— Ты же должна знать, за кого выходишь замуж, — ответила старшая сестра, будто не замечая, что этот разговор нежелателен. — Вот ты решишь ему что-нибудь сшить сама, а ему не понравится. И что будет? Ты знаешь? А я не знаю.
— Маргит, перестань, — отмахнулась Илона. — Зачем мне что-то ему шить, если можно нанять швею?
— Значит, он велит, чтобы руки отрубили швее.
Младшая сестра ничего не ответила, только вздохнула, но старшая даже не думала угомониться:
— А ещё мне рассказывали, что однажды, когда Дракула воевал с кем-то в Эрдели, то приказал казнить целую толпу пленных женщин. Дракула сразился со своим врагом, а когда разбил его армию, то увидел, что за этой армией шла целая толпа женщин... ну... проституток, которые ходят за солдатами. И Дракула велел всех этих женщин посадить на колья.
Илона опять промолчала, а Маргит, многозначительно подняв палец, изрекла:
— Вот такой он суровый человек, твой жених.
Младшая сестра отмалчивалась, а старшая всё говорила и говорила:
— Мне рассказывали, он очень не любит женщин, которые ведут себя свободно. Говорят, что в этой своей Валахии он, пока был у власти, казнил прелюбодеек так же, как тех проституток — сажал на кол. А знаешь, почему для них выбирали именно такую казнь?
Илона всячески стремилась показать, что ей это не интересно, но Маргит продолжала:
— Меня уверили, что влахи называют колом не только заострённое бревно, но ещё и часть мужского тела... В общем, понятно, которую часть... Так вот поэтому Дракула и сажал проституток и прелюбодеек на кол. Это было что-то вроде шутки. Дескать, если хочешь на кол, тогда получи то, чего хочешь.
— А я-то здесь причём? — наконец, заговорила Илона. — Что у меня общего с этими женщинами?
— А если Дракула станет подозревать тебя в неверности?
— У него не будет оснований.
Маргит усмехнулась:
— Мужчинам не нужны основания, чтобы подозревать. По крайней мере, моему мужу не нужны. Он меня чуть ли не каждую неделю подозревает, если я куда-нибудь отлучусь. Хорошо хоть, запереть меня дома этот дурак не может. А так бы наверняка запер.
Илоне вдруг вспомнились слова тёти: «Если всё окажется совсем плохо, то жить с мужем ты не обязана», — и теперь, наслушавшись ужасных историй, невеста Дракулы решила: «Наверное, так и сделаю. Поживу с ним немного, а затем мы разъедемся. Мои родители ведь живут раздельно, и я со своим мужем стану жить так же. Ничего особенного сплетники в этом не усмотрят».
С каждым днём Илоне становилось всё тяжелее выслушивать неприятные истории про её будущего мужа, но, возможно, Маргит рассказывала их нарочно. Может, старшая сестра задалась целью отговорить младшую от предстоящего брака, во что бы то ни стало?
Вспоминая подробности услышанного, Илона уже всерьёз начала представлять, что явится к Матьяшу и скажет: «Я передумала, я отказываюсь». И пусть отказываться казалось поздно, но ведь помолвка — ещё не свадьба!
Конечно, король оказался бы очень недоволен и спросил бы о причине, но Илоне было, что ответить: «Я внезапно узнала столько всего ужасного о своём женихе, сколько раньше не знала. Пусть Ваше Величество говорили мне, что это всё слухи, которые Дракула не стремится опровергать, потому что страх — его оружие в войне с врагами, но я не хочу участвовать в подобной войне. Для меня это слишком!»
Подозрение, что старшая сестра действует с тайной целью, появилось у Илоны и в то утро, когда ожидалась ещё одна встреча с женихом. Он должен был прийти в покои Эржебет, поэтому Илона сидела там, а Маргит, которая теперь имела право беспрепятственно приходить туда, с таинственным видом подошла к сестре и села рядом.
Старшая сестра хотела что-то сказать, но пока молчала, очевидно, стесняясь присутствия тёти, по обыкновению сидевшей в окружении своих четырёх юных любимиц. Одна из любимиц читала вслух книгу о святом Франциске, три другие вместе с госпожой Эржебет молча слушали, и если бы Маргит стала что-то говорить Илоне, это оказалось бы сразу замечено.
Вот почему Маргит выжидала, но юные болтушки, конечно, не смогли долго сидеть в тишине, поэтому, как только те отвлекли Эржебет разговором, старшая сестра зашептала в ухо Илоне:
— А знаешь, что недавно сделал твой жених?
— Маргит, не сейчас. Он, наверное, уже скоро придёт, — зашептала ей в ответ младшая сестра, которая в ожидании гостя даже вышиванием решила не заниматься и просто сидела, сложив руки на коленях.
Дракулу по-прежнему содержали под стражей в доме рядом с венгерской столицей — на противоположном берегу Дуная. Переправа на пароме через реку отнимала не менее получаса, а иногда — почти час, поэтому точное время, когда явится жених, было не известно, но существовала вероятность, что он придёт с минуты на минуту.
— Скоро придёт? — продолжала Маргит. — Вот ты у него и спросишь, зачем он сделал то, что сделал.
— А что он сделал?
— Подрался с городской стражей, — сообщила старшая сестра.
— Ну, и пусть, — пожала плечами Илона, и тогда Маргит ехидно добавила:
— Подрался из-за какого-то разбойника.
— Из-за разбойника? — это невесте не понравилось. — Как же так вышло? — спросила она.
— Это было в Пеште, — охотно начала рассказывать старшая сестра. — Пештская стража гналась за разбойником по улице, а разбойник забежал в тот дом, где сейчас содержат твоего жениха, и спрятался во дворе. Городская стража вместе со стражей, которая была в доме, нашли этого разбойника, но тут Дракула увидел всё из окон своих комнат, схватил меч, выбежал во двор и велел: «Отдайте мне этого человека!» — а когда понял, что никто не собирается исполнять повеление, то напал на городскую стражу, и одному стражнику отрубил голову...
Маргит не успела договорить, потому что в комнату вошла одна из старших придворных дам:
— Госпожа Эржебет, госпожа Илона, госпожа Маргит, — присев в поклоне, сказала дама, — он здесь. Впустить его?
— Да, впусти, — оживилась Эржебет, пусть дама и не назвала имя посетителя. Кто явился, было понятно и так.
Теперь Илона уже не стеснялась смотреть на дверь, поэтому увидела невысокую широкоплечую фигуру гостя ещё тогда, когда он не успел переступить через порог.
«Неужели, то, что слышала Маргит, действительно было? Неужели, Дракула всегда остаётся Дракулой?» — думала Илона, глядя на вошедшего жениха, в то время как он оглядел комнату, поклонился госпоже Эржебет и четверым юным особам возле неё, а затем приблизился к своей невесте и её старшей сестре.
Перед сёстрами Силадьи гость также склонил голову в поклоне, а затем, сделав ещё два шага вперёд, и подойдя к невесте совсем близко, протянул ей правую руку ладонью вверх. Не очень понимая, что происходит, Илона вложила в руку жениха свою, а тот поднёс её руку к губам и едва ощутимо поцеловал.
Наверное, жениху так и полагалось вести себя с невестой, но казалось удивительно, что Дракула ведёт себя, как обычный человек. Как мог он, недавно отрубив голову несчастному городскому стражнику, вести себя так спокойно и непринуждённо!?
— Я вижу, в этот раз моя невеста не смущена, а озадачена, — полушутя произнёс Дракула. — Что-то случилось?
Илона молчала, но вместо неё ответила Маргит:
— Да, она весьма озадачена и не только она.
— Я не знаю, чем они озадачены, — подала голос тётя Эржебет.
Дракула оглянулся на неё:
— Тогда, с вашего позволения, это нужно выяснить.
— Илона, девочка моя, что случилось? — повторила Эржебет недавний вопрос Дракулы, а Илона промолчала, чтобы не втягиваться в неприятный разговор, в который старшая сестра пыталась её втянуть.
Тогда Маргит взволнованно произнесла:
— Госпожа Эржебет, я сегодня узнала об одном случае, который произошёл в Пеште, в доме, где сейчас размещён господин Ладислав.
— Случай в моём доме? — спросил Дракула и удивлённо приподнял брови.
