- Тебе, Лида, надо полюбить хорошего человека и выйти замуж, - искренне посоветовала Даша.
Лидия вдруг разразилась смехом.
- Рассмешила ты меня, Дашенька. Ты только не обижайся. Я тебя и такую очень и очень люблю. Ты же знаешь мои взгляды на все это, - сказала она, разливая в бокалы вино.
- Мне хватит. Воображаю, какое у меня сейчас глупое лицо. - Даша весело рассмеялась.
- Нет, Дашенька, ты сейчас - прелесть. Боже, если бы я была такой, как ты! - вздохнула Лидия, завистливо глядя на розовое милое лицо Даши, нa ярко блестевшие глаза.
- Ты завидуешь мне?! - удивилась Даша.
- В тебя может влюбиться каждый мужчина. А ты этого даже не знаешь.
- Что же я, по-твоему, должна делать?
- Не идеализировать жизнь и людей. Все люди ужасные скоты, а мир - помойная яма. Еще какой-то поэт сказал, что все мы лошади. Ну, хватит об этом. Давай пить. Вино поднимает настроение. Я пью даже водку. Это, конечно, глупо, но приятно.
Лидия выпила бокал вина, закурила папиросу. Даша только пригубила свой бокал.
- Даша, не думай, что я стараюсь навязать тебе свои взгляды на жизнь. Нет, я очень ценю твою чистоту, порядочность. Мне просто жаль тебя, молодая ты, неопытная. Я тоже была когда-то такой глупой трусихой, - говорила Лидия, пуская изо рта колечками дым. - Знаю, как тяжело тебе живется. Нет ничего унизительнее, чем бедность для красивой женщины. На твоем месте я не прозябала бы, как ты, а жила по-настоящему.
Даша хорошо понимала, что значит в устах Лидии жить по-настоящему.
- Захотелось вина, пей в свое удовольствие, - продолжала Лидия. - Подвернулся интересный мужчина, прибери его к рукам, гни в бараний рог, пока он тебя не согнул. Когда нужно, будь ласкова и по-женски нежна, где нужно - жестокой и беспощадной. Лишь бы в глазах своего покорного раба не теряла женской обаятельности. Жизнь человека коротка, а молодость - мгновение. Спеши насладиться всем, чтобы на старости лет не вздыхать о жизни, растраченной по мелочам. А всякие там моральные принципы - чепуха. Как бы ты честно ни жила, люди все равно осудят тебя даже за то, что ты лучше их.
В дверь постучались.
- Можно! - ответила Лидия.
Вошел мужчина средних лет в светло-сером габардиновом макинтоше, в зеленой велюровой шляпе. Круглое румяное лицо его производило такое впечатление, что этот здоровяк всем доволен и умеет жить весело и беззаботно.
- А, Жорж! Вот кстати, - обрадовалась хозяйка.
Жорж снял шляпу, поцеловал руку Лидии, с улыбкой сытого добродушного человека посмотрел на Дашу.
- Это моя подруга. Правда, хорошенькая?
- Прелесть! - воскликнул Жорж и поднес Дашину руку к губам. Даша засмущалась. Ей никто еще не целовал руку.
- Даша ужасная идеалистка, - сказала Лидия, закуривая новую папиросу.
- Это очень мило. В свое время я тоже был идеалистом, - проговорил Жорж. Голос у него был сочный.
- Что-то я не замечаю твоего идеализма, - усмехнулась Лидия, наблюдая за тем, как он присматривается к Даше.
- Возраст, Лидочка, уже не тот. Идеализму я отдал дань в молодости.
- Садись с нами обедать. Только вино у нас кончилось, - сказала Лидия.
- За этим дело не станет. Извините, я отлучусь на одну минутку. - ответил Жорж, больше обращаясь к Даше. Надел шляпуи вышел. Даша встала из-за стола.
- Я пойду, - сказала она. Лидия подошла к ней, обняла.
- Никуда я тебя не пущу. Сейчас вернется Жорка. Он хороший, хотя, как все мужчины, скот. Но он лучше других.
- Ты с ним дружишь?
- Какая тут, в чертях, дружба! Просто живу с ним. У него уйма денег. Где он только их берет? А ты ему понравилась. Заметила? Хочешь, я уступлю его тебе? Я не ревнивая, как Галина, - покровительственно сказала Лидия.
Даша снова покраснела.
