Киара села рядом со мной, с нерешительной улыбкой.
— Доброе утро.
— Доброе, — сказал Адамо. — Как спалось?
Его глаза метнулись ко мне, и он покраснел. Римо наклонился над столом и с ухмылкой постучал себя по лбу.
— Она не спала. Что думаешь?
Киара неуверенно посмотрела на меня, будто не знала, как реагировать. Ей придется научиться не искать моего одобрения. Я отпустил ее запястье, схватил яблоко и откусил кусочек.
— Было бы лучше, если бы ты позволил мне стать частью веселья, — сказал мне Савио.
Адамо снова взглянул на Киару.
— Лас-Вегас действительно классный. Ты многое можешь сделать.
— Уверена, мне там понравится, — тихо сказала Киара.
Римо приподнял бровь, когда я наклонился к нему и прошептал на ухо.
— После того, как ее дядя изнасиловал ее, одна из служанок помогла ему сохранить это в тайне. Она очищала Киару от крови.
Римо отстранился, его губы растянулись в улыбке.
— Где мне ее найти?
Я перевел взгляд на женщину, с короткими волосами. Римо проследил за моим взглядом, потом снова посмотрел на меня, и в его глазах мелькнуло возбуждение.
— Позабочусь о ней, после представления простыней. Не хочу пропустить это.
— Сказать пилоту, что мы вылетим позже?
Римо начал считать.
— Я не задержусь.
Подошла Дорма, с массивной сковородой.
— Я приготовила яичницу с беконом, как вы просили, — сказала она Римо.
Он ухмыльнулся.
— Да. Мне нужно пополнить свои резервы.
Она положила парочку яиц и бекон на тарелки. Она посмотрела на меня.
— Хотите немного? Уверена, что после брачной ночи они вам понадобятся.
Она перевела взгляд на Киару, которая еще глубже погрузилась в стул.
— Это правда, — тихо сказал я. Мой взгляд остановился на дорогом ожерелье, на ее шее. — У вас изысканное украшение. Риццо так хорошо вам платят?
Она моргнула и коснулась ожерелья, ее глаза снова обратились к Киаре.
— Это... это был подарок, — возмущенно сказала она.
Я холодно улыбнулся.
— Вы уверены? Или кто-то другой заплатил за это, Дорма?
Она побледнела и сделала шаг назад. Римо смотрел на нее, как кошка на мышь. Она повернулась и поставила сковородку на плиту, затем подошла к другим служанкам. Время от времени, она бросала взгляд на Киару, которая каждый раз продолжала вздрагивать.
— Она начинает меня бесить, — пробормотал Римо.
Он встал и потянулся. Все служанки посмотрели на него. Это было его шоу. Его штаны низко висели на бедрах, и они смотрели на его покрытую шрамами грудь. Римо, как и я, был вырван из многолетней борьбы. Вы могли бы сказать, что наши мышцы были не только от поднятия тяжестей. Мы проливали за них кровь. Он поднял кобуру с ножом и надел ее на голую грудь. Глаза Киары расширились. Затем она быстро отвернулась. Горничные были охвачены чем-то средним между потрясением, страхом и восхищением.
Савио закатил глаза и пробормотал.
— Хвастун.
Римо подошел к служанкам и остановился позади Дормы.
— Выглядит восхитительно, — мрачно сказал он, глядя через ее плечо на то, что она и другая горничная готовили. Конечно, он имел в виду не еду. Дорма придвинулась поближе к столу, но Римо наклонился ближе. — Не могу дождаться, когда попробую. Умираю с голоду.
Адамо покачал головой и хмуро уставился в тарелку. Дорма замотала головой.
— Это на потом. Вы не можете получить это сейчас.
Римо приблизил губы к ее уху.
— Я могу подождать. Не переживайте. Оно того стоит.
Она заметно вздрогнула, но Римо отступил, схватив еще один кусочек бекона со сковороды, прежде чем вернуться к столу.
***
Киара осталась на кухне с Леоной, Адамо и Фабиано, а Савио, Римо и я повели Луку и Маттео наверх, в спальню.
Я открыл дверь, чтобы Лука мог войти. Они с братом осмотрели кровать и ее окрестности.
— Разве я не говорил тебе не пачкать стены кровью? — раздраженно сказал Лука, но в его глазах промелькнуло что-то еще. — Эту комнату можно очистить, только полив из шланга.
— А еще лучше сжечь, — предложил Маттео.
Он покачал головой и переглянулся с братом. Римо пожал плечами, и уголок его рта приподнялся
— В конце концов, все вышло из-под контроля.
— Не сомневаюсь, — сухо сказал Лука, оценивая другого Капо.
Савио обошел вокруг кровати, разглядывая Дюранта.
— Чувак, в следующий раз позвони мне, когда будешь веселиться. Почему я должен был нянчиться с Адамо, пока вы в ударе?
Лука покачал головой.
— Блядь, вы, Фальконе, все сумасшедшие.
Я указал на место преступления.
— Полагаю, комнаты хватит, чтобы отправить сообщение, которое ты намеревался?
Маттео фыркнул.
— Чтоб мне в задницу. Какая ирония в том, что именно вы выступили против изнасилования.
Я спокойно посмотрел на него, потом на Луку.
— Ты не одобряешь наших обычаев.
— Да, — ответил Маттео, оскалив зубы.
— Как вы наказываете женщин на своей территории?
— Если это возможно, то нет.
— Что вы делаете с женщинами наркоторговцами, которые крадут деньги или предают вас и продают Братве? Как вы справляетесь со шлюхами, которые не платят за то, что ходят по вашим улицам, или девушкам, которые занимают деньги и не возвращают их?
Римо подошел к Маттео.
— Полагаю, ты ведёшь себя с ними так же, как с мужчинами. Или нашёл способ пытать их по-женски? Нашёл способ сделать смерть менее окончательной для них?
Рука Маттео потянулась к ножу, и я положил руку на пистолет, но Римо держал свою, и видел движение Витиелло. Он ухмыльнулся.
— Мы предоставляем им выбор. И что ты думаешь они выбирают?
Маттео усмехнулся.
— Тогда тебе следует пересмотреть свои методы.
Римо усмехнулся.
— Не беспокойся о моих методах. Я Лас-Вегас. Я владею всеми клубами, шлюхами и наркоторговцами. И скоро я изгоню каждого ебаного ублюдка Братвы со всей территории, а после этого буду иметь дело с гребаными мексиканцами, а затем буду Западом.
Это не так просто. Лас-Вегас и Рено были под нашим полным контролем, но нам все еще приходилось делить многие другие города на Западе с Русскими и Картелем. Чтобы изгнать их из каждого города, потребовались бы значительные усилия и силы. Силы, которые мы в настоящее время используем для мести Наряду.
— У нас гости, которым нужно это увидеть, — твердо сказал Лука. — Но думаю, что мы исключим девушек из спектакля. Не думаю, что большинство из них способны это переварить.
— Может, хватит нянчиться с ними, как с хрупкими фарфоровыми куклами? — пробормотал Римо.
Лука холодно улыбнулся.
— Я делаю, что хочу, на своей территории, а ты можешь делать, что хочешь, на своей.
Мы спустились вниз. В гостиной собрались Младшие Боссы и Капитаны Луки, а также их жены и несколько солдат Фамильи низкого ранга. Они смотрели на нас, с нескрываемым любопытством.
К нам подошли Фабиано, Леона, Киара и Адамо.
— Планы немного изменились, — сказал Лука. — Мы проведем презентацию простыней в главной спальне, — ропот пошел по гостям. — Я настоятельно советую людям, чувствительным к большому количеству крови, оставаться здесь, — сказал Лука.
Некоторые нерешительно засмеялись, но замолчали, поняв, что он не шутит. Все мужчины в комнате последовали за ним. Конечно, они никогда бы не признались, что у них проблемы с кровью, но несколько девушек последовали за ними. Среди них были тетя Киары — Эгидия и Джулия, несмотря на явное отвращение мужа к этой идее. Жены Дюранта ‒ Криминеллы там не было. Она вернулась домой после того, как Лука рассказал ей, что сделал ее муж. Она знала, каково наказание за такие вещи. Все знали.
Как и ожидалось, вид Дюранта вызвал нужный шоковый эффект. Эгидия бросилась в ванную и не вернулась, а Джулия, спотыкаясь, налетела на мужа, уткнувшись лицом ему в грудь. Он смотрел на эту сцену с тем же легким удивлением, что и Лука с Маттео.
— Скажите своим солдатам, скажите всем, что именно это произойдёт с насильниками ‒ ублюдками, на моей территории, — сказал Лука.
Когда гости разошлись и спустились вниз, к завтраку, остались только Лука, Маттео, Римо, я и Феликс.
— Я не знал, — тихо сказал он, демонстративно не глядя на Дюранта.
— Трудно представить, что вы не заметили изменений в поведении Киары после изнасилования. Она все еще боится мужской близости. Думаю, это не было лучшим, когда ей было тринадцать, — резко сказал я.
Лука поднял бровь.
— Это правда, Феликс. Ты знаешь, я ожидал, что мне сообщат о таком преступлении, чтобы я мог предложить подходящее наказание.
Феликс побледнел.
— Я не знал. Киара не моя дочь, и она всегда была странной. Если она и вела себя, как-то не так, то списывал это на то, что случилось с ее отцом.
Я прищурился, глядя на него. Даже человек, с посредственным восприятием, заметил бы, что что-то не так, если бы обратил внимание. Но Киара, будучи дочерью предателя, вероятно, прожила большую часть своей жизни в тени. Теперь она была Фальконе. Она научится держать голову высоко.
Глава 9
Киара
Я была потрясена, прощавшись с Джулией. Это больше, чем просто временное прощание. Мы всегда жили в разных городах, но было по-другому. Теперь я стала частью Каморры. Если перемирие не продлится, а я слышала, что оно продлится недолго, я никогда ее больше не увижу.
Но не только это превратило мой желудок в змеиную яму. До сих пор, Нино был добрее, чем ожидалось. Что, если это часть плана? Что, если его приятная маска соскользнет, как только мы окажемся в Лас-Вегасе? Это была их территория. Там они могли делать все, что им заблагорассудится. Вряд ли я смогу вернуться в Балтимор, если ничего не получится, тем более теперь, когда все знают, что Дюрант сделал со мной.
Жалкие взгляды были почти невыносимы, но случайные, оценивающие взгляды были еще хуже. Будто люди задавались вопросом, не я ли сама навлекла это на себя.
Мы с Леоной шли впереди, парни позади. Она нерешительно посмотрела на меня. До сих пор, мы почти не разговаривали, но она казалась милой, и я не видела осуждения в ее глазах, даже теперь, когда она знала о моем прошлом.
Мы вошли в частный самолет, и я остановилась, не зная, где сесть. Леона улыбнулась.
— Почему бы тебе не сесть со мной, чтобы мы могли лучше узнать друг друга? Думаю, парням есть что обсудить.
Почувствовав облегчение от ее предложения, я последовала за ней, и мы сели напротив друг друга. Нино, его братья и Фабиано устроились на сиденьях, рядом друг с другом, в другом конце самолета.
Нино, похоже, не возражал, что я не села рядом с ним. Этот брак был для него неизбежным злом. Средства для достижения цели.
— Так ты замужем за Фабиано? — спросила я Леону.
Она покраснела, и ее веснушки стали еще заметнее. Ее взгляд метнулся к блондину.
— Ох... нет... мы не женаты. Мы не очень долго вместе.
— И твоя семья позволяет тебе быть с ним до свадьбы?
Леона рассмеялась.
— Я не Итальянка. Я посторонняя.
Мои глаза расширились от удивления.
— Ох. Я не была уверена из-за твоего имени. Они разрешают такое в Лас-Вегасе?
Леона поджала губы.
— Не уверена, что это разрешено, но Римо дал добро Фабиано.
Я сразу поняла, что Леона так же опасается Капо Каморры, как и я. Все, кроме братьев, вероятно, боялись его.
— Значит, ты выросла в нормальной семье? — я не часто контактировала с посторонними, поэтому находиться в ее компании было волнительным.
Леона поморщилась.
— Ну, я бы не назвала свою семью нормальной, по средним стандартам. Мои родители наркоманы. Я имею в виду, были... моя мать ‒ до сих пор. — она глубоко вздохнула.
— Что насчёт твоего отца?
— Фабиано убил его.
Я застыла, мой взгляд переместился на ее парня. Словно почувствовав мой взгляд, его голубые глаза остановились на мне, а затем переместились на Леону и потеплели. Пытаясь подавить свою первую реакцию, я спросила.
— Почему ты с ним, если он убил твоего отца?
Леона повернулась ко мне. Тень вины промелькнула на ее лице, прежде чем исчезнуть, и она слегка пожала плечами.
— Мой отец не был хорошим человеком.
— Фабиано хороший?
— Боже, нет, — рассмеялась Леона. — Эти люди... они нехорошие. — она кивнула в сторону Фальконе и Фабиано.
Я кивнула.
— Но он добр к тебе?
Леона улыбнулась.
— Да, — ее голубые глаза изучали мое лицо. — Не знаю, что произошло между тобой и Нино прошлой ночью, но он убил мужчину, причинившего тебе боль, поэтому думаю, что он хочет быть добрым к тебе.
Я посмотрела на Нино. Он откинулся на спинку сиденья, выглядя расслабленным, его губы растянулись в почти улыбке. Мне было интересно, было ли это чем-то, что он должен был заставлять себя делать, или его лицевые мышцы делали это сами по себе, когда его тело проявляло определенный уровень удовлетворения.
Он встретился со мной взглядом. Я не была уверена, хочет ли он быть добрым по отношению ко мне или вообще знает, чего хочет от меня. Я отвела глаза, потому что его пристальный взгляд заставил меня почувствовать себя неловко, даже если я первая посмотрела.
— Он не чувствует эмоций, верно?
Леона пожала плечами.
— Он не проявляет их. Не знаю, что творится у него в голове. Честно говоря, и не хочу знать. Он и Римо... — она покачала головой, потом спохватилась. — Прости. Нино теперь твой муж.
— Нет, — сказала я, отмахиваясь. — Я понимаю. Чувствую то же самое.
Я еще не знала, что думать о муже. Он оказался не таким, как я ожидала. Я ожидала жестокости и знала, что это в его натуре, учитывая, что они с Римо сделали с Дюрантом. Даже если мой дядя заслуживал смерти, я могла только догадываться по потрясенному состоянию Джулии, насколько все было плохо. Проявится ли его жестокая сторона, когда он будет рядом со мной?
Мысль об ослаблении бдительности, а затем подвергнуться жестокому обращению, которого я больше не ожидала, было тем, что я когда-то пережила, но не желала проходить через это снова.
***
Особняк представлял собой обширное, белое поместье, с несколькими крылами, каждое из которых принадлежало одному из братьев Фальконе. И все же я предпочла бы, чтобы между мной и Римо было гораздо больше расстояния. Савио не пугал меня так сильно, а Адамо все еще был ребенком, даже если он уже был выше меня. Когда мы приехали, Римо, Савио и Адамо разошлись по своим комнатам, оставив меня наедине с Нино. Я все еще не знала, как вести себя с ним. Все еще опасалась его, но уже не так сильно, как раньше.
— Пойдем, покажу тебе дом, — сказал он, снова сжимая мое запястье.
На этот раз я даже не вздрогнула, ожидая этого. Он делал это часто, и я удивлялась, почему. Не слишком ли это личное: держаться за руки? Было ли дело в доминировании, когда он так держал мое запястье?
Из фойе мы вышли в просторное, открытое пространство, с высоким потолком и французскими окнами, занимавшими всю стену. Наверное, когда-то это была гостиная. Теперь она напоминала огромную игровую комнату, с бильярдным столом, пинбольным автоматом и баром, с полками, полными спиртного. С потолка свисала боксерская груша, а перед телевизором, занимавшим большую часть стены, стояли два огромных дивана. Но самым странным был боксерский ринг в правой части комнаты.
— Перед смертью отца здесь была гостиная и столовая. Мы снесли стены. Здесь мы с братьями проводим большинство вечеров, если не выходим из дома.
Брови Нино сошлись на переносице, когда он посмотрел на меня. Возможно, теперь он понял, что это больше не дом для парней. Я незваный гость, разрушившая все.
— Я не побеспокою вас, в семейное время, — сказала я, избавляя его от необходимости легко подводить меня к данной сути. Я провела большую часть своей жизни на окраинах. Это меня не сломает.
— Теперь ты член семьи.
Я сомневалась, что Римо и Савио согласны с ним. Адамо казался достаточно милым, но он, вероятно, просто пытался быть вежливым, и я не была уверена, хочу ли проводить слишком много времени с братьями Фальконе.