяч. Можно поскользнуться, упасть и получить такую компенсацию?
— Ты это сам придумал?
— Слушай меня. Можно отсудить это законным путем?
— Если только сломать позвоночник и потерять навсегда способность ходить. Тогда можно получить и более того.
— Но двести пятьдесят — насколько это реалистично звучит? Сумеет он уплатить такую сумму без особого напряга? Когда мы поделим ее, у тебя все равно останется больше, чем он украл, почти в два раза.
— Но если мы пойдем этим прямым путем и нас вышвырнут пинком на улицу…
— Ну хорошо. Скажем, я поскальзываюсь и падаю в его ресторане, травмирую спину. Мы грозим обратиться в суд. Он говорит «нет» на двести пятьдесят, и тут мы объясняем ему, как можно списать всю сумму на его подоходный налог.
— Постой! Каким образом?
— Если он выпишет чек на счет Фонда маленьких сирот Руанды. Списание актива на благотворительность. — И Терри отхлебнул пива прямо из бутылки.
— Ты долго над этим думал?
— Священники главным образом и занимаются такими вещами: изобретают способы добывания денег. Надо и новый орга́н купить, и починить церковную крышу…
— Он все равно откажется платить.
— Не факт.
— Я знаю, что откажется.
— Давай все же поговорим с ним и посмотрим, что получится.
— Он напустит на нас этого своего Дуба, бандита, который у него служит.
— Ну, в этом я тоже кое-что смыслю, — ответил Терри, и от его тона Дебби сделалось не по себе.
Некоторое время спустя Терри уехал в автомобиле Фрэна за костюмом. Дебби предложила его подвезти, но он ответил, что хочет опробовать «лексус». «Кадиллаком» Мэри Пэт было решено воспользоваться завтра, когда они поедут повидаться с Рэнди. Терри сказал, что с удовольствием садится за руль. Отсутствие прав и незнание дорог его не особенно смущало. Не стоит беспокоиться, сказал Терри, он не заблудится, большой торговый центр по обе стороны Биг-Бивер, так ведь? Дебби сказала: он называется «Сомерсет», весьма претенциозно, там представлены «Тиффани», «Сакс», «Ниман-Маркус»,[2] и никаких «Сирс» или «Джей-Си Пенни».[3] Он согласился и тронулся с места. Очень уверенно.
Теперь Терри больше не играл в простодушие. Уверенность его была несколько зловещая, он не пытался изображать спокойствие — он был на самом деле спокоен.
Дебби отправилась на кухню, достала из морозильника одну из кастрюлек Мэри Пэт в затвердевшем целлофане, на котором было аккуратно написано фломастером «Цыплячья радость». Сейчас поглядим! Дебби повернулась к стойке, чтобы поставить кастрюльку, и ее взгляд упал на мачете. Тем утром они повели Джонни на кухню угощать кофе. Он все еще не выпускал из руки мачете, играл им, рассекая острием воздух. Терри сказал, что так недолго и порезаться, и Джонни положил нож на стойку. Они стояли, разговаривали, пили кофе. Терри рассказывал, что видел целые груды конфискованных мачете. Этот разговор напомнил ей вчерашний разговор с Терри, тоже на кухне. Он тогда рассказывал о головорезах хуту, которые пили банановое пиво. Она еще сказала, что не сможет забыть его слова. Так, надо вспомнить точно…
«Они сидели за столиком в пивной и пили банановое пиво, и я застрелил их из пистолета моей экономки».
Сидели и пили. Он не дал им шанса даже двинуться с места. «Вошел и сразу начал стрелять?» Нет, ответил он, сначала перекинулся с ними парой слов.
Но уже знал, что так или иначе убьет их.
Он говорил об этом так же спокойно, как сказал только что: «В этом я тоже кое-что смыслю».
Дебби припомнила его слова, готовя себе коктейль, после того как поставила кастрюльку в целлофане в раковину под горячую воду. Они испугали ее. Пусть даже не было никаких оснований полагать, что он захочет это повторить. Или что ему понравилось то, что он сделал. Или что рано или поздно ему придется снова на это пойти. Больше всего, пожалуй, ее беспокоило то, что он несколько лет прожил бок о бок с людьми, которые убивали своих соседей, потому что так им было сказано, а жертвы безропотно принимали свою смерть.
Он спросил: «Ты способна это понять?..» Словно подразумевал, что рассудком этого не постичь. Зачем он привез с собой мачете? Терри сказал, что на память… Дебби приказала себе не делать преждевременных выводов. Она даже не знает, что он точно имел в виду, говоря: «В этом я тоже кое-что смыслю».
Может, он просто имел в виду свое умение выпутываться из опасных ситуаций, вроде того как он справился с Джонни Пиджонни? Взял и вывернул ситуацию наизнанку. Если Рэнди начнет грозить, Терри сумеет его утихомирить.
Вот только Джонни далеко до Рэнди.
А Терри…
Она услышала, как открываются автоматические двери гаража, затем снова закрываются. Распахнулась кухонная дверь, и вошел Терри, на ходу доставая из пакета с надписью «Брукс Бразерз» новенький черный костюм. Он явно гордился своим приобретением — это Дебби увидела сразу. Держа костюм на весу, он нетерпеливо спросил, как ей нравится его обнова?
…Такого, как Терри, ей еще не приходилось встречать.
— Признай, что Мэри Пэт умеет готовить.
— Запеканки делать несложно. Бросаешь в кастрюльку всякой всячины и ставишь в духовку, — сказала Дебби.
— Чем вас кормили в тюрьме?
— На обед изо дня в день одно и то же: макароны с сыром, капустный салат, рисовый пудинг и три ломтика хлеба грубого помола, — ответила она. — А ты ведь не ешь насекомых или какой-то такой экзотики?
— Разве только они сами случайно залетят в рот. Я собираюсь позвонить Джонни, спросить, не захочет ли он завтра присоединиться к нам.
— Зачем? — спросила Дебби, которая не видела никаких оснований для этого.
— По-моему, ему это доставит удовольствие, — только и ответил Терри.
15
Рэнди стал гангстером примерно спустя два месяца после того, как открыл ресторан. Он по-прежнему пребывал в образе Пирса Броснана, одевался в сшитые на заказ темные костюмы, а речь его отличала легкая британская нечленораздельность. На проблемы, вроде слабого огня на кухне, он реагировал следующим образом:
— Неужели? Почему бы вам не обратиться с этим к Карло? — Карло, его метрдотель, имел за плечами тридцать лет в ресторанном бизнесе и скромный поощрительный процент от ресторанных доходов в настоящее время.
Рэнди любил чувствовать себя хозяином, всегда был готов поговорить со своими клиентами об автомобилях, о новейших течениях в мире автобизнеса, информацию о которых черпал из «Автоновостей», а всякие цифры — из «Вашего автомобиля». Роль для такого опытного интригана — несложная. Труднее проводить весь день на ногах, но дело того стоило. «У Рэнди» развернулся что надо и становился популярен.
Журнал «Детройтский час» писал:
«Ресторан „У Рэнди“ заполнил пустоту, оставленную незабвенной „Лондонской отбивной“, до сих пор оплакиваемой теми, кто считает, что хороший обед должен позволить его ценителям предстать в самом выигрышном свете. „У Рэнди“ — это блестящее клубное заведение, и интерьер его неудержимо влечет нашу элиту. Снова Ресторан Номер Один возник в деловом центре, и не случайно: здесь вас ждет сказочная еда, сногсшибательная выпивка и карта вин толщиной с „Желтые страницы“».
Рэнди велел вырезать эту заметку и повесить ее в рамочке у входа. Другие стены пестрели карикатурами на детройтских знаменитостей, большинство из которых успели умереть или уехали из города: Джо Луис, Горди Хоув, Лили Томлин, Том Селлек, Генри Форд Второй, Джефф Дэниелс, Игги Поп… Карло отвечал за изысканность. В курительной комнате имелся бар. Персональные шкафчики с табличками для коньяка и дорогого виски. На блюде у входа мятные пастилки, лед в писсуарах в мужском туалете, а над каждым, на стене — газетные листы с новостями бизнеса и спорта. «Чтобы они могли быть в курсе, даже когда облегчаются, — сказал Карло. — Здесь обедают деловые люди, которые привыкли дорожить временем».
— Ну а в дамском что? — спросил Рэнди.
— Дамы не читают в туалете, — ответил Карло. — У них — лак для волос на раковине, и цветные служительницы, чтобы помочь скрепить расстыковавшиеся детали туалета.
Превращение Рэнди из утонченного британца в крутого гангстера началось вечером в понедельник, около десяти часов (по воскресеньям ресторан был закрыт). Рэнди беседовал со своим карликом метрдотелем у входа в бар. Карло поднял глаза, и вдруг его лицо выразило мгновенный испуг. Он быстро отвел взгляд и сказал Рэнди:
— Поаккуратнее с этим типом. И лучше с ним быть повежливее.
Он тут же приподнял брови, изобразив приятное удивление, и шагнул мимо Рэнди, восклицая:
— Мистер Морако! Как хорошо, что вы, наконец, заглянули к нам. Кажется, вы тут впервые? Ай-ай-ай, как не стыдно.
Мужчин было двое. Рэнди ничем не выделил бы их в уличной толпе. Но если с ними следовало соблюдать осторожность, — а Карло никогда не бросал слов на ветер, — к ним стоило приглядеться. Ребята из криминального мира? Возможно. У старшего был сонный взгляд, темный костюм и рубашка без галстука, но застегнутая на все пуговицы, стального цвета седые волосы коротко подстрижены. Это, стало быть, мистер Морако. Рэнди он показался типичным мафиози, не рядовым, но и офицерского лоска ему все же недоставало. По меньшей мере капрал. А второй был определенно рядовым, пять футов восемь дюймов, лет около тридцати, один из этих крутых парней, в пиджаке, которые носят курильщики марихуаны, в расстегнутой на шее рубашке. Он мог быть бойцом, бывшим боксером на службе у Морако. Итальянского в нем ничего не было.
Морако что-то негромко сказал, проходя мимо Карло. Его взгляд был устремлен вперед. Для пятидесяти с лишним он неплохо выглядел. И такой тонкий, породистый нос. Рэнди вытянул перед собой руку:
— Мистер Морако…
Он сжал пальцы Рэнди, отпустил и произнес:
— Как ваши дела, мистер Эгли? Я Винсент Морако. — После чего замолчал и обвел взглядом зал. — Неплохо для понедельника. Я думал, у вас играет трио.
— С четверга по субботу, — пояснил Рэнди.
Винсент Морако кивнул.
— И бар неплохой. Девочки сюда заходят?
— Юные леди? Разумеется. Но это все же не клуб знакомств, если вы интересуетесь. У нас по вечерам собирается приятное общество, по счастью, в двух шагах отсюда офис «Дженерал моторс».
— Я хочу вот что, — сказал мистер Морако. — Подобрать для вас классных девочек, одетых как надо. Они будут заходить каждый вечер в десять часов. По субботам мужчины приходят сюда с женами и любовницами. В такой день заходить будет, возможно, только одна девочка, чтобы поразвлечь приезжих. Девочки возьмут коктейль в баре, покажутся и уйдут. Но одни, без парня. Если какой-то парень подойдет к ним — они ждут кого-то, мужа. Если парень попытается завязать знакомство, станет назойлив… — Тут Морако повернулся вполоборота к своему спутнику. — Тогда Дуб вежливо предложит ему проваливать. Парень не соглашается, лезет в бутылку? Тогда Дуб выпроводит его на улицу.
— Дуб, — повторил Рэнди. — А к вам обращаться Винсент или Винни?
— Винсент меня устроит. Дуб теперь ваш телохранитель, так что вы должны будете ему платить.
— Сколько?
— Пять в неделю. Наличными.
— Я не уверен, что нуждаюсь в телохранителе.
— Не уверены, потому что ничего не можете знать наперед. Потому-то он вам и понадобится. Вы сделаете вот что: известите ваших завсегдатаев, тех, у кого внутренний счет, что тут есть девочки. Трое или четверо, но зайдут они не все сразу, так что это не будет выглядеть как притон.
Рэнди покосился на наблюдавшего за ними Карло, который кивнул в сторону кабинета, и сказал:
— Почему бы нам не присесть и не выпить за знакомство? — Это был первый шаг на его пути превращения в гангстера.
Направляясь в кабинет, Винсент Морако кивнул Дубу, чтобы тот следовал за ними. Официантка в форменной одежде уже ждала их там.
— У меня в ресторане, — сказал Рэнди, — каждый официант в вашем распоряжении. Но Синди — наша звезда. Она обслуживает только кабинет номер один, вот этот самый. Если ей нужна помощь, ей помогают.
Синди приняла заказы и покинула их. Провожая ее глазами, Дуб впервые заговорил. Услышав его речь с сильным деревенским выговором, Рэнди повернулся к нему.
— А она не хуже других могла бы развлекать клиентов!
— Ты откуда родом? — спросил Рэнди.
— Из Индианы, — ответил Дуб. — Знаете, где расположен Бедфорд?
Рэнди принял решение:
— Дуб, мне здесь не нужен ковбой, распоряжающийся моим персоналом. Ты понял?
Парень, кажется, удивился. А Винсент Морако сказал:
— Он знает свое место.
Так Рэнди утвердился в новом качестве. Он принял предложение — в общем-то у него не было особого выбора, — но у себя в ресторане намеревался оставаться боссом. Это был его второй шаг в преступный мир.
— Работает это так, — сказал Винсент Морако, помешивая свой «Канадиан Клаб» с колой. — Ваши клиенты из «Дженерал моторс», «Форда», «Компьюсерв» подзывают вас к столику. «Послушайте, Рэнди, вы знаете ту рыжую девочку, что сидит сейчас в баре?» Вы смотрите: «Ах, это вы о Джинджер? Желаете с ней познакомиться? Она живет в отеле, тут, за углом». Потом вы говорите. «Существует договоренность: вы хотите познакомиться с Джинджер, я могу поставить вам это в счет». После этого они понимают, что не нужно брать с собой лишние деньги, а лучше произвести внутренний расчет. Если жена увидит чек, то закричит: «Ты покупаешь выпивку шлюхам!» То, что он трахается со шлюхой, ее не так покоробит.
— И сколько брать с клиента?
— Пятьсот.
— За каждую одинаково?
— Да, за каждую пять сотен.
— А если на всю ночь?
— Тысяча за каждый лишний час. Девочки, которым придется нанимать ночную няню, получат еще по двести от клиента, помимо чаевых.
— Что, если клиент, после того как разок пообщается с ней…
— Захочет пообщаться еще? Девочка зовет вас, и вы ставите это ему в счет.
— А сколько получит сама девочка?
— Триста. Вот список ребят, приезжающих на конференцию Союза инженеров-автомобилистов, и все они захотят развлечься. Девочки поселятся в отеле. Работать будут посменно, так удобнее.