- Ну, что ты! Да он, наверное, и семейный, - ответила она.
- Жорка - убежденный холостяк. Да это и не имеет существенного значения. И вовсе он не старый. И что ты находишь в молодых? Они умеют только говорить возвышенные слова, а сами такие же хамы и скоты. Нет, молодые не в моем вкусе, - проговорила Лидия.
Жорж вернулся с пакетом в руках.
- Ну, милые девушки, теперь и меня принимайте в свою компанию. - И снова Даше казалось, что он обращался главным образом к ней. Он поставил на стол три бутылки с красивыми этикетками, коробку шоколадных конфет, сыр, печенье.
Дашу почти силой заставили выпить рюмку ликера, потом коньяку. Она быстро опьянела, сидела за столом раскрасневшаяся, смеялась по каждому поводу. Теперь ей казалось, что все люди добрые, а Лидия права по-своему: надо уметь устраивать свою жизнь. В жизни так много прекрасного, соблазны на каждом шагу. Лидия умеет жить, а вот она, Даша Ракитина, глупая идеалистка. Связала себе руки ребенком. Ведь советовали же ей… Кто оценит то, что она честно трудится на заводе, вечером усталая спешит в школу, недосыпает, живет в своей каморке схимницей, экономит каждую копейку, чтобы сводить концы с концами.
Дашу настойчиво угощали то ликером, то мадерой, а она не находила в себе настойчивости отказываться. В глазах все двоилось, иэто ее забавляло. Рядом с нею сидел Жорж и под столом пожимал ей руку, а она весело смеялась. Даша не замечала, как Лидия перемигивалась с Жоржем, о чем-то шепталась с ним. Не заметила даже, когда та исчезла из комнаты. Перед собой она, видела румяное лицо Жоржа, он что-то говорил ей, она что-то отвечала ему, не слыша собственного голоса. Потом Даша танцевала с ним, он держал ее за талию, и ей было приятно чувствовать силу мужских рук. Затем все помутилось в голове. Она пришла в себя на кровати хозяйки, и не могла понять, почему ей больно заламывают руки.
- Вы с ума сошли. Я кричать буду. Пустите!
Он зажал ей рот. Она укусила его руку.
- Чертенок упрямый, - сказал он, дуя на укушенную руку.
Даша вскочила с кровати, заметалась по комнате в поисках своего пальто. Ноги плохо слушались ее, казалось, что под нею пол ходит ходуном. Отыскала пальто, но не могла в спешке попасть в рукав. Жорж подскочил к ней, хотел остановить.
- Пустите! Вы не посмеете… Бессовестный! Думаете, что вам все позволено, - говорила Даша, решительно сопротивляясь. Но он усадил ее на кровать рядом с собой.
- Послушай, Даша, ты ведь не девочка, - убеждал он. - Тебе нужно денег? Пожалуйста! - он вынул из кармана пачку денег и протянул ей
Даша резко отстранила его руку.
- Не надо мне ваших денег. Пустите! - крикнула она
- Разве тебе в таких нарядах ходить?
- Я не продаюсь за тряпки! - Даша вырвалась, подбежала к тахте, схватила на руки спящего сына. Мальчик заплакал. Жорж попытался было отнять у нее ребенка.
- Не подходите!
Даша сразу отрезвела. Глаза ее сверкали, как у затравленного, очень злого зверька, которому отчаяние придает большую силу сопротивления. И Жорж понял, что деньгами и посулами испортил все. Растерянно улыбнувшись, он мягко сказал:
- Я пошутил, девочка.
- Вы - хам! - Даша повернулась и выскочила из комнаты
Она почти не помнила, как добралась до общежития. Уложив ребенка спать, села к столику, зажав ладонями виски. Ей казалось, что комната качается, вот-вот рухнет потолок, стены.
- Я пьяна. Ну и пусть. Всем можно, а мне нельзя? Я взрослая, и мне все можно. Все! - и она вдруг разразилась нервным смехом. Чему Даша смеялась, она и сама не знала. Потом так же неожиданно оборвала смех, задумчивым взглядом окинула комнату.
Ей стало плохо, и она легла в постель совершенно разбитой и больной. Утром вышла на работу вялая, обессиленная, с тяжелой головной болью. Работа валилась из рук. Станок все время разлаживался, и она не могла его настроить. Ушибла до крови руку. Шум механического цеха утомлял ее, запах машинного масла вызывал тошноту. Смутно припоминался вчерашний вечер.
