— Несколько имен, в основном женщин, — заявил он. — Отдел по борьбе с наркотиками занялся проверкой. Но маловероятно, что нам это что-либо даст.
Андерс не смог скрыть свое разочарование. Марле понял это и рассмеялся.
— Все же кое-что нашли интересненькое, нужно будет проверить некоторые телефонные номера, — вновь продолжил он. — Один из них несуществующий. Тогда надумали перевернуть цифры попарно и получили телефон абонента, инициалы которого фигурируют в записной книжке.
— Результат?
— Виктор Эбрар, улица Дюнкерк, — ответил Марле. — Инженер…
Андерс удивленно вскинул брови.
— Инженер…, - повторил он вполголоса.
— Пока против него ничего не предпринимали, — продолжал Марле. — Но я не удивлюсь, если он окажется каким-то образом замешан в истории Жерве. Недаром же тот поменял номер телефона и указал лишь его инициалы.
Андерс думал точно также. Его вдруг осенило:
— Он, случайно, не химик?
Марле улыбнулся.
— Я не знаю, но как раз хотел сказать тебе…
Андерс поднял руку, подзывая гарсона чтобы рассчитаться.
— Я думаю, что смогу нанести ему визит…
Марле кивнул.
— Но на этот раз я буду тебя сопровождать.
Андерс оставил свой «BMW» в запрещенном для стоянки месте на улице Фобур — Пуассоньер, неподалеку от улицы Дюнкерк. Контролер, следивший за правильностью парковки, уже потянулся за ручкой и книжкой квитанций.
— Ты позволишь ему это сделать? — ехидно спросил Марле.
Андерс пожал плечами.
— Шансов мало, но вдруг-новый президент и… амнистия!
Он проверил наличие «херстайла» в кобуре на поясе.
— Ты все так же желаешь зайти со мной?
Марле уже открыл дверцу.
— Я вполне могу быть свидетелем, когда ты превысишь степень допустимой самообороны.
Андерс ничего не сказал. Если их идея подтвердится, то маловероятно, чтобы все прошло гладко. Может быть и лучше, если они ошиблись.
Здание, соответствующее указанному Марле адресу, было относительно старым, но недавно перестроенным. Поискали консьержку. Женщина в возрасте, крупного телосложения, обладала приличными усиками и голосом, напоминающим скрип несмазанной буфетной двери. Запахи, окутывавшие её, не оставляли сомнений в её знаниях по части крепких напитков.
— Что вам угодно? — проскрипела она без всякой любезности.
Андерс изобразил улыбку.
— К мсье Эбрару, пожалуйста.
Женщина бросила на них критический взгляд. К счастью, Марле не очень походил на шпика.
— Его нет, — отрезала она без всяких комментариев.
Андерс сделал очень расстроенный вид.
— Это ужасно, — протянул он. — Вы не знаете, когда он вернется?
Консьержка покопалась в своих засаленных волосах.
— Он здесь, как бы это сказать, не живет, — ответила она. — А зачем он вам?
— У нас дело по его работе. — заявил Андерс.
Взгляд женщины сразу стал подозрительным.
— По его работе? — прорычала она. — Да он уже год на пенсии. И с тех пор он лишь изредка сюда заходит.
Андерс понимающе кивнул, Марле следом.
— Мы об этом знаем, — заверил он. — Но мы хотели предложить ему работу. В каком-то смысле, приработок…
Консьержка вытерла свои сальные руки о передник. Судя по виду последнего, уже не в первый раз.
— Я не знаю, имею ли я право… — произнесла она, глядя на Андерса.
Постукивание ногой внесло ясность. Андерс уже подготовил купюру на такой случай и достал её из кармана.
— Мы бы очень хотели, чтобы он сумел нам помочь, — сказал он. — Мы работаем над созданием…
— Я считала, что он работал химиком…, - вмешалась она.
— Мы нуждаемся в его анализах, — уточнил Андерс.
Купюра исчезла в крючковатых пальцах женщины.
— Я пересылаю его почту на проспект Форс, по дороге на Буффемон, в Домоне, — ответила она, — номер 95; я думаю, что это Валь-д-Изель или что-то в этом роде.
Мужчины поблагодарили её и вышли на улицу.
Вернувшись к «BMW», Андерс с наслаждением разорвал пришпиленную штрафную квитанцию и швырнул её в сточную канаву.
— Я высажу тебя на бульваре Батиньоль? — предложил он.
Марле смерил его испытующим взглядом.
— А ты?
Андерс рассмеялся.
— Догадайся…
Лежащий в двадцати километрах от Парижа, на Национальной автостраде номер 1, Домон представлял собой один из спальных пригородов, какие вырастают вокруг столицы. Неудобные земли были засыпаны, чтобы выстроить здания из кирпича и бетона. Здесь надо было ждать добрых три года, чтобы поставить телефон.
Расположенная на возвышенности, где тянется лес Монморенси, застройка не совсем обезобразила природу. Там ещё сохранились части старых крестьянских построек и ферм, напоминающие о временах, когда пригород был деревушкой Иль-де-Франс.
Несмотря на отсутствие указателей, Андерс отыскал проспект Форс. Тот отходил от дороги на Буффемон сразу же за деревушкой, что подтверждало сложность адреса, сообщенного консьержкой с улицы Дюнкерк.
В действительности проспектом он был только по названию, его вид скорее напоминал старые римские дороги, а единственным преимуществом было расположение в стороне от шумных трасс. За исключением крольчатников и нескольких полей, там был только один дом, смахивавший на то, что искал Андерс. Большое старинное здание из камня, окруженное подобной же стеной и стоящее посреди зарослей колючего кустарника.
Андерс спустился к железным воротам и притормозил у входа.
Чувство самосохранения требовало для начала установить наблюдение за местностью, но Марле согласился, что полицейские машины быстро их выдадут. Лучше действовать в расчете на эффект внезапности, без вмешательства сил правопорядка, которое лишь напрасно всполошит преступный синдикат, если гнездышко окажется пустым.
Андерс вышел из машины и позвонил в большой колокольчик, подвешенный на столбе.
Результат немедленно заявил о себе в образе немецкой овчарки с лоснящейся шерстью и прекрасными клыками. Зверюга немедленно залилась лаем.
Вот и обитатель дома вышел выяснить, в чем дело.
Старичок лет шестидесяти, с виду заспанный, был одет в закрутившиеся вокруг ног панталоны и свитер с проеденными молью дырками. Все в нем говорило о заброшенности и нечистоплотности, включая очки, подвязанные тряпочкой.
Андерс поначалу стал озадаченно спрашивать себя, не ошибся ли он адресом. Но восковое лицо старика и ненормально блестящие глаза выдавали наркомана.
— Что вы хотите? — обеспокоено спросил он.
Голос был робким, дрожащим. Он успокоил лающую собаку.
— Спокойно, Блэк! Спокойно…
Андерс набрался наглости важно заявить:
— Я только что от Макса.
Трюк прошел с содержателем «Чарли». Почему бы не попробовать ещё раз?
Старичок поглядел поверх своих очков, и Андерс подумал, что первое впечатление могло быть ошибочным. Химик, увиденный вблизи, походил на облезлого койота, но койота хитрого.
— От Макса? — протянул он с присвистом. — И что вы хотите?
Отступать Андерс не мог. Он решил невозмутимо продолжать игру.
— Это ты — Эбрар, или нет? — спросил он. — Макс дал мне поручение.
Эбрар не удивился, а протянул руку сквозь решетку.
— Ладно, давай…
Андерс бросил на него испепеляющий взгляд.
— Не здесь…
Тот пожал плечами и принялся открывать.
— Как хотите. Входите…
Овчарка недоброжелательно косилась на икры Андерса, но держалась на расстоянии. Тот шагал за химиком по аллее, засыпанной гравием до самых ступенек крыльца.
В доме их встретило идиллическое создание. Насколько старик был отвратителен, настолько девушка восхитительна. Не старше двадцати, с тонкими чертами лица, с телом ещё немного детским, но уже чутко отзывавшимся, как только на него обращали внимание…
Тем не менее в её черных глазах таилась какая-то грусть. Будто улыбаться она была обязана по команде.
— Моя дочь Линда, — представил Эбрар мимоходом. — А это друг…
Андерс спросил себя, как у такой старой развалины может быть такая дочь. Природа преподносит иногда забавные сюрпризы!
Эбрар прогнал собаку, желавшую погреться в доме, и пригласил Андерса войти. Они прошли в холл, где явно давно не работали метлой.
— Сюда…, - указал химик на дверь в комнату — настоящую свалку расшатанной и разрозненной мебели.
При виде грязных чехлов на креслах Андерс испугался, что ему предложат сесть.
— Что за поручение от Макса? — ограничился вопросом Эбрар.
Андерс решил половить рыбку в мутной воде.
— Макс велел тебе приготовить товар для передачи посредникам, безапелляционно заявил он. — И ещё ты должен вернуть мне пакет.
Расставив пробные вешки, Андерс решил подождать результата. Он заметил, что снаружи проходит телефонная линия. Маловероятно, но Эбрар мог запросить разъяснений, что наведет его на нужный след. Если он позвонит, чтобы получить подтверждение, с прослушиванием дело как-нибудь уладят ведь звонить отсюда нужно через коммутатор…
Но результат оказался совсем не тем, которого он ожидал.
Скрипучий голос прозвучал у него за спиной:
— Руки вверх!
Вот так штука! Андерс медленно повернулся и узнал бандита, которого оглушил в квартире на Бельшасс. По документам тот именовался Антуаном Комити. Сейчас он направил на Андерса маузер, точно такой же, как был у него несколько дней назад. Мрачное выражение лица указывало на то, что он ни секунды не промедлит с выстрелом.
— Руки вверх! — повторил он нетерпеливо.
Андерс повиновался. У него не было шанса повторить свой трюк, противник, казалось, решил не дать себя провести.
— Повернись к стене, — приказал он. — Обопрись руками и расставь ноги.
На этот раз он не будет рисковать. Опыт-лучший учитель.
Внимательно следя за противником в надежде, что тот совершит ошибку, Андерс перестал интересоваться Эбраром.
И как будто потолок вдруг обрушился на голову!
У него не было времени спросить себя, чем химик угостил его по черепу.
Пол ринулся навстречу со скоростью звука, и он сразу перестал чем-либо интересоваться.
ГЛАВА XIII
Андерс быстро пришел в сознание.
Как ни странным это может показаться, у него даже не болела голова. Эбрар, должно быть ударил, на уровне мозжечка, и несильно, а это не оставляет следов.
Очутился Андерс в пустой комнате, на полу. Отсутствие занавесок и ставней на окнах позволило понять, что сейчас ещё день.
Он был один. Руки были связаны за спиной таким образом, что не позволяли сделать ни малейшего движения. По солидности обвязки и из-за её липкости, Андерс понял, что вместо веревок использовали лейкопластырь.
Ноги тоже были связаны на уровне коленей. Он попытался освободить руки, просунув их под ноги, но очень быстро отказался от этой затеи. Невозможно…
Ценой многочисленных падений он сумел все же встать на ноги и допрыгать до окна. Повернувшись спиной, попытался зацепить за шпингалет. Тщетно. И тогда он понял, что это ничего не даст, ибо рамы были забиты.
Его действия, пусть и проводимые с величайшей предосторожностью, были услышаны. Ключ повернулся в замочной скважине. В открывшуюся дверь вошли Комити и Эбрар. Бандит с видимым удовольствием направил на него свой маузер. Что до химика, то безумно блестящие глаза выдавали, что он все ещё находится под действием принятого наркотика.
— Садись! — с хмурым видом предложил Комити, взмахнув оружием.
Андерс подчинился, У него не было иного выбора.
— Я не думаю, что вы журналист, хоть так значится в ваших документах, — произнес Эбрар, медленно приближаясь к нему. — Журналисты не разгуливают с пистолетами и не заявились бы сюда. Кто вы на самом деле?
Андерс хранил молчание. Марле дал ему двадцать четыре часа. Слишком мало шансов, чтобы он забеспокоился раньше завтрашнего утра. И теперь Андерс спрашивал себя, дотянет ли он до тех пор, если хозяева возьмутся за него как следует.
— Ты будешь отвечать? — прорычал бандит и шагнул вперед.
Эбрар жестом успокоил его.
— Это не существенно…, - сказал он. — Через несколько часов…
Теперь он обращался к Андерсу:
— Не мне решать, что делать с вами, — объяснил он. — Но я почти уверен, что от вас захотят узнать, кто вы и каким образом попали сюда. Вот почему я не стал дожидаться и начал сам…
Он рассмеялся мелким скрипучим смехом, и садистская гримаса исказила его отвислые губы.
— Когда вы не сможете больше выносить мучений, то сами будете умолять меня сделать вам укол и все расскажете, лишь бы получить дозу…
Несмотря на внешнее спокойствие, Андерса охватил страх. Пока химик, очевидно, ждет насчет него приказа. Там не будут долго пребывать в неведении, что он сотрудничает со службой по борьбе с наркобизнесом. Они постараются перебазироваться, прихватив его с собой. И Марле придется побегать, прежде чем найдет его…
— Что ты думаешь об этом? — дребезжащим голосом спросил Эбрар. Небольшой эксперимент над «журналистом»…
Он сделал знак Комити, который тотчас навалился на Андерса, чтобы перевернуть его ничком.
Андерс попытался увернуться и ударить связанными ногами, чтобы заставить повозиться с ним. Но веревки не оставляли ему широкого поле деятельности. Он получил тяжелый удар по затылку, потом кулаком в живот. В полубессознательном состоянии он почувствовал, что бандит одной рукой давит на горловой хрящ, и безуспешно попытался вывернуться.
— Это вам знакомо? — ласково спросил химик.
Андерс видел, что он достал шприц, частично наполненный прозрачной жидкостью, по виду похожей на воду.
— Хлоргидрат диацетилморфина, — уточнил тот тем же голосом.
Героин!
Полузадушенный, Андерс попытался защищаться. Но это было безнадежным делом. Давление на его кадык увеличилось, а удар ноги в пах заставил закричать.
Он едва почувствовал укол в предплечье, осознав, что все закончилось, когда бандит отпустил его, оставив корчиться на полу.
— Хорошенько позабавься! — усмехнулся Эбрар, убирая шприц в маленькую металлическую коробку.
Они вышли из комнаты. Щелкнул замок.
Прошло не больше минуты, как ушел химик, а уже проявились первые признаки действия наркотика на тело и мозг. Ноги странно одрябли — чувство приятное и почти томящее. Затем эффект перешел на все его тело, медленно и ощутимо нарастая…
Поначалу Андерс пытался бороться с одурью, но теперь убедился в тщетности своих усилий. Мало — помалу его способность к сопротивлению угасала.
Нет больше никаких забот… Ничего, кроме все нарастающего чувства наслаждения. Все его тело, казалось, пребывает отныне в тепле и спокойствии. Все волнения стерлись, все возмущения пропали. Андерс позволил унести себя по ласкающим волнам эфира.
Его тюрьма осталась далеко, далеко, далеко…
Эбрар прекрасно знал время, когда действие наркотика прекращается. Он пришел с новой дозой в наступающих сумерках вечера.
Андерс знал, чем рискует от передозировки: несчастный случаи с серьезными повреждениями мозга, затруднение дыхания, цианоз, остановка дыхания, и, в конечном счете, смерть…
Он все это знал, но его сознание стерло все, как и в первый раз, после нового укола. Химик точно рассчитал дозу.
Андерс понимал, что ещё не дошел до необратимого состояния. Нужно будет немало новых уколов, прежде чем без них он не сможет даже дышать.
Но до каких пор он сумеет протянуть?
Лишь глубокой ночью Андерс спустился на землю.
Он обнаружил, что все также лежит на голом полу в той же комнате. Значит Эбрар не получил ещё инструкций насчет него.
Его мучала тошнота, вызванная реакцией организма на воздействие яда. Тем не менее ощущение было слабее, чем в случае с опиумом. Андерс попробовал тот в несколько приемов в курильне, чтобы знать его действие. Если действие опиума, морфина и героина было моментальным, то так же быстро и исчезало.