— Да, — жёстко произнесла Маргит, но её собеседник нисколько не смутился от такого поворота событий и только хмыкнул:
— Очень интересно. А что за случай?
— Господин Ладислав не знает, что происходит в его же жилище? Не знает о своём собственном поступке? — язвительно спросила Маргит, но Дракула лишь пожал плечами:
— Увы, я не знаю и не могу знать всего, что обо мне доносит молва. Поэтому и прошу поведать мне, чтобы я тоже знал, что совершил.
Меж тем Эржебет предложила гостю присесть, чтобы вместе послушать, и он, опустившись в деревянное кресло неподалёку от своей невесты, спросил:
— Так что же я такого натворил? Вам известно, дамы, что я сейчас живу под присмотром стражи Его Величества. И даже в таком положении я сумел натворить что-то, что озадачило мою невесту?
Ещё мгновение назад Илона не собиралась ничего говорить, но вдруг не выдержала и произнесла:
— Я не просто озадачена. Я в смятении.
— Вот как? — Дракула теперь уже не шутил, он казался встревоженным, и это придало Илоне смелости:
— А что я должна чувствовать, — спросила она, — когда мне говорят, что от руки моего жениха недавно погиб невинный человек?
— Человек лишился головы! — добавила Маргит. — Я узнала, что господин Ладислав недавно отрубил голову городскому стражу в Пеште.
— Ого! — на лицо Дракулы вернулась улыбка, и он даже рассмеялся бы, но сдержался. — И как же это случилось?
Маргит, по-прежнему сохраняя в голосе жёсткость, повторила то, что недавно нашептала Илоне — о том, как в доме Дракулы оказался пойман разбойник, и о том, как Дракула не хотел отдавать этого человека, а в итоге убил городского стража.
— После того, как голова стража слетела с плеч, — произнесла старшая сестра Илоны, — его товарищи испугались и бросились прочь. А разбойника господин Ладислав сам отпустил и сказал, что в своём доме будет вершить суд по своему усмотрению, и никто, в том числе городская стража, не имеет права вмешаться. Хозяин дома в пределах своего дома — полновластный господин. Это закреплено законом, и потому господину Ладиславу не пришлось отвечать за свой поступок.
По окончании рассказа все ждали, что теперь скажет Дракула, поэтому в комнате воцарилась полнейшая тишина, а он почесал скулу и всё тем же полушутливым тоном спросил:
— Так значит, я схватил меч и выбежал во двор?
— Мне сказали именно так, — кивнула Маргит.
— Странно, — Дракула пожал плечами. — Я ведь нахожусь под присмотром стражи, которая меня всюду сопровождает, и носить оружие мне пока не разрешено, — он посмотрел на свой пояс, на котором сейчас не висело даже кинжала. — Откуда же у меня оказался меч?
— Мало ли, откуда, — старшая сестра Илоны тоже пожала плечами.
— Нет-нет, это важно, — Дракула вдруг сделался очень серьёзен и внимательно оглядел всех присутствующих. — Откуда у человека, который де факто остаётся узником, возьмётся меч? Узнику нельзя носить оружие. А ведь это важная деталь! Не будь у меня меча, я не смог бы отсечь голову тому несчастному, о котором так печалится моя невеста. К тому же в рассказе, который мы только что слышали, утверждается, что я выхватил свой собственный меч, а не отобранный у кого-нибудь. Так откуда у меня взялся меч?
— А если он всё же был отобран у одного из стражей? — продолжала горячиться Маргит.
— Да простит меня уважаемая сестра моей невесты, — всё так же серьёзно отвечал Дракула, — но женщине я не смогу доказать, что нельзя отобрать у человека меч, если этого человека защищают другие люди с мечами. Зато мужчину я бы отвёл в другую комнату, где ждёт королевская стража, приставленная ко мне, и предложил бы ему отобрать меч у одного из стражей. Я бы с удовольствием посмотрел, что из этого выйдет.
Илона, уже успевшая подумать, что рассказ сестры правдив хоть отчасти, теперь вдруг посмотрела на всё иначе:
— Значит, меча не было? — робко спросила она у жениха.
— Его и сейчас нет, — ободряюще произнёс тот. — Сейчас я даже кинжала не могу носить, а ведь мне, как человеку благородному, следовало бы.
— И значит, никто не умер? — продолжала спрашивать Илона.
— Страж умер разве что в чьём-то воображении, — всё так же ободряюще произнёс Дракула.
Маргит оказалась в полнейшем замешательстве, что случалось с ней довольно редко:
— Но мне рассказывали! — будто оправдываясь, произнесла она.
— Я ни в чём не виню сестру своей невесты, — любезно ответил жених. — Обо мне чего только ни рассказывают, но пусть человек, от которого вы узнали историю про разбойника, скажет, откуда у меня мог взяться меч.
— Что ж. Я спрошу, — пообещала Маргит, но по всему было видно, что она намеревается задать тому рассказчику или рассказчице совсем другой вопрос: «Не стыдно тебе выставлять меня в глупом свете?»
— А я, — продолжал Дракула, — пожалуй, расскажу эту историю страже, которая ждёт меня возле покоев госпожи Эржебет. Им скучно за мной ходить, вот я и развлеку их рассказом о том, в чём они якобы участвовали.
— Вот видите! — воскликнула Эржебет. — Мой Матьяш всегда говорил, что о Ладиславе рассказывают очень много сплетен и очень мало правды.
— А хотите послушать другую сплетню обо мне? — вдруг спросил Дракула.
— Если это что-то страшное, то не нужно, — поспешно произнесла Илона.
«Хватит с меня ужасов!» — мысленно воскликнула она, а жених, конечно, видел, что невеста устала пугаться.
— Нет, это будет не страшно, а даже немного забавно, — заверил он её. — Сплетня относится к тем временам, когда я правил в Валахии. Так вот говорят, что однажды я ехал куда-то по делам и увидел, как в поле работает человек, а у него рубашка оказалась очень короткая, неудобная, всё время выбивалась из-за пояса. Говорят, что я спросил этого земледельца, кто шил ему рубашку. Он ответил, что жена.
— Эта история мне знакома, — насторожилась Маргит, — но вряд ли её можно назвать забавной.
— Я ещё не всё рассказал, — ответил Дракула и продолжил: — Говорят, что я велел земледельцу проводить меня к его жене и объяснил, что собираюсь проучить её.
Маргит оставалась настороженной, да и Илона — тоже. Как после выяснилось, они обе подумали: «Неужели он считает историю, где женщине отсекли руки, забавной?» — а жених Илоны меж тем говорил:
— Молва утверждает, что я забрал ту женщину во дворец, проучил там хорошенько на особый лад и вернул мужу... А через положенный срок у неё родился мальчик, и глаза у него были точь-в-точь, как у меня.
Окончание истории оказалось настолько неожиданным для обеих сестёр Силадьи, что они просто потеряли дар речи — сидели с приоткрытыми ртами, однако Эржебет и её юные придворные дамы этого не заметили, потому что им стало очень весело. Сначала прыснула со смеху Эржебет, а вслед за ней и её маленькая свита.
— А как мальчика-то назвали? — продолжая смеяться, спросила матушка Его Величества.
— Не знаю. Молва молчит, — пожал плечами жених Илоны, а затем обратился к невесте: — Ты полагаешь, что и это правда?
— Конечно, нет, — Илона решила примирительно улыбнуться и вдруг неожиданно для себя добавила, опустив голову: — Наверное, мне следует попросить прощения за своё легковерие. Его Величество говорил мне, что не надо верить слухам, а я хотела следовать этому совету, но не смогла и в итоге обидела жениха. Однако теперь я не буду слепо доверять молве...
Произнося это, Илона услышала какой-то шорох, но даже не успела сообразить, что это, как вдруг обнаружила — её жених снова возле неё, сам взял за руку и снова эту руку целует.
— Я нисколько не обижен. И я тронут решимостью своей невесты, — мягко произнёс Дракула. — Не стану скрывать, что моей будущей супруге придётся нелегко из-за разных сплетен. Даже если затыкать уши, всё равно невольно услышишь что-нибудь эдакое, и единственное спасение от этого — здравый смысл. Только он поможет отличить правду от вымысла.
— Я понимаю, — ответила Илона, мягко высвобождая руку, потому что и сестра, и тётя, и юные придворные дамы смотрели так, будто между невестой и женихом происходит что-то почти неприличное.