Через два дня после попойки у Лидии Даша вернулась вечером из школы, покормила сына, только уложила его спать и не успела раскрыть учебник, чтобы на завтра приготовить уроки, постучали в дверь. Она подумала, что пришли Валя с Верой, - они часто навещали ее.
- Можно, - обрадованно ответила Даша. Дверь тихонько растворилась, и в комнату вошел…
Жорж в том же макинтоше и шляпе. В руке он держал сверток. Даша испуганно вскочила с табурета, уставилась на него широко раскрытыми глазами. Он улыбнулся.
- Добрый вечер, Даша.
Она так растерялась, что не знала, что говорить, как вести себя.
- А я был в ваших краях. Зашел, можно сказать, на огонек. Почему не проведать знакомую? Тем более, вы приглашали к себе в гости, адрес мне дали, - сказал он, стоя у двери.
- Я приглашала вас?! - удивилась Даша. «Неужели я спьяна могла сделать это?» - подумала она.
- Разве вы не помните? Мы танцевали…
Лицо Даши залилось краской стыда. В памяти мелькнули обрывки смутных воспоминаний, как он под столом пожимал ей руку, как он держал ее за талию, когда они танцевали, а потом больно заламывал ей руки, предлагал ей деньги… Смешанное чувство стыда и обида охватили Дашу.
- Я ничего не помню, - тихо ответила она.
- Однако вы, Дашенька, невнимательная хозяйка. Не пригласите гостя сесть, вы даже не поздоровались. Это не в вашем характере. Суровость и грубость не к лицу такой девушке.
- Зачем вы говорите это? Я не звала вас, - сказала Даша, настороженно рассматривая гостя.
- Дашенька, вижу, вы очень сердиты на меня. Я и пришел к вам извиниться, - проговорил он смиренно, заглядывая ей в глаза.
Даша подумала, что ее адрес он узнал у Лидии. Ей было все понятно: Лидия, конечно, живет на содержании Жоржа. Но зачем она так назойливо подсовывает ее, Дашу, своему любовнику? Что тут: оплаченное сводничество или злая шутка, какая была разыграна с Галей?
- Я прошу вас уйти. Вам нечего здесь делать,- сухо заявила Даша.
- Послушайте, гнать из дома гостя - это же элементарная бестактность, - сказал он спокойно, блеснув в улыбке белыми зубами. - Вы замечательная, я бы сказал, редкая девушка. Мне нравится ваша строгость. - Он внимательно осмотрел комнату, пожал плечами. Даша настороженно следила за каждым его движением. Жорж положил на стол сверток.
- Я очень прошу вас, оставьте меня…
- Вы не можете понять, что гоните человека, которому не безразлична ваша судьба.
Он развернул сверток, извлек из него черный креп-жоржет, модельные туфли.
- Это мой подарок. От души. И не будем идеалистами. - При этих словах он вынул из кармана пачку денег и положил на стол. - От вас я ничего не требую.
- Не надо мне ваших подарков, - сквозь слезы говорила Даша. - Не думайте, если я живу… так, то польщусь на ваши подарки и деньги. Если вы не уйдете сейчас же, я позову коменданта.
- Вы не доверяете моей искренности? Считаете меня человеком, ищущим приключений? Ошибаетесь, Даша. Я просто хочу помочь вам… Прощайте!
Он направился к двери.
- Постойте! Возьмите все это, - сказала Даша.
- Спокойной вам ночи, милая, - и вышел из комнаты.
Пока Даша торопливо заворачивала в бумагу вещи и деньги, выбежала в коридор, потом во двор, Жоржа и след простыл. Даша вернулась в комнату, бросила сверток на стол, упала на кровать и заплакала…
СМИРИТЬСЯ
На другой день по дороге в школу Даша забежала к Лидии, передала ей для Жоржа вещи и деньги
- Глупенькая ты девочка, - сказала Лидия, выслушав Дашу. - Другая радовалась бы, что подвернулось счастье, а ты возмущаешься. Эти тряпки и деньги для Жоржа ни черта не стоят, а для тебя сейчас что-нибудь да значат. Забирай все это и не говори глупостей.
- Это не глупости. Я никому не хочу быть обязанной, - ответила Даша.
- А тебя никто и не обязывает.
- Я же знаю, к чему может привести все это. Разве я не понимаю, чего он добивается от меня? Это гадко и подло с его стороны, - твердо заявила Даша, стоя посреди комнаты.
- Я вот что скажу тебе, Дашок. Только не обижайся. Раньше ты казалась мне умнее. Ну какого черта ломаешься? Подумаешь, ходячая святость, мадонна непорочная. И что ты думаешь доказать, если живешь впроголодь, ходишь в лохмотьях? И кто поверит тебе, что ты, имея ребенка, живешь царевной-недотрогой? Все знают о тебе одно: у твоего ребенка нет отца, - говорила Лидия, лежа на тахте с книгой в руках.
Дашу коробили грубые, пошловатые слова и тон, какими они были сказаны. Она молча покусывала губы, задумчиво глядя куда-то в угол.
Лидия закурила папиросу, пустила к потолку колечко дыма и наблюдала за ним, как оно все расширялось и, наконец, потеряло свою красивую форму, расползлось по комнате сизым облачком.
- Смири свою гордыню, - снова заговорила Лидия. - Жорка мог бы одеть тебя, устроить тебе хорошую квартиру. Он все может. Ты не горячись, подумай. Вот ты принесла мне его подарки и считаешь, что поступила благородно. Люди узнают и посмеются над тобой.
- Ну и пусть смеются.
- А тебе это приятно? - спросила Лидия, дымя папиросой со следами губной помады на мундштуке.
- Я не делаю ничего дурного, такого, чтобы быть посмешищем. Пусть об этом подумают другие.
- О, милая кошечка, у тебя и коготки остренькие имеются. Это ты бросила камешек в мой огород? - Лидия громко, неестественно рассмеялась. - Я не боюсь ничего. Я стою выше предрассудков. И вот что скажу тебе, Даша. Жорж очень настойчив. Он не любит останавливаться на полпути. Не таких уламывал. Ты это имей в виду на всякий случай.- Она указала рукой на вещи и деньги. - Бери это себе, как трофеи, пользуйся на здоровье.
- Как плохо думаешь ты о людях. - Даша холодно посмотрела на Лидию.
- Дурочка ты моя хорошая! Когда-то и я была такой, - Лидия улыбнулась, щуря от дыма папиросы свои желтоватые, под цвет табака, глаза. - Да, когда-то и я была такой…
- Ты можешь плохо кончить.
- Не люблю заглядывать в будущее. От тоски умереть можно. Ну, хватит нам о высоких материях. Снимай пальто, будем обедать. У меня есть хорошее вино, - Лидия встала с тахты.
- Я тороплюсь…
Даша ушла от нее в смятении. Эта непонятная для нее женщина вносила в ее мысли сумятицу.
«А может быть, она права? - думала дорогой Даша - Может, он любит меня. И что толку с того, что я живу затворницей, знаю только завод и школу. Даже приличного платья нет…» Тут Даша поймала себя на том, что она, как ни противится советам Лидии, все чаще и чаще задумывается над ними. Но послушаться ее советов - значит и самой стать на путь пустой, хоть и безбедной жизни.
- Нет, этого не будет! - вслух сказала Даша и оглянулась, не подслушал ли ее кто из прохожих.
Как- то поздним вечером Даша торопливо шла из школы в общежитие. Она всегда торопилась: в детские ясли, на завод, в школу, домой. В школу и с занятий всегда ходила пешком. По пути надо забежать за сыном, покормить его, уложить спать, а потом час-полтора посидеть за учебниками. Утром не до занятий. Малыш просыпается рано, нужно обегать в продовольственный магазин, приготовить завтрак, постирать пеленки, а там и на завод. И так каждый день, рассчитанный до минуты.
Дашу кто- то легонько взял за руку выше локтя. Она испуганно вздрогнула, повернула голову. Рядом с нею шел Жорж.
- Испугались? Добрый вечер, - сказал он сочным голосом.
- Здравствуйте, - буркнула Даша и еще быстрее зашагала по темной улице. Он молча шел рядом с нею. - Недавно была у Лидии, передала вам все то, что вы оставили у меня, - сказала Даша, кося на него глаза.
- Это очень забавно. - Он рассмеялся звучным рокочущим смехом. - Вы мне все больше начинаете нравиться.
Даша шла молча своей торопливой летящей походкой. Он шел плечо в плечо. От него пахло табаком и хорошими